биография, дата рождения. Долгих шесть лет семья Аллилуевых оставалась без своей главной душевной опоры — Анны Сергеевны.
Гибель Надежды Аллилуевой
| Женщины, которых любил Сталин | Аллилуева, Анна Сергеевна — статья из Большого Справочника. Анна Сергеевна Реденс (более известная под своей девичьей фамилией Аллилуева, 1896—1964) — сестра Надежды. |
| Аллилуев Сергей Яковлевич, его жена Аллилуева Ольга Евгеньевна и их семья — OurBaku | Аллилуева, Анна Сергеевна — статья из Интернет-энциклопедии для |
| Аллилуева, Анна Сергеевна — Энциклопедия | Аллилуева, Анна Сергеевна — статья из свободной энциклопедии. Анна Сергеевна Реденс (более известная под своей девичьей фамилией Аллилуева, 1896—1964) — сестра Надежды. |
Анна Рубинштейн: что стало с тайной женой Сталина
Анна Аллилуева: Воспоминания 36 стр. Биографии и мемуары. Реденс (Аллилуева) Анна Сергеевна (1896-1964). Сестра Надежды Аллилуевой, второй жены. Вместе с ним арестовали и супругу Анну Аллилуеву — сестру Надежды Аллилуевой — второй жены Сталина.
Надежда Сергеевна Аллилуева
В дневнике Марии Сванидзе, жены брата первой жены Сталина — Екатерины, появилась 17 ноября 1935 года такая запись: «Яша вторично вступил в брак с Юлией Исааковной Бессараб. Она хорошенькая женщина лет 30—32, кокетливая. Яша у нее 3-ий или 4-ый муж. Она старше его. Не знаю, как отнесется к этому И.
Родство со Сталиным, кстати, не давало никому, кроме его детей Светланы и Василия, каких-либо преимуществ. Только Светлана и Василий получили с рождения фамилию Сталина. Мария Сванидзе и ее муж Александр, занимавшие влиятельные посты в администрации правительства СССР, были арестованы в 1937 году. Все эти родственники Сталина были расстреляны.
Судьба семьи Якова Джугашвили также оказалась трагической. В июле 1941 года 22-я армия, в которой командиром артиллерийской батареи служил старший лейтенант Яков Джугашвили, была окружена в боях за Смоленск. Жуков подписали приказ, согласно которому «... Для семьи сына Сталин не сделал исключения.
Жена, вернее уже вдова Якова, была освобождена лишь в 1943 году, после смерти сына Сталина. Это было сделано после того, когда Сталин по агентурным каналам получил сведения о том, что его сын вел себя в плену как патриот и отказывался от всех форм сотрудничества с немцами. Существует несколько версий смерти Якова Джугашвили: по одной из них он покончил жизнь самоубийством, по другой был убит охраной лагеря при попытке к бегству. Вторая проблема возникла в семье Сталина в 1939 году.
Старший брат покойной жены Сталина Павел Аллилуев, участник Гражданской войны, инженер и танкист, служил в 1938 году в Управлении автобронетанковых войск в Москве. Вернувшись осенью 1938 года из отпуска в Сочи, он неожиданно умер от сердечного приступа в своем служебном кабинете в здании управления. Ему в то время шел лишь 44-й год. После его смерти остались жена Евгения Александровна Аллилуева и трое детей: младшему, Саше, было 7 лет, старшей дочери 18.
Они жили не в Кремле, а в знаменитом доме, который тогда называли «правительственным». Он был построен на противоположном от Кремля берегу Москвы-реки специально для элиты. В Москве в 20-е и 30-е годы построили несколько домов для «ответственных работников», и все они тщательно охранялись. Евгения Аллилуева была в трауре не слишком долго и через несколько месяцев снова вышла замуж.
Новым родственником Сталина стал Николай Владимирович Молочников, имевший двух детей от своей первой жены. Молочников был конструктором-металлургом и работал в Ленинграде. В Москве он со своими детьми поселился в пятикомнатной квартире Евгении Аллилуевой. Сталин был недоволен этим браком из-за его быстроты.
По грузинским обычаям жена, потерявшая мужа, соблюдает траур значительно дольше. С Евгенией Аллилуевой он познакомился и подружился еще в 1929 году, в период совместной работы в торговом представительстве СССР в Берлине. Павел Аллилуев в это время также работал в Германии, которая, не имея по Версальскому договору танковой промышленности, размещала много военных заказов именно в СССР. Молочников имел еврейское происхождение, хотя носил русскую фамилию.
Смена еврейских имен и фамилий на русские была обычным явлением в России среди нерелигиозных евреев, так как формальный переход в православие снимал все ограничения мест проживания и образования. В 1920-е годы смена еврейских фамилий на русские стала еще проще и не требовала религиозных обрядов. В прошлом Сталин очень часто встречался с Павлом и Евгенией. Но новая семья Евгении Аллилуевой и Молочникова была выведена за пределы круга семейных контактов Сталина.
Среди своих детей Сталин больше всего любил дочь Светлану, девочку не очень красивую, но умную и много читавшую. Светлана училась в школе очень хорошо, успешно изучала английский язык. В то же время у сына Сталина Василия, который был на пять лет старше своей сестры, были постоянные проблемы с учителями. Осенью 1942 года Светлана, в то время еще шестнадцатилетняя школьница, вернувшись из эвакуации в Куйбышеве в Москву, встретилась на квартире у брата Василия, тоже жившего тогда в правительственном «Доме на набережной», с кинодраматургом и режиссером Алексеем Яковлевичем Каплером.
Между Светланой и сорокалетним Каплером возник почти мгновенный роман, внимание известного драматурга льстило Светлане, тогда еще школьнице 10 класса. По сценариям Каплера были поставлены знаменитые юбилейные фильмы «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году». Их снимал известный режиссер Михаил Ромм. Сталин лично следил за ходом съемок, просматривал черновые отрывки каждого фильма и иногда вносил изменения и в сценарий.
В этих фильмах Сталин впервые в советской кинематографии появлялся как один из важных персонажей. Он был показан как активный организатор Октябрьской революции и как самый близкий Ленину друг и партийный лидер. Это было преувеличением, но фильмы имели успех и долго шли во всех кинотеатрах страны. Первый фильм был приурочен к 20-й годовщине Октябрьской революции, второй к 60-летию Сталина.
Оба фильма в марте 1941 года получили Сталинские премии. Каплер считал себя другом семьи Сталина и в 1942 году готовил сценарий фильма о советских военных летчиках. Для консультаций он пригласил сына Сталина Василия, который, несмотря на очень молодой возраст — 21 год, был уже полковником авиации и имел боевой опыт. Между Светланой и Каплером начались частые свидания.
Поскольку Каплер не мог посещать Кремль, он обычно ждал Светлану у школы и уводил после окончания уроков в кино, в театр или в картинную галерею. У Светланы был постоянный телохранитель от госбезопасности, он всегда следовал за влюбленными на небольшом расстоянии. Сталину, безусловно, докладывали об этих встречах. Но в то время ему было не до Светланы, роман дочери с Каплером начался почти одновременно с началом контрнаступления Красной Армии в Сталинграде.
Сталин к тому же всегда ночевал на даче в Кунцево, а Светлана жила в кремлевской квартире с гувернанткой. Влюбленные каждый день подолгу разговаривали по телефону, и все их разговоры фиксировались на пленку «оперативной техникой». По заведенному обычаю Сталину представили из госбезопасности справку и на Каплера. Он был евреем, но не это было предметом недовольства Сталина.
Алексей Каплер был женат, но жил отдельно от жены в лучшей тогда гостинице «Савой». У него было много поклонниц и любовниц, главным образом среди артисток. До войны Каплер имел привилегию зарубежных поездок, в Москве часто бывал на разных приемах в иностранных посольствах и дружил с некоторыми иностранными корреспондентами. Это была типичная жизнь популярного драматурга и деятеля кино, но именно поэтому советская контрразведка, в которой была большая служба «внешнего наблюдения» за контактами советских граждан с иностранцами, считала близкую дружбу Каплера с дочерью Сталина нежелательной.
Каплер получил формальное предупреждение от полковника госбезопасности и «совет» оставить дочь Сталина в покое и уехать в длительную командировку. Он, однако, проигнорировал этот совет. Неожиданно фильм о летчиках по сценарию Каплера Комитет по кинематографии решил снимать в Узбекистане. В марте 1943 года Каплер стал собираться для длительной творческой поездки в Ташкент.
Он сказал об этом и Светлане. На очередном свидании влюбленные пошли не в театр или кино, а в пустовавшую квартиру брата Светланы. В своих воспоминаниях Светлана пишет: «Что там происходило? Мы не могли больше беседовать.
Мы целовались молча стоя рядом» [ 22 ] Телохранитель ждал в другой комнате. Существуют и другие версии этого эпизода [ 23 ], отличающиеся от той, которая принадлежит самой Светлане. Каплеру так и не удалось уехать в Ташкент. На следующий день его арестовали.
Арестом руководил начальник личной охраны Сталина, генерал Николай Власик. Каплера обвинили в несогласованных с властями связях с иностранцами. Приговор, однако, по тем временам был очень мягкий — ссылка в Воркуту на 5 лет. В Воркуте Каплер работал режиссером в местном театре.
Самой Светлане предстояло лишь бурное объяснение с отцом. Сталин повернул дочь к большому зеркалу: «... Ты посмотри на себя — кому ты нужна?! У него кругом бабы, дура!
Не умеет толком писать по-русски! Уж не могла себе русского найти! Осенью 1943 года Светлана поступила в Московский университет на филологический факультет. Постоянный телохранитель был для нее отменен, но, безусловно, осталось какое-то более скрытое наблюдение.
Весной 1944 года, — пишет Светлана в своих мемуарах, — я вышла замуж. Мой первый муж, студент, как и я, был знаком мне давно — мы учились в одной и той же школе. Он был еврей, и это не устраивало моего отца. Но он как-то смирился с этим...
Нам дали квартиру в городе» [ 25 ] Квартира была в том же правительственном «Доме На набережной» с видом на Кремль. Сталин за три года этого брака действительно ни разу не встретился со своим зятем Григорием Иосифовичем Морозовым, студентом недавно созданного и очень престижного Института международных отношений. От этого брака у Сталина появился внук, которого он увидел только через несколько лет, когда брак Светланы и Григория Морозова уже распался. Развод был оформлен без всяких формальностей и без решения суда, которое в это время было уже необходимо для расторжения браков.
Приезжаю в Ивановскую тюрьму, начальник, похожий на Фернанделя, говорит: «Ну ясно, вы там в семье поругались, он вас и посадил, ничего, время пройдет, помиритесь. Мы тебя в розовую камеру посадим. Баньку тебе затопим». И правда, помещает в розовую камеру, говорит: «Ты тут свободненькая, можешь ходить куда хочешь». Я написала и все горевала, что не сообразила позвонить им. Фернандель учит: «Ходи по Иванову, где хочешь, но на ночь возвращайся сюда». Я слышу вдали вроде музыка. Можешь туда сходить». Иду в парк. Смотрю — гаст роли Камерного театра.
А у меня там подружка, Марианна Подгурская, красотка, племянница Ромена Роллана. Вижу, она идет, вся в голубом, кричу ей: «Марьяшечка! Из трех предложенных мне городов: Иваново, Кинешма, Шуя я выбрала последний, потому что там в театре не было людей, знавших меня, НКВД хотел, чтобы Аллилуевы были инкогнито — нашу фамилию скрывали ото всех. Пошла на вокзал ехать в Шую, а там неразбериха, как во время войны, все лезут, с мешками, не протолкнешься. Я обратно в Ивановскую тюрьму, а меня не пускают: «Пишите заявление, что хотите переночевать в тюрьме». Написала, и начальник с мордой Фернанделя опять отвел меня в розовую камеру. Утром он сам отвез меня на вокзал и усадил в поезд. Симпатичный человек. Она любит людей и легко прощает даже подлости. Но не прощает огульных обвинений в свой адрес.
Ему в сорок восьмом было двенадцать лет, что он мог тогда понимать? Ведь следователи сами писали за заключенных протоколы и могли наворотить что угодно. Вполне согласна с Кирой Павловной. Проведя не один час над «делами» Калининой, Жемчужиной, Руслановой, Окуневской, Егоровой, Буденной и других, могу не только подтвердить слова Киры Павловны, но и кое-что добавить. Прежде всего, «дела» тридцатых годов и «дела» конца сороковых — это разные «дела». Первые меньше, проще. Много в папках тридцатых собственноручных показаний, как правило, написанных так, что даже почерк кажется испуганным. В собственноручных показаниях видны личность, характер, состояние духа на тот час, когда они писались. Эффект присутствия персонажа. В сороковых распухшие папки «дел» полнились показаниями, напечатанными на машинке, далеко не всегда подписанными допрашиваемым, и тон, и стиль разных показаний выглядели как бы на одно лицо.
Словно один и тот же человек снимал их с одного человека и сам же записывал. Стиль тюремных держиморд целиком поглощал индивидуальность той или иной личности, сидевшей перед ним. Следователей сороковых всегда интересовала одна и та же тема — интимная жизнь допрашиваемых, ее подробности, не имеющие никакого отношения к «делам шпионок». Что это было? Извращенность следователей или, наоборот, скованность их? Они определенно фантазировали на страницах «дел», безнаказанно изливая свои тайные неудовлетворенности и комплексы. Думаю, зря Владимир Аллилуев обвиняет Киру Павловну: ее показания наверняка были сочинены следователем, а она ничего не подписывала и даже не знала, что его мать, Анна Сергеевна, тоже в тюрьме. На ней КГБ. Сидит такой опрятный, вроде интеллигентный, хорошенький, а я ему говорю: «Мне надо работать в театре, у меня никакой другой специальности нет». Он снимает трубку: «Театр Горького?
Это оттуда-то. Тут приехала ссыльная, она должна работать в театре». Ему отвечают, и он мне передает, что «местов нет», но можно там работать на разных работах. А мне что? Я там стала и актрисой, и аккомпаниатором, и реквизитором. Парень этот послал меня в гостиницу, устроиться на несколько дней. Сидит в платке, ну, баба-яга. Даю ей бумагу: «Аллилуева-Политковская выслана на 5 лет в Ивановскую область». Она молчит, смотрит и вдруг как заревет в три ручья: «Миленькая ты моя, у меня муж тоже сидит, я тебе лучший номер дам! Стала играть в театре.
Паспорт мне выдали на фамилию мужа. Я всего-то два года была замужем, когда меня забрали. Муж приехал ко мне, ну что ему было делать в Шуе? Он в Малом театре работал помрежем, когда мы познакомились, а перед тем, как мне сесть, поступил в дипломатическую школу. Побыл у меня, посмотрел: играю я спектакль — в зале восемь человек. Мы играем, наслаждаемся, можно сказать, для себя, а потом нам по рублю дают зарплаты.
А потом возвращалась — и они жили как ни в чём не бывало. На фоне такой вот своеобразной семейной идиллии росли четверо детей: Надя, её старшая сестра Аня и их братья Павел и Фёдор. Большевичка Во многих вопросах Аллилуевы-родители были единодушны. Например, считали, что дети их должны получать лучшее образование, которое им только можно дать. Надя училась в гимназии, вместе с девочками гораздо менее пролетарского происхождения. Её там быстро прозвали «большевичкой» — когда собирали деньги какому-то чиновнику и дошли до Нади, та резко сказала, что не жертвует, принципиально. Впрочем, прозвище это было беззлобным. Надю любили, все, кто её знал, всю её жизнь. Отец сделал неплохую карьеру, был высококвалифицированным рабочим и снимали просторную квартиру с настоящей ванной и водогреем, с тремя спальнями и гостиной. А главное для его подпольной деятельности — со вторым, отдельным выходом на чёрную лестницу. Наде было два года, когда они познакомились. Ходила легенда, что Иосиф спас ей жизнь: она упала в реку, а он вытащил. В любом случае, фигура этого революционера волновала её сердце... Как, впрочем, и фигура любого из революционеров, которым доводилось пересиживать на квартире Аллилуева: Ленина, Крупской, Орджоникидзе и многих других. Аллилуевы жили достаточно вольно: оба брата Надежды служили далеко от дома, и каждая девочка в итоге получила по собственной комнате. Когда пришёл Сталин, выяснилось, что жить ему у Аллилуевых придётся долго, так что Надя переехала к Анне в комнату, а Надину спальню отдали гостю. Гость держался скромно, тихо, старался никого не утруждать и охотно разговаривал о литературе или читал вслух. Девушки Наде было шестнадцать, Анна была совсем взрослой готовили «жильцу» завтрак, но обедал и ужинал он всегда вне дома, чтобы не отягощать бюджет Аллилуевых. Обычным его обедом в то время, похоже, были хлеб и самая дешёвая вяленая рыба. Может быть, ещё рыночные пирожки. После этого ремонта, надо сказать, Сталин вообще полюбил куртки, плотно закрывающие шею — фасон понравился, и ходил после революции во френчах. Ему было почти сорок. Тем не менее, Аллилуевы считали почти решёным, что он женится или захочет, по крайней мере, жениться на Анне. Наде Сталин читал какую-то классику вслух, она ему иногда играла на пианино — не больше. Когда шестнадцатилетняя Надежда уехала из дома, потрясённый отец спрашивал: «Куда он увез её? Она же ребёнок! Надя не хотела быть ребёнком и учить немецкие глаголы. Она хотела заниматься большим большевицким делом. Правда, к политике себя чувствовала неспособной — и решила оберегать одного большевика, следя, чтобы он вовремя поел и вовремя поспал, согретый её любовью. К детям ревновал, и, чтобы отец их не возненавидел за то, что им достаётся материнская любовь, при появлении Сталина Надежда их начинала практически игнорировать, обращая всё внимание на мужа. К мужчинам ревновал — даже к собственному сыну Якову, которого Надежда жалела как сироту и с которым налаживала отношения как раз во имя мужа. К любому интересному ей делу ревновал. Сходила с маленьким сыном на руках с ума — он оказался сложный, капризный, своевольный...
Евгения Аллилуева Жена Павла, брата Надежды. Считалась одной из первых красавиц довоенной Москвы. Была модницей и великолепной рассказчицей, отличалась сильным голосом. Она непринужденно общалась со Сталиным как с родственником и тот явно ей симпатизировал. Слухи об их романе ходили еще до скоропостижной смерти Павла, который как будто скончался от инфаркта прямо за рабочим столом. Позже говорили, что он мог быть отравлен. Евгения быстро вышла замуж за своего нового возлюбленного, конструктора Николая Молочникова. Вождь был в ярости и прекратил общаться с Аллилуевыми, которые, как и Сванидзе, также были репрессированы. Муж сестры Надежды Анны был расстрелян, Анна несколько лет просидела в одиночной камере. Были арестованы и Евгения вместе со своим мужем. Ольга Лепешинская Балетная прима никогда не признавалась в романе со Сталиным, но не скрывала, что вождь часто приходил на ее спектакли и оказывал знаки внимания. Вера Давыдова Оперная певица также была фавориткой вождя, хотя достоверных доказательств их романа нет. Впрочем, Сталину также приписывали отношения и с вечной соперницей Давыдовой — певицей Наталией Шпиллер. Валентина Истомина Экономка на Ближней даче Сталина отличалась жизнерадостным и простодушным характером.
«Такое время». Что говорил племянник Сталина о семье и расстрелах
| Лариса Васильева, Дети Кремля: Судьба племянницы Киры — | Стол имеет клеймо "доставить Аллилуевым" и адрес на их проживание в 1909г. |
| Кто и за что убил вторую жену Сталина? | Анна Аллилуева Студентка Психо-неврологического института вместе с Иосиф Сталин Источник: Аллилуева А. С. Воспоминания. — М.: Советский писатель, 1946. Также в этот день. |
| Читать книгу Легенды московских кладбищ Игоря Оболенского : онлайн чтение - страница 5 | Анна Аллилуева в виновность мужа не верила. В 1948 г. Анну арестовали и после обвинения в шпионаже также заключили в одиночную камеру. |
Гибель Надежды Аллилуевой
Мать, которой своевременно сообщили о смерти сына, не приехала проститься с ним. На этот раз зятя подобрал сам Сталин. Однако этот брак не стал для обеих сторон счастливым. Зато в 1950 году родилась дочь Катя. Иосиф считал, что сестру мать любила больше, чем его, которого воспитывали в основном тычками и подзатыльниками.
Но особой любви между матерью и дочерью тоже не было. Бегство матери из страны и от собственных детей Екатерина восприняла однозначно как предательство. И не простила мать даже спустя десятилетия. Катя в молодости походила на мать Екатерина родилась в 1950 году.
Ее отец — профессор Юрий Жданов, про которого Светлана Аллилуева сказала, что он сухарь, холодный и неинтересный. В детстве отец, занимавшийся химией и геологией, часто брал Катю в поездки по стране, путешествия понравились, и девочка решила заниматься геофизикой. Получив высшее образование, Екатерина в составе геологической экспедиции уехала на самый край страны — в камчатский поселок Ключи, к подножию знаменитой Ключевской сопки. И осталась здесь на всю жизнь.
Работала рядовым сотрудником вулканологической станции. Полвека Екатерина регистрировала эманацию радона: забирала из глубины вулкана пробы радиоактивного вещества, по которым можно определить, скоро ли будет извержение. В молодости была веселой, заводной, пела песни Окуджавы, аккомпанируя себе на гитаре. Молодой и харизматичный коллега Всеволод Козев сделал ей предложение, и она, несмотря на его несвободу и наличие двух детей, согласилась.
В поселке говорили, что Козев женился на Ждановой по расчету, как на внучке Сталина. Расчет оказался неверным. Екатерина ни с кем из родственников отношений не поддерживала, помощи ниоткуда не получала и не просила. Мало того, официально отказалась от всякой собственности потомков Сталина в Москве.
Так что новый муж не смог улучшить свое материальное положение за счет жены, а вот морально очень пострадал. В поселке хорошо относились к бывшей жене Козева, сочувствовали ей, а его и Жданову осуждали. В 1981 году у пары родилась дочь Анна. Выросшая дочь Ждановой вышла замуж за военного, семья живет на полуострове.
Жданова отказалась от наследства Оказавшись у разбитого корыта, муж Екатерины запил, заработал цирроз печени и через некоторое время застрелился из охотничьего ружья.
А еще через некоторое время арестовали родителей, и Геля попала в детский дом. Куклу и патефон она таскала за собой во время всех мытарств, причитавшихся ей как дочке врага народа... Дедушка-романтик и обаятельный Сталин - Много лет назад, еще в Первую мировую войну, в Великом Новгороде гадалка сказала моей маме: "Ты высоко прыгнешь, будешь жить за границей, а потом низко упадешь и не своей смертью умрешь... И там выяснилось, что теперь она родственница Сталина. Его жена, Надежда Сергеевна, была папиной сестрой. А мой дедушка, папин папа, был революционером-романтиком: отправлял деньги ссыльным, прятал подпольщиков, в июле 1917 года в Петрограде у него в квартире скрывался Ленин. Тогда Ленина искал весь город...
Но Сталин тогда был другим, а о будущем никто, разумеется, не догадывался... В Москве поселились в Кремле - как войдешь через Кутафью башню, направо небольшой двухэтажный домик, а дальше Офицерский корпус - и наши квартирки. Там жили Сталин, Ленин, Свердлов и мы. Жили тесно, мебель сборная. Мне рассказывали, что Ленин, приходя на общую кухню, всегда спрашивал кухарку: "Вы кошечке молочка давали? Вы ее покормили?.. Так вот и жили. А потом, когда у Сталиных родился Вася, а Ленин оказался в Горках, разъехались.
Наша семья обосновалась в трех кельях Чудова монастыря потом на его месте построили здание Президиума Верховного Совета СССР , там было ужасно много мышей... Папа и мама по-прежнему дружили со Сталиными. Когда в 1926 году родилась Светлана, Надежда Сергеевна взрослым девочку не показывала - верила, что могут сглазить. А вот мне я была старше Светы лет на шесть дочку предъявить было можно... В том же году мы уехали за границу. В Германии он закупал машины и рельсы, бывал на заводах и сразу увидел, что немцы строят танки. В Кремле мы уже не жили. Дедушка как старый большевик получил пятикомнатную квартиру в Доме правительства Доме на набережной.
Потом, когда застрелилась Надежда Сергеевна, многие считали, что он с нами порвет: говорили, будто папа подарил ей тот самый револьвер... А в действительности все было не так. Папа имел право провозить оружие и в Германии купил два маленьких револьверчика. Надежда Сергеевна однажды пожаловалась: "С охраной просто беда - то есть, то нет. Мне на всякий случай выдали такой огромный пистолет! Давай поменяемся: я тебе свой, а ты мне маленький". Сталин, узнав об этом, сказал: "Нашел что подарить! И хозяин приветливый.
А Надежда Сергеевна была очень строгая с детьми. При ней не побегаешь, не похохочешь: сиди - и все... То ли он родился великим актером, то ли просто тогда был хорошим... И он их тоже любил. Моего брата всегда сажал на колени: "Ах ты, грибочек... А сталинский сын, Вася, отца побаивался. К собственным мальчишкам он придирался и с Яшей, сыном от первого брака, был очень строг. Мне кажется, Сталин, как принято у грузин, мальчиков старался воспитывать мужчинами.
А к женщинам был снисходителен: Светланочку носил на руках, считал, что ей можно полениться, побольше поспать... А вот с Надеждой Сергеевной все обстояло иначе... Сейчас пишут, она ревновала его к маме. Не хочу об этом говорить - я ничего такого не знаю. Мама была женщина смелая. Она пела Сталину частушки, рассказывала анекдоты о нем самом, говорила правду... Когда она вышла из тюрьмы, я сказала: "Выходит, твоя правда не нужна была?.. Как-то пожаловался маме: "Светлана просит денег, а мы жили на гривенник".
Мама ответила: "Это когда вы так жили, Иосиф? Вы просто не понимаете, на каком вы свете". Он был очень удивлен. Она была настоящая русская красавица, спокойная, веселая... Но недотрога. Это очень разжигало людей грузинских кровей. На Кавказе есть обычай: при знакомстве стукнуть человека лбом в лоб. В первый раз Берия поздоровался с мамой именно так.
А у нее бывали мигрени. Она потом возмущалась: "Иосиф, что себе позволяет ваш друг? Мама возненавидела его после этого. Мы жили в одном доме, и я видела Сталина каждый день. Там, на втором этаже, они все по ночам и заседали. Иногда звонил: "Павел, приходите с Кирой на шашлыки". И сам хлопотал у мангала... Однажды мы сидели в саду: я, папа и Сталин.
Я при пионерском галстуке, перед нами три рюмки, Сталин разливает коньяк: "Ну что, выпьем? Не пей. Он обиделся - А потом наступил 1937 год... У мамы был день рождения, Сванидзе пришли в гости мы жили в соседних подъездах. Было весело, они ушли около двух ночи, и мы с мамой стали мыть посуду. Вдруг звонок, приходит Толечка, сын Марии Анисимовны от первого брака, совершенно белый: "Лешу партийная кличка Сванидзе и маму арестовали". В 1938-м папа уехал в отпуск в Сочи. На следующее утро после возвращения он съел свой обычный завтрак: яйцо, бутерброд с сыром, выпил кофе и пошел на работу.
Она считала Сталина мужем, но он, уехав из Курейки, не заботился ни о ней, ни о ребенке. Его заполярный сын Александр не поднялся выше заведующего столовой, а Лидия Перепрыгина через много лет вспоминала: — В свободное время И. Сталин любил ходить на вечеринки. Всегда был веселый, любил танцевать, играть и петь, особенно любил петь песню «Я золото хороню, хороню». В те годы у Сталина еще был прекрасный певческий голос, тенор. Играл он на гармошке, а мужики под его музыку и пение плясали «русскую».
За хромоту и оспины в Курейке его прозвали Оськой корявым. Все это было и прошло: приехав в Петроград, Сталин отправился к давним знакомым, в семью старого революционера, рабочего и социал-демократа Сергея Яковлевича Аллилуева. Они познакомились в Баку. Тогда Сталин спас его двухлетнюю дочь Надю, случайно упавшую в воду. Через год, в 1918-м, он женится на 16-летней Надежде Аллилуевой. Их отношения начались вскоре после того, как Сталин появился в Петрограде.
Что бы потом ни говорили, брак оказался счастливым, во всяком случае поначалу. Они были очень близкими людьми. Свою роль, очевидно, играло то, что проживший долгую, тяжелую, опасную жизнь чрезвычайно волевой мужчина женился на девочке. Сталин должен был относиться к ней не только как к жене, но и как к ребенку. А потом Надежда Сергеевна повзрослела. Характер у нее оказался жестким, и в семье начались проблемы.
К тому же она была не самым здоровым человеком, из-за неправильно сформированных костей черепа у нее случались сильнейшие головные боли. Писали и о том, что у Надежды Сергеевны была склонность к шизофрении и депрессиям. Если это и правда, то ситуацию многократно усугублял характер Сталина, — тот умел быть невыносимым. В семье случались тяжелые сцены: Виталий Вульф в одной передаче рассказывал о том, как взбешенный Сталин встал из-за стола: «Жить с тобой невозможно, — сказал он жене. История восхождения Сталина к власти» писал: «Сталин и Надя то относились друг к другу с большой любовью и нежностью, то изливали потоки гнева и ярости». Их дочь Светлана считала, что поводом к самоубийству стала «всего-навсего небольшая ссора на праздничном банкете в честь XV годовщины Октября.
Плакала, жаловалась на жизнь с мужем и говорила о разводе. А Сталин уехал на дачу.
Все это мы узнали позже. С трудом налаженная жизнь наша оборвалась. Нужно куда-то уезжать, скорее освобождать казенную квартиру...
И снова помогли товарищи отца. Нас поселили в квартире одного из них. Дом на Кладбищенской улице. Сразу за ним начиналось тюркское кладбище. Унылое выжженное солнцем поле с плоскими каменными плитами.
Закутанные чадрами женщины, как привидения, проходили между могил и протяжными гортанными воплями оглашали воздух. Вестей от отца не было. Мать грустила, ее терзали тревога и забота. Да и трудно было. Она не могла найти работы и продала все, что у нас было.
На эти деньги мы добрались до Тифлиса. Глава седьмая В конце 1903 года в Баку налаживали подпольную типографию. Тифлисские железнодорожники сделали для типографии печатный станок. Шрифт тоже достали тифлисцы. Перевезти это имущество в Баку поручили отцу и В.
В корзине, которую принес дядя Ваня под Новый год под пивными бутылками спрятали печатный станок. Его хранили среди старой домашней рухляди на бабушкином чердаке до того дня, когда отец с Василием Андреевичем, разделив на две части поклажу, поодиночке ушли из дому. А накануне отец зашел к одному из товарищей, к Михо Бочоридзе, - в его квартире, в домике у Верийского моста, хранился шрифт. Бабе, родственница Бочоридзе, встретила отца... Худощавый темноволосый молодой человек показался из соседней комнаты.
Бледное лицо с резким изломом бровей, карие испытующе-внимательные глаза кажутся отцу знакомыми. Молодой пропагандист, который занимался с рабочими железнодорожных мастерских. Он вывел на демонстрацию батумских рабочих. Скупо и коротко Coco рассказал о том, как из тюрьмы, где он просидел много месяцев, его выслали в Иркутскую губернию, в село Уда. Сначала не удалось - стражник не спускал с меня глаз.
Потом начались морозы. Выждал немного, достал кое-что из теплых вещей и ушел пешком. Едва не отморозил лицо. Башлык помог. И вот добрался.
Сперва в Батум, а потом сюда. Как тут у вас? Что бакинцы делают? Отец рассказывает о бакинских делах, о типографии, о поручении, делится сомнениями: удастся ли ему с Шелгуновым благополучно довезти тяжелый, громоздкий груз - станок, барабан от него и еще шрифт? Coco внимательно слушает.
Разберите его на части и везите отдельно. Сядьте в разные вагоны и не показывайте виду, что едете вместе. А шрифт пусть привезут потом, другие... Я запомнила рассказ отца о его первой встрече с молодым Сталиным. Это было в начале января 1904 года.
Глава двенадцатая Снова 1905г. Там, в комнатах наверху, я впервые увидела спеленатую Надю. Тогда дом был еще не достроен. А сейчас он заново отделан. Балконы, висевшие без перил, обведены железной решеткой.
Теперь бы мама не боялась, что мы можем свалиться оттуда. Ах, как досталось Павлуше, когда однажды его застали свесившимся с узкого каменного выступа! Мама сама чуть не плакала, втаскивая Павла обратно в комнату. И тот же берег, по большим плоским камням которого мы любили скакать. А дальше, за домом, пристань, куда причаливают пароходы.
Какая была радость, когда мама брала нас гулять туда, и мы останавливались у высоких, обмотанных толстыми канатами причалов и глядели, как у купален под пристанью барахтались и ныряли в море смуглые горластые мальчишки. Эту пристань я запомнила, потому что однажды папа едва не утонул здесь. Я и сейчас живо представляю это забавное, чуть не ставшее трагическим происшествие, в котором проявился весь наш решительный и настойчивый отец. Мы гуляли по пристани, когда ветром вдруг швырнуло в море мою новую, только что купленную соломенную шляпу. Я не успела горестно вскрикнуть, как папа.
Но она, точно спасаясь от преследования, неслась по волнам все дальше в море. Оцепенев от неожиданности, мы так и застыли на пристани... Предательский бакинский норд, как всегда, разыгрался внезапно. Волны поднимались выше, и шляпа неслась по ним, издеваясь над всеми нами. Папа плыл ловко и быстро, но не мог схватить ее.
Но папа не слышал нас и упрямо догонял еле видный светлый соломенный кружок. Мы никогда не видели море таким бурным. Мы кричали все громче. Но вот мы уже смеемся сквозь слезы. Папа приближался, и шляпа гордо торчала на его голове, бант победно раздувался рядом с отцовской бородой.
Мы с папой живем в квартире его старого друга Назарова. Дуня - его жена. Она - простая, веселая и нравится мне так же, как нравится хмурый по виду, но такой заботливый ко мне Иван Назаров. Все мне у них по душе... Бывает у Назаровых гость, которого я приметила сразу.
Голубоглазый, светловолосый, он выделяется среди остальных. Зовут его Петр Монтин, и он часто шутит со мной, звучно, громко смеясь. У Монтина приятный, мягкий, раскатисто-певучий голос, и кажется мне, все любят слушать его. Когда Монтин говорит, в комнате замолкают и все глядят на него. Дядя Ваня тоже приходит к Назаровым.
По воскресеньям он водит меня гулять и покупает мне кишмиш-лаблабо - сладкий рассыпчатый горох с изюмом и бада-буды - обсыпанные сахаром хлопья кукурузы. Продавцы-татары поджаривают сласти на углях у своих лотков, тут же на улице. Здесь все происходит на улице. На улице стригут и бреют. Я останавливаю дядю Ваню, чтобы поглядеть, как работают уличные цирюльники.
Мужчины поднимаются с низких скамеечек и надевают на выбритые посредине головы замусоленные, грязные шапочки. Это носильщики тяжестей, амбалы - так их зовут в Баку. Я вижу, как они идут посредине улицы, сгибаясь и вздрагивая под непомерной ношей. Мне кажется: вот-вот они упадут. Подложив под головы веревочные носилки, амбалы спят в пыли, прямо на тротуаре...
Ни на кого не глядя, важно шагают почтенные краснобородые тюрки. А за ними, постукивая каблучками, скользят шуршащие шелками непонятные фигуры. На лицах у них шелковые маски, и в прорезях сверкают живые черные глаза. Со страхом и любопытством гляжу я им вслед. Кто-то из прохожих говорит: - Это жены-тюрчанки со своим мужем.
Меня опять привозят в Тифлис, в Дидубе, к бабушке. Глава тринадцатая Отец остался в Тифлисе. Почему нерадостно сегодня в доме... Он треплет меня по щеке и отходит к товарищам. Не слышно обычных шуток и слов привета.
В руках у отца я вижу лист бумаги. Когда товарищи рассаживаются, отец вслух читает телеграмму из Баку, всего несколько слов: "Вчера вечером выстрелом в голову убит Петр Монтин". У отца дрожит голос. Он кладет на стол скомканный листочек. В комнате долго молчат.
У меня тоскливо сжимается сердце. Ведь я помню Петра, его голос, такой звонкий, когда он говорил, мягкий и глубокий, когда он затягивал песню. За что же его убили? Кто-то поднимается и говорит: - Ушел из жизни любимый наш товарищ. Он боролся за народную свободу, и за это его убили.
Я вслушиваюсь в слова, которые произносят дрожащими голосами. Я вижу слезы на лицах. Монтина, значит, очень любили. Я помню, как Дуня Назарова рассказывала: - Петра звали неуловимым. Никогда не удавалось его удержать в тюрьме, всегда убегал.
Как-то к тюрьме подъехала подвода с хлебом. Петра вывели на прогулку. Часовые и не заметили, как он оказался под телегой. Не успели хватиться, а он уже был за воротами. Бакинцы послали Монтина в Тифлис на Кавказскую конференцию большевиков, которая проходила под руководством Сталина.
Монтин вернулся в Баку, и в тот же день на улице его застрелил подосланный охранкой убийца. Рабочие Баку тысячной толпой вышли на улицу проводить тело погибшего товарища. Гневом, горечью полны были их речи. Гроб с останками Монтина везли в Тифлис. Там Петр родился, там, в Дидубе, в железнодорожных мастерских начал он свой путь борца-революционера.
Тифлисская полиция не могла помешать траурной встрече. Гроб Монтина выставили на площади, вооруженные железнодорожники выстроились у тела товарища: почетный караул. Приспущен красный флаг. Молчаливым потоком движется толпа туда, где на постаменте стоит цинковый гроб. С Варей и Шурой я в толпе.
Цветы в руках людей. Цветы на гробу. Розы, хризантемы, астры - все, чем щедра тифлисская осень.
«Такое время». Что говорил племянник Сталина о семье и расстрелах
предлагаем вашему вниманию подборку лучших и самых известных книг писателя - Книжный сервис Livelib. Анна Аллилуева - А. С. Аллилуева. Воспоминания. Светлана Аллилуева – дочь Иосифа Виссарионовича Сталина. Жизнь «кремлевской принцессы» оказалась совсем не похожа на сказку. Надежда Аллилуева родилась 22 сентября 1901 года в Баку в семье рабочего-революционера, однако политика девочку не интересовала. Анна Сергеевна Реденс (более известная под своей девичьей фамилией Аллилуева, 1896—1964) — советская писательница-мемуаристка, сестра Надежды Аллилуевой, второй. Аллилуева (Реденс) Анна Сергеевна.
Роза в волосах, выстрел в сердце: тёмная жизнь и яркая смерть жены Сталина
На фото: дети Аллилуевой Екатерина и Иосиф. Как-то ночью к нему заглянула Женя Аллилуева (сестра Надежды Сергеевны). В 1946 г. в издательстве «Советский писатель» вышла в свет книжка А.С. Аллилуевой (Реденс) «Воспоминания». На фотографии справа Надежда Аллилуева – совсем еще ребенок, а на второй фотографии – Анна. Она была старше Нади на пять лет. Аллилуева, Анна Сергеевна — статья из Большого Справочника. Анна Сергеевна Реденс (более известная под своей девичьей фамилией Аллилуева, 1896—1964) — сестра Надежды.
Фото Аллилуевой в молодости (много фото)
Все они издавались за рубежом огромными тиражами Екатерина Жданова и Иосиф Аллилуев - дети Светланы, оставшиеся в Росси. После ее возвращения они так и не смогли наладить контакт с матерью. Младшая дочь Светланы Ольга работает в Портланде штат Орегон в магазине винтажной одежды и антиквариата 2011 год. Лана Питерс американское имя Светланы незадолго перед смертью в доме для престарелых в штате Висконсин Судьба советских «невозвращенцев» не всегда складывалась удачно. Тогда поддержи нас, жми:.
Аллилуева пишет: «Рассказы моей матери О. Аллилуевой и брата Ф. Аллилуева дополняли мои воспоминания. Большинство глав книги созданы нами сообща, и светлые образы брата Павла и сестры Надежды неизменно сопутствовали мне в моей работе» Аллилуева А.
Иначе рассматривает эту историю В. Он утверждает, что Сталин помог матери издать книгу и в ней «не было ничего такого, что могло вызвать гнев Сталина. И потом, многое из нее было опубликовано уже в журналах и газетах, все это было известно Сталину и реакции негативной у него не вызывало» Аллилуев В. Хроника одной семьи.
Он, конечно, обозлился ужасно... Она хотела объясниться, мы ездили к Васе Сталину на дачу и звонили его отцу по "вертушке", нам отвечали, что он занят. Так он нас и не принял. А потом в "Правде" вышла огромная статья, где от книги не оставили камня на камне.
В это время я уже кончила Щепкинское училище и была актрисой Малого театра. Звонок в дверь, на пороге двое мужчин: "Евгению Александровну можно? И продолжаю себе репетировать. Вдруг по коридору проходит мама: "От сумы да от тюрьмы не зарекайся! Через шесть с половиной лет, когда мама вышла из тюрьмы, я спросила: "Скажи, почему ты тогда меня оттолкнула? Подхватили под белы руки - и увели... И соседей наших арестовали: раз с нами дружили - значит, враги народа. Его нельзя мерить обычными мерками: он был непредсказуем и коварен, и чем вкрадчивей с тобой, тем больше гарантий, что посадят.
Когда взяли Анну Сергеевну и мою маму, Светлана его спросила: "Папа, за что ты посадил моих теток? Они же меня воспитали, я с ними выросла". И обожавший свою дочь Иосиф Виссарионович ответил: "Будешь приставать - и тебя посажу". После, я уже сидела, он поинтересовался: "Что делают Женины дети? Сталин заметил: "А-а... Так он еще и поет". Меня взяли спустя двадцать пять дней после маминого ареста, с 5-го на 6-е января 1948 года. Я тогда только-только вышла замуж за актера Боречку Политковского...
Боречке сказали: "Мы тебя выгоняем из партии за то, что ты плохо воспитал жену! Она шпионка". И из института выгнали. Маме навешивали обвинения: завербована в Германии немецкой разведкой, по ее заданию отравила папу, а потом вышла замуж за американского шпиона. Через двадцать пять дней следователь сказал: "Раз вы не хотите сознаваться, мы ваших детей будем брать... После этого мама протоколы допросов подписывала не глядя. Братья были совсем молоденькими, и она хотела их сберечь. Чего между родственниками не бывает?..
Следователь говорил всякую ересь: и комсомолка-то я плохая, и мой комсомольский билет уже сожгли... Через полгода привели в зал, где сидели двое здоровенных мужчин в форме, с одинаковыми курносыми носами. Высылаем вас в Ивановскую область... А у меня желудок был больной - ох, думаю, что же я там есть стану, в Иванове? Не знала, где это, думала, что отправляют в Сибирь. Дали с собой селедку и полбуханки хлеба и под конвоем, с собаками посадили в арестантский вагон. Через несколько часов приехали в Иваново. Привезли в тюрьму: чистенько, уютно, на полах домотканые деревенские дорожки.
Начальник тюрьмы, человек с лицом Фернанделя: "Ой, да чего между родственниками не бывает! Сегодня посадил, завтра - выпустит... Я вас в розовую камеру посажу, баньку сделаем, накормим. Вы теперь свободны - куда хотите, туда и идите". Лето, а я во всем зимнем". В общем, приняли как родную и определили в камеру, выкрашенную розовой краской: "Да не волнуйтесь, это же ваш дядюшка. Да он вас уже простил! Но все равно приятно: хорошо, когда начальник тюрьмы тебе улыбается!
А за окном играет музыка. Идите, погуляйте". Читаю афиши: гастролирует театр, где работает моя приятельница. Бегу в тюрьму: "Можно я схожу в театр? Поужинайте и идите". Выхожу и вижу - идет моя Марьяшечка, племянница Ромена Роллана: вся в голубом, такая хорошенькая. Почему ты в зимнем? Там меня подвели к карте Ивановской области: театры были в Иванове, Шуе и Кинешме.
В Москве мне запретили называться Аллилуевой. В Иванове меня могли узнать, в Кинешме работали однокурсники - значит, оставалась Шуя. У нас и документы сожгли, и в тюрьме не снимали на фото. И имен у нас не было, их заменили номера... Исчезли для всех - как умерли. Когда меня посадили, в Малом сказали: разбилась, лежит в больнице. Что я сижу, в театре узнали через полгода. Но со мной обошлись мягче остальных родных: видно, в какую-то добрую минуту Сталин расслабился, и меня выпустили.
Зато маму 6 лет продержали в тюрьме - никто не должен был знать, что арестована Аллилуева... Но порядка в стране не было. В ивановской тюрьме мне дали бумажку, где было написано, что высланную из Москвы гражданку Аллилуеву надо устроить на работу. Я собрала вещички, пошла на вокзал... В тюрьме мне были рады: "Завтра мы вас сами проводим на вокзал. Но пока вы должны написать заявление, что хотите переночевать в тюрьме, потому что мы вас уже выпустили". И я пишу заявление: "Прошу разрешить мне провести ночь в тюрьме... А в шуйском МГБ сидит молоденький симпатичный офицерик: "Сейчас позвоним в театр, устроим вас, раз вы актриса...
У меня были деньги на гостиницу: родные прислали 200 рублей. Сидит регистраторша, и у нее точно такой же нос, как у людей с Лубянки: курносый и в то же время похожий на кулак. Кладу перед ней справку об освобождении: ох, думаю, что сейчас будет...
На могиле установлена точная копия работы скульптора Владимира Цигаля. Неожиданный штрих к истории XX века. Реакция на гибель Аллилуевой стала спасительным билетом для Бориса Пастернака. Так совпало, что в дни, когда у вождя умерла жена, у Бориса Леонидовича вовсю развивался безумный роман с Зинаидой Нейгауз. Узнав о гибели Аллилуевой, Пастернак, на минуту представив себе, что значит потерять молодую красивую и любимую жену, попытался понять, что должен был чувствовать Сталин. И написал ему письмо: «Хоть мы с Вами находимся на разных полюсах, есть вещи, которые нас роднят. Я всею душой с Вами, сочувствую Вам от всего сердца».
Он выразил это так, как мог выразить только Пастернак. И Сталин, который прекрасно знал, как на самом деле умерла его жена — с его помощью или, во всяком случае, при его моральном участии, подумал, наверное: есть же человек, который мне верит. Очевидно, это и спасло Пастернака. Сталин сказал: «Оставьте его в покое, он небожитель». Пройдет ровно десять лет после гибели Надежды, и вдова Павла Аллилуева, Евгения Александровна, будет обвинена в отравлении мужа и на десять лет отправлена в лагерь. Такой же срок получила и родная сестра Надежды, Анна Сергеевна 1896—1964. Арест Анны Сергеевны стал шоком для членов семьи. По словам племянницы, Аллилуева была воплощением доброты, «того идеального последовательного христианства, которое прощает всех и вся». Анна Аллилуева оставила интересные мемуары о жизни своей семьи. Жаль, что заканчиваются они 1917 годом.
И, как рассказал мне внук Сталина Александр Бурдонский, тетка оказалась единственным членом СП, кто голосовал против исключения из Союза Бориса Пастернака. На свободу обе женщины — Евгения Александровна и Анна Сергеевна — вышли лишь в 1954 году. Хотелось бы увидеть их реакцию на сообщение от 5 марта 1953 года, когда миллионы советских граждан заходились в рыданиях из-за смерти отца всех народов. Анна Сергеевна вернулась человеком глубоко больным. Как считала Светлана, «сказалась дурная наследственность со стороны бабушкиных сестер: склонность к шизофрении». Анна Аллилуева часто бывала в гостях у многочисленных друзей. При этом с каждым разом выглядела все более и более странно. Женщина очень любила конфеты и практически не расставалась с коробкой со сладостями. Золотые веревочки, которыми обматывают упаковку, вешала себе на шею и на руки. Сидя за столом, Анна Сергеевна могла неожиданно попросить тишины, чтобы указать на пролетающего в это мгновение ангела.
И всюду видела слежку. Даже соседскую собаку родная сестра Надежды Аллилуевой подозревала в том, что та ее подслушивает. Не обошел семейный недуг стороной и брата Надежды Аллилуевой — Федора 1898—1955. Если бы не события 1917 года, из молодого человека вполне мог выйти талантливый ученый — Федор Сергеевич обладал выдающимися способностями к точным наукам. Во время Гражданской войны юноша не мог остаться в стороне и поступил в разведку к знаменитому революционеру Камо, дружившему с семьей Аллилуевых еще по Тифлису. По воспоминаниям Светланы Аллилуевой, в один из дней Камо решил устроить для Федора испытание. Для того «инсценировал налет: все разгромлено, все захвачены, связаны, на полу — окровавленный труп командира. Вот лежит, тут же, его сердце — кровавый комок на полу. Что будет делать теперь боец, захваченный в плен, как поведет себя? Он сошел с ума тут же, при виде этой сцены».
В зарослях лишь самый внимательный разглядит невысокую каменную скамейку, на которой первый год после ухода жены по ночам просиживал Сталин. Рядом с ней сегодня — черная плита, на которой выбито три имени. Когда случилась свадьба дочери маршала и сына вождя всех времен и народов, Екатерину предупреждали, чтобы она не рожала Василию детей, тот, увы, был уже серьезно болен алкоголизмом. Но для Екатерины Семеновны родить внуков самому товарищу Сталину казалось делом едва ли не святым. Тем более что сама Тимошенко появилась на свет 21 декабря, в один день со Сталиным, и это совпадение представлялось ей совсем не случайным. В итоге на свет появились мальчик и девочка, которых Екатерина Тимошенко назвала так же, как звали детей самого товарища Сталина — Василием и Светланой. При этом ее семейная жизнь с Василием Иосифовичем не заладилась, и в скором времени они развелись. По воспоминаниям Александра Бурдонского, сына Василия Иосифовича Сталина от первого брака, мачехой Тимошенко была очень жестокой и, случалось, поднимала руку на детей мужа. Судьба родного сына Екатерины сложилась трагически. Василий Васильевич Сталин был не только сын генерала, он был внуком генералиссимуса.
А потому слышать отказа в собственных желаниях не только не привык, но и не позволял ни малейших возражений. Однажды он отправился на дачу и, решив выстрелить в воздух, случайно попал в себя. Так звучала официальная версия. Обезумевшая от горя мать целую неделю не подпускала к Василию врачей. А когда доктора смогли осмотреть молодого человека, было уже поздно. Екатерина Семеновна всего на несколько лет пережила сына. В последние годы она страдала печально известной русской болезнью, знакомые не раз встречали ее в винном отделе Елисеевского магазина на улице Горького. Сама Тимошенко жила в престижном доме на Пушкинской площади, где находились квартиры многих представителей советской элиты.
Надежда Аллилуева. Своенравная супруга Сталина
С. Реденс назначается начальником. выживали за счет обедов, получаемых в Кремлевской больнице на старшего Аллилуева, Сергея Яковлевича. Аллилуева. Имя при рождении. Анна Сергеевна Реденс (более известная под своей девичьей фамилией Аллилуева, 1896—1964) — сестра Надежды. В результате, на книгу и её автора обрушился поток гневных рецензий в прессе, тираж был изъят, а сама Анна Аллилуева была арестована и осуждена, вместе со своей близкой.