Новость из ОАЭ на тему В Дубае на улице дождя выпадет снегопубликованная на сайте Russian Emirates в ленте Новости из ОАЭ. Своими эмоциональными впечатлениями поделился местный врач Реза Дареш: "Это немного напомнило мне пандемию, когда вы видели изображения из Нью-Йорка. Это был город-призрак, как будто в нем взорвалась атомная бомба". Добро пожаловать на канал RT на русском (23174740) на RUTUBE. Здесь вы можете посмотреть 10743 интересных видео в хорошем качестве без регистрации и совершенно бесплатно.
Открытые угрозы: итоги визита Блинкена в Китай
- Дареш – историческая и культурная столица: путеводитель
- '+obj.error+'
- Discover - Roblox
- Шуша станет первым городом в Карабахе, где будут работать электрические автобусы
- Гид по Дербенту — Ханская цитадель, древнейшая мечеть и солнечное побережье
В Таджикистане потребовали исключить пытки при расследовании теракта в «Крокусе»
Для новгородцев конкурс такого масштаба — дебют. И довольно успешный. На родину коллектив вернулся с дипломом лауреатов первой степени. Вместе с ними на крупное музыкальное соревнование отправились и самые юные воспитанники Трубичинского дома культуры — фольклорная группа «Дарёша». Ребята также стали обладателями звания лауреатов первой степени. Они просто хотят петь, хотят танцевать. Мы сами шьем костюмы.
Детишки начинают шить с куколок, чем старше, они начинают и вышивать, ткут на стане. То есть мы делаем комплексный подход», — поделилась художественный руководитель Елена Вильковская.
RU - Впервые между Арменией и Азербайджаном, на участке четырех сел в Тавушской области на северо-востоке Армении, будет демаркированная государственная граница, сообщили в аппарате премьера Армении Никола Пашиняна. Комиссии Армении и Азербайджана по вопросам делимитации государственной границы по итогам состоявшегося в пятницу заседания распространили совместный пресс-релиз, в котором говорится, что предварительно согласована делимитация границ на участках армянского села Баганиса, азербайджанского Баганис Айрума, армянского Воскепара, азербайджанского Ашагы-Аскипара, армянского Киранца, азербайджанского Хейримли, армянского Беркабера и азербайджанского Кызыл-Гаджилы.
Эта традиция называется закят уль-фитр. Размер милостыни заранее установлен : в 2023 совет муфтиев России постановил, что люди с низким достатком должны выплатить 150 рублей, люди со средним достатком — 500 рублей, а люди с достатком выше среднего — 800 рублей. Также милостыню можно подавать разными продуктами.
Некоторые верующие совершают перед днем разговения итикаф. Они уединяются в мечети на 10 дней, покидая ее только на время еды и гигиенических процедур. Находясь в мечети, верующий молится, а также читает священные писания — считается, что так мусульмане еще больше укрепляют свою веру. Считается, что пророк Мухаммед советовал провести ночь на Ураза-байрам за молитвами. Это не считается обязательным, но многие мусульмане следуют его наставлению. До рассвета мусульмане совершают омовение, после чего надевают чистую нарядную одежду. Этот ритуал принято называть «гусль».
А утром все совершают уже обязательную праздничную молитву Ид-намаз. Эта коллективная молитва проходит как в мечетях, так и во дворах перед ними и на главных городских площадях. В конце молитвы имам, который ее проводил, обращается к Аллаху и просит у него простить верующим их грехи. После мусульмане посещают кладбище, чтобы навести порядок на могилах близких и помолиться за них. В мечетях в честь торжества проводят праздничные богослужения в течение дня. Гости и подарки Мусульмане ходят в гости к родным и друзьям, где все вместе собираются за праздничным столом.
Видео очевидцев Вечером воскресенья в Астрахани произошел пожар на известном рынке Большие Исады. МЧС оценивает площадь возгорания магазинов и торговых павильонов в 650 квадратных метров. На место уже прибыли 13 единиц техники и 41 человек личного состава, сообщили в пресс-службе ведомства.
Отдых в Дагестане
Пожар в северной части страны затронул 544 постройки, 96 процентов из которых были жилыми. Причина стремительных пожаров на Мауи остается неясной, но эксперты говорят, что сильная засуха и ураганные ветры, порывы которых достигали 150 километров в час, являются сочетанием экстремальных явлений, усиленных изменением климата. По его словам, ситуация стала еще более тяжелой, когда ветры унесли телекоммуникации. Тем временем выжившие жители Мауи рассказывают жуткие истории, как они искали спасения от пламени, ныряя в бурные воды океана. Раздались взрывы, похожие на бомбы.
Дышать было тяжело. Это выглядело, как зона боевых действий". Своими эмоциональными впечатлениями поделился местный врач Реза Дареш: "Это немного напомнило мне пандемию, когда вы видели изображения из Нью-Йорка. Это был город-призрак, как будто в нем взорвалась атомная бомба".
По его словам, он находил людей, которые часами не ели и не пили воду. Он и его коллеги лечили людей в тяжелом шоке, с проблемами дыхания, с травмами глаз. Выжившие рассказывали ему свои истории: один мужчина использовал веревку, чтобы спуститься на три этажа вниз из своей квартиры, когда увидел пламя.
Я не знаю, сколько времени я был без сознания, и сколько там пролежал. Затем, кто-то поднял меня и перенес в машину. Это были люди из села Толстой-Юрт.
Нас привезли в больницу этого села. В больнице я лежал два дня. Мне сказали, что осколок просто задел шею, сделали укол и перевязку. Из больницы нас отправили в Моздок, но туда мы не доехали, нас положили в больницу в Знаменском. Там выяснилось, что у меня в шее сидит осколок, чуть не задевший сонную артерию. Сделали операцию и удалили осколок, который застрял в затылке.
Наложили на шею шину. Лечили меня дней десять. Она хотела вылезти, но следующий взрыв, сбросил ее оттуда, ударив об борт. За нашей машиной остановилась «девятка», но и в нее угодил снаряд: водитель хотел выползти из машины, но не смог; сзади тоже были люди, они все погибли. В машине шедшей впереди нас был мальчик лет восьми. Я видел, этому мальчику разорвало ноги: ему с костей срезало все мясо.
А его отца разорвало пополам, верхнюю часть туловища выбросило из машины. Из этой же машины выбросило окровавленного четырехмесячного ребенка. Его потом нашли, он был жив, с ним ничего не случилось. Это была семья Саидовых. Еще был ранен наш шофер, Казбек, а также была ранена наша соседка Эмиева, у нее все лицо было в крови. Они сгорели живьем.
Также горела машина «Газель», но оттуда люди успели выскочить. Еще подбили мотоцикл, он опрокинулся. Проскочила машина со скотом. Другая машина «Газель» осталась на поле. Мы долго лежали на земле, было очень холодно. Неожиданно подъехала машина, с которой нам крикнули, чтобы мы бежали к ним.
Им кричали, чтоб они уезжали, но они стали собирать раненых и убитых. Я был ранен в ногу. Они собрали, всех, кого смогли взять, а те, кто сам двигался тоже сели в машину, и ребята повезли нас. Когда машина тронулась, в борт нашей машины ударили автоматные или пулеметные пули. Нас привезли в больницу села Толстой-Юрт. Когда мы ехали, я видел на дороге мужчину без ноги, который был мертв.
Всюду были лужи крови. Там же лежал тот человек, то есть половина человека, которого выкинуло из машины «Жигули»; по нему ехали машины, так как была большая паника. Валялись руки, одному парню срезало голову, потом говорили, что единственный сын у родителей. Лежала еще одна голова. Когда сестра потянула своего брата, он оказался без головы, а она потеряла сознание, об этом потом рассказывали люди в больнице. Насколько я знаю из тех, кто ехал с нами погибли Эмиевы: отец, ему осколок попал в сердце, и две его дочери.
Одна Мадина, а имя другой не помню. Погибла еще одна девушка, а ее сестра Умани несколько дней была на поле вместе с другими детьми, среди, которых был мой двоюродный брат Адам. В больнице мне удалили осколок из ноги. Осколок снаряда ударился в кость и рикошетом пошел обратно, но остался в ноге. Однако мне повезло, кость уцелела. Наша машина остановилась, она тоже была подбита.
С машины спрыгнул Асланбек, я тоже спрыгнул следом за ним. Я увидел Умара, бегущего от машины, еще одну женщину и побежал тоже. Снаряды продолжали рваться. Увидев, бежавшую к холму девушку Умани, которой было двадцать восемь лет , я и еще пять детей Магомед, маленькая девочка лет четырех; имен других я не помню присоединились к ней. Все время били танковые снаряды и стреляли снайперы. Мы спрятались в какой-то окоп, но за нами больше никто не поднялся.
Через несколько часов шум стих, и, подняв головы мы увидели машину, которая загрузила людей с поля и выезжала на дорогу, ведущую к селу. Мы побежали к этой машине, но только один из нас успел в нее сесть: шестеро осталось в этом поле. Уже наступал вечер, а обстрел продолжался, и нам пришлось искать убежище от снарядов: мы спрятались в какой-то окоп или яму и там провели первую ночь. В эту ночь пошел дождь. Мы были почти раздетые, только у меня на ногах были ботинки, а все другие обуви не имели — одни носки когда сели в машину, все они разулись, чтобы не пачкать одеяла, на которых они сидели, а один из них, по-моему, Магомед был только в одном носке , но и мои туфли промокли насквозь. У меня была шапка, поэтому свой капюшон я отдал кому-то из мальчиков.
На следующее утро, старший из нас, кажется Умар, пошел искать место для убежища, потому что оставаться там уже было невозможно. Он нашел другую канаву, и вернулся за нами. Мы перебрались ползком, так как нельзя было подняться, все время били снайперы. Там мы нашли куст шиповника и поели немного ягод, но они только раздражали желудок. Из нового укрытия мы видели, как солдаты на БТРах подъезжали к тому месту, где был обстрел, забирали вещи людей; цепляли неразбитые, брошенные машины к БТРам и увозили их. Также мы заметили, что федеральные солдаты убивали коров, которые остались брошенными на этом месте.
Внизу все было разброшено и все валялось нетронутым два-три дня. Только на четвертый день там стало все расчищаться. В поле мы провели пять суток. Мы потихоньку спускались с холма, но все больше прятались, потому что постоянно шел обстрел. Был случай, когда мы только что перешли в другое укрытие, как в ту яму, где мы до этого сидели, попал снаряд. Передвигались мы все время ползком, встать на ноги почти не было сил: еды не было никакой, кроме шиповника, а воду пили дождевую.
Как-то я нашел корень лопуха, и съел его, но другие отказались, они не знали, что его можно есть. Вечером на исходе пятых суток мы пришли к селу, но побоялись войти туда, потому что по дороге ездили БТРы мы думали, что в селе могут быть русские. Найдя канаву на окраине, мы переночевали в ней. Утром, увидев вышедшего на дорогу парня, Умар позвал его. Тот быстро подошел к нам и, увидев нас, понял кто мы такие. В селе знали, что мы ушли на холмы, и ждали нас.
Нас хотели сразу отправить в больницу, но женщина, которая вышла из ворот какого-то дома, завела нас к себе домой. Девочка, увидев лужу во дворе, кинулась к ней и стала из нее пить: ее с трудом оторвали от лужи женщины, которые плакали. Собрались еще женщины, они нас почистили, растерли нам ноги и руки, и дали поесть. Потом нас увезли в больницу, где нас лечили два-три дня: делали растирание, уколы от простуды, давали лекарства. Несколько дней мы не могли подняться на ноги, бывает, что и сейчас они побаливают. После больницы меня к себе забрала одна женщина, она ухаживала за мной, ставила мне горчичники и давала лекарства.
Также я помню имена мальчиков в том доме, где меня приютили и ухаживали за мной Расамбек и Ризван , а имя женщины-хозяйки я не помню. Ханбатыр Оздамиров 1932 г. Они решили ехать 29 октября 1999 года, так как по радио, и телевидению передавали, что в этот день будет дан коридор беженцам, по всем направлениям. Наши соседи Эмиевы тоже собирались ехать. Их взял с собой Казбек из станицы Калиновская, он ехал домой на своей машине. Они выехали 29 октября 1999 года в девятом часу утра.
О случившимся я узнал 3 ноября 1999 года: услышал, что одного моего внука убило, второй, якобы легко ранен, третий внук пропал, хозяйка тоже легко ранена. Я даже не знал, что жена умерла она скончалась от ран 13 ноября 1999 года, а я об этом узнал уже в декабре — ее похоронил двоюродный племянник в совхозе «Северный» Наурского района. Нас же в Толстой-Юрт не пропустили, там федеральные войска выставили пост, даже женщин не пустили, сказав: «не подходи, стрелять будем! Майя Оздамирова мать Адама Шитаева, в колонне беженцев не находилась : «О том, что произошло я узнала 1 ноября 1999 года, но не знала, кто из них жив, а кто погиб или пропал. Тогда же мы услышали о гибели Эмиевых: отца и дочерей. Потом я услышала, что племянники живы, мама легко ранена, с ней вроде все нормально, а моего мальчика нет.
Я думала, что он погиб, и я его больше не увижу. Рассказывали, что много людей было разорвано на куски, творилось там что-то страшное. Я говорю: «вроде сказали, что все живы и здоровы» мне уже сообщили, что мой мальчик нашелся; он 5 суток находился в зоне обстрела, поэтому не имел возможности подняться, спуститься в село. Сын был под обстрелом вместе с другими детьми. Они ползком искали безопасные места. К вечеру пятого дня они спустились к селу, но они не знали, как в Великую Отечественную войну, кто там: немцы или красные.
Они видели бронетехнику на дорогах, и вот понимаете, для них эта русская армия была, все равно, что та немецкая армия в ту войну. Вот я говорю - неужели не видно было, четверо суток дети ползали по земле, вокруг били снайперы, там нет никаких заграждений, никаких лесопосадок, неужели не видно было в бинокль, что это дети. Эти дети пять дней не могли подняться на ноги, по ним били из снайперских винтовок. Они приползли к селу и не посмели войти в него, чтобы переночевать, настолько сильный был в них страх. Они ели траву, корни. Когда они спускались поближе к селу, там уже не было ни ям, ни канав, и они рыли убежища руками, с помощью рогатки, которая была с собой у Адама.
Выроют ямку, спрячут в нее голову и ночуют так. Другой мой племянник, который был ранен в шею рассказал мне: «я не удивился, когда возле меня положили труп без головы, но я удивился, когда с другой стороны положили труп, с него буквально мясо срезано, и видно, в предсмертной агонии, у него на лице застыла улыбка, вот тогда я удивился». Понимаете, с ним рядом положили труп без головы, а он не удивился, что должен был пережить и перевидать! Какой это должен быть шок у ребенка. Была расстреляна колонна в тридцать с лишним машин, а ведь на каждой машине вывешен белый флаг. Машины были открытые: снизу были уложены вещи, а на них сидели дети, женщины, старики.
Сразу было понятно, что это никакие не боевики, а колонна беженцев. И такая жестокая расправа. Только в декабре я узнала о смерти мамы, а умерла она 13 ноября 1999 года. Маму звали Елена Таборовна Оздамирова, по национальности узбечка. У нас семья была интернациональная, мы никого никогда не делили по национальности, для нас люди были плохие или хорошие. Понимаете, я даже не была на ее похоронах, не то, что рядом в трудные для нее минуты.
И я не одна такая. Когда второго декабря 1999 года в Аргун вошли российские части, я еще была в шоковом состоянии, я еще не знала, кто жив, а кто нет, и спросила у военных, не знают ли они, кто обстрелял колонну беженцев на Петропавловском шоссе. И один из этих военнослужащих он был званием постарше мне ответил, что это сделали они, им был дан приказ. Первый комендант города Аргуна и был тем командиром, который расстреливал колонну беженцев, по чьему бы приказу он не действовал. Этот обстрел они скрыли, не дали людям похоронить своих погибших, зарыв все, что осталось от колонны в огромные ямы: и людей, и машины, и имущество все, что не забрали с собой. Они никого не допустили к месту обстрела несколько дней, а когда допустили, то люди ничего не нашли — ни трупы своих близких, которые там остались, ни свое имущество, ни скот.
Недавно была вскрыта одна из этих ям, где Эмиевы нашли труп своей дочери и похоронили примерно 4 или 5 июня 2000 года.
Это, скорее всего, не столько жалобы на притеснения, сколько боязнь наших граждан, паника, многие хотят уехать. Мы сейчас отслеживаем ситуацию, у нас приезжает [в Таджикистан] больше, чем уезжает", - сказала собеседница агентства. В министерстве рассчитывают, что отток - это временное явление и он прекратится, а также призвали не поддаваться на провокационные сообщения в интернете, которые ставят целью посеять межнациональную рознь.
Съёмки велись в Канаде и Иордании. Фильм является экранизацией... Перевод контекст "Daresh" c английский на русский от Reverso Context: My father died during the war in Daresh.
Nina, говорит об общественном влиянии.
Обратите внимание:
- Достопримечательности Дербента
- Гид по Дербенту — Ханская цитадель, древнейшая мечеть и солнечное побережье
- Дербент - город, где на каждом шагу оживает история
- Автомобили. Не такие автономные
- ТИПИЧНЫЕ ДУБОССАРЫ. Дубоссарская Служба Новостей | Group on OK | Join, read, and chat on OK!
Джераш. Город, погребенный в песках
Фото: Иван МАКЕЕВ История: Великая Кавказская стена За свою бурную молодость Дербент неоднократно завоевывался и отвоевывался, переходил от одних правителей к другим — все потому что расположение у него стратегически выгодное. Он и служил воротами на Великом шелковом пути, связывая Европу и Азию. Дербент рано принял христианство, уже в IV веке — во времена древнего государства Кавказской Албании, что занимало территории современных Грузии, Азербайджана и Дагестана. Здесь даже располагался православный патриарший престол. А расцвел город при персах — иранские правители затеяли строительство крепости Нарын-Кала и масштабных оборонительных сооружений вокруг города. Кстати, вы наверняка знаете про Великую Китайскую стену, а вот про Великую Кавказскую вряд ли слышали.
А это были укрепления на 42 км в горы, одни самых крупных в мире. Начиналась Стена как раз в Дербенте, надежно защищая город от вражеских армий. Со стен крепости Нарын-Кала виден весь Дербент и даже море. Вместе с арабами сюда пришел ислам, а вместе с поселившимися из Ирана евреями — иудаизм. Дербент все время был не только торговыми воротами, но и котлом для разных культур и религий.
Отметился визитом и Петр I во время своего персидского похода, присоединил город в российской империи.
Водоем искусственный, вода в нем ярко-бирюзовая. Максимальная глубина Чиркейского водохранилища — 220 метров. Купаться там нельзя, зато доступны экскурсии на катере цены в 2024 году начинаются от 4000 рублей. Недалеко от водохранилища растет красивый Дубкинский лес, а на реке Сулак в поселке Ново-Зубутли работает популярная база отдыха «Главрыба». Бархан Сарыкум. Дагестан находится в природной зоне полупустыни, и одна из лучших достопримечательностей — огромная песчаная гора в 18 км от Махачкалы. Бархан включен в государственный заповедник Дагестана, там проходили съемки фильма «Белое солнце пустыни». Чтобы добраться до бархана Сарыкум в Дагестане, можно взять такси или сесть на маршрутку до села Коркмасала — оттуда останется пройти около 2 км пешком. Свободно гулять по бархану в Дагестане нельзя: там водятся скорпионы и ядовитая змея гюрза.
Чтобы избежать экстрима, совершайте прогулки по Сарыкуму только по специально подготовленной экотропе. Карадахская теснина. Это узкое горное ущелье с высокими стенами рядом с селом Карадах. Летом здесь заметно прохладнее, чем в окрестностях: есть даже водопад, в котором можно искупаться. Как добраться до Карадахской теснины: берете машину в Махачкале, доезжаете до села Карадах, затем поворачиваете на дорогу к поселку Мурада: через 2 км заметите выход к ущелью. Теснина включена во многие экскурсионные туры в Дагестан. Салтинский водопад. Это подземный водопад рядом с селом Салта. Сюда лучше приезжать в дождливую погоду: вода бьет гораздо мощнее. Как добраться до Салтинского водопада в Дагестане: садитесь на маршрутку Махачкала — Гуниб, затем берите такси до Салты.
Ханагский водопад. Находится рядом с поселком Хучни в Табасаранском районе, поэтому имеет еще одно название — Хучнинский. Зимой водопад замерзает. Если приедете в поселок, стоит посетить и Ядыгскую крепость, которая в древние времена защищала народы Табасарана. Также заслуживает внимания и Кужникский природный мост. Водопад Тобот. Один из самых высоких водопадов Дагестана 70 метров. Местоположение — поселок Хунзах. Наиболее впечатляющим водопад выглядит с мая по июнь, в период таяния высокогорного снега. Добраться до водопада Тобот можно на автомобиле или на такси из Махачкалы 140 км пути.
Еще один вариант — взять экскурсии от местных жителей. Водопад Чараур. Это Докузпаринский район республики, недалеко от границы с Азербайджаном. Чараур — самый высокий водопад в Дагестане 250 метров. Другие красивые водопады. Стоит посмотреть Атласские и Саблинские водопады, водопад в Гунибе, водопады Итлятляр и Чирхалю, а также Зрыхский водопад. Пещера Дюрк. Загадочное место на окраине аула Хустиль. Местные жители считают Дюрк священной пещерой.
Погибла также моя дочь, Зара Абдулкеримова, она была беременная. Приблизительно в час дня на помощь к нам пришла машина - ЗИЛ. Ребята с машины крикнули нам: «Кто может, бегите к машине» и кинулись подбирать раненых и мертвых, складывая их в машину. Меня они тоже подобрали. Я сразу узнала, что моя дочь Зара погибла, но ее труп забрать не смогли из-за того, что начали срелять снайперы. У Зары была разбита голова, а труп был изуродован осколками. Прямо в машине оказали первую помощь Дареш, остановили кровь. Это спасло ей не только жизнь, но и руку, и ногу. В битком набитой машине нас привезли в больницу села Толстой-Юрт, там нам оказали необходимую помощь. Похоронить свою дочь я смогла только 4 июня 2000 года, спустя семь месяцев, после ее гибели. Все это время я бегала по всем инстанциям, просила отдать мне тело моей дочери, чтобы предать его земле, как положено по нашим обычаям. Дочери — которая носила в утробе восьмимесячного ребенка. Это была ее первая беременность, она погибла, не успев испытать счастья материнства. Оказалось, военные их похоронили во дворе асфальтового завода. Их закопали в какую-то большую яму вместе с транспортом, в котором они были. Мы эту яму начали раскапывать 3 июня 2000 г. Помимо нашего грузовика, там было зарыто еще 3 легковые машины, изрядно помятые. Наш грузовик, я узнала сразу, так как у него были тракторные колеса. Нам сказали, что там никого нет, только, мол, машины, но мы не стали их слушать и продолжали рыть, экскаватором, потому что руками было невозможно разрыть эту яму. Ее успели укатать, когда вытащили грузовик, раздался крик Дареш: «Осторожно, там видна голова Зары, это ее волосы». Сын стал осторожно копать руками вокруг головы, показался зарин халат, действительно это была она. Мы осторожно достали ее тело. Она была в той же одежде, но в карманах ничего не было, включая золотые вещи, которые на ней были, когда мы выезжали: золотая цепочка-веревка, золотые серьги, не нашли мы так же сумку с деньгами. Все хозяйственные вещи, которые мы с собой взяли: холодильник, стиральная машина, столы - ничего этого, даже обломков от них в яме мы не обнаружили. На память об этом ужасном дне мы взяли несколько разорванных вещей. После Зары выкопали труп Малики Эмиевой, она лежала неподалеку от Зары. Они вместе оставались в тот день в машине. Еще выкопали трупы двух девочек, одна из них была еще грудной. Эти дети были из Червленной. После них нашли останки Саидова Ибрагима из Аргуна. Его труп был в страшном состоянии. На второе утро выкопали труп Султана и еще одного мужчины, но сразу его никто не узнал.. Потом, правда, я слышала, что он из Цоцан-Юрта, но точно не знаю. А этот Султан из Червленной, дед этих девочек, которых откопали третьего вечером. Умани Абдулкеримова 1971 г. Когда очнулась, поняла, что без сознания была недолго. Рядом со мной лежали трупы; потом я узнала, что один из них был труп моей сестры. Спрыгнув с машины, я подумала о шофере: если он погиб, то мы не сумеем уехать. Тогда я еще не поняла, что мы все равно не сможем просто так уехать. Шофер, слава Богу, был жив, хоть и ранен. Снаряды продолжали рваться рядом, свистели пули, и я побежала, не зная куда. Остановившись передохнуть, я увидела, что рядом со мной шестеро детей. От снайперов мы спрятались в канаве, но там тоже было небезопасно. Увидев машину, мы побежали к ней, но только один мальчик успел добежать до машины и вскочить в нее. Ему помогли сесть, но машина не могла ждать, кого бы то ни было, иначе погибли бы они все. И я с пятью чужими мне детьми осталась в поле. Старшему из них в те дни исполнилось семнадцать лет, а самой младшей, девочке, было четыре года. Троим другим, было от 9 до 13 лет. К вечеру пошел дождь, а мы все были почти раздетые. На третий день пошел снег с дождем, а ночью выпал снег. Чтобы хоть как-то согреться, мы, раздетые, голодные, в грязи, проводили ночи, закапываясь в эту грязь, а днем ползком искали село. Ползком, потому что нельзя было подняться, все время били снайперы. Четвертую ночь мы провели в канаве совсем недалеко от села, но мы боялись идти в село, потому что в селе могли быть русские. На пятое утро я сказала, что нужно идти в село, иначе мы можем погибнуть от голода и холода. В селе мы подошли к самому крайнему дому, и увидевшая нас женщина ужаснулась. Она ввела нас в дом, обмыла, дала переодеться, во что нашлось, дала нам хлеба, но у нее было не топлено. Женщина повела нас к своим соседям, там нам оказали необходимую помощь. В ходе расспросов выяснилось, что нас безуспешно искали. Конечно, эти дни не прошли для нас бесследно, мы все довольно долго болели. Но все оказалось далеко не так. Осколки снаряда, угодившего в нашу машину, ранили меня в руку и я потеряла сознание. Очнувшись, я обнаружила себя лежащей на земле, и, помимо всего прочего, раненой в ногу. Я как могла, постаралась отползти от машины, но вновь потеряла сознание. Вообще я мало, что помню. Помню, что кто-то перевязал меня, но даже не знаю кто…» Тоита Хасеновна Эмиева 1974 г. Аргуна, мы решили выехать в освобожденный район, где уже прошли военные действия и была установлена, как передавали «законная власть». Собрав все свое имущество, мы 29 октября 1999 года в восемь часов утра, вместе с Казбеком Гераевым, который уезжал домой в ст. Калиновскую, на его машине. Было объявлено, что в этот день открывается коридор для беженцев, в «освобожденные» районы. Всего в машине нас было двадцать семь человек, машина бортовая «ГАЗ-53». На повороте на Петропавловское шоссе мы остановились и ждали пока подъедут другие машины. В колонне было 5-6 машин, потом подъехали другие, мы вывесили белые полотна флаги. Первой поехала машина «Жигули», мы последовали за ней. Повернув на Петропавловское шоссе, увидели, что шедшая впереди машина разбита. Водитель погиб сразу. О том, что будет вскрытие, нам сообщили 2 июня 2000 года, но не власти, а те, кто, как и мы искали своих близких, которых потеряли 29 октября, во время обстрела нашей колонны. Мы договорились встретиться в 11 часов, третьего июня, и вместе поехать на вскрытие. Со мной была Падам Абдулкеримова, еще мои родственницы, а также родственники Ибрагима Саидова, труп, которого в тот день нашли в этой яме. Мы немного опоздали, и когда приехали, раскопки шли полным ходом, работал экскаватор — копать вручную было невозможно. Уже показалось колесо машины, на которой мы ехали, я его узнала сразу, потому что два передних колеса нашего «ГАЗа» были тракторными. Достали наш «ГАЗ», продолжая раскопки: показалась женская рука, тогда парень, который рыл, остановил экскаватор и начали копать вручную. Копали очень осторожно. Показалась голова, белая водолазка, и стало понятно, что это труп Зары Абдулкеримовой. Труп не разложился, но уже начинал портиться. Все конечности были на месте. Парень, который очень осторожно раскопал и достал труп Зары, также осторожно продолжил работу, не позволяя другим торопиться, чтобы не повредить труп. Показалась нога в чем-то черном, и парень спросил, ищет ли кто-нибудь еще женщину. Я сказала, что у меня есть основания думать, что это моя золовка Малика Эмиева, хотя и был разговор, что моя золовка похоронена 14 ноября 1999 года, но никто из нас не присутствовал на похоронах, и не мог бы утверждать, что это именно она. Я объяснила, что она была одета в черные лосины, черный халат и красный свитер, и что у нее белые волосы. Так оно и получилось: показался черный халат, после красный свитер, а потом и белые волосы. Когда лицо очистили от земли, то стало видно, что это и есть труп Малики Эмиевой, то есть моей золовки, которую считали уже давно похороненной. У нее отвалилась стопа левой ноги, прямо с носком, по локоть не было правой руки. На голове видно была рана, потому что затылочная часть вместе с волосами тоже отвалилась. Я, конечно, не могу сейчас сказать точно, в результате чего это случилось, но вот рука, скорее всегоотвалилась в результате ранения. Они три дня были на дороге в машине, как погибли, и те, кто потом ее видел в машине, говорили, что там сидит девушка с белыми волосами, и у нее ранена рука. А также я знаю, что снаряд попал в борт прямо за ними, где они сидели. Как я уже говорила, они сидели рядом: Малика и Зара, а Зара была еще и беременна, на восьмом или девятом месяце. Я взяла это в кулек и положила вместе с трупом. Во время раскопок присутствовали федералы, один из них стоял и комментировал ход раскопок на диктофон. Из ямы достали один грузовик, на котором мы ехали, еще «восьмерку», цвета мокрого асфальта, в ней погибло 7 человек, еще красные «Жигули». Из той «восьмерки» в тот день извлекли три трупа, а раньше, 14 ноября, в Толстой-Юрте были похоронены еще четверо из этой семьи. Я знаю, что они из станицы Червленной, но не знаю их фамилии, и помню, что девушку, которая разыскивала их, звали Малкан. Да, ее отца, чей труп нашли там в этот день, звали Султан, погибшую вместе с ним дочь звали Кужан. У Кужан погибло вместе с ней две ее дочки. Погибла их сноха, и двое ее детей. У нее была грудная месячная девочка. Ее трупик тоже нашли 3 июня в этом же захоронении, а еще - труп семилетней девочки, из их же семьи. Труп Султана, деда этих девочек, достали на второй день утром, то есть 4 июня. Я как-то перескочила, но после того как достали труп Малики, следующим был обнаружен труп Ибрагима Саидова, он из Аргуна. Там были его родственники, они его опознали, но я не видела его труп, они привезли его и похоронили здесь в Аргуне. После того, как обнаружили и достали труп Ибрагима, были обнаружены трупы этих девочек. А труп Султана, и еще один труп, мы прикрыли тряпьем, чтоб не трогали собаки, и оставили до утра, потому что уже было поздно. Некоторые наши вещи тоже были свалены в эту яму, хотя многое исчезло совсем. У нас были большие сумки с вещами: одеждой, посудой, были ковры и т. Аргун В колонне беженцев 29 октября 1999 года находились бабушка и три внука: Лена Оздамирова, 1931 г. Аслан Оздамиров 1984 г. Калинина : «Когда мы поехали, я увидел вдалеке вспышку, что-то ударило в нашу машину, и я спрыгнул с нее. Я быстро лег на землю и увидел, как бабушку сбросило с машины, видно взрывной волной, она была без сознания. Бабушку зовут Лена. Когда я снова поднял голову, то увидел, как взорвалась машина, модель «Жигули-99», и мне в шею угодил осколок от этого взрыва. Я не знаю, сколько времени я был без сознания, и сколько там пролежал. Затем, кто-то поднял меня и перенес в машину. Это были люди из села Толстой-Юрт. Нас привезли в больницу этого села.
Грузовая машина ЗИЛ, в которой были ребята из Толстой-Юрта, проехала на поле, где были убитые и раненые, а также, те, кому удалось уцелеть. Люди без машин тоже шли на помощь: они выводили тех, кто не получил ранений. Из тех, кого вывезли на ЗИЛе, было около двадцати раненых, и столько же трупов. В больнице от ран скончалось еще семь человек. Насколько я помню, погибло двадцать пять человек, в том числе четверо детей. Некоторых из убитых похоронили на кладбище в селе Толстой-Юрт, часть трупов забрали родственники, и похоронили уже дома. Я помню женщину, которой оторвало ногу, с ней был сын, который никак не хотел расставаться с матерью, когда ее забирали в больницу. С трудом убедили его, что ей срочно нужна помощь врачей. Оказывая помощь людям, особо отличился Хасульбеков Зураб, у которого в начале октября 1999 года, в результате обстрела нашего села погибли сестра 12 лет и жена - 18 лет. Сестра его была тогда почти разорвана на куски. Парень, который был за рулем ЗИЛа, позже, 2 апреля 2000 года, погиб. Военные застрелили его на окраине села, когда он вечером возвращался домой на машине. Объяснили, что он якобы нарушил комендантский час, хотя очевидцы утверждают: восьми часов еще не было. Его звали Сайд-Магомед Шамсуевич Хасуев, 1972 года рождения. Мамед Баталов житель с. Толстой-Юрт, 1971 г. Мы слышали, что дали коридор для беженцев, и, начиная с 29 октября, в течение четырех дней люди могут беспрепятственно покинуть особо опасные районы Чечни. Однако, как только мы выехали из Горячеисточненской на юг в сторону Петропавлвского, по нам был открыт огонь из орудий. Снаряд попал в машину, ее отбросило примерно на 15 метров. Сделав 2-3 круга, она остановилась. Я выполз из машины, вытащил дядю, у которого была пробита голова осколком. Меня и убитого дядю подобрала машина, следовавшая за нами, она сразуже повернула назад в село. Приблизительно в час дня к нам приехал глава администрации Горячеисточненской и попросил помочь. Вместе с шестью-семью ребятами мы выехали на моей машине «ЗИЛ-131», собираясь помочь людям. Однако нам еще не было известно, что там происходит. Когда мы приехали на дорогу, там творилось, что-то страшное: всюду валялись трупы и раненые; разбитые машины. Люди в панике разбежались и лежали по всему полю, так как продолжался интенсивный обстрел. Мы собрали раненых среди них были покалеченные дети: без ног, без рук и убитых, а здоровые сами сели в машину, и привезли их в больницу села Толстой-Юрт. Многих погибших похоронили на местном кладбище. Там же похоронили и моего дядю, Султана Дадуева. А тело другого моего убитого дяди, Салеха Баталова, мы вывезли из Грозного и похоронили уже числа 8 ноября 1999 года. Все машины, разбитые в тот день, потом куда-то удащили федералы. Они еще несколько дней не подпускали к этому месту никого. Вахит: «Картина стала ясна в больнице, куда доставили людей. Четыре человека погибло сразу, к вечеру скончался ребенок девяти лет, на утро умерла еще одна старушка. Их похоронили на местном кладбище. Кроме того, было очень много раненых: многим из них ампутировали конечности, удаляли осколки. Не хватало медикаментов, и местные жители несли в больницу, кто что мог: бинты, шприцы, вату, йод и т. В связи с тем, что не всем раненым удавалось оказывать помощь, по договору с представителями федеральных войск часть из них вывезли в село Знаменское. Один мужчина потерял своих двоих детей. Они нашлись только на пятые сутки, четверо суток они провели в поле без еды, почти раздетые, прячась от обстрелов, и не зная куда идти. Мы хоронили их 30 и 31 октября, а еще двоих уже дней через четырнадцать, когда представители федеральных войск выдали их трупы. Имена, которые нам стали известны, записаны на памятниках у могил. Я сейчас не помню, сколько человек мы хоронили, но примерно человек пятнадцать-шестнадцать. Еще я помню, что трупы троих сразу забрали родственники, прямо из больницы. Аргун, ул. Ворошилова,22 : «Когда начался обстрел Аргуна, мы решили уехать подальше от бомб и снарядов в машине Казбека Гераева, жителя станицы Калиновской [Наурский район], который уезжал домой. Мы, конечно, и подумать не могли о том, что нас ждет по дороге в Калиновскую, ведь там то уже кончились боевые действия. Мы уезжали четверо: три моих дочери Дареш, 1967 г. С собой мы взяли все свое имущество, деньги, и золотые вещи. Всего же в машине нас было 28 человек. За крутым поворотом мы увидели горящую машину, но не сразу поняли, что горит. В это время в нашу машину попал снаряд. Спускаясь с машины, я увидела, что Лена лежала вниз головой на борту. Я стащила ее вниз, думала она мертва, но оказалось, что она жива, но ранена. Я заметила, что Дареш ранена, но помощь ей оказать не смогла, поскольку мне в голову что-то попало, и я потеряла сознание. Придя в себя, я уползла подальше от машины. Со вторым снарядом, раненых стало еще больше. Этот снаряд был выпущен уже в другую машину. Четыре с половиной часа из-за обстрелов мы лежали и не могли поднять даже голову. Мы видели, как разбивали и горели машины; гибли люди. По машинам били снаряды, то ли танковые, то ли еще какие, не знаю, но не бомбы или ракеты. Авиация нас не бомбила. Помню, погибла семья из Старой Сунжи, 5 человек: муж, жена и трое детей. Трупы были обожжены. Их машину «Газель» вместе с трупами выволокли ночью, местные ребята. Погибла также Аймани - родом из Ведено, была замужем за Насухановым из Аргуна. С ней был ее сын лет двадцати, раненный, он забрал труп матери в Наурский район. Вопрос: Скажите, никто не мог вам помочь, почему вы столько времени там провели? Ответ: Нам действительно никто не мог помочь, от Толстой-Юрта ни одна машина не проезжала, как потом выяснилось, их не пропускали к нам. А те машины, которые ехали от Петропавловского, объезжали разбитые машины и сами попадали под снаряды. Мне стало просто страшно. Я даже не видела все машины, так как обзор закрывался и машинами, и дымом. И нельзя было просто голову поднять, из-за обстрелов. Я видела, как горела одна машина. Раненых было двенадцать, четверо убитых, а пятая умерла две недели спустя. Это была узбечка, фамилию не знаю, а звали ее Лена и она из Аргуна, мы ехали в одной машине. Еще погибли Эмиевы: Хасан, Мадина и Малика, отец и две дочери. Погибла также моя дочь, Зара Абдулкеримова, она была беременная. Приблизительно в час дня на помощь к нам пришла машина - ЗИЛ. Ребята с машины крикнули нам: «Кто может, бегите к машине» и кинулись подбирать раненых и мертвых, складывая их в машину. Меня они тоже подобрали. Я сразу узнала, что моя дочь Зара погибла, но ее труп забрать не смогли из-за того, что начали срелять снайперы. У Зары была разбита голова, а труп был изуродован осколками. Прямо в машине оказали первую помощь Дареш, остановили кровь. Это спасло ей не только жизнь, но и руку, и ногу. В битком набитой машине нас привезли в больницу села Толстой-Юрт, там нам оказали необходимую помощь. Похоронить свою дочь я смогла только 4 июня 2000 года, спустя семь месяцев, после ее гибели. Все это время я бегала по всем инстанциям, просила отдать мне тело моей дочери, чтобы предать его земле, как положено по нашим обычаям. Дочери — которая носила в утробе восьмимесячного ребенка. Это была ее первая беременность, она погибла, не успев испытать счастья материнства. Оказалось, военные их похоронили во дворе асфальтового завода. Их закопали в какую-то большую яму вместе с транспортом, в котором они были. Мы эту яму начали раскапывать 3 июня 2000 г. Помимо нашего грузовика, там было зарыто еще 3 легковые машины, изрядно помятые. Наш грузовик, я узнала сразу, так как у него были тракторные колеса. Нам сказали, что там никого нет, только, мол, машины, но мы не стали их слушать и продолжали рыть, экскаватором, потому что руками было невозможно разрыть эту яму. Ее успели укатать, когда вытащили грузовик, раздался крик Дареш: «Осторожно, там видна голова Зары, это ее волосы». Сын стал осторожно копать руками вокруг головы, показался зарин халат, действительно это была она. Мы осторожно достали ее тело. Она была в той же одежде, но в карманах ничего не было, включая золотые вещи, которые на ней были, когда мы выезжали: золотая цепочка-веревка, золотые серьги, не нашли мы так же сумку с деньгами. Все хозяйственные вещи, которые мы с собой взяли: холодильник, стиральная машина, столы - ничего этого, даже обломков от них в яме мы не обнаружили. На память об этом ужасном дне мы взяли несколько разорванных вещей. После Зары выкопали труп Малики Эмиевой, она лежала неподалеку от Зары. Они вместе оставались в тот день в машине. Еще выкопали трупы двух девочек, одна из них была еще грудной. Эти дети были из Червленной. После них нашли останки Саидова Ибрагима из Аргуна. Его труп был в страшном состоянии. На второе утро выкопали труп Султана и еще одного мужчины, но сразу его никто не узнал.. Потом, правда, я слышала, что он из Цоцан-Юрта, но точно не знаю. А этот Султан из Червленной, дед этих девочек, которых откопали третьего вечером. Умани Абдулкеримова 1971 г. Когда очнулась, поняла, что без сознания была недолго. Рядом со мной лежали трупы; потом я узнала, что один из них был труп моей сестры. Спрыгнув с машины, я подумала о шофере: если он погиб, то мы не сумеем уехать. Тогда я еще не поняла, что мы все равно не сможем просто так уехать. Шофер, слава Богу, был жив, хоть и ранен. Снаряды продолжали рваться рядом, свистели пули, и я побежала, не зная куда. Остановившись передохнуть, я увидела, что рядом со мной шестеро детей. От снайперов мы спрятались в канаве, но там тоже было небезопасно. Увидев машину, мы побежали к ней, но только один мальчик успел добежать до машины и вскочить в нее. Ему помогли сесть, но машина не могла ждать, кого бы то ни было, иначе погибли бы они все. И я с пятью чужими мне детьми осталась в поле.
Сильные дожди подтопили улицы Дербента
Добро пожаловать на канал RT на русском (23174740) на RUTUBE. Здесь вы можете посмотреть 10743 интересных видео в хорошем качестве без регистрации и совершенно бесплатно. Де-э Шахид Дареш (Персидский: ده شهيد دارش, Также Романизированный в качестве Де-э Шахид Дареш; также известный как Де-и-Шахиддареш)[1] это деревня в Сельский округ Сар Азиаб-и Юсефи, Район Бахмай-Йе Гармсири, Округ Бахмай, Кохгилуе и провинция. Daşoguz) — город на севере Туркменистана, административный центр Дашогузского велаята. Официальные новости Государственной администрации Дубоссарского района и города Дубоссары. Главная» Новости» Пожар в америке сейчас последние новости на сегодня.
Минтруд Таджикистана зафиксировал отток мигрантов из РФ после теракта в Подмосковье
Горят ряды вдоль Кутума Вечером воскресенья в Астрахани произошел пожар на известном рынке Большие Исады. МЧС оценивает площадь возгорания магазинов и торговых павильонов в 650 квадратных метров. На место уже прибыли 13 единиц техники и 41 человек личного. Город Дареш, в котором частично происходит действие, является вымышленным. Фильм является экранизацией одноименной пьесы Ваджи Муавада. Здесь была построена первая публичная библиотека Ирана, и это был первый город в Иране, где девочкам разрешили ходить в школу. Иран объявил 2 января Днём Решта в ознаменование исторического наследия города Решт.
Сильные дожди подтопили улицы Дербента
Если человек по какой-то причине не может поститься в Рамадан например, находится в пути или болеет , то он может возместить пропущенные дни поста позднее. Для мусульман пост настолько важен, что его намеренное нарушение считается грехом. Мусульмане уверены, что за человека, который при жизни не успел восполнить пропущенные им дни поста, должны будут отдавать долги уже его потомки. В 2024 году 10 апреля выпадает на среду — рабочий день. Однако в ряде регионов России , в том числе в Крыму , Чечне , Татарстане и Дагестане , день разговения считается выходным.
А в Ингушетии , Дагестане и Чечне обычно не один выходной, а два или три. История Ураза-байрама Ураза-байрам является одним из самых древних мусульманских праздников. Свое начало он берет со времен пророка Мухаммеда — считается, что именно он был основателем торжества. Он уступает по значимости только Курбан-байраму , празднику жертвоприношения.
Его отмечают через 70 дней после Ураза-байрама — на десятый день месяца Зуль-хиджа. Ураза-байрам знаменует окончание обязательного поста в месяц Рамадан Суть торжества понятна из его названия. На арабском языке Ураза-байрам называется Ид-аль-Фитр, что буквально означает «праздник прекращения поста». А тюркское название Ураза-байрам пошло от персидского слова «руза», которое означает пост, а также от турецкого слова «байрам», которое переводится как праздник.
Мусульмане считают Ураза-байрам символом возрождения: в этот день человек очищается от плохих желаний — это стимул, чтобы в будущем он совершал исключительно угодные Аллаху поступки. Подготовка к Ураза-байраму Уборка. Мусульмане начинают готовиться к празднику разговения заранее.
Когда Рена из Гильдии Земли дотрагивается до мощного источника магической силы и случайно освобождает заточённых во дворце полулюдей, она вынуждена бежать. Удастся ли им объединить народы Дареша и положить конец абсолютной власти регента? Читать полностью.
Несмотря на то, что ещё не завершена даже половина проекта, с архитектурной точки зрения город выглядит потрясающе. Инженерные работы также увенчались успехом.
На сегодняшний день проект планируется завершить к 2030 году. Однако признаков строительства новых зданий практически нет. Большая часть города по-прежнему представляет собой просто пустыню. Наконец мы подъезжаем к городу, пробираясь через пески. Я выхожу из машины и иду в сторону футуристических оранжевых зданий, которые должны защищать меня от жары, пробираюсь через небольшой парк, который оказался незавершённым, так как в конце моей десятиминутной прогулки я обнаруживаю низкий забор, отделяющий его от той части города, которая уже открыта для посещения. Я смотрю на 4-этажные оранжевые здания с замысловатыми фасадами как на благословение. К моему разочарованию, я не нахожу укрытия на узких улочках Масдара. Там по-прежнему жарко. Очень жарко.
Высокая ветряная башня даёт лишь крошечный глоток свежего воздуха, не оказывая никакого влияния на общую температуру в городе. Отчаянно желая охладиться, я нахожу полупустое кафе с кондиционером и провожу следующий час, наслаждаясь чашкой капучино и бесплатным Wi-Fi. Я спрашиваю кассиршу, для чего предназначены все эти здания вокруг меня, и она отвечает, что для студентов. Но на улице не было ни одного студента. Я знаю, что сейчас август и студенты могут быть на каникулах, но когда я наконец чувствую, что готов выйти на улицу, я почти никого не встречаю на улице, даже садовников и техников. Масдар похож на город-призрак. Здания кажутся обитаемыми, а общественные пространства или так называемые маджлисы пусты. Так же пусты и офисные помещения на первом этаже. Здесь есть только одно кафе, один ресторан, один супермаркет и...
О, здесь также есть заброшенный магазин компании Etisalat, основного поставщика телекоммуникационных услуг в ОАЭ. Не такие автономные Затем я пытаюсь найти дорогу к главной достопримечательности города — автономным автомобилям, они же Personal Rapid Transit PRT. Это крошечные такси, перевозящие до четырёх пассажиров по городу. К моему изумлению, я вижу лишь горстку гольфкаров, перевозящих одного, редко двух пассажиров. И да, у них есть водитель! Позже я узнал, что первоначальная идея о том, что транспортная система города будет полагаться исключительно на PRT, была пересмотрена в 2010 году из-за стоимости создания подземного перехода для отделения системы от пешеходного движения. Пересмотренная концепция общественного транспорта позволила использовать в городе и другие электромобили, так что гольфкары являются частью Масдара уже более 10 лет.
В селе знали, что мы ушли на холмы, и ждали нас. Нас хотели сразу отправить в больницу, но женщина, которая вышла из ворот какого-то дома, завела нас к себе домой. Девочка, увидев лужу во дворе, кинулась к ней и стала из нее пить: ее с трудом оторвали от лужи женщины, которые плакали. Собрались еще женщины, они нас почистили, растерли нам ноги и руки, и дали поесть. Потом нас увезли в больницу, где нас лечили два-три дня: делали растирание, уколы от простуды, давали лекарства. Несколько дней мы не могли подняться на ноги, бывает, что и сейчас они побаливают. После больницы меня к себе забрала одна женщина, она ухаживала за мной, ставила мне горчичники и давала лекарства. Также я помню имена мальчиков в том доме, где меня приютили и ухаживали за мной Расамбек и Ризван , а имя женщины-хозяйки я не помню. Ханбатыр Оздамиров 1932 г. Они решили ехать 29 октября 1999 года, так как по радио, и телевидению передавали, что в этот день будет дан коридор беженцам, по всем направлениям. Наши соседи Эмиевы тоже собирались ехать. Их взял с собой Казбек из станицы Калиновская, он ехал домой на своей машине. Они выехали 29 октября 1999 года в девятом часу утра. О случившимся я узнал 3 ноября 1999 года: услышал, что одного моего внука убило, второй, якобы легко ранен, третий внук пропал, хозяйка тоже легко ранена. Я даже не знал, что жена умерла она скончалась от ран 13 ноября 1999 года, а я об этом узнал уже в декабре — ее похоронил двоюродный племянник в совхозе «Северный» Наурского района. Нас же в Толстой-Юрт не пропустили, там федеральные войска выставили пост, даже женщин не пустили, сказав: «не подходи, стрелять будем! Майя Оздамирова мать Адама Шитаева, в колонне беженцев не находилась : «О том, что произошло я узнала 1 ноября 1999 года, но не знала, кто из них жив, а кто погиб или пропал. Тогда же мы услышали о гибели Эмиевых: отца и дочерей. Потом я услышала, что племянники живы, мама легко ранена, с ней вроде все нормально, а моего мальчика нет. Я думала, что он погиб, и я его больше не увижу. Рассказывали, что много людей было разорвано на куски, творилось там что-то страшное. Я говорю: «вроде сказали, что все живы и здоровы» мне уже сообщили, что мой мальчик нашелся; он 5 суток находился в зоне обстрела, поэтому не имел возможности подняться, спуститься в село. Сын был под обстрелом вместе с другими детьми. Они ползком искали безопасные места. К вечеру пятого дня они спустились к селу, но они не знали, как в Великую Отечественную войну, кто там: немцы или красные. Они видели бронетехнику на дорогах, и вот понимаете, для них эта русская армия была, все равно, что та немецкая армия в ту войну. Вот я говорю - неужели не видно было, четверо суток дети ползали по земле, вокруг били снайперы, там нет никаких заграждений, никаких лесопосадок, неужели не видно было в бинокль, что это дети. Эти дети пять дней не могли подняться на ноги, по ним били из снайперских винтовок. Они приползли к селу и не посмели войти в него, чтобы переночевать, настолько сильный был в них страх. Они ели траву, корни. Когда они спускались поближе к селу, там уже не было ни ям, ни канав, и они рыли убежища руками, с помощью рогатки, которая была с собой у Адама. Выроют ямку, спрячут в нее голову и ночуют так. Другой мой племянник, который был ранен в шею рассказал мне: «я не удивился, когда возле меня положили труп без головы, но я удивился, когда с другой стороны положили труп, с него буквально мясо срезано, и видно, в предсмертной агонии, у него на лице застыла улыбка, вот тогда я удивился». Понимаете, с ним рядом положили труп без головы, а он не удивился, что должен был пережить и перевидать! Какой это должен быть шок у ребенка. Была расстреляна колонна в тридцать с лишним машин, а ведь на каждой машине вывешен белый флаг. Машины были открытые: снизу были уложены вещи, а на них сидели дети, женщины, старики. Сразу было понятно, что это никакие не боевики, а колонна беженцев. И такая жестокая расправа. Только в декабре я узнала о смерти мамы, а умерла она 13 ноября 1999 года. Маму звали Елена Таборовна Оздамирова, по национальности узбечка. У нас семья была интернациональная, мы никого никогда не делили по национальности, для нас люди были плохие или хорошие. Понимаете, я даже не была на ее похоронах, не то, что рядом в трудные для нее минуты. И я не одна такая. Когда второго декабря 1999 года в Аргун вошли российские части, я еще была в шоковом состоянии, я еще не знала, кто жив, а кто нет, и спросила у военных, не знают ли они, кто обстрелял колонну беженцев на Петропавловском шоссе. И один из этих военнослужащих он был званием постарше мне ответил, что это сделали они, им был дан приказ. Первый комендант города Аргуна и был тем командиром, который расстреливал колонну беженцев, по чьему бы приказу он не действовал. Этот обстрел они скрыли, не дали людям похоронить своих погибших, зарыв все, что осталось от колонны в огромные ямы: и людей, и машины, и имущество все, что не забрали с собой. Они никого не допустили к месту обстрела несколько дней, а когда допустили, то люди ничего не нашли — ни трупы своих близких, которые там остались, ни свое имущество, ни скот. Недавно была вскрыта одна из этих ям, где Эмиевы нашли труп своей дочери и похоронили примерно 4 или 5 июня 2000 года. Но еще многие не нашли своих близких, пропавших там в тот день, значит есть еще захоронения, которые до сих пор не вскрыты. И эта жестокость ничем не оправдана. Семья Далаевых В колонне беженцев 29 октября 1999 года находились восемь человек: Асланбек Далаев, отец, 1958 г. Умар Далаев 1982 г. Затем стали ждать, когда подъедут еще машины и вывесили на своей машине белый флаг, в знак того, что мы беженцы. Когда завернули за холм, дети закричали: «Смотрите, машина перевернулась! Неожиданно в нашу машину попал снаряд. Поднялся шум, все кричат, орут. Я спрыгнул, помог маме спуститься, видел, что Усман подхватил на руки сестренку. Потом я видел, как отец тащит бабушку. Заметив, как убегают наверх мои братья, и кинулся за ними. Мы увидели холм и решили, что там будет безопаснее, но оказалось, наоборот: там снаряды рвались чаще, и осколки рассыпались больше. Я решил, что надо искать убежище получше, и мы поползли дальше наверх, нашли яму и укрылись в ней. Какое-то время мы пересидели в ней, но когда появились самолеты, хотя они не били, мы решили уходить дальше. Так от одной ямы к другой, ползком мы уходили от места обстрела, но не могли нигде укрыться, потому что били все время снайперы. Наверное, через несколько часов теперь я знаю точное время, это было во втором часу дня мы увидели машину, которая собирала людей с поля и стремглав бросились к ней. В то же время, успел на нее только один из нас, это был Усман. Он уехал, а мы вшестером остались в поле, так как начали бить снайперы и нас не пустили к машине. Плакала Умани, она не знала, что с матерью, сестрами. Я успокоил ее, и мы пошли опять искать укрытие, нашли окоп и спрятались в него. Там оказалась лопата, я взял ее с собой; нашел куст шиповника, и мы поели ягод, но много есть их нельзя было; хотелось воды, а ее у нас не было. Эту ночь мы провели в этом окопе, на утро я обломил ветку с куста для маскировки, и пошел искать другое место, потому что с утра опять начался обстрел, и находиться в этом окопе было опасно. Невдалеке от нашего убежища была яма от взрыва — отдохнув в ней и, осмотревшись, пополз дальше. Найдя канаву, из которой был хороший обзор я вернулся за своими товарищами, и уже вместе с ними пополз к этой канаве. Вторую ночь мы провели в этой канаве. Ночью пошел дождь, а там, в канаве, оказалась водосточная труба, не знаю, откуда, но в эту трубу хлынула вода, и мы все промокли до нитки. Всю ночь промерзли, а утром не могли подняться, так нас трясло от холода, что ноги не держали. Появились самолеты, и стали обстреливать какую-то вышку, примерно через полчаса они улетели, а мы снова стали искали место для ночлега. Так прошло еще двое суток. Я сказал Умани, что посплю немного, и лег отдохнуть. Почти сразу же заснул, но спустя некоторое время очнулся, будто меня подбросило. Я вскочил на ноги, оглянулся и, увидев внизу на дороге женщин, стал им кричать. Одна женщина меня услышала, начала оглядываться, но не увидела — слишком высоко я был. Они ушли, а я сказал своим: «Давайте пойдем за ними». Мы начали спускаться с холма, но пока мы спустились, уже стемнело. Мы побоялись идти в село, так как по дороге ездила бронетехника, и мы не знали, есть ли в селе русские. Нашли одну канаву и решили переночевать в ней. Как только наступило утро 3 ноября 1999 года , мы вышли из своего укрытия и поплелись к селу, решили, что все равно умирать. Сестренка совсем была не в силах идти, и просилась на руки, но у меня тоже не было сил. Так мы добирались до села. Увидев на улице парня, стали ему кричать. Он подбежал к нам, и очень сожалел, что нет камеры, чтобы нас заснять. В это время подошла женщина, которая сразу поняла, кто мы такие. В это время моя сестренка увидела лужу, кинулась к ней, и стала из нее пить. Мы с трудом оторвали ее от лужи. Местные жители знали, что мы пропали во время обстрела 29 октября 1999 года, но не знали, что мы живы. Женщины забрали нас домой, почистили, растерли спиртом руки и ноги, и дали выпить спирт. Потом накормили, правда, есть мы не могли — рвало. Затем нас отвезли в больницу села Толстой-Юрт. Калиновскую: нас обстреливали из дальнобойных орудий. Перед этим по радио, и по телевидению объявлили, что 29 октября 1999 года будет дан коридор, для желающих выехать из зон боевых действий, вот мы, и поехали, поверили российскому правительству. Мы выпрыгнули из машины в которой ехало четыре семьи и побежали в поле, легли на землю — укрыться там было негде. Обстрел шел постоянно. Я видел как в машину «девятку» попал снаряд. В ней убило двух женщин, мужчину. Кричала Эмиева, она была ранена. К ней на помощь пошел ее отец, и его ранило в сердце. Он скончался там же, в поле. Мы все были в шоке, и я мало что помню. Потом подъехала машина с ребятами, они крикнули нам, чтобы мы бежали к ним. Мы же им кричали и махали руками, уезжайте, мол, вас тоже подобьют. Они не уехали, попрыгали с машины, и начали собирать раненых и убитых. Все мои дети разбежались, я никого из них не мог найти. Теща была ранена, жена тоже ранена. Эти ребята, да благословит их Аллах, подобрали всех раненых, а кто не был ранен сами сели в машину. Они еще подобрали трупы, какие успели собрать, и привезли нас в больницу села Толстой-Юрт. Там оказали помощь раненым, а кому невозможно было помочь, повезли в Знаменское и Моздок. Из моих детей к нам присоединился второй сын, Усман, остальные четверо пробыли в поле пять суток. Потом их привезли люди из Горячеисточненской. Ответ: Халимат. По дороге я нашла бутылку, а Умани ей отбила горлышко, и, когда был дождь, мы набрали в нее дождевой воды, и все понемногу пили. Потом нас отвезли в больницу. Там меня послушали, дали мне лекарства, сделали укол. Усман Далаев 1984 г.
В Таджикистане из-за сильных дождей погибли 13 человек
31 декабря 2023 - Новости Рязани - Ракетная опасность объявлена в городе Валуйки Белгородской области, об этом сообщили в пресс-службе мэрии Белгорода. Find Daresh's top tracks, watch videos, see tour dates and buy concert tickets for Daresh. Город Державинск могут переименовать в Кенесары в Акмолинской области, передает корреспондент Вопрос переименования города жители Жаркайынского района Акмолинской области решали на собрании, которое транслировалось в соцсети Facebook. рассказывает, где отдохнуть в Дагестане: когда лучше ехать, чем заняться и что взять с собой. Фото: Алексей Мальгавко / РИА Новости. По исламскому календарю Ураза-байрам отмечают в первые три дня месяца Шавваль, который начинается сразу после Рамадана.