«Вокзал для двоих» мы (и, уверены, ты тоже) пересматривали сотни раз. Людмила Гурченко вокзал на двоих кадры из фильма. Людмила Гурченко в фильме "Вокзал для двоих".
ЛЮДМИЛА ГУРЧЕНКО о работе с ЭЛЬДАРОМ РЯЗАНОВЫМ в фильме "ВОКЗАЛ ДЛЯ ДВОИХ".
София Гурченко снялась в фильме «Вокзал для двоих» в 1982 году, двадцать пять лет после своего дебюта на большом экране. Людмила Гурченко скончалась 30 марта 2011 г. в Москве на 76-м году жизни. В 1982 году Людмила Гурченко сыграла одну из своих главных ролей – официантку Веру. Людмиле Гурченко 12 ноября исполнилось бы 80 лет.
«Героине было 18»: как ради Людмилы Гурченко изменили сюжет «Вокзала для двоих»
Однако с Эльдаром Рязановым, который «выписал счастливый билет» начинающей актрисе, она не общалась несколько лет. Гурченко не утвердили на роль в «Гусарской балладе», поскольку режиссёр не представлял её скачущей на коне, а позднее он же не одобрил её пробы к фильму «Ирония судьбы, или с лёгким паром». Именно тогда Рязанов и Брагинский закончили сценарий «Вокзал для двоих», где возлюбленной пианиста Платона Рябинина должна была стать 18-летняя официантка. А я понял, что играть должна только Гурченко», — вспоминал режиссер в интервью Дмитрию Быкову.
Людмила Гурченко.
Роль Галы в «Вокзале для двоих» остается одним из самых ярких образов в фильмографии Людмилы Гурченко и навсегда останется в сердцах зрителей. Оцените статью.
Сниматься в самый зрелый и сокровенный период жизни — непременный шаг на пути к вечности и воспоминаниям, которыми будут наслаждаться поколения.
Людмила Гурченко Карнавальная жизнь.
Там она получила первые театральные роли. А на дипломных постановках проявила себя как актриса, танцовщица и музыкант. Но театра для Людмилы ок азалось недостаточно. Она задалась целью стать звездой киноэкранов.
Первые роли и проблемы с КГБ — творч еск ая биография Людмилы Гур ченко Мир кино пришел в жизнь Гурченко в с ередине пятидесятых, а точнее — в 1956 году вместе с кинолентой «Дорога правды». Девушка обратила на себя внимание режиссеров и вскоре получила вторую роль — Леночки Крыловой в комедийной музыкальной картине «Карнавальная ночь». Она исполняла песни и танцевала в кадре. И сразу после премьеры «Карнавальной ночи» она обрела множество фанатов и прославилась как разносторонняя артистка. Третьим громким проектом Гурченко стал фильм «Д евушка с гитарой». Главная роль была написана специально для Людмилы.
Кинол ента не смогла повторить успех «Карнавальной ночи», а за артисткой закрепилась слава актрисы легкого песенно-танцевального жанра. Наступили шестидесятые, а вместе с ними начался один из наиболее мрачных периодов биографии Гурченко. Актрис а перест ала получать роли в крупных проектах. По одной из версий, она превратилась в персону нон грата из-за подработки. Нуждавшаяся в деньгах Гурченко устраив ала конц ерты для работников заводов и шахтеров. Но существует и неофициальная теория, по которой Гурченко впала в н емилость из-за отказа сотрудничать с КГБ.
Впрочем, каки м б ы темным ни был этот период, именно тогда актриса получила первые трагические роли в кинолентах «Балтийское небо» и «Рабочий поселок». Громкое возвращение на экраны В семидесятых режиссеры перестали «бойкотировать» Гурченко. Актрису сн ова приг лашали на заметные роли. За седьмое десятилетие она снялась в кинолентах: «Соломенная шляпка»; «Небесные ласточки»; «Табачный капитан»; «Мама»; «Сибириада»; «Двадцать дней без войны»; «Пять вечеров». Ради карьеры Гурченко была готова б уквально превозмогать боль. Так, в разгар съемок «Мамы» она серьезно повредила ногу.
Кость оказалась раздроблена на десятки кусочков. Прогнозы врачей были неутешительными. Но артистка не только выкарабкалась, но и в краткие сроки вернулась к съемкам и даже танцам.
Сегодня одной из самых ярких звезд советского кино Людмиле Гурченко исполнилось бы 88 лет
В начале семидесятых годов к Гурченко как бы пришло «второе дыхание». Удача следует за удачей. От роли к роли оттачивается мастерство актрисы, становясь действительно филигранным. Музыкальные, драматические, комедийные роли — и в каждой она показывает поразительные грани своего дарования. Гурченко стала одной из самых популярных, самых любимых наших актрис. И я думаю, что причины всеобщей симпатии не только в замечательных актерских удачах, но и в том еще, что Гурченко — своя, что она из гущи народной, что ее судьба близка, понятна и импонирует массам. По-моему, Людмила Гурченко своей жизнью совершила подвиг, особенно трудный еще и потому, что он потребовал не единовременного порыва, а многолетнего испытания на прочность... Когда сочинялся сценарий фильма «Вокзал для двоих», мы еще не знали, кто должен играть героиню. Но уже второй, третий, четвертый варианты киноповести писались не только с целью более точного и глубокого проникновения в жизнь. Выверялась и роль Веры — примерялась, уточнялась, корректировалась с учетом личных и артистических качеств Людмилы Гурченко.
Роль как бы «надевалась» на актрису. Им как бы замыкается трилогия, в которую входят «Ирония судьбы» и «Служебный роман». Сценарий, написанный Эмилем Брагинским и мной, рассказывал, казалось бы, о том же самом, что и в прежних работах: как в нашей стремительной, изменчивой, быстротекущей жизни два прекрасных, но не очень-то везучих человека находят друг друга. Их знакомство начинается ссорой, взаимной неприязнью, но постепенно, в процессе всматривания друг в друга души наших героев раскрываются, с них слетает неприятная шелуха, которая, по сути, оказывается оборонительным заслоном. Так что фабульный ход вещи сильно напоминает предыдущие. Однако самоповторение — творческая смерть. И я надеялся, что эта похожесть окажется чисто внешней. Ведь предметом нашего рассмотрения стала иная социальная среда. Если раньше мы писали главным образом об интеллигентах, здесь мы погрузили действие в другую обстановку.
Привокзальный ресторан, железная дорога, исправительно-трудовая колония, рынок стали местами наших событий. Официантка, перекупщики, заключенные и их сторожа, железнодорожные проводники, привокзальные хулиганы, милиционеры, рыночные торговцы стали на этот раз нашими персонажами. Исключением являлся лишь один — пианист столичного оркестра Платон Рябинин. Героиню картины, официантку привокзального ресторана, мы символически назвали Верой. Да и имя героя — Платон — тоже было выбрано не без умысла: толстовский Платон Каратаев незримо витал в глубине нашего сознания... На этот раз сблизить двух наших героев было еще труднее, нежели в предыдущих историях. Помимо резкой ситуации, возникшей при их знакомстве, помимо разности характеров пролегал между нашими героями и социальный барьер, казавшийся непреодолимым. Иное воспитание, разное образование, контраст в материальных условиях жизни, несовпадение укладов столицы и провинции — разлад во всем. Казалось, невозможно найти между ними хоть какую-нибудь точку соприкосновения.
Выбор подобного социального окружения требовал и иной стилистики. Жизненный материал диктовал более жесткую, более беспощадную, более горькую интонацию. К тому же пружина сюжета отталкивалась от несчастного случая, где погибал человек, и уже невозможно было писать в легкой, иронической, комедийной интонации. Кроме того, это был наш первый сюжет, который не основывается на парадоксе. В нем нет невероятных, исключительных ситуаций, перевертышей. Больше того, в основе фабулы нет никаких комедийных обстоятельств, никакой анекдотической путаницы. Отсутствуют также и чудачества характеров. Герои — нормальные люди, без каких бы то ни было забавных отклонений. То есть, по сути, мы уничтожили все предпосылки, из которых рождается произведение комедийного жанра.
Мы поступили так не нарочно: на это толкал выбранный нами жизненный материал. Однако отказаться от преимуществ одного жанра, не введя достоинства других, было бы попросту глупо. И мы, не знаю уж, сознательно или интуитивно, ввели в нашу историю элементы детектива и, пожалуй, признаки хоть и не хочется употреблять этого слова мелодрамы. Но несмотря на все это, сценарий писался устоявшимися комедиографами, которые видят мир в смешном свете, и поэтому в нем наряду с трагическими обстоятельствами существовали и юмор, и смешные частности, и сатирический слой, и комедийный взгляд на характеры. Если же определить жанр сценария «Вокзал для двоих» одним словом, то это, разумеется, трагикомедия. Но мы все-таки не сумели резко переключиться с привычной интонации в иную, и поэтому в сценарии не существовало стилевого единства. Он представлял собой мешанину из прежних наших симпатий и пристрастий с моими новыми интересами. Поначалу я это чувствовал весьма смутно. Сценарий вызывал у меня в ряде мест неудовлетворенность.
Хотя он был принят и запущен в производство, я все время подумывал о том, что от него надо отказаться и не ставить. Но кое-что мне в нем определенно нравилось. И я заставлял себя и своего соавтора неоднократно переписывать наше общее сочинение. Каждый раз после следующей переделки мне казалось, что вот теперь сценарий наконец-то получился, но, взяв с пишущей машинки очередную версию, я видел, что он по-прежнему несовершенен. И снова принимался мучить себя и соавтора, пытаясь довести до кондиции литературную основу будущего фильма. Сейчас, по окончании съемок, я ясно вижу, в чем заключались недостатки и просчеты. Но тогда я работал на ощупь, вслепую. Я же не знал, что пытаюсь открыть новую для себя страницу. Противоречие, заложенное в сценарии, проявилось в полную мощь, когда начались съемки.
А начались они в силу того, что уходила зима, с эпизодов, которые обрамляют фильм и происходят в исправительно-трудовой колонии. Мы снимали в настоящей колонии, где за колючей проволокой находились заключенные. Когда писались сцены жизни колонии, я не был знаком с бытом подобных заведений. Прежде чем описывать, мы интересовались подробностями и деталями у людей, которые прошли через эту страшную школу жизни. Но недаром говорят: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Когда я приехал в колонию и увидел этих наголо остриженных людей в черных ватниках и зимних шапках на «рыбьем» меху, я испытал ужас, почти физическое ощущение ожога. Я понимал, что это уголовники, преступники, люди, повинные в злодеяниях, но чувство горя, беды, сострадания, сердечной боли за них не покидало меня. Потом, когда начались съемки и мы ежедневно общались с заключенными, эти переживания притупились. Человек ко всему привыкает.
Но первое впечатление, когда просто оборвалось сердце, — чувство несчастья, обездоленности, скорби — легло в основу съемок эпизодов. Ощущение ожога всех нервных клеток легло и в изобразительный ряд. Каждый натурный кадр мы снимали на фоне северного яркого солнца, которое залепляло объектив кинокамеры, создавая впечатление холода, заброшенности, оторванности, надмирности. Многие кадры в интерьерах колонии мы снимали, направляя аппарат на сильные голые электрические лампочки, которые подчеркивали неуют, казенность, неустроенность. Нам хотелось заставить зрителя испытать хоть в какой-то мере те же горькие, трагические эмоции, которые пережили мы при встрече с этой печальной стороной жизни. Исполнитель роли Платона Олег Басилашвили, которого мы одели в подлинный костюм заключенного, сняв его с одного из узников, сказал мне: — Ты знаешь, я не могу ничего играть, находясь в этой среде. Что-то изображать рядом с теми, кто подлинно несчастен, кто отбывает наказание, — святотатство! И действительно, Басилашвили влился в массу заключенных и старался не выделяться из них, ни в чем не показать, что он артист, что он играет, то есть притворяется. В первые же дни мы снимали и эпизод, как наши герои бегут в колонию, чтобы Платон не опоздал к утренней проверке.
Ведь опоздание приравнивается к побегу, и заключенному прибавляют новый, дополнительный срок. Поэтому героями движет невероятное отчаяние. Съемки происходили в солнечные, морозные февральские дни, когда градусник показывал около тридцати. И здесь артистам пришлось не столько играть, сколько пробежать и пережить то, что предстояло пробежать и пережить их персонажам. Они спотыкались, падали, вставали, снова валились, ползли по снежной дороге, изнемогали от усталости по-настоящему. У Гурченко после этих съемок были вдрызг разбиты обе коленки. Актеры не щадили себя, передавая правду — правду чудовищной, непомерной усталости и правду высокого чувства, которое озарило Веру и Платона. Столкновение с суровым жизненным материалом и определило во многом камертон нашей новой картины. Все написанное, сочиненное проверялось очень жестко соотношением с реальностью жизни, ведь съемки велись в подлинных интерьерах — на вокзале, рынке и т.
И тут выяснилось, что немало реплик, словесных перепалок, фраз попросту фальшивы. Иной раз они сказаны, что называется, ради красного словца, в иных случаях являются репризами, призванными рассмешить, но не отражают при этом правду характеров, социально неточны. Такая неточность сценария наводила меня на грустные размышления. Жизнь, окружающая нас, ежечасно, ежесекундно меняется, двигается, преображается, и очень трудно двигаться в унисон эпохе, меняться вместе с ней естественно и органично. Ведь каждый из нас — продукт своего века. Каждый художник формируется под влиянием вкусов, взглядов, теорий своего времени, своей социальной и национальной среды. И очень часто жизнь обгоняет, уходит вперед, делает зигзаги, а творец остается в плену прежних представлений и мыслей, не может трансформировать своих пристрастий, увлечений, помыслов и начинает тянуться в обозе. Негибкость, окостенелость, консерватизм превращают его в пассажира, отставшего от поезда жизни. Иные, понимая это, подделываются под моду, пытаются угадать поветрия в искусстве, стараются перестроиться, но тогда они изменяют своей натуре, насилуют себя, становятся неискренними.
Этого противоречия не удается избежать почти никому. И либо ты рискуешь стать эдаким реликтом для новых поколений, либо превращаешься в своеобразного приспособленца, который пытается обмануть время, изображая из себя не того, кем на самом деле является. Оба случая достаточно печальны. Процесс творческого старения и умирания идет постепенно, исподволь, порой незаметно для самого деятеля искусства. Творческая смерть не происходит в одно мгновение, ее не зарегистрируешь актом, как это делают доктора, когда пресекается человеческое существование. Иной корифей даже и не подозревает о собственном небытии и продолжает вовсю писать или лицедействовать — рожать неживых детей. Этому самозаблуждению, поразительной слепоте, неумению оценить себя трезво способствуют произведения, созданные когда-то, помогает славное прошлое, которое, как шлейф, тянется за создателем и не дает ему возможности поставить точный диагноз самому себе. Об этом и еще о многом другом размышлял я, снимая «Вокзал для двоих». Сценарий, к сожалению, давал повод для таких раздумий.
Сама фабула, сюжетный ход не противоречили жизненной правде. А диалоги, написанные в освоенной нами иронической манере, в привычной интонации, были местами и архаичны и неправдивы. Конечно, мы недостаточно знали социальную среду, в которую вторглись.
Тогда-то Рязанов и понял, что Гурченко идеально подходит на роль главной героини «Вокзала для двоих». Она в какой-то степени играла эту женщину окраины, но в какой-то степени и была ею.
Провинциальная русская баба — часть ее богатой и сложной натуры», — писал Рязанов. Однако этот факт совсем не смутил Рязанова и на первый съемочный день он запланировал снимать сцену в купе, в которой Платону и Вере нужно целоваться. К удивлению режиссера, Басилашвили это категорически не понравилось. Будучи по натуре замкнутым и немного стеснительным, Олег сказал, что не может вот так сходу целоваться с незнакомой ему женщиной. Когда же Рязанов стал настаивать, Басилашвили пригрозил вообще уйти из картины.
Думал, что меня убрали, и кто-то будет другой играть, но через два дня последовал звонок из киногруппы»,— рассказывал Басилашвили. Оказывается, увидев смущение Басилашвили, актриса сама переписала проблемную сцену, убрав из нее злосчастный поцелуй. Этот день стал началом дружбы Людмилы Гурченко и Олега Басилашвили. По воспоминаниям оператора Вадима Алисова, в утро, когда предстояло снимать этот эпизод, стояла хмурая погода: как раз то, что надо, чтобы подчеркнуть трагизм ситуации и всей судьбы главного героя. Но, когда группа выехала на съемку, неожиданно распогодилось и выглянуло яркое солнце.
И настроение сцены получилось уже совсем другим — внушающим надежду и оптимистичным. Гурченко и Басилашвили бежали по снежной дороге, а перед ними на санях ехал оператор с камерой. Причем, чтобы сани ехали побыстрее, в них впрягалась вся съемочная группа, включая самого Эльдара Рязанова. Дорога была очень скользкой, поэтому падали артисты по-настоящему. По рассказам Гурченко, она еще долго потом лечила разбитые коленки.
Первый кадр: зима, финал картины, мы где-то в Люберцах, холод, ужас, 28 градусов. Обоим хочется в уборную.
Вскоре случилось обострение отношений между матерью и дочерью. Людмила Марковна в который раз вышла замуж.
Шестым и последним мужем актрисы вплоть до ее смерти оставался продюсер Сергей Сенин. Новый супруг Гурченко не смог поладить ни с падчерицей, ни с тещей. В результате случился затяжной конфликт, который усугубился разделом имущества матери Людмилы Гурченко. Бабушка завещала свою квартиру Марии, минуя свою известную дочь.
Актрисе это не пришлось по душе, и дело дошло до суда. Людмила на самом деле рассказывала, что влюблена в Аслана, но, скорее всего, имела ввиду сильные дружеские чувства и восхищение его творчеством. Ахмадов отмечает, что любовных отношений между ним и актрисой не было. Людмила Марковна познакомилась с молодым человеком на модном показе, Ахмадов предложил ей тематическую фотосессию, посвященную мифу об Эдипе, а позднее был ее личным гримером.
В феврале Гурченко поскользнулась возле своего дома и сломала бедро. На следующий день ей провели операцию. В первых числах марта выписали, и дело шло на поправку. Но 30 марта состояние актрисы стало хуже.
Людмила Гурченко скончалась дома, причиной смерти была тромбоэмболия лёгочной артерии. Гурченко была одета в платье, которое она сама же и сшила накануне смерти. Многочисленные фанаты пришли попрощаться с Людмилой Гурченко. Сама столица прощалась с артисткой: в столичном метро в этот день каждые полчаса звучала известная песня Гурченко «Команда молодости нашей».
Проститься с актрисой прибыли не только многотысячные поклонники, однако и друзья семьи, коллеги и родственники. На протяжении всего мероприятия рядом был супруг Людмилы Сергей Сенин. Но, как сообщила пресса, среди массы прощающихся не было многих самых близких людей артистки. Дочь актрисы прибыла только к 11:00 с огромным букетом хризантем — Мария не участвовала в организации церемонии, а о смерти матери узнала из газет.
Дочь Людмилы Марковной не присоединилась к vip-гостям, она отстояла общую очередь, положила цветы к гробу и уехала, никак не комментируя свое поведение узнавшей ее прессе. Внучку и правнучек Гурченко на церемонии журналисты так и не увидели. Похороны состоялись в тот же день. Легендарную Людмилу Марковну похоронили на Новодевичьем кладбище в столице.
Невзирая на то, что это был жест уважения и признания, выбор кладбища нарушил последнюю волю самой звезды. Людмила Гурченко желала, чтобы ее могила была на Ваганьковском кладбище, рядом с ее родителями и с единственным внуком. Спустя полгода, в сентябре, газеты добились разрешения у родственников артистки и выпустили циклы материалов о последних днях жизни Гурченко, в которые входили и предсмертные записи из личного дневника артистки. В 2015 году на экранах появился биографический сериал «Людмила Гурченко», где звезду российского кинематографа решилась исполнить Юлия Пересильд.
Режиссер картины Сергей Алдонин сообщил, что просто выполнил обещание, которое случайно дал Людмиле Марковне. В последний год ее жизни он сказал актрисе, что хотел бы снять о ней сериал, а Гурченко одобрила эту идею и почти благословила режиссера. Кроме того, о знаменитой актрисе было снято более двух десятков документальных картин, а ее памяти многие звезды российского шоу-бизнеса посвящали собственные песни и исполнения популярных композиций, которые при жизни пела сама Гурченко. Женщину последние дни беспокоили недомогание и высокая температура.
Они, как давно и хорошо сыгранный эстрадный дуэт, понеслись в лихой комедийной манере, очень далекой от моих режиссерских намерений. Перед камерой играли два комедийных «зубра», которые не могли соскочить с манеры и интонации «Соломенной шляпки». На экране действовали жизнерадостные и смешные персонажи, но «из другой оперы». Это был период, когда я сам прощался с условной комедийной легкостью, искал новую стилистику, другую интонацию. Поэтому и отверг эту уверенную актерскую пару. Боялся, что они собьют меня с толку. Я еще сам только-только нащупывал что-то новое для себя, сам еще не был достаточно тверд. Поработав над «Вокзалом для двоих» целый год с Гурченко, общаясь ежедневно, я хорошо изучил ее характер. Я знаю, что она стеснительна, застенчива, уязвима. Она много натерпелась в жизни и частенько ставит эдакий заслон между собой и человеком, которого не хочет пустить в свой внутренний мир.
В этих случаях она прибегает к маске, а так как артистка она превосходная, у нее это получается очень убедительно. Я же принял ее защитные приспособления за чистую монету, и это в очередной раз оттолкнуло меня. Сейчас я убежден, что если бы мы к тому времени были более близко знакомы, я разобрался бы в ее человеческих особенностях и смог бы отделить шелуху, наносное от тонкой душевной сущности. Однако этого не случилось, и я своим отказом нанес актрисе еще одну, весьма глубокую психологическую рану. После этого, казалось, уже ничто не смогло бы нас сблизить. Наши пути разошлись. Но жизнь — забавная штука, и она выделывает иной раз самые неожиданные фортели... Когда на творческих встречах Людмилу Гурченко спрашивали в записках: «Почему вы не снимаетесь в фильмах Рязанова? Как же так? Публике Гурченко нравится, а Рязанову, видите ли, нет!
Когда в прессе появились заметки о том, что мы снова работаем вместе, я тоже стал получать на встречах со зрителями записки такого рода: «Почему вы так долго не снимали в своих фильмах Гурченко, а теперь снимаете? На первую половину вопроса — почему не снимал — я уже ответил. Постараюсь ответить на вторую — почему стал снимать. Наш обратный ход друг к другу сопровождался также цепью случайностей. Может быть, так распорядилась судьба. Где-то в конце восьмидесятого года мы с Гурченко неожиданно друг для друга оказались за одним столиком на вечере «При свечах» в Доме актера. Моя жена и Людмила Марковна они были до этого незнакомы сидели рядом, плечом к плечу — в помещении было очень тесно. Они очень понравились друг другу и как-то сразу нашли общий язык. Напряженности, которая могла бы возникнуть за нашим столиком, благодаря этому не произошло. Наоборот, говорились какие-то добрые, любезные слова, причем они были искренни.
Незадолго до того вышла картина «Пять вечеров», где Людмила Марковна сыграла главную роль по самому высшему актерскому пилотажу. Следующая встреча была, если так можно выразиться, односторонней. Я болел, отлеживался дома и в этот вечер устроился перед телевизором. Показывали премьеру передачи «Песни военных лет» в исполнении Людмилы Гурченко. Я немного побаивался этого. Помнил телевизионный «Бенефис» Гурченко, где, с моей точки зрения, рядом с великолепными номерами были некоторые излишества, и опасался как бы не случилось подобного здесь. Песни войны — это песни моего детства и юности, я их знал все наизусть, они были драгоценным куском моей биографии как и многих других людей. В их исполнении была невозможна даже малейшая бестактность. А когда пошла передача и в начале ее потекли хроникальные кадры войны, я подумал, что это — ошибка. Ведь соперничать артистке с документальным материалом невозможно, эти кадры обязательно усугубят любую неточность исполнительницы, проявят, подчеркнут, что то — настоящее, а это — нет.
Но ничего подобного не случилось! Актриса вложила в песни военных лет всю горечь своего «взрослого детства», проведенного в оккупированном фашистами Харькове. Это была очень личная передача, исполненная с тонкостью, ностальгией, душевной нежностью, с безупречным вкусом. Во время исполнения этих песен Людмилой Марковной у меня то подступал комок к горлу; то появлялись на глазах слезы. Я испытал подлинное потрясение и был бесконечно благодарен актрисе. Разыскал ее телефон и позвонил. Но она находилась в это время в Венгрии, и я обрушил на ее мужа взволнованный поток своей горячей признательности. А позже, в начале 1981 года, на телевидении задумали снять передачу о песнях и музыке в моих фильмах. Делать такую передачу без фрагментов из «Карнавальной ночи» и без участия Гурченко казалось обидным. Но я не стал ей звонить сам, опасаясь нарваться на отказ, а попросил сделать это редактора передачи Тамару Якжину.
Гурченко сразу же согласилась. Как будто не было обид, горечи, унижений. Наступил день съемки. Мы не встречались заранее, не обсуждали, о чем будем толковать, не сговаривались ни о чем. Мы оба оказались перед телекамерами, а между нами пролегло больше двадцати лет отдаленности. И вот начался разговор — мы оба нервничали, забыли о том, что нас снимают. Это было выяснение отношений перед стомиллионной аудиторией. Вернее, не совсем так. Просто мы говорили друг другу то, что думали, откинув в сторону мелочное и несущественное. Этот эпизод, если только можно так назвать кусок нашей жизни, стал, как мне многие говорили, украшением передачи, но он сделал большее — окончательно сломал барьер, разделявший нас долгие годы.
А дальше судьба продолжала свое дело — она свела нас вместе во время отпуска, и мы — моя жена, я и Гурченко — провели две недели в Пицунде. За эти годы каждый из нас изменился, и, встретившись снова, мы как бы открывали друг друга. Во всяком случае, о своем новом открытии Гурченко я могу сказать с уверенностью. Она оказалась замечательным рассказчиком, наблюдательным, метким, язвительным, одновременно веселым и серьезным. Я узнал о многом, что ей пришлось пережить. Жизнь не жалела ее, у нее были тяжелые длинные годы забвения и безработицы. Но об этом она написала сама. Прочтите ее самобытную, искреннюю, исповедальную повесть «Мое взрослое детство» и книгу «Аплодисменты, аплодисменты», и вы убедитесь, что здесь открылось еще одно богатство ее поистине неисчерпаемой творческой натуры — литературный дар. Действительно, «если человек талантлив, он талантлив во всем». Я же могу говорить об этих годах только, как выражаются, «со своей колокольни»...
В «Карнавальной ночи» в роли Леночки Крыловой впервые раскрылись комедийность, легкость, пластичность актрисы, ее вокальное и танцевальное искусство. Гурченко, как мне кажется, прекрасно справилась с ролью молодежной заводилы, эдакого темпераментного чертенка в юбке, которая становится мягкой и женственной под влиянием любви. Она лихо сыграла, но это не было результатом накопленного мастерства, не являлось итогом осознанного построения роли. Это была, скорее, стихия юности, рвущаяся наружу. Композитор, оператор, художники по гриму и костюму, режиссер, балетмейстер вводили ее в нужное русло, направляли, отсекали излишества, подсказывали, помогали. А дальше случилось неожиданное: мы — я и она, как говорят, «проснулись знаменитыми». Причем проснулись порознь. Представьте, на двадцатилетнюю студентку, приехавшую в Москву из провинции, свалилась всесоюзная, поистине оглушительная слава. После «Карнавальной ночи» ее имя сразу стало известно всему народу. Тысячи лестных писем.
Заграничные поездки. Творческие встречи. Ее рвут на части. А ей, повторяю, всего двадцать лет. В подобной ситуации очень трудно удержаться от того, чтобы не «закружилась головка». Немедленно со всех киностудий полетело множество предложений. И, как водится, в основном приглашали играть более бледные копии героини «Карнавальной ночи». Силы воли, а может, и понимания, что надо отказываться от подобных ролей, не хватало. И на экранах стали появляться персонажи Гурченко, напоминающие клише с ею же созданного оригинала. Творческая репутация актрисы от роли к роли падала.
Наступило время, когда ее почти не приглашали сниматься или же предлагали нечто очень убогое. И она была вынуждена соглашаться. Ведь жить и есть-то надо! Это были горькие годы. Актриса металась по разным театрам, стараясь найти отдушину на сценических подмостках. Людмила Марковна сочиняла музыку и песни, думая, что, возможно, в этом ее подлинное призвание. Ее активная творческая натура искала выход, она старалась удержаться на поверхности всеми силами. Большинству актрис в подобной ситуации уже никогда не удалось бы выкарабкаться из руин. Однако жизнеспособность Гурченко, ее внутренняя душевная мощь, ее любовь к своей профессии оказались поистине неиссякаемыми. Может, именно этот тяжелый период в жизни заставил ее передумать, перечувствовать, перерешить многое.
Собственный тяжелый опыт, как мне думается, выковал ее характер и углубил ее замечательный талант. Отныне выстраданное актрисой в жизни стало входить в ее роли, делая их более личными. Ее образы стали полнокровнее, объемнее, трагикомичнее, духовнее.
ЛЮДМИЛА ГУРЧЕНКО И «ВОКЗАЛ ДЛЯ ДВОИХ»
Гурченко записала семнадцать музыкальных альбомов, выпустила 3 автобиографические книги и неустанно выступала в дуэтах с разными исполнителями, в числе которых значились Зиновий Гердт, Юрий Соломин, Алла Пугачева, Андрей Миронов, Армен Джигарханян, Илья Лагутенко, Борис Моисеев, Николай Басков и другие. Клип на одну из знаковых песен Гурченко под названием «Молитва» режиссировал Федор Бондарчук, который славится своими работами в большом кино. Последней работой Людмилы был клип, где актриса перепела композицию «Хочешь? Людмила Марковна принесла еще большую популярность этой песни и, как она отмечала, получила наслаждение от прикосновения к настоящему таланту. Жизнь актрисы была полна не только запоминающимися ролями, но и бурными романами.
В жизни Людмилы Марковны было 6 супругов. Все мужчины Гурченко были яркими и знаменитыми. Однако все время что-то мешало им оставаться вместе с такой неординарной и сильной женщиной. Первым супругом Людмилы Гурченко был кинорежиссер Василий Ордынский.
Этот брак состоялся, когда Людмиле было всего восемнадцать лет. Вместе пара прожила только год. Со вторым мужем Борисом Андроникашвили, сценаристом и историком, сыном писателя Бориса Пильняка, артистка тоже прожила недолго, однако этот брак подарил ей дочь Марию. Третьим супругом артистки был актер Александр Фадеев, приемный сын знаменитого писателя, а четвертым — певец Иосиф Кобзон.
С ним Гурченко рассталась спустя 3 года. Две звезды такого масштаба не смогли ужиться вместе. В скором времени после их расставания в прессе появились слухи о романе Гурченко с Владимиром Высоцким. Сама Людмила восхищалась музыкантом, однако больше как сторонний наблюдатель, чем как влюбленная женщина.
Сплетни об этих отношениях Гурченко не комментировала. А вот вместе с музыкантом и аккомпаниатором Константином Купервейсом в гражданском браке Людмила Марковна прожила восемнадцать лет. У актрисы складывались сложные отношения с дочерью, Марией Королевой. До 3 лет ребенка растила бабушка с дедушкой, позволив тем самым Гурченко продолжить актерскую карьеру.
Девочка тяжело восприняла воссоединение с матерью и даже хотела сбежать обратно к бабушке. Несмотря на череду отчимов, настоящая семья у мамы с дочкой никак не складывалась — Людмила Марковна была, в первую очередь, актрисой, Гурченко много времени проводила на съемках, могла надолго отправится на гастроли. В итоге в детстве Мария была очень часто предоставлена сама себе. Сама актриса, ее окружение и почитатели надеялись, что в конечном итоге Мария пойдет по стопам известной матери, но еще в молодости Маша показала, что они с Людмилой очень разные.
Девушка не проявила склонности к музыке или к сцене, закончила медицинское училище, и, в отличие от ставшей образцом стиля и элегантности матери, носила удобную одежду и практически не пользовалась косметикой. Мария вышла замуж за простого человека и родила 2-х детей-погодок. Людмила Гурченко очень конфликтовала с зятем, из-за чего Мария сначала даже развелась с супругом, но потом опять сошлась. Внуков, названных в честь ее собственных родителей, актриса сильно любила, но даже они не могли окончательно примирить ее с дочерью и ее супругом.
На внука и внучку артистка возлагала огромные надежды, видя в них продолжателей своих актерских начинаний. В 1998 году случилась трагедия. Скоропостижно умер Марк, внук актрисы. Юноша скончался в результате передозировки наркотиков.
О болезни сына Мария знала и продолжительное время безуспешно боролась с его недугом.
Разве не приятно, что зрители цитируют «Голуби»? А «Вокзал» как отшумел! И шумит. И как по душе пришелся людям. Конечно, очень, очень приятно. Среди фильмов тех лет — «Прощальные гастроли» 1992 , «Белые одежды» 1992 , «Гардемарины-3» 1992 , «Люблю» 1993 , «Послушай, Феллини! Кроме того, актриса участвовала в антрепризах, записывала диски со своими песнями и участвовала в театральных постановках Школа современной пьесы, Театр Антона Чехова, Театр Сатиры.
В 2000-м Гурченко снялась в картине Эльдара Рязанова «Старые клячи». С Эльдаром три встречи. Начало пути. Середина жизни — «Вокзал». И вот «Клячи», третья дистанция, самая короткая. Я должна была с Эльдаром пройти эти пути. И я это сделала. В этой картине я его очень любила.
Мы друг друга поразительно чувствовали, как будто прожили всю жизнь бок о бок. Как люди, которые прошли все испытания, размолвки, интриги, сплетни, зависть. Переступили через все и снова вместе. Мы победили. Недавно Эльдар рассказывал мне, что только после «Карнавальной ночи», когда он выходил к зрителям, зал стоял. И вот после «Старых кляч» точно так же. В феврале 2011 года Гурченко попала в больницу с переломом бедра. Последней ее работой после удачно перенесенной операции стал клип на песню Земфиры «Хочешь?
Гурченко было 75 лет. Мама и бабушка — монолог от первого лица Кроме единственной дочери Маши в жизни Гурченко были внук Марк и внучка Леночка, которых она бесконечно любила и баловала, как настоящая бабушка. О дочке Маше: Когда до отчаяния сознаю, что я плохая мать, — начинаю впопыхах наверстывать упущенное, подлизываться и угождать. Но в этой профессии потери не наверстаешь. Мать — это всегда. Ежеминутно, постоянно. Я переживала, что во время гастролей Маша оставалась со случайными людьми. Уезжаешь на неделю, а душа болит.
И боишься звонить, а вдруг подружка забросила девочку. И летишь в Москву. И крутишься вокруг ребенка. И уроки с ним делаешь. И все покупаешь. И зоопарк и кино. А потом проходит время… Жить надо. И опять гастроли.
И опять не с кем оставить девочку. Мой ребенок не избалован. С шести лет она отлично справлялась с магазинами. Все покупала, да еще и без очереди. Сначала без очереди потому, что маленькая. А в десять лет могла присочинить, что мама больная, что в больницу опаздывает. С детства на долю ей выпали недетские заботы — помочь маме выстоять, не потерять стержня, веры в людей, не осесть, не раствориться в суете, не плыть по течению. Она тихо жила рядом, помогая изо всех своих детских сил, и, наверное, чувствовала — об этом говорили ее печальные недетские глаза, — что жизнь может втолкнуть человека в такие тупики, загнать в такие дебри, откуда нет выхода.
Она бывала по целым дням одна. Когда ей становилось невмоготу, она звонила моим друзьям. Моя Маша никогда не кичилась известностью своей мамы. До замужества была незлобивой, не завистливой и не хвастливой. Девочка красивая, приятная, хоть и несобранная. Ее муж — одноклассник. Девочками не увлекался. Увлекался обменом и перепродажей книг, тогда они были в цене.
Ходил в поношенных вещах. Вот, думала, скромный парень, не будет упрекать мою дочь, что преподнес ей машины, роскошь и деньги. О внуке Марке: Сбылась моя тайная мечта — мальчик! И природа, обойдя меня, наградила мою дочь талантом — быть матерью. Вот она — настоящая, прекрасная мама. Я ей завидую. У нее сын Марк. Он жил со своими родителями, которые захотели детей воспитывать по-своему: платные колледжи, зарубежные поездки, учеба в Англии — так, как принято в последние годы в имущих семьях.
Какое-то странное было соревнование. Вы известная артистка, но мы тоже не лыком шиты. У вас одно видео, а у нас два. Когда и откуда это появилось? Вижу сейчас. Совершенно незнакомый мне молодой мужчина лет двадцати пяти. Красив как бог! Бедный Ди Каприо… Не узнаю мальчика.
Моднейшая стрижка, голова выкрашена в светлые тона, черты лица заострились, ушла детская пухлость и смешной широковатый нос. В лице все выстроилось в совершенную красоту. Длинные густые темные ресницы и изумительные верхние веки.
К концу съёмок Басилашвили и Гурченко были уже близкими друзьями. Рязанов Фильм начали снимать с конца — в первый съёмочный день снимали финал, так как зима уже кончалась и надо было успеть заснять сцены в колонии.
Стояла хмурая погода и режиссёр и сценарист считали, что это очень кстати — она подчеркнет переживания из-за опаздывания на поверку и вообще всю тяжесть ситуации, в которую попал главный герой. Но когда группа выехала на съёмки, неожиданно распогодилось и вышло солнце. Настроение сцены сразу получилось совсем другим! Актёры бежали по снежной дороге, а перед ними на санях ехал оператор с камерой. Сани надо было везти очень быстро, поэтому в них впрягалась вся съёмочная группа, включая Эльдара Рязанова.
Падали на скользкой и неровной трассе актёры по-настоящему, и после этой сцены Гурченко долго лечила разбитые колени. Рязанов Олег Басилашвили месяц фактически прожил в колонии для несовершеннолетних в Икше, где снимали тюремные сцены. Заключённые долгое время переодетого в зека актёра не любили, постоянно старались как-то задеть и даже ударить, ждали от его присутствия неприятностей.
Прочувствовала мою стеснительность. Подобрала слова, которые я действительно могу произнести.
Как итог — получилось очень хорошо. Мы около минуты переглядываемся, произносим какие-то междометия, а потом мой герой произносит «Ну все, довольно!
Людмила Марковна Гурченко
| Людмила Гурченко - биография, новости, личная жизнь, фото, видео - | Людмила Гурченко в фильме "Вокзал для двоих". |
| Гурченко, Людмила Марковна - ПЕРСОНА ТАСС | Тогда-то Рязанов и понял, что Гурченко идеально подходит на роль главной героини «Вокзала для двоих». |
| Гурченко Людмила Марковна — биография актрисы, личная жизнь, фото, фильмы. Артистка театра и кино | В 1982 году Людмила Гурченко сыграла одну из своих главных ролей – официантку Веру. |
| Сколько лет гурченко в вокзале для двоих | Людмила Гурченко в фильме "Вокзал для двоих". |
| Людмила Гурченко - биография, личная жизнь и смерть, фото | Гурченко и «Вокзал для двоих»: сколько лет было знаменитой актрисе? |
Возраст и красота: когда Людмила Гурченко снялась в фильме Вокзал для двоих
Сколько лет гурченко в вокзале для двоих. Олег Басилашвили вокзал для двоих. ты еще молод, а играешь пенсионера – Самые лучшие и интересные новости по теме: Союз, актеры, возраст на развлекательном портале. Мой любимый фильм уже многие годы лучшая игра лучшие артисты. 7. Показать список оценивших. Возраст Софии Гурченко во время съемок фильма. Вокзал для двоих1982, драма. Людмила Гурченко на годы перешла в разряд актрис легкого жанра.
85 лет со дня рождения Людмилы Гурченко
Главная» Новости» Сколько лет гурченко в вокзале для двоих. Сколько лет гурченко в вокзале для двоих. Олег Басилашвили вокзал для двоих. ты еще молод, а играешь пенсионера – Самые лучшие и интересные новости по теме: Союз, актеры, возраст на развлекательном портале. Биография Людмилы Гурченко – семья, театральная деятельность, роли в кино, фильмография, личная жизнь – мужья, отношения с дочерью, причина смерти, фото.