Но ни один из мальчиков не подозревал, что впереди ждет еще одно приключение, участвовать в котором предстоит им обоим Трилогия Виталия Мелентьева является одним из самых известных произведений советской детской фантастики. 33 марта. Мелентьев Виталий Григорьевич. Шестикласник Вася Голубев с товарищем отравляется в тундру за мамонтовым зубом, но проваливается в шурф. В ожидании помощи он засыпает и просыпается через полвека. Слушайте 33-е марта, от Виталий Мелентьев. Слушайте аудиокнигу бесплатно и без регистрации, наслаждаясь полным содержанием в превосходном. Другие книги автора Мелентьев Владимир Григорьевич.
Мелентьев Виталий Григорьевич
Виталий рано лишился отца, с 14 лет работал слесарем в Таганроге, плавал на судах Азовского пароходства, был грузчиком в Новороссийске , разносчиком газет в Батуми. Работал золотоискателем, экскаваторщиком. Первая публикация — в 1935 году в ростовской газете «Большевистская смена» стихи. В 1937 году призван в армию, участвовал в Советско-финской войне.
В Великую Отечественную работал в различных фронтовых газетах, в одной из них вместе с Александром Твардовским. После войны — начальник отдела боевой подготовки газеты Забайкальского ВО «На боевом посту».
Почетное место в литературе жанра детская фантастика занимает книга «33 марта» Мелентьева Виталия Григорьевича. Произведение наполнено атмосферой детства, теплой и чарующей, которая так важна в этом возрасте. Это как раз то произведение, которое с удовольствием прочитают или услышат от своих родителей дети. Тот, кто умеет читать между строк, сможет увидеть не только то, что лежит на поверхности.
Повесть и хвалили, и ругали, но в целом одобрили попытку создать «отвечающую духу времени фантастику для младших школьников».
Поэтому Виталий Григорьевич наряду с произведениями о войне и современниках, приключенческими повестями продолжил работу и в этой области, опубликовав повести «Голубые люди Розовой земли» 1966 и «Чёрный свет» 1970 , составившие вместе с «33 марта» трилогию, переизданную полностью в 1973 году. В ней ненавязчиво утверждается и доказывается, что настоящий друг готов разделить самые большие несчастья и самые сложные приключения, что война — сумасшествие, а вкус к приключениям — совсем не самое страшное на свете! Об этом же и фантастическая повесть «Обыкновенная Мёмба» 1978 , в которой трое школьников совершенно необыкновенным образом попадают на планету Мёмба, жизнь на которой — осуществлённые мечты тогдашней земной жизни и науки. К утопии можно отнести и рассказ Мелентьева «Дорога через себя» 1975. Фантастические рассказы писателя их всего три также достаточно интересны.
Тётя Поля поняла, что попала в затруднительное положение. Она пожевала тонкими губами и, подозрительно заглянув в глаза Васи, неуверенно сказала: — Всё равно драться не резон.
Пускай не задаются! Если вы хотите знать, наша школа ещё загремит. Ещё они к нам на экскурсию будут приходить! Тётя Поля уже лет десять работала в 21-й в прошлом мужской школе. Она была уверена, что лучше этой школы нет не только в городе, но, наверно, и в области, и поэтому немного обиделась. В это время совсем рядом начался хорошо известный всем школьникам отрывистый, но захватывающий разговор. А то вот как дам… — Был тут один такой смелый, да его в женскую школу перевели.
Тётя Поля быстро обернулась. Лёнька Шатров и Женька Маслов легонько подталкивали друг друга и приподнимались на цыпочки. Вася немедленно воспользовался изменением обстановки и, юркнув в сторону, точным, отработанным двойным приёмом — концом пальцев и ладонью — ударил в плечо Женьку и сбил его с ног. Женька Маслов — бывший Васин товарищ по кружку «Умелые руки», а теперь самый отъявленный враг, упал на проходивших школьников. Они оттолкнули его, и Женька, как мячик, стал переходить из рук в руки. Закрыть Как отключить рекламу? Полюбовавшись поражением врага, Вася пропал в общей сутолоке и вскоре протиснулся к самой вешалке.
Смуглый, подтянутый, в очень опрятном форменном костюме подросток пригладил свои чёрные, зачёсанные на пробор волосы, едва заметно улыбнулся и спросил у Васи: — Пришёл? Слово — закон! Пошли, — тщательно застёгивая все пуговицы на пальто, отозвался мальчик. Они выбрались из толчеи и вышли на улицу. Морозный воздух сразу обжёг лица.
Аудиокнига 33
Но ни один из мальчиков не подозревал, что впереди ждет еще одно приключение, участвовать в котором предстоит им обоим Трилогия Виталия Мелентьева является одним из самых известных произведений советской детской фантастики. Виталий Мелентьев — 33 марта. Все книги по 200 руб. 33 марта слушать аудиокниги онлайн бесплатно и без регистрации на сайте Виталий Мелентьев 33 марта. Глава первая Решение принято. книга о том, как советский школьник отправляется на поиски бивня мамонта и попадает в будущее спустя 50 лет. 33-е марта. Первая повесть известного писателя-фантаста Виталия Мелентьева.
Скачать книги Виталий Мелентьев
4 рецензии. Виталий Мелентьев - 33 марта. 33 марта бесплатные аудиокниги слушать онлайн. Виталий Мелентьев слушай бесплатно в хорошем качестве. Первая повесть известного писателя-фантаста Виталия Мелентьева. Она расскажет об удивительных событиях в жизни Васи Голубева, который отправился на поиски зуба мамонта. Виталий Мелентьев: 33 марта Жанр: Детская фантастика, Язык: ru. Скачать книги Виталий Мелентьев в формате fb2 или читать онлайн бесплатно и без регистрации • Сортировка по дате добавления ⇣.
Скачать книгу бесплатно:
Прям ощущение что мы просрали 50 лет. Книга фонтанирующая идеями, ясно что в основном не реальными, но они бьют из каждой мелочи и не ставят рамки невозможно для фантазии. Автор усовершенствовал все в чем видел существующую проблему или решал ее на опережение. Машины, энергия, TV, наука, образование, промышленность, все до чего дотянулся. Конечно она с советским эффектом, но он картины не портит. Абстрагируясь получила адовое удовольствие, жаль она мне не по по возрасту, наверно на таких растят юных изобретателей не знаю про что там еще 20 книг и не планирую узнавать, но тем кому актуально - велком.
Он кряхтел, сладко охал и подпрыгивал, когда капельки воды скатывались по спине.
Вася почти кончил умываться, как вдруг на него обрушилась волна. Он чуть не захлебнулся и, отплёвываясь, отскочил в сторону. Рядом стоял мамонт и, хитро щуря маленькие глазки, набирал хоботом воду. Вася от неожиданности не понял, откуда на него свалилась волна, и смотрел то на Тузика, то на небо. Мамонт поднял хобот, надул бока, и на Васю опять полилась могучая прохладная струя воды. Нашёл время обливаться!
Тузик опять опустил хобот в реку. Вася со злости схватил хворостину и хлестнул ею мамонта, даже не подумав, что животное не почувствует этого удара. Но Тузик вдруг смешно подпрыгнул, мотнул лопоухой головой, как щенок, задумавший поиграть, и бросился в реку. Вася опять замахнулся на него, и мамонт рванулся в сторону. Игра незаметно захватила Васю. Он бегал по берегу, замахиваясь на Тузика, а мамонт, то замирая на месте, то бросаясь в сторону, увёртывался от его ударов, смешно помахивая тонким, беспомощным хвостиком с метёлочкой на конце.
Если Вася застревал в грязи, Тузик успевал окатить его с ног до головы водой и снова бросался в сторону. Наконец играть надоело. Вася снял брюки и бельё, разложил их на траве и, погрозив мамонту кулаком, сказал: — Ладно, хватит! Иди сюда! Будем сушиться. Довольно посапывая, Тузик подошёл и стал топтаться на месте, раскачивая грязно-бурой головой с беспомощно поникшим хоботом и обломанным бивнем.
Вся его туша была покрыта густой, въедливой грязью. Вода, стекая, не смывала эту ещё доисторическую грязь. Вася посмотрел на Тузика и подумал, что нужно было бы почистить его как следует. Вася сделал несколько прочных метёлок из кустарника, потом подошёл к мамонту, ласково похлопал его по боку и начал сдирать грязь метёлкой. Вначале Тузик не обращал внимания на Васю, но потом перестал раскачиваться и искоса следил за его работой. Метёлке мешали засохшие комки земли в густой мамонтовой шерсти.
Хорошо бы окунуть Тузика в реке. И Вася скомандовал: — Вперёд, Тузик! Мамонт покосился на своего маленького командира, посопел и не тронулся с места. Вася рассердился, толкнул его и, хлестнув метёлкой, крикнул: — Вперёд, лодырь! Тузик покорно повернулся и пошёл в воду. Мамонт вскоре понял Васину затею и стал помогать ему: мальчик тёр ему бока, а Тузик набирал воду в хобот и смывал грязь.
Видно, ему было очень приятно, потому что он похрюкивал и посапывал. Бока были вымыты. Но спина оставалась грязной. Дотянуться до неё Вася не мог. Он прыгал и крутился, но ничего не мог поделать. Мамонт был больше самого большого слона.
Тузик долго смотрел на мальчика, потом понял, в чём дело, стал на колени и, когда Вася ухватился за шерсть, чтобы влезть мамонту на спину, подсадил его хоботом. Мыть мамонтову спину оказалось не таким уж сложным делом: каждый, кто хоть раз мыл полы, без особого труда справился бы с этой работой. Наконец мамонт был вымыт. Вася и Тузик вышли из реки и расположились отдохнуть. Но у Тузика было явное преимущество: он стал обгладывать кусты, а потом отправился на пшеничное поле. А Вася сидел и облизывался — есть ему было нечего.
Прогулка с мамонтом затягивалась. Нужно было подумать и о возвращении: какие бы беды ни ожидали дома, но накормить-то Васю всё равно накормят, а уж потом будут ругать. Глава седьмая Встреча у реки Солнце было в зените, но тёплый ветер по-прежнему ровно, без порывов, дул с севера. Вася собрал свой пожитки, уложил в рюкзак и заставил Тузика стать на колени. Мамонт не только беспрекословно послушался мальчика, но даже сам, без напоминаний, подсадил его хоботом. И Вася скомандовал: — Вперёд!
Весело помахивая головой, пофыркивая, то и дело задирая хобот и принюхиваясь, Тузик шёл на взгорок. На шее Тузика была небольшая впадинка, густо заросшая шерстью, — в ней было мягко и тепло. Рюкзак и шубу Вася подложил под спину и путешествовал со всеми удобствами, слегка покачиваясь, как будто ехал не на мамонте, а на лодке или на легковой автомашине. Со взгорка показались линии электропередач и дальний, блистающий стеклом городок. Он был таким красивым, таким зелёным, что у Васи даже сердце сжалось. Пока он смотрел на город, разыскивая школу, главную улицу с её большими домами и свой маленький домик, мамонт подошёл к шоссе.
Оно сильно изменилось: стало шире, а главное, было покрыто зеленоватой, блестящей, как бутылочное стекло, ровной массой. На его обочине росли деревья, а за ними виднелось второе полотно шоссе — тоже блестящее, серовато-зелёное. Посредине каждое полотно шоссе разделялось широкой светлой полосой. Такие же полосы, только поуже, тянулись и по их краям. Не совсем понимая, что же произошло со знакомым гравийным шоссе, Вася даже не подумал о странных светлых полосах. Он тихонько ударил Тузика по темени, и тот, всхрапывая, двинулся вперёд, но сейчас же остановился между двумя полотнами шоссе и стал ломать верхние, самые сочные веточки деревьев.
Он так аппетитно чавкал, что Вася чуть не заплакал от острого приступа голода и ударил Тузика сильней. Но тот только мотнул головой, как будто сгоняя муху. В это время издалека донёсся ровный тяжёлый гул и из-за поворота показалась странная машина. Очень широкая, гораздо ниже и гораздо шире даже двадцатипятитонных самосвалов, она мчалась с невероятной скоростью. Впереди, в блестящей, прозрачной кабине, сидел шофёр. Сзади машины тянулся целый поезд длинных, таких же низеньких и широких прицепов.
Машина была совсем неподалёку от Васи, и он увидел, что лицо у шофёра в прозрачной кабине-колпаке вытянулось, глаза округлились, а рот стал таким, каким он бывает у людей лишь тогда, когда они с крайним удивлением произносят: «О-о-о! Столкновение представителей двух эпох было неминуемо и грозило Васе порядочными неприятностями. Он съёжился и замер, неотрывно следя за бешено мчащейся на него машиной. Но тут случилось чудо. Едва переднее колесо машины приблизилось к светлой полосе на обочине шоссе всего в нескольких метрах от мамонта и когда ни один шофёр уже не смог бы вывернуть руль и избежать столкновения — машина вдруг вильнула так круто, что шофёр в прозрачной кабине-колпаке свалился с сиденья. Машина удалилась, наискось пересекая шоссе.
Мимо Васи, поскрипывая на повороте, проносились прицепы. Они почти касались земли своими низкими бортами и визжали множеством маленьких блестящих колёсиков. У противоположной обочины машина опять вильнула, точно наскочила на непреодолимое препятствие, выровнялась и помчалась прямо по шоссе, увлекая за собой целый поезд прицепов. Всё произошло так быстро, так неожиданно, что Вася даже не успел изумиться и испугаться как следует. Мамонт вначале растерянно следил за бешено мчащимся автопоездом, потом вдруг вскинул хобот, дико затрубил и помчался напрямик, смешно вскидывая задние ноги, как телёнок, которого наконец выпустили на прогулку. Сорваться со взбрыкивающего телёнка — удовольствие маленькое.
А вот свалиться с несущегося полным ходом мамонта — настоящее несчастье. Спасаясь от новой опасности, Вася вцепился в его волосатую шкуру, лёг на живот, проклиная и Тузика и свою судьбу, которая обязательно должна была сыграть с ним какую-нибудь невесёлую шутку. Тузик мчался, не разбирая дороги, ломая кусты, перепрыгивая через болотца и ручейки. Впереди чернел лес. На самой опушке мамонт приостановил свой бег и быстрым шагом вошёл в лес. Нижние ветки хлестали Васю со всех сторон.
Приходилось терпеть. Потянуло свежей сыростью, и вскоре показалась река. Мамонт решительно протрубил и пошёл к воде. Вася увидел, что от реки в лес бегут три человека — мальчик, девочка и мужчина. Опасаясь, как бы Тузик не натворил чего-нибудь неприятного, Вася отчаянно закричал: — Стой! Стой, тебе говорят!
Мамонт шёл к воде, не слушая своего поводыря. Девочка остановилась и оглянулась. На ней были ярко-красные шаровары и светлое платье, а на голове — цветная тюбетейка. Загорелая, с тёмными живыми глазами, она была бы похожа на узбечку, но волосы на её лбу и на висках уже выгорели и были совсем светлые. Она посмотрела на Васю, колотившего Тузика по голове, и сочувственно крикнула: — Не слушается, да? Как назло, Тузик остановился и повёл в сторону девочки хоботом.
Он, понимаешь, ещё не совсем приручённый. Тебе можно, а мне нельзя! У нас уже в школе слонов проходили. Но ведь и мамонты, наверно, любят сахар. Я сейчас принесу, и мы его приручим. Девочка побежала к приземистой, тупоносой автомашине светло-стального цвета, по бокам которой, как крылья, были навесы из материи такого же цвета, как и машина.
Вот на этот автомобиль и косился Тузик. Тут не до сахара! Я его только начал приручать! Из леса ей тоже кричали: — Лена! Это мужской голос. Это — мальчишеский.
Иди сейчас же сюда! Это оба голоса вместе. Но девочка никого не слушала. Она достала из машины свёрток и побежала прямо к мамонту. Он же ещё дикий. Она смело подошла под самый хобот Тузика и протянула ему на ладони несколько кусочков сахара.
Мамонт косился то на девочку, то на сахар. Вася сидел ни жив ни мёртв — он боялся, что мамонт ушибёт девочку, затопчет, — и не решался даже дышать, чтобы не спугнуть животное. Тузик обнюхал сахар, покосился опять на девочку, забрал сахар и подал его наверх, Васе. Такого доверия Вася не ожидал и, приятно польщённый, похлопал Тузика по мохнатым щекам и милостиво разрешил: — Ешь, Тузик. Прямо ешь — и всё. Мамонт услышал знакомое слово «прямо» и понял его.
Сахар исчез в его пасти. Девочка даже подскочила: — Слушай, ну это же просто удивительно! Он как дрессированная собака: ничего не берёт без разрешения. Как ты его здорово воспитал! Долго возился? А ты его танцевать не учил?
Вася даже поперхнулся от возмущения. Мамонта — может быть, единственного на всей земле — и вдруг танцевать? Что ж, он будет ходить на задних лапках, как собачонка? Девочка спрашивала, а сама всё скармливала и скармливала сахар, аккуратно поплёвывая на каждый кусочек. Вася недовольно спросил: — Зачем ты издеваешься над животным? Расплевалась… — А меня папа учил так собак приручать.
Поплюёшь — он будет знать мой запах. И животные так быстрее привыкают к человеку. Я его не так приручаю. Места там же хватит. Скажи ему, чтобы он подсадил. Этого ещё недоставало!
Да и как ему скажешь? Ведь Вася ещё не окончательно разработал технику обращения с мамонтом. Но девочка, не дожидаясь его согласия, сразу же стала цепляться за мамонтову шерсть. И Тузик вдруг склонился на одно колено и осторожно, заботливо подсадил Лену хоботом. Вот что значит сахар. Девочка уселась рядом с Васей, поправила тюбетейку и удивлённо сказала: — Ой, какой он высокий!
И ты не боишься на нём ездить? Он — домашний! На нём пионер ездит! Давай поедем к дедушке. Пришлось подчиниться. Вася, как капитан, дал команду: — Тузик, право!
Ещё право! Похрустывая остатками сахара, мамонт покорно пошёл к лесу. Глава восьмая Электронка Окончательное знакомство состоялось под шатром, возле машины. Мамонт пошёл пастись, а Васе предложили покушать. Отказаться он не посмел. Дело тут не в том, что очень хотелось есть, а просто неудобно.
Такие хорошие люди… Откажешься — обидятся. Дедушка отошёл и подозвал к себе Лену и Женьку. Вася так увлёкся обыкновенными котлетами, бутербродами с колбасой, яблоками и бананами, что не слышал, как дедушка строжайше предупредил внуков. Я, кажется, знаю этого мальчика. Здесь удивительная тайна. Вы только слушайте, а я сам буду разговаривать.
Новые знакомые подошли к машине и присели вокруг Васи. Он посмотрел на дедушку и подумал, что знает его. Видел где-то… Лицо круглое, румяное, с прожилками, носик вздёрнутый и задиристый и очень знакомые светлые глаза. Вот видел их где-то, а где и когда — не упомнишь. А ребята — явно незнакомые. Чтобы уточнить, где же он видел дедушку, Вася решил вначале узнать все о ребятах.
Уплетая бананы, он спросил как можно безразличней: — А ты из какой школы? Нина Петровна была самая молодая учительница в школе, только в прошлом году окончившая педучилище. Совсем-совсем седенькая! Ты её знаешь? Вася не ответил: с третьеклассником разговор должен быть коротким. Дедушка то и дело посматривал на Васю и иногда едва заметно покачивал головой, не решаясь начать деловой разговор.
Ребята тоже словно в рот воды набрали. И Васе показалось, что молчать неприлично — всё-таки он гость и не какой-нибудь, а серьёзный. Вася недоверчиво посмотрел на странно знакомого дедушку и, посопев, решил показать, что и он кое-что понимает: — Значит, это вроде троллейбуса? Ты аккумуляторы подключил? Женька вздрогнул и покорно полез под машину, потом открыл дверцы, щёлкнул чем-то в кузове и наконец вернулся к шатру. Судя по тому, как старательно он избегал дедушкиного взгляда, аккумуляторов он не включал.
Дедушка это понял. Нам сейчас рыбу ловить, а у нас аккумуляторы пустые. Ты об этом подумал? Женька горестно вздыхал и прятал глаза. Вася считал, что дедушка совершенно прав: готовясь к такому ответственному делу, как рыбная ловля, нужно было всё предусмотреть, всё продумать. Любая ошибка в этом деле нетерпима.
А этот несчастный третьеклассник даже аккумулятора не включил… «Хотя, зачем для рыбалки аккумулятор? Так сейчас день… И потом, куда включать? Ни столбов, ни проводов вокруг не было. Дедушка между тем сердился всё больше и разворчался не на шутку: — Дома, понимаешь ты, не подзарядились, по дороге у линии не остановились на зарядку — вот и будем теперь сидеть! Вася недоумевал всё больше. Ну, если дома не могли «подзарядиться», то где ж теперь сделаешь это?
Он отложил недоеденный банан и обошёл тупоносую, похожую на автобус машину, но ничего особенного в ней не заметил. Он погладил её по тусклому крылу и почувствовал, что краска, которая покрывает крыло, не гладкая, лаковая, какая бывает на обычных машинах, а шершавая, мягко поблёскивающая мельчайшими кристалликами. Вот эти-то кристаллики и были первым толчком, породившим первые догадки. Смущённый и виноватый Женька опять захлопотал у машины. Он заглядывал под кузов, поправлял какие-то проволочки, проверял соединение шатров с кузовом. И, только убедившись, что всё в порядке, стал отругиваться: — Да ладно вам, дедушка!..
Солнце светит вовсю, света много, аккумуляторы враз подзарядим. Да ведь и когда мы ехали, они тоже заряжались. К делу нужно относиться серьёзно. На солнце надейся, а сам не плошай! Вася прислушивался к этому разговору, и десятки догадок, одна невероятней другой, мелькали в его голове. Как староста кружка «Умелые руки» он переводил эти свой догадки в чёткие линии технических решений.
Но решения требовали проверки. Вася нагнулся и заглянул под кузов машины. Первая из догадок немедленно подтвердилась. Электромотор, двигавший машину, стоял прямо на задней ведущей оси. Никаких валов и передач. Заключённые в бронепровода проводнички от кузова и шатров тянулись внутрь машины.
И когда он понял всё, у него замерло сердце точно так же, как оно замирало во время встречи с Тузиком. Он понял, что сейчас, сию минуту, он находится в гостях у гениального изобретателя техники будущего, человека, опередившего своё время по крайней мере на полвека. Вася даже не представлял, что этот человек живёт, работает и изобретает в его северном городке. Вот кого нужно было бы затащить в свою, 3-ю школу! Вот с кем следовало бы работать! Правда, Вася сейчас же вспомнил, что внуки этого гениального человека учатся в 21-й школе, но это его не смутило.
Ведь и сейчас видно, что они не очень-то уважают своего дедушку. Вася вышел из машины и почтительно подошёл к дедушке. Дождавшись перерыва в его длинной речи, он наконец вставил фразу, в которую вложил всё, что мог вспомнить из прочитанного в журналах о технике. Фраза эта должна была показать странно знакомому старичку и Васины знания, и то, что из него может выйти незаменимый помощник, верный соратник и продолжатель дела создания техники будущего. Дедушка прислушался к несколько заискивающему тону Васи, недоверчиво покосился на него, потом махнул рукой и коротко отрезал: — Вообще-то старьё! Что же он держит в запасе?
Подумать страшно… — Да так… — неопределённо сказал дедушка. Полупроводниковую краску нужно менять на ней… Да и вообще… Вася даже задрожал от нетерпения. Подтверждалась ещё одна его догадка. Дедушка говорил о тех самых полупроводниках, о которых пишут газеты, о которых мечтают инженеры и техники, в том числе и юные, самых различных специальностей. Теперь, когда Вася услышал подтверждение ещё одной догадки, он смог по частям восстановить целое. Дедушкина электронка представлялась ему так: и её кузов и шатры, которые раздвигаются только на остановках, покрыты особой краской.
Она сделана из замечательного материала — полупроводников. Вот эта-то полупроводниковая краска не только украшает машину, но ещё и переделывает солнечный свет в электрическую энергию. Она по проводам собирается в аккумуляторах, а оттуда подаётся на электромотор, движущий машину. Всё гениально просто и вполне доступно. Правда, в цепи этих железных рассуждений была одна неясность: почему такую электронку требовалось подзаряжать? Спросить об этом у дедушки неудобно: всё-таки гениальный человек.
Спрашивать у Женьки бесполезно. И Вася обратился к Лене. Она выслушала его и равнодушно ответила: — Потому и нужно подзаряжаться, что дедушка никак не хочет сменить это старьё на настоящую, современную машину. Очень интересно: едешь ночью, энергии не хватает, и становись к столбу, к розетке на нём, как будто это не машина, а электроплитка! Ну, вот как радио. А дедушка не хочет.
Говорит, что это ещё неизвестно, как она там будет работать. Вот мы и мучаемся. Даже первокласснику можно самому кататься — ни за что не разобьёшься. На машины надеяться нечего. На себя больше надейся. Пока они спорили, Вася думал.
Оказывается, чудо будущего века действительно старьё. Оказывается, гениальный изобретатель-дедушка — не изобретатель. Ведь если бы он сам изобретал, Лена не жаловалась бы на то, что он не хочет сменить старьё на новую машину. И чем дольше присматривался Вася к дедушке, тем больше ему казалось, что он его знает, видел где-то.
Ведь половину класса перевели? Значит, должны были половину и отдать. А теперь еще и задаются: «В вашей третьей школе только слюнявчики вышивают! Разве мы работали хуже, чем они? Разве не мы парты чинили?
Разве не я пробки вставлял? Меня за что перевели к девчонкам? А что получилось? Инструмент весь у себя оставили, материалов ни крошечки не дали. Это — по правилу? Да еще дразнятся: «Иголки с нитками у вас остались — вот и стройте атомные электростанции». А сами — построили? Даже модель высотного здания и ту закончить не смогли! А еще задаются!
Тетя Поля поняла, что попала в затруднительное положение. Она пожевала тонкими губами и, подозрительно заглянув в глаза Васи, неуверенно сказала: — Все равно драться не резон. Пускай не задаются!
Мы за чем идём? За мамонтовым зубом. А какое животное мамонт? Растаяли ледники — исчезли и мамонты. Значит, жили они только там, где были ледники. Ты вот не знаешь, что у нас найдено тридцать целеньких, замёрзших в ледниках мамонтов. Так сразу целую мамонтовую ферму и нашли? Ты ещё скажи, что их доисторические люди разводили. Доисторические люди мамонтов не разводили. Нашли их у нас именно в тех местах, где когда-то были ледники, а на их месте образовалась вечная мерзлота. То в ледниках нашли, то в вечной мерзлоте. Тебя никак не поймёшь. Были ледники, а стала вечная мерзлота. Ну почему? Ведь зубы мамонтовые находят? А почему не мог здесь какой-нибудь мамонт замёрзнуть? Теперь пришла очередь сопеть Саше. Он потёр свой прямой нос, покривил красивые яркие губы, пытаясь улыбнуться как можно независимей, но ответить на Васины «почему» не мог. Вася это сразу понял и решил закрепить свою победу. Он оттолкнулся палками и помчался вниз, наискось пересекая склон сопки. Лыжи неслись всё быстрее и быстрее, но встречного ветра Вася почти не чувствовал, потому что ему в бок бил всё крепнущий юго-восточный ветер. Вася лихо мчался точно на север. Изредка ему приходилось объезжать снежные намёты и гольцы — большие камни, выступающие на поверхности сопки, исковерканные северными ветрами низкорослые деревца и кусты удивительного растения — багульника. Он растёт только на северных и восточных склонах сопок и начинает цвести в любое время, лишь бы была вода и тепло. С лыжных прогулок ребята обязательно привозили домой охапки промёрзших, хрупких прутьев багульника и ставили их в воду. Через неделю на прутьях набухали почки, а ещё через неделю, обычно ночью, багульниковая метла превращалась в пышный, точно окутанный ласковым туманом розовато-фиолетовый букет. Недаром эвенки, кочующие охотники и оленеводы тайги называют багульник солнечным цветком. Он встречает северное раннее солнце и купается в первых его лучах, а потом, заслонённый с юга склонами сопок и гор, пылает своими красивыми, как утренняя заря, цветами в прохладной и влажной тени. Чуть не наткнувшись на куст такого багульника, Вася резко наклонился, сжался в комок и, вздымая лыжами вихри снега, промчался мимо. Он даже вспотел от неожиданного напряжения, но, сознавая, что искусно избежал опасности, улыбнулся. Вдруг он почувствовал, что лыжи потеряли опору и он несётся куда-то вниз. На лицо, за воротник и даже за отвороты варежек посыпался колючий, холодный снег. Наконец Вася стукнулся обо что-то твёрдое, угловатое, услышал треск сломанных лыж и палок и упал на бок. Он попытался ещё встать, но левую ногу пронзила острая боль, и он присел. Его лихорадило, во рту пересохло от страха и неожиданности. Понимая, что он провалился в какую-то яму и повредил ногу, Вася испугался всерьёз: теперь-то наверняка ему попадёт от матери, а Сашка, конечно, воспользуется его беспомощностью, и мамонтовый зуб окажется в 21-й школе. Глава третья В яме В снегу на дне ямы, куда он попал, Вася барахтался всего несколько секунд, но ему показалось, что прошло много времени. Он очень спешил освободиться от рюкзака и лыжных обломков. Наконец ему удалось с трудом встать на ноги. Не надо спешить, — стараясь успокоиться, шептал Вася. Рассказывая о своих приключениях во время скитаний с поисковыми партиями на Севере, самые интересные места он начинал так: «Тогда я решил успокоиться и думать логически». Оказывается, если человек умеет думать логически, то он обязательно найдёт выход из любого, самого трудного положения. По крайней мере, отец всегда находил и всегда оказывался победителем. Вася осмотрелся. Вверху, метрах в двух — трёх над Васиной головой, в нависшем над ямой сугробе, виднелось отверстие. Через него лился неверный утренний свет, едва освещая просторную, с неровными стенами пещеру. Пахло сыростью, тленом и чем-то очень странным — как будто бы палёной шерстью. Когда глаза привыкли к темноте, Вася разглядел в стенах пещеры прослойки льда, следы кирки, пятна сажи. Видно, золотоискатели жгли здесь костры, стараясь растопить вечную мерзлоту. Но порода оказалась неподходящей — бедной золотом, и они бросили эту глубокую яму-шурф. Яму занесло снегом, и вот Вася провалился в неё, как в западню. Вверху зашуршали лыжи и раздался сдавленный от волнения Сашин голос. Вася Голубев! Я здесь! Я провалился… Серенькое небо загородила Сашина голова. Когда Саша убедился, что Вася жив и почти невредим, он рассердился: — Обязательно с каким-нибудь приключением! Ну как тебя угораздило? Обсудив положение, решили, что двух связанных за ремни лыжных палок будет вполне достаточно, для того чтобы с их помощью выкарабкаться из ямы. Но при первой же попытке ремни оборвались, и Вася грохнулся на больную ногу. Саша связал палки поясным ремнём. Дело пошло лучше. Вася поднялся на полметра, но дело застопорилось. Саша решил помочь и потащил палки на себя, поскользнулся и, сам чуть не угодив в яму, обрушил кучи снега. Вася долго отряхивался, а когда поднял голову, то увидел, что отверстие вверху стало побольше. Палки связали снова, и Вася дотянулся почти до половины ямы. Саша кряхтел, сопел и помогал сам себе, приговаривая: — Так… Ещё разочек… Ещё… Так… Оставалось всего несколько сантиметров — и одна палка оказалась бы на поверхности, а половина Васиного пути пройдена. Но Саша слишком увлёкся, перехватил палку и приналёг на неё, как на рычаг. Палка не выдержала. Раздался треск, и Вася опять кубарем полетел вниз. Неудача и усталость подействовали на обоих удручающе. Они сидели молча — один наверху, другой внизу — и ничего не могли придумать. Ни в коем случае! Это значило, что все узнают о его тайне, о его неудаче. Но это ещё куда ни шло… А вот если узнает мама… Нет, надо попробовать ещё раз. Они пробовали несколько раз, пока Вася в сердцах не крикнул: — Чего ты всё время снег сыплешь? И так за воротом полно. Они опять замолчали. Вася посмотрел вверх. Над ним неслись снежинки. Края ямы как будто сблизились, отверстие стало меньше — снег заметал её. Дело принимало серьёзный оборот, и он решил: — Ладно, спеши домой. Ты это учитывай. Но ты спеши! И, слушай, оставь мне консервы. И топорик. Ты пока что подруби стенки ступеньками. Будет легче вылезать. Тебе бы только стишки писать… А я вот сиди! Если бы мы сразу подрубили стенки, я бы уже выкарабкался. Саша вздохнул и извиняющимся, примирительным тоном сказал: — Ну, я пойду… Ты тут не очень волнуйся. Вася не ответил. Хотя будущее не обещало ему ничего приятного, он решил быть твёрдым, смелым и стойким. В яме было холодно и пахло чем-то палёным. Вася поел мороженого хлеба с мороженой колбасой — бутерброды уже успели промёрзнуть, консервы он поленился открыть — и заел обед сыпучим, колющимся снегом. Там у них и палатки, и радио, даже артисты в гости приезжают. И, потом, спальные мешки. Залезешь в них — и спи при любом морозе. Он выбрал местечко в уголке, свернулся клубочком, подложил под голову рюкзак и решил немного отдохнуть. Метель завывала сильней, а дыра темнела и темнела. Снег через неё сыпался реже, и наконец всё стихло — метель снова затянула сугробом яму-шурф. Но Вася этого не заметил, как и не вспомнил, что не посоветовал Саше отметить яму снаружи — ведь метель могла замести лыжню. Он не думал об этом, потому что спал. Очень плохо ложиться спать поздно, даже готовясь к поискам мамонтового зуба. Глава четвёртая Тузик Первое, что услышал Вася Голубев, был рёв. То жалобный, то злобный, то умоляющий. Трубный, необычайно громкий рёв. Потом Вася почувствовал, что земля колышется и на лицо сыплются влажные комочки и что вокруг очень тепло, даже жарко; вспотевшее тело сковано такой удивительной слабостью и истомой, что, кажется, не то что пошевелиться, а даже открыть глаза и то не хватит сил. Оценив все эти ощущения, вспомнив, что там, наверху, над ямой началась метель, он с ужасом подумал: «Замерзаю». Ведь все замерзающие обязательно согревались перед смертью, страшно хотели спать и не могли даже открыть глаза. Об этом он читал много раз. Но Вася не хотел замерзать. Он собрал всё своё мужество, всю силу воли и, стиснув зубы так, что один, коренной, зуб с дуплом даже заныл, заставил себя открыть глаза и попытался подняться. Глаза открылись с трудом, как будто ресницы были склеены чем-то липким, тягучим. А когда он всё-таки открыл их, то прежде всего удивился. Над ним было подёрнутое дымкой высокое небо. Края ямы-шурфа осели. Она казалась теперь не такой уж глубокой. И нигде — ни в небе, ни на краях ямы, ни в самой яме — никаких признаков снега, или изморози, или хотя бы спутников вечной мерзлоты — ледяных прожилок в стенах. Стены ямы высохли, на краях росла трава, кусты багульника, и вниз заглядывали пушистые, как гусята, сероватые цветы — махровики. В яму всё время врывался сухой, будто от утюга горячий воздух. С каждым дуновением этого необычайного ветерка Вася ощущал, что в нём крепнут силы. В это время над ним опять раздался отчаянный рёв, и та стена, к которой он лежал, прислонившись головой, закачалась. На лицо упала оттаявшая земля. Вася оглянулся и увидел, что справа, в самом углу, топчется огромная, как бревно, волосатая, с костяными наростами на ступне, определённо живая нога. Не помня себя Вася вскочил и отпрыгнул в противоположный конец ямы. Это спасло его, потому что почти сейчас же над ним метнулась тёмная змея. Прыжок отнял последние силы. Ноги подкашивались, в горле пересохло, сердце стучало медленно и глухо. Вася не выдержал и присел. Он рассматривал стену, у которой ложился спать, и удивлялся всё больше и больше. Перед ним стоял удивительный, мохнатый слон. Вернее, не весь слон, а только одна его половинка, как у расклеившегося картонного ёлочного слонёнка. Вторая половина и спина скрывались в толще ещё не оттаявшей вечной мерзлоты, которая открылась после того, как со стены ямы-шурфа отвалился слой влажной, холодной земли. Живая половинка слона, которую Вася сначала принял за стену, была не только огромна, но ещё и беспокойна. Задняя нога всё время ворочалась, бок, поросший густой бурой шерстью, от которой и сейчас всё ещё пахло палёным, тяжко вздымался. Чёрный морщинистый хобот то взлетал вверх и становился торчком, то бессильно падал на желтоватый сломанный бивень. Даже четырёхклассник мог бы сразу определить, что перед Васей стоял оживший, но всё ещё скованный вечной мерзлотой доисторический житель ледникового периода — мохнатый мамонт. Разглядывая своего соседа, Вася увидел маленький, свирепо ворочающийся сизовато-карий глаз. Он неотрывно следил за Васей, но вдруг померк, и из него скатилась большая жёлтая слеза. Она скользнула по ресничкам и повисла на грубых волосах. Мамонт плакал. Он опять поднял хобот и затрубил — жалобно, призывно, точно жалуясь на свою удивительную судьбу или выпрашивая помощи и защиты. Васе стало очень жалко этого оттаявшего, ожившего гиганта, который, оказывается, делил с ним все беды плена в холодной яме-шурфе. Мальчик хотел было подойти к мамонту, погладить его, успокоить, но потом решил, что спешить с этим не следует. Можно было ошибиться. Слабость постепенно исчезала. Захотелось есть. Да так, что даже под ложечкой засосало. Вася осмотрелся и увидел сломанные лыжи и палки, свою лопатку и Сашин топорик, тускло поблёскивающую банку консервов. Осторожно, чтобы не попасть под мамонтов хобот, мальчик собрал своё имущество и сломанной лыжей подтащил рюкзак: в нём должен быть хлеб. Но вместо хлеба в рюкзаке были какие-то мокрые, серые крошки, слегка попахивающие керосином, потому что, хотя бутылка была цела, пробка в ней испортилась. Всё ещё ничего не понимая, но уже догадываясь, что с ним произошло что-то невероятное, Вася покорно вздохнул, вскрыл покрытую пятнышками ржавчины консервную банку и стал есть. Консервы были вкусные, слегка солоноватые, и пахло от них так, словно их только что принесли из магазина. Это успокоило Васю, но он всё-таки с горечью вспомнил: «На Новой Земле нашли консервы, которые пролежали на зимовке почти пятьдесят лет…» Мысль эта не только не успокоила его, а наоборот — ему стало грустно, и он пожалел себя. Почему именно с ним вечно случаются самые неприятные вещи? То переведут в женскую школу, то никуда не пускают, то вот попал в такую неприятность, что и сам не разберёшь, что же всё-таки случилось. Вася вздохнул ещё горше, печальней и понял, что даже хорошие консервы без хлеба — не очень приятное кушанье. Удивительное дело, когда он обедал дома, мама вечно покрикивала на него: «Опять без хлеба? Возьми же хлеба, Вася. Ну как можно есть без хлеба? А сейчас… Дорого бы он дал за кусочек хлеба! Да что там — хлеба! Просто за сухарь. Притихший мамонт шумно вздохнул и пошевелил хоботом. Его диковатый глаз неотрывно следил за жующим Васей. По толстым, как щетина, волосам опять поползла желтоватая слеза. И потому что Васе было очень жалко самого себя, он пожалел и мамонта. Консервы придали Васе силы, и он, разыскав топорик и лопатку, без труда сделал в оплывшей, мягкой стене ямы ступеньки и вылез на поверхность. Мамонт проводил его взглядом, поднял хобот и затрубил — кажется, из последних сил — жалобно и призывно. Глава пятая Неблагодарная скотина По всем правилам, нужно было немедленно возвращаться домой, чтобы узнать, что же с ним случилось. Пусть будет нагоняй, даже наказание, но зато он узнает, что же с ним произошло. Да и мама перестанет волноваться. Но мамонт трубил так жалобно, что оставлять его в беде показалось Васе нечестным, непионерским поступком. Нужно было помочь ему вырваться из плена. Вспоминая о доме, о товарищах и, конечно, о теперешней своей 3-й школе и о своей бывшей 21-й, Вася подумал, что было бы очень здорово вытащить мамонта и привести его в теперешнюю свою школу. Это не то что зуб. Это живой мамонт! Вот уж тогда в 3-ю школу повалят экскурсии, пожалуй, не только со всего города! Вот уж тогда 3-я школа прогремит!.. Пока Вася мечтал, он всё-таки осматривался по сторонам, и его мечты постепенно потухали. Кусты багульника уже явно отцвели — на них вовсю разрослись листья. Травы стояли густые, тёмно-зелёные. В хмуром небе чирикали пичужки и даже как будто звенел жаворонок, хотя Вася твёрдо знал, что вокруг их городка никогда не бывало жаворонков. Внизу, у самого подножия сопки, на которой стоял Вася, подпрыгивала на камнях река, а вся долина переливалась на теплом ветру, как зелёная вода: он был засеян пшеницей. На далёких сопках, на тех самых, на которых был обнаружен мамонтов зуб, высились какие-то строения, и не то их крыши, не то огромные зеркала на них всё время поблёскивали. Именно оттуда непрерывным потоком, ровным и спокойным, тёк тёплый, сухой воздух, но с таким привкусом, какой бывает только после грозы. Понятно, что сейчас начало лета или конец весны. А он ходил на лыжах в марте. Значит… значит, он проспал не менее трёх месяцев! Это смутило Васю, но он подумал, что бывали же случаи, когда люди спали летаргическим сном даже несколько лет, а не то что месяцев. Саша мог заблудиться, или меня занесло снегом. Поискали, поискали и решили, что я замёрз. Значит, дома меня не ждут. А если Саша заблудился и не вернулся домой? Значит, нас обоих считают погибшими? Значит, я мёртвый?! Но если я спал столько времени на морозе, я должен был замёрзнуть. Я не мог не замёрзнуть. Но как же я оттаял? Как это могло случиться? Конечно, он знал, что, например, лягушку можно оживить даже через несколько лет после того, как она была заморожена. Он читал, что в медицинских клиниках научились оживлять людей через несколько часов после того, как они умерли. Да что там — в клиниках! Взять утопленников. Ведь их оживляют уже после того, как они и посинеют, и похолодеют, и сердце у них вовсе не бьётся. А замёрзших людей? Всякий житель Севера обязательно расскажет, как приводили в чувство людей, которые провели в сугробах по нескольку дней без всякого сознания. Всё было правильно, всё говорило о том, что Вася вышел из ямы на вполне законных, строго научных основаниях, и всё-таки… Всё-таки человек оживал через несколько часов… ну дней, но уж не месяцев. Оставалась только лягушка. Она одна оживлялась и через несколько лет. Полезай ко мне в рот — И всё пройдёт». В сущности, очень глупые стишки, но когда Сашка появился в школе, переболев скарлатиной, то Вася долгое время дразнил его этими стишками, а Сашка очень сердился. Да и неизвестно ещё, какие ехидные стишки сочинит Сашка про Васю, когда он возвратится домой… Нужно было как следует подумать, прежде чем бежать домой. Кто и как его встретит? Отец и мать, конечно, обрадуются, что он остался жив, и если будут ругать, так только через некоторое время. Беда в том, что уж теперь его, конечно, не будут отпускать на лыжные прогулки по крайней мере года два или три. Это неприятно, но в конце концов можно будет что-нибудь придумать. А вот ребята… Они вначале будут удивляться и даже, может быть, позавидуют, а потом обязательно припомнят ему, как он не то замёрз, не то заснул. Этого не забудут. В этом случае выручить могло только что-то особое, поражающее. И этим особым, поражающим, конечно, был мамонт, который уже не трубил, а только сипел своим бессильно опущенным хоботом. В спасении мамонта Вася увидел и собственное спасение. Он испугался, что мамонт так и не выберется из вечной мерзлоты, в которую вмёрз его правый бок и большая часть туловища. Он присел перед мамонтом на корточки: — Что тебе сейчас больше всего нужно? Может, ты есть хочешь? Хобот мамонта упал почти к самым ногам Васи и, сдувая пыль, жадно тянулся к траве. Глаз мамонта стал ещё темнее, и на нём опять показалась слеза. Но что ты ешь? В нашей школе не проходили кормления даже домашних животных, а не то что мамонта. В самом деле, окажись сейчас перед Васей не мамонт, а, например, корова, овца или свинья, он не знал бы толком, как и чем их нужно кормить. И Вася в первый раз пожалел о том, что они не проходили этого в школе. Но жалей не жалей, а кормить животное нужно. И не только кормить: нужно ещё и приручать. Это было просто удивительно! Тринадцатилетний пионер, ученик шестого класса, вдруг оказался в положении доисторического человека, который никогда не приручал животных, а значит, и не знал, как их кормить. Положение было трудное, но не безнадёжное. Мамонт тянулся к траве. Значит, ему нужна растительная пища. Известно, что животных приручают прежде всего с помощью пищи и хорошего обращения. И если животное правильно себя ведёт, его поощряют лишней порцией самого вкусного корма. Вася по-хозяйски огляделся вокруг и решил, что самым вкусным кормом будет, конечно, молодая пшеница. Разработав план действия, Вася достал со дна ямы всё своё имущество — лопатку, топорик, рюкзак с бутылкой керосина, спички и даже обломки палок и лыж. Всё могло пригодиться. Потом он снял шубу и шапку, о камень наточил лопатку и топор и начал прежде всего рубить кустики багульника. Первую охапку он положил правее мамонта и строго сказал: — Тузик, право! Мамонт жадно потянулся к веткам и отправил их в белый, бескровный рот. Ветки захрустели, и Вася, положив на прежнее место новую порцию кустиков, подошёл к самому мамонтову уху и несколько раз прокричал: — Тузик, право! Тузик, право! Тузик покосился на него и повернул хобот направо, туда, где лежали ветви. Потом Вася клал ветви слева и кричал: «Тузик, лево! Тузик, лево!
33 марта. Приключения Васи Голубева и Юрки Бойцова
| 33 марта. Приключения Васи Голубева и Юрки Бойцова | 33 марта, 2005 год, Виталий Мелентьев. |
| Читать онлайн книгу «33 марта» автора Виталий Григорьевич Мелентьев, книга из серии «Чeрный свет» | 33 марта» Виталий Григорьевич Мелентьев» серия «Чeрный свет #1»» Детская фантастика. |
НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ВАСИ ГОЛУБЕВА
Прям ощущение что мы просрали 50 лет. Книга фонтанирующая идеями, ясно что в основном не реальными, но они бьют из каждой мелочи и не ставят рамки невозможно для фантазии. Автор усовершенствовал все в чем видел существующую проблему или решал ее на опережение. Машины, энергия, TV, наука, образование, промышленность, все до чего дотянулся. Конечно она с советским эффектом, но он картины не портит. Абстрагируясь получила адовое удовольствие, жаль она мне не по по возрасту, наверно на таких растят юных изобретателей не знаю про что там еще 20 книг и не планирую узнавать, но тем кому актуально - велком.
Клыки вторгаются в Бан Рону, дети Игиби разделены! Чтобы противостоять ужасному злодею, Джаннеру, Кальмару и Лили необходимо найти путь друг к другу! Но как это сделать, если им противостоят монстры, Клыки и сам Наг? Получится ли у детей Игиби раз и навсегда победить зло?
Во время службы Мелентьев много писал для военных газет. Помимо заметок о боевой работе, печатались и его рассказы, стихи и очерки. В 1952 году автор издал первую повесть, которую посвятил не военной тематике к ней он придет чуть позже , а тяжелой работе золотоискателей — при написании сильно помогли воспоминания о трудовой юности. Перу Виталия Мелентьева принадлежит немало замечательных произведений, но как детский писатель он прославился прежде всего своей трилогией о необычайных приключениях Васи Голубева и Юрки Бойцова, а также повестью «Обыкновенная Мемба». Книги были тепло приняты юными читателями, и в последствии заняли почетное место среди классики советской детской фантастики.
В прошлую субботу дрался, в том месяце дрался. Сейчас опять? Васе Голубеву совсем не нравился этот никчёмный разговор, тем более что возле вешалки уже закипали споры. Мальчишки, стремительно врезаясь в очередь, отталкивали девчонок. Кто-то взвизгивал, кто-то кого-то звал, и никто не стоял на месте.
33 марта - Виталий Мелентьев
Виталий Мелентьев читает Владимир Захаров. Первая повесть известного писателя-фантаста Виталия Мелентьева. 33 марта слушать аудиокниги онлайн бесплатно и без регистрации на сайте Название: 33 марта Автор: Мелентьев Виталий Григорьевич ; Художник: Елисеев А., Скобелев М. Выходные данные: М.: Детгиз, 1957.
33 марта. Приключения Васи Голубева и Юрки Бойцова
| Книга "33 марта" - Мелентьев Виталий Григорьевич скачать бесплатно | Для детей, Аудиосказки. 33-е марта автор Виталий Мелентьев читает Владимир Захаров. |
| 33 - Виталий Мелентьев слушать онлайн бесплатно | Мелентьев Виталий й Мелентьев 33 марта Глава первая Решение принято Звёзды сверкали ослепительно ярко. Окружённые лучистыми венчиками, они казались близкими и тёплыми; мороз крепчал, и в воздухе плавал густой колючий туман. |
| Виталий Мелентьев: 33 марта fb2 скачать бесплатно | книга 33 марта. Мелентьев Виталий. 33 марта скачать книгу бесплатно. Шестиклассник Вася Голубев с товарищем отравляется в тундру за мамонтовым зубом, но проваливается в шурф. |
Виталий Мелентьев. 33-е марта
Нашли ошибку? Слушать онлайн Прослушать аудиокнигу бесплатно "33-е марта - Виталий Мелентьев". Эта аудиокнига относится к трендовому жанру Детская фантастика и достойна вашего прослушивания!
Повесть обрела большую популярность у подростков, заслужила массу положительных отзывов литературных критиков. Вторая часть трилогии — «Голубые люди Розовой земли», рассказывающая о приключениях полюбившихся героев на космическом корабле инопланетян, увидела свет в 1966 году. Эта книга не только о космосе, но и о взрослении, дружбе, ответственности за свои поступки. Автор неоднократно подчёркивает мысль о том, что стремление к неизвестному, попытки объяснить непонятное очень характерны для подростков, и эти качества нужно развивать и поощрять.
В 1970 году была издана заключительная часть трилогии — «Чёрный свет». Книга пропитана мягким юмором, в ней ненавязчиво утверждается, что настоящая дружба — это величайшая ценность. Скобелев В 1973 году трилогия была издана в одном томе с чёрно-белыми, динамичными рисунками А. Елисеева и М. Книги трилогии выдержали множество переизданий, были переведены на более чем тридцать языков мира. В 1978 году советские школьники зачитывались фантастической повестью «Обыкновенная Мёмба».
Трое школьных друзей, совершенно необычным образом попавших на планету Мёмба, становятся участниками интереснейших межгалактических приключений. Яркие и необыкновенные образы обитателей этой планеты нравятся и современным детям, в 2017 году книга вышла в серии «Вселенная фантастики» издательства «Эксмо». При жизни Виталия Григорьевича вышло в свет двадцать шесть книг, повести «Звёзды на рукавах» и «Артистка» остались неизданными. Писатель, работая в разных жанрах, создал увлекательные художественные произведения для взрослых и детей. Среди его произведений есть и документальная повесть «Трудный путь». Также он известен как автор фантастической пьесы для детей «Пираты южных морей», которая была поставлена в Ивановском областном драматическом театре в 70-е годы прошлого века.
Помимо активной писательской деятельности, Виталий Григорьевич Мелентьев много лет руководил литературным объединением «Огонёк» в подмосковном Ногинске. В 1978 году, благодаря его усилиям, был издан сборник поэзии и прозы подмосковных авторов «Земля полей, земля людей». Для многих его воспитанников это была первая крупная публикация. Виталий Григорьевич Мелентьев умер 6 января 1984 года. Мелентьев, В. Трудный путь : документальная повесть : [о трактористе Маратов.
МТС Ряз. Мелентьев ; рис. Мелентьев ; ил. Что здесь особенного?
Из цикла: Приключения Юры Бойцова и Васи Голубева Первая история из знаменитой литературной вселенной Виталия Мелентьева приглашает вас в удивительное приключение, описанное в аудиокниге "33-е марта". Главный герой, Вася Голубев, отправляется на необычный поиск - поиск мамонтового зуба. Однако судьба приготовила для него совершенно удивительное открытие: вместо зуба, он встречает настоящего мамонта, живого и здорового!
А Юрка попал на самый настоящий космический корабль и познакомился со сверстниками из другой цивилизации. Но ни один из мальчиков не подозревал, что впереди ждет еще одно приключение, участвовать в котором предстоит им обоим…Трилогия Виталия Мелентьева является одним из самых известных произведений советской детской фантастики. Захватывающая история о приключениях двух обыкновенных школьников учит нас тому, что и для пришельцев из других миров, и для будущих поколений землян смелость остается смелостью, честность — честностью, а настоящая дружба не знает ни времени, ни расстояний.
«33 марта»
Наконец Вася стукнулся обо что-то твёрдое, угловатое, услышал треск сломанных лыж и палок и упал на бок. Он попытался ещё встать, но левую ногу пронзила острая боль, и он присел. Его лихорадило, во рту пересохло от страха и неожиданности. Понимая, что он провалился в какую-то яму и повредил ногу, Вася испугался всерьёз: теперь-то наверняка ему попадёт от матери, а Сашка, конечно, воспользуется его беспомощностью, и мамонтовый зуб окажется в 21-й школе. Глава третья В яме В снегу на дне ямы, куда он попал, Вася барахтался всего несколько секунд, но ему показалось, что прошло много времени. Он очень спешил освободиться от рюкзака и лыжных обломков.
Наконец ему удалось с трудом встать на ноги. Не надо спешить, — стараясь успокоиться, шептал Вася. Рассказывая о своих приключениях во время скитаний с поисковыми партиями на Севере, самые интересные места он начинал так: «Тогда я решил успокоиться и думать логически». Оказывается, если человек умеет думать логически, то он обязательно найдёт выход из любого, самого трудного положения. По крайней мере, отец всегда находил и всегда оказывался победителем.
Вася осмотрелся. Вверху, метрах в двух — трёх над Васиной головой, в нависшем над ямой сугробе, виднелось отверстие. Через него лился неверный утренний свет, едва освещая просторную, с неровными стенами пещеру. Пахло сыростью, тленом и чем-то очень странным — как будто бы палёной шерстью. Когда глаза привыкли к темноте, Вася разглядел в стенах пещеры прослойки льда, следы кирки, пятна сажи.
Видно, золотоискатели жгли здесь костры, стараясь растопить вечную мерзлоту. Но порода оказалась неподходящей — бедной золотом, и они бросили эту глубокую яму-шурф. Яму занесло снегом, и вот Вася провалился в неё, как в западню. Вверху зашуршали лыжи и раздался сдавленный от волнения Сашин голос. Вася Голубев!
Я здесь! Я провалился… Серенькое небо загородила Сашина голова. Когда Саша убедился, что Вася жив и почти невредим, он рассердился: — Обязательно с каким-нибудь приключением! Ну как тебя угораздило? Обсудив положение, решили, что двух связанных за ремни лыжных палок будет вполне достаточно, для того чтобы с их помощью выкарабкаться из ямы.
Но при первой же попытке ремни оборвались, и Вася грохнулся на больную ногу. Саша связал палки поясным ремнём. Дело пошло лучше. Вася поднялся на полметра, но дело застопорилось. Саша решил помочь и потащил палки на себя, поскользнулся и, сам чуть не угодив в яму, обрушил кучи снега.
Вася долго отряхивался, а когда поднял голову, то увидел, что отверстие вверху стало побольше. Палки связали снова, и Вася дотянулся почти до половины ямы. Саша кряхтел, сопел и помогал сам себе, приговаривая: — Так… Ещё разочек… Ещё… Так… Оставалось всего несколько сантиметров — и одна палка оказалась бы на поверхности, а половина Васиного пути пройдена. Но Саша слишком увлёкся, перехватил палку и приналёг на неё, как на рычаг. Палка не выдержала.
Раздался треск, и Вася опять кубарем полетел вниз. Неудача и усталость подействовали на обоих удручающе. Они сидели молча — один наверху, другой внизу — и ничего не могли придумать. Ни в коем случае! Это значило, что все узнают о его тайне, о его неудаче.
Но это ещё куда ни шло… А вот если узнает мама… Нет, надо попробовать ещё раз. Они пробовали несколько раз, пока Вася в сердцах не крикнул: — Чего ты всё время снег сыплешь? И так за воротом полно. Они опять замолчали. Вася посмотрел вверх.
Над ним неслись снежинки. Края ямы как будто сблизились, отверстие стало меньше — снег заметал её. Дело принимало серьёзный оборот, и он решил: — Ладно, спеши домой. Ты это учитывай. Но ты спеши!
И, слушай, оставь мне консервы. И топорик. Ты пока что подруби стенки ступеньками. Будет легче вылезать. Тебе бы только стишки писать… А я вот сиди!
Если бы мы сразу подрубили стенки, я бы уже выкарабкался. Саша вздохнул и извиняющимся, примирительным тоном сказал: — Ну, я пойду… Ты тут не очень волнуйся. Вася не ответил. Хотя будущее не обещало ему ничего приятного, он решил быть твёрдым, смелым и стойким. В яме было холодно и пахло чем-то палёным.
Вася поел мороженого хлеба с мороженой колбасой — бутерброды уже успели промёрзнуть, консервы он поленился открыть — и заел обед сыпучим, колющимся снегом. Там у них и палатки, и радио, даже артисты в гости приезжают. И, потом, спальные мешки. Залезешь в них — и спи при любом морозе. Он выбрал местечко в уголке, свернулся клубочком, подложил под голову рюкзак и решил немного отдохнуть.
Метель завывала сильней, а дыра темнела и темнела. Снег через неё сыпался реже, и наконец всё стихло — метель снова затянула сугробом яму-шурф. Но Вася этого не заметил, как и не вспомнил, что не посоветовал Саше отметить яму снаружи — ведь метель могла замести лыжню. Он не думал об этом, потому что спал. Очень плохо ложиться спать поздно, даже готовясь к поискам мамонтового зуба.
Глава четвёртая Тузик Первое, что услышал Вася Голубев, был рёв. То жалобный, то злобный, то умоляющий. Трубный, необычайно громкий рёв. Потом Вася почувствовал, что земля колышется и на лицо сыплются влажные комочки и что вокруг очень тепло, даже жарко; вспотевшее тело сковано такой удивительной слабостью и истомой, что, кажется, не то что пошевелиться, а даже открыть глаза и то не хватит сил. Оценив все эти ощущения, вспомнив, что там, наверху, над ямой началась метель, он с ужасом подумал: «Замерзаю».
Ведь все замерзающие обязательно согревались перед смертью, страшно хотели спать и не могли даже открыть глаза. Об этом он читал много раз. Но Вася не хотел замерзать. Он собрал всё своё мужество, всю силу воли и, стиснув зубы так, что один, коренной, зуб с дуплом даже заныл, заставил себя открыть глаза и попытался подняться. Глаза открылись с трудом, как будто ресницы были склеены чем-то липким, тягучим.
А когда он всё-таки открыл их, то прежде всего удивился. Над ним было подёрнутое дымкой высокое небо. Края ямы-шурфа осели. Она казалась теперь не такой уж глубокой. И нигде — ни в небе, ни на краях ямы, ни в самой яме — никаких признаков снега, или изморози, или хотя бы спутников вечной мерзлоты — ледяных прожилок в стенах.
Стены ямы высохли, на краях росла трава, кусты багульника, и вниз заглядывали пушистые, как гусята, сероватые цветы — махровики. В яму всё время врывался сухой, будто от утюга горячий воздух. С каждым дуновением этого необычайного ветерка Вася ощущал, что в нём крепнут силы. В это время над ним опять раздался отчаянный рёв, и та стена, к которой он лежал, прислонившись головой, закачалась. На лицо упала оттаявшая земля.
Вася оглянулся и увидел, что справа, в самом углу, топчется огромная, как бревно, волосатая, с костяными наростами на ступне, определённо живая нога. Не помня себя Вася вскочил и отпрыгнул в противоположный конец ямы. Это спасло его, потому что почти сейчас же над ним метнулась тёмная змея. Прыжок отнял последние силы. Ноги подкашивались, в горле пересохло, сердце стучало медленно и глухо.
Вася не выдержал и присел. Он рассматривал стену, у которой ложился спать, и удивлялся всё больше и больше. Перед ним стоял удивительный, мохнатый слон. Вернее, не весь слон, а только одна его половинка, как у расклеившегося картонного ёлочного слонёнка. Вторая половина и спина скрывались в толще ещё не оттаявшей вечной мерзлоты, которая открылась после того, как со стены ямы-шурфа отвалился слой влажной, холодной земли.
Живая половинка слона, которую Вася сначала принял за стену, была не только огромна, но ещё и беспокойна. Задняя нога всё время ворочалась, бок, поросший густой бурой шерстью, от которой и сейчас всё ещё пахло палёным, тяжко вздымался. Чёрный морщинистый хобот то взлетал вверх и становился торчком, то бессильно падал на желтоватый сломанный бивень. Даже четырёхклассник мог бы сразу определить, что перед Васей стоял оживший, но всё ещё скованный вечной мерзлотой доисторический житель ледникового периода — мохнатый мамонт. Разглядывая своего соседа, Вася увидел маленький, свирепо ворочающийся сизовато-карий глаз.
Он неотрывно следил за Васей, но вдруг померк, и из него скатилась большая жёлтая слеза. Она скользнула по ресничкам и повисла на грубых волосах. Мамонт плакал. Он опять поднял хобот и затрубил — жалобно, призывно, точно жалуясь на свою удивительную судьбу или выпрашивая помощи и защиты. Васе стало очень жалко этого оттаявшего, ожившего гиганта, который, оказывается, делил с ним все беды плена в холодной яме-шурфе.
Мальчик хотел было подойти к мамонту, погладить его, успокоить, но потом решил, что спешить с этим не следует. Можно было ошибиться. Слабость постепенно исчезала. Захотелось есть. Да так, что даже под ложечкой засосало.
Вася осмотрелся и увидел сломанные лыжи и палки, свою лопатку и Сашин топорик, тускло поблёскивающую банку консервов. Осторожно, чтобы не попасть под мамонтов хобот, мальчик собрал своё имущество и сломанной лыжей подтащил рюкзак: в нём должен быть хлеб. Но вместо хлеба в рюкзаке были какие-то мокрые, серые крошки, слегка попахивающие керосином, потому что, хотя бутылка была цела, пробка в ней испортилась. Всё ещё ничего не понимая, но уже догадываясь, что с ним произошло что-то невероятное, Вася покорно вздохнул, вскрыл покрытую пятнышками ржавчины консервную банку и стал есть. Консервы были вкусные, слегка солоноватые, и пахло от них так, словно их только что принесли из магазина.
Это успокоило Васю, но он всё-таки с горечью вспомнил: «На Новой Земле нашли консервы, которые пролежали на зимовке почти пятьдесят лет…» Мысль эта не только не успокоила его, а наоборот — ему стало грустно, и он пожалел себя. Почему именно с ним вечно случаются самые неприятные вещи? То переведут в женскую школу, то никуда не пускают, то вот попал в такую неприятность, что и сам не разберёшь, что же всё-таки случилось. Вася вздохнул ещё горше, печальней и понял, что даже хорошие консервы без хлеба — не очень приятное кушанье. Удивительное дело, когда он обедал дома, мама вечно покрикивала на него: «Опять без хлеба?
Возьми же хлеба, Вася. Ну как можно есть без хлеба? А сейчас… Дорого бы он дал за кусочек хлеба! Да что там — хлеба! Просто за сухарь.
Притихший мамонт шумно вздохнул и пошевелил хоботом. Его диковатый глаз неотрывно следил за жующим Васей. По толстым, как щетина, волосам опять поползла желтоватая слеза. И потому что Васе было очень жалко самого себя, он пожалел и мамонта. Консервы придали Васе силы, и он, разыскав топорик и лопатку, без труда сделал в оплывшей, мягкой стене ямы ступеньки и вылез на поверхность.
Мамонт проводил его взглядом, поднял хобот и затрубил — кажется, из последних сил — жалобно и призывно. Глава пятая Неблагодарная скотина По всем правилам, нужно было немедленно возвращаться домой, чтобы узнать, что же с ним случилось. Пусть будет нагоняй, даже наказание, но зато он узнает, что же с ним произошло. Да и мама перестанет волноваться. Но мамонт трубил так жалобно, что оставлять его в беде показалось Васе нечестным, непионерским поступком.
Нужно было помочь ему вырваться из плена. Вспоминая о доме, о товарищах и, конечно, о теперешней своей 3-й школе и о своей бывшей 21-й, Вася подумал, что было бы очень здорово вытащить мамонта и привести его в теперешнюю свою школу. Это не то что зуб. Это живой мамонт! Вот уж тогда в 3-ю школу повалят экскурсии, пожалуй, не только со всего города!
Вот уж тогда 3-я школа прогремит!.. Пока Вася мечтал, он всё-таки осматривался по сторонам, и его мечты постепенно потухали. Кусты багульника уже явно отцвели — на них вовсю разрослись листья. Травы стояли густые, тёмно-зелёные. В хмуром небе чирикали пичужки и даже как будто звенел жаворонок, хотя Вася твёрдо знал, что вокруг их городка никогда не бывало жаворонков.
Внизу, у самого подножия сопки, на которой стоял Вася, подпрыгивала на камнях река, а вся долина переливалась на теплом ветру, как зелёная вода: он был засеян пшеницей. На далёких сопках, на тех самых, на которых был обнаружен мамонтов зуб, высились какие-то строения, и не то их крыши, не то огромные зеркала на них всё время поблёскивали. Именно оттуда непрерывным потоком, ровным и спокойным, тёк тёплый, сухой воздух, но с таким привкусом, какой бывает только после грозы. Понятно, что сейчас начало лета или конец весны. А он ходил на лыжах в марте.
Значит… значит, он проспал не менее трёх месяцев! Это смутило Васю, но он подумал, что бывали же случаи, когда люди спали летаргическим сном даже несколько лет, а не то что месяцев. Саша мог заблудиться, или меня занесло снегом. Поискали, поискали и решили, что я замёрз. Значит, дома меня не ждут.
А если Саша заблудился и не вернулся домой? Значит, нас обоих считают погибшими? Значит, я мёртвый?! Но если я спал столько времени на морозе, я должен был замёрзнуть. Я не мог не замёрзнуть.
Но как же я оттаял? Как это могло случиться? Конечно, он знал, что, например, лягушку можно оживить даже через несколько лет после того, как она была заморожена. Он читал, что в медицинских клиниках научились оживлять людей через несколько часов после того, как они умерли. Да что там — в клиниках!
Взять утопленников. Ведь их оживляют уже после того, как они и посинеют, и похолодеют, и сердце у них вовсе не бьётся. А замёрзших людей? Всякий житель Севера обязательно расскажет, как приводили в чувство людей, которые провели в сугробах по нескольку дней без всякого сознания. Всё было правильно, всё говорило о том, что Вася вышел из ямы на вполне законных, строго научных основаниях, и всё-таки… Всё-таки человек оживал через несколько часов… ну дней, но уж не месяцев.
Оставалась только лягушка. Она одна оживлялась и через несколько лет. Полезай ко мне в рот — И всё пройдёт». В сущности, очень глупые стишки, но когда Сашка появился в школе, переболев скарлатиной, то Вася долгое время дразнил его этими стишками, а Сашка очень сердился. Да и неизвестно ещё, какие ехидные стишки сочинит Сашка про Васю, когда он возвратится домой… Нужно было как следует подумать, прежде чем бежать домой.
Кто и как его встретит? Отец и мать, конечно, обрадуются, что он остался жив, и если будут ругать, так только через некоторое время. Беда в том, что уж теперь его, конечно, не будут отпускать на лыжные прогулки по крайней мере года два или три. Это неприятно, но в конце концов можно будет что-нибудь придумать. А вот ребята… Они вначале будут удивляться и даже, может быть, позавидуют, а потом обязательно припомнят ему, как он не то замёрз, не то заснул.
Этого не забудут. В этом случае выручить могло только что-то особое, поражающее. И этим особым, поражающим, конечно, был мамонт, который уже не трубил, а только сипел своим бессильно опущенным хоботом. В спасении мамонта Вася увидел и собственное спасение. Он испугался, что мамонт так и не выберется из вечной мерзлоты, в которую вмёрз его правый бок и большая часть туловища.
Он присел перед мамонтом на корточки: — Что тебе сейчас больше всего нужно? Может, ты есть хочешь? Хобот мамонта упал почти к самым ногам Васи и, сдувая пыль, жадно тянулся к траве. Глаз мамонта стал ещё темнее, и на нём опять показалась слеза. Но что ты ешь?
В нашей школе не проходили кормления даже домашних животных, а не то что мамонта. В самом деле, окажись сейчас перед Васей не мамонт, а, например, корова, овца или свинья, он не знал бы толком, как и чем их нужно кормить. И Вася в первый раз пожалел о том, что они не проходили этого в школе. Но жалей не жалей, а кормить животное нужно. И не только кормить: нужно ещё и приручать.
Это было просто удивительно! Тринадцатилетний пионер, ученик шестого класса, вдруг оказался в положении доисторического человека, который никогда не приручал животных, а значит, и не знал, как их кормить. Положение было трудное, но не безнадёжное. Мамонт тянулся к траве. Значит, ему нужна растительная пища.
Известно, что животных приручают прежде всего с помощью пищи и хорошего обращения. И если животное правильно себя ведёт, его поощряют лишней порцией самого вкусного корма. Вася по-хозяйски огляделся вокруг и решил, что самым вкусным кормом будет, конечно, молодая пшеница. Разработав план действия, Вася достал со дна ямы всё своё имущество — лопатку, топорик, рюкзак с бутылкой керосина, спички и даже обломки палок и лыж. Всё могло пригодиться.
Потом он снял шубу и шапку, о камень наточил лопатку и топор и начал прежде всего рубить кустики багульника. Первую охапку он положил правее мамонта и строго сказал: — Тузик, право! Мамонт жадно потянулся к веткам и отправил их в белый, бескровный рот. Ветки захрустели, и Вася, положив на прежнее место новую порцию кустиков, подошёл к самому мамонтову уху и несколько раз прокричал: — Тузик, право! Тузик, право!
Тузик покосился на него и повернул хобот направо, туда, где лежали ветви. Потом Вася клал ветви слева и кричал: «Тузик, лево! Тузик, лево! Мамонт оказался из понятливых и если вначале тянулся хоботом невпопад, то потом, когда Вася, осмелев, руками поправил хобот, Тузик свыкся и стал брать пшеницу из той кучи, из которой ему приказывал Вася. Когда урок был почти усвоен, мамонт вдруг перестал слушаться Васю и стал тереться хоботом о его мокрые валенки.
Ну-с, будем рассуждать логически. Посуды у меня нет. Как же я тебя напою? Взвесив все свои возможности, Вася выложил остатки консервов прямо на шубу, снял с себя нижнюю тёплую рубашку — благо ему становилось всё жарче, — взял шапку и рюкзак. Справа, слева и перед самым мамонтом он выкопал три ямки и вымазал их мокрой глиной из шурфа.
На реке он набрал воду в банку, в шапку-ушанку, в валенки и намочил рубашку. Банку и шапку он нёс в левой руке, а всё остальное положил в наполненный водой рюкзак и побежал к мамонту, оставляя за собой мокрую дорожку. Вылив воду из валенок и шапки, выжав рубашку и рюкзак, он наполнил две ямки и опять занялся дрессировкой. Раз пятнадцать он бегал к реке и за кормом. Мамонт был похож на паровоз: сколько ему ни дай, всё съедал; сколько ни таскай воды, всё выпивал.
Но, видно, «горючее» укрепляло его, и он быстро разводил пары — стал шевелиться, подрыгивая свободной задней ногой. Но остатки вечной мерзлоты держали его крепко. Вася так устал, что ему уже не хотелось ни дрессировать, ни бегать. Он присел на шубу, рассеянно доел консервы, сходил к реке, напился воды и, разложив мокрые вещи сушиться, задумался. Через полчаса он поднялся и стал рыть возле мамонта канаву.
Оттаивающий грунт поддавался его усилиям, но мешали камни. Вася так увлёкся работой, что вначале даже не заметил, что мамонт всё время пытается поймать его хоботом. Наконец Тузик ухватил Васю за штаны и легонько потянул на себя. Не смей! Мамонт отпустил Васины штаны, и Васе показалось, что Тузик чуть улыбнулся одним глазом.
Впрочем, это ведь могло только показаться — он ещё никогда не видел, как мамонты улыбаются. Вася внимательно посмотрел на Тузика, на его хобот, и тут только заметил, что прорытая им траншея очищена от камней. Тузик работал! Он сам пришёл на помощь Васе, и мальчик до того растрогался понятливостью доисторического пленника, что не выдержал, смело подошёл к нему и погладил мамонта по шершавому, в жёстких волосиках, хоботу. Тузик тихонько хрюкнул, как поросёнок, которому почесали брюшко, и заморгал глазом.
С этой минуты освобождение Тузика пошло быстро. Вася отламывал лопатой куски породы, отковыривал камни и подсовывал их под хобот Тузику. Тот отбрасывал породу в сторону. Когда удалось освободить его голову и шею, камни полетели во все стороны. Время от времени мамонт напрягал все свои мускулы, шевелился, и порода сама сваливалась в канавку.
Мелентьев Виталий 33 марта скачать книгу бесплатно Шестиклассник Вася Голубев с товарищем отравляется в тундру за мамонтовым зубом, но проваливается в шурф. В ожидании помощи он засыпает и просыпается через полвека.
Эта аудиокнига относится к трендовому жанру Детская фантастика и достойна вашего прослушивания! Аннотация Мелентьев Виталий - 33-е марта. Первая повесть известного писателя-фантаста Виталия Мелентьева.
Окруженные лучистыми венчиками, они казались близкими и теплыми; мороз крепчал, и в воздухе плавал густой колючий туман. Электрические фонари, фары автомобилей, окна домов тускнели и расплывались желтоватыми пятнами. Под ногами свирепо и раскатисто скрипел снег.
Вася с тоской посмотрел на такое знакомое, такое родное здание, покосился на пушистые маленькие кедры, которые посадил его пионерский отряд в прошлом году, и побежал вперед. В теплом вестибюле школы раздался звонок, и почти сейчас же огромное здание наполнилось шумом и громом: в средней школе окончились занятия. Вася пристроился в уголке около раздевалки, но здесь его заметила худая и вечно злая сторожиха тетя Поля. Она подозрительно посмотрела на Васю и спросила: — Опять драться пришел? Вася вытер нос и решил быть миролюбивым и добрым. В прошлую субботу дрался, в том месяце дрался. Сейчас опять? Васе Голубеву совсем не нравился этот никчемный разговор, тем более что возле вешалки уже закипали споры.
Мальчишки, стремительно врезаясь в очередь, отталкивали девчонок. Кто-то взвизгивал, кто-то кого-то звал, и никто не стоял на месте. Один только Вася, как привязанный, должен был выслушивать тети Полины наставления. Ему следовало бы тоже врезаться в очередь и свести кое-какие давние счеты со своими бывшими товарищами, а теперь врагами из шестого «Б». Но тетя Поля заметно повышала голос: — Чего ты с ними дерешься? Чего вы не поделили?