Продолжается работа секций Всероссийского съезда Советов. Военный министр А.Ф. Керенский издал приказ по армии и флоту и воззвание «Всем гражданам России» о наступлении.
Аудио-записи голоса А. Ф. Керенского: Рассказ о революции 1917-го года.
Александр Керенский, с 5 мая по 1 сентября 1917 года занимавший пост военного и морского министра во Временном правительстве, на смотре войск Царскосельского гарнизона. После того как в полночь с 26 на 27 февраля 1917 сессия Думы была прервана указом Николая II, Керенский на Совете старейшин думы 27 февраля призвал не подчиняться царской воле. Усиление в мае 1917 года влияния социалистических партий во Временном правительстве привело к триумфу Керенского, он метался по фронтам и убеждал солдат в необходимости. В июле 1917 года в Петрограде начались выступления против Временного Правительства.
Керенский за неделю знал о перевороте, но не сделал ничего для его предотвращения
Керенский, с детства мечтавший красоваться на театральной сцене, действительно очень любил произносить речи. Но тогда такими главноуговаривающими были все: и Троцкий, и Ленин, и другие лидеры политических партий, боровшиеся за власть. Летом 1917 года не было политика популярнее его. Но уже через несколько месяцев из-за нагромождения своих собственных ошибок он лишился популярности, власти и едва не лишился жизни. Лайф выяснил, как Керенский из всеобщего любимца превратился в ненавидимого всеми политика и как ему удалось развалить то, что не успели развалить его предшественники. Очень большой. И надо же было такому случиться, что в крошечном провинциальном Симбирске подружились две семьи интеллигентов: Керенские и Ульяновы. Илья Ульянов был инспектором народных училищ, а Фёдор Керенский — директором местной гимназии. Симбирск был небольшим городом, интеллигенты дружили семьями. Не стали исключением и Ульяновы с Керенскими, тем более что Ульянов приходился Керенскому непосредственным начальником. Если бы Фёдору Керенскому в 80-е годы XIX века рассказали, что через 30 с небольшим лет его сына во главе страны свергнет сын его товарища и к тому же начальника, тот самый Володька Ульянов, которого он учил в гимназии и которому помог с поступлением в Казанский университет, он бы, вероятно, сошёл с ума.
Правда, их сыновья — Владимир Ульянов и Александр Керенский — друзьями не были в силу разницы в возрасте. Когда родился Саша, Володе уже исполнилось 11 лет. В 1889 году, когда Керенскому исполнилось восемь лет, семья переехала в Туркестан — в связи с тем, что отец получил повышение по службе. Поэтому вырос Александр Керенский уже в Ташкенте. Детство Керенский рос в атмосфере всеобщего обожания. Он был центром семьи. Его родители долго ждали мальчика первыми родились три девочки и, когда наконец родился Александр, перенесли всё внимание на него. И даже рождение младшего брата не изменило ситуацию, он всегда оставался в тени семейного любимца. Кроме того, в шестилетнем возрасте Александр перенёс туберкулёз бедренной кости, от которого долго лечился, что ещё больше усилило экзальтированное отношение к нему. Отношение родителей к Керенскому хорошо характеризует история, рассказанная директором гимназии, в которой он учился.
Однажды Александр хулиганил в гимназии, и учитель написал в его дневнике замечание. Это вызвало настоящий скандал, его отец, в ту пору занимавший пост инспектора народных училищ, вызвал к себе директора этой гимназии который являлся его фактическим подчинённым и потребовал объяснить, на каком основании его замечательному и талантливому сыну сделали запись в дневнике. В семье Керенского беспрекословно верили, что Александр рождён, чтобы стать великим человеком, и он непременно им станет. Подобная атмосфера не могла не наделить Керенского некоторыми чертами. Он с юных лет любил красоваться и одевался как франт. Ловко заигрывал с девушками, хорошо танцевал. Очень любил находиться в центре внимания, поэтому, в отличие от многих гимназистов, которые уже в старших классах интересовались политикой, Керенский мечтал стать артистом императорских театров. Он с успехом участвовал в школьных театральных постановках. Однако актёром он так и не стал. Завершив обучение в гимназии с золотой медалью, он уехал в столицу учиться на юриста.
Политический адвокат Некоторое время после окончания университета Керенский работал помощником адвоката. Начался революционный 1905 год, и Керенского тоже захватила эта буря. Родственник его жены был революционером и организовал подпольную Организацию вооружённого восстания. Керенский помогал с распространением их листовок и сам писал пламенные революционные манифесты. Очень скоро к Керенскому пришли жандармы, заподозрившие его в принадлежности к террористической дружине эсеров, в которую он действительно предпринимал попытки вступить. Керенский провёл под следствием три месяца, после чего был отпущен в связи с недостатком улик. После этого он и начал деятельность, которая принесла ему первую славу. Он стал политическим адвокатом. В те времена политические адвокаты были гораздо большим, чем просто адвокаты. Разбираться в мелких тяжбах крестьян и ремесленников или в каких-нибудь уголовных делах было скучно.
А вот политические дела — другое дело. Интерес к ним был огромный. Политические адвокаты произносили пафосные речи, закатывали глаза, жестикулировали — словом, вели себя почти как актёры театра. А в случае удачного исхода дела, если такому адвокату удавалось снизить наказание или оправдать подзащитного, он становился звездой. Прогрессивная пресса и студенты носили его на руках, такой славы достигал не каждый артист императорских театров. Поэтому особых раздумий у Керенского не было. Он твёрдо решил стать знаменитым политическим адвокатом. Он защищал экспроприаторов, грабивших кассы и банки, боевиков, участвовавших в перестрелках с полицией и армией, и т. После нескольких успешных процессов, когда ему удалось добиться существенного смягчения приговора или даже оправдания подзащитных, он стал достаточно известным и респектабельным адвокатом с доходом на уровне генерала. К этому времени Керенскому едва перевалило за 30 лет.
Депутат В 1912 году 31-летний Керенский становится депутатом Государственной думы.
Корнилов, восстановив силы после пережитых событий, снова отбыл на фронт и был назначен командиром 25-го армейского корпуса Особой армии генерала В. Гурко Юго-Западный фронт. Но по-настоящему головокружительная карьера Л.
Корнилова началась уже после Февральской революции 1917 года. Среди его требований были: введение смертной казни в тылу и на фронте, полное подчинение транспортной отрасли верховному командованию, включение промышленности в работу в основном на нужды фронта и отстранение политических лидеров от руководства военными делами. Отдельным пунктом программы Лавра Георгиевича стояла «разгрузка» Петрограда от нежелательных и вредных военных элементов. Планировалось с помощью войск, сохранивших боеготовность, разоружить петроградский гарнизон и вывести революционно настроенные войска на фронт.
Кронштадтский гарнизон при этом подлежал полной ликвидации, как главный очаг революционных настроений. Сам Петроград предполагалось перевести на военное положение. План по «разгрузке» Петрограда уже демонстрировал разногласия по поводу стоявших перед страной политических целей. Александр Керенский готовил страну к тому, чтобы избавиться от влияния Советов и сосредоточить в своих руках единоличную власть.
Военные генералы обычно представители оппозиции Временному правительству делали ставку на военную диктатуру. Сам Корнилов ощущал наэлектризованность атмосферы, подогретой простыми людьми, уставшими от неразберихи и страха, и в тот момент он, похоже, поверил в свою исключительность. Несмотря на то, что Корнилова считали плохим политиком даже в его ближайшем окружении, Лавр Георгиевич еще до восстания разработал целую политическую программу. Она включала в себя много пунктов: восстановление дисциплинарных прав командиров в армии и на флоте, отстранение комиссаров Временного правительства от вмешательства в действия офицеров, ограничение прав солдатских комитетов, запрет митингов в армии и забастовок на военных заводах.
Кроме этого, Л. Корнилов предполагал перевести на военное положение всю систему железных дорог, а действие закона о смертной казни распространить, в том числе и на тыловые части. Плюс, конечно же, упразднение Советов в тылу и на фронте, запрещение деятельности профсоюзных комитетов на фабриках, введение цензуры в армейской печати. Верховная власть должна была перейти к Совету народной обороны, в который бы вошли сам Л.
Корнилов, А. Керенский, А. Колчак, Б. Савинков и др.
Всероссийское Учредительное собрание предполагалось созвать либо после окончания войны, либо же — созвать его и тут же распустить в случае несогласия с решениями, принятыми верхушкой военных диктаторов. Лавр Корнилов надеялся на поддержку таких организаций, как Союз офицеров, Военная лига, и руководство именно этих организаций предложило генералу план наступления на Петроград. Исходя из этого факта, 27 августа — в честь полугодия с момента свержения царской власти, левые силы в столице должны были начать акции протеста, которые позже переросли бы в беспорядки с целью захвата власти. И Корнилов начал перебрасывать войска к столице.
Крымова и Туземная дивизия, неофициально называвшаяся «Дикой» и состоявшая из кавказских конных воинов. Помимо этого, с севера, со стороны Финляндии, на Петроград двигался кавалерийский корпус генерала А. Рассчитывал Корнилов и на поддержку правительства, считая небольшие разногласия с премьер-министром А. Керенским несущественными в интересах общей для них цели: установления в России диктаторской власти.
Однако у Александра Фёдоровича, как оказалось, имелся свой взгляд на развивающиеся события. Почувствовав, что затевается что-то серьезное, он отказался от требования сдать власть, и сам перешел в атаку, подписав 27 августа указ о смещении Корнилова с поста главнокомандующего. При этом он еще и объявил его мятежником. Плюс А.
Керенский распустил кабинет министров, присвоил себе «диктаторские полномочия» и объявил себя верховным главнокомандующим.
Сам генерал Крымов, по-видимому тоже сбитый с толку, выехал в Петроград, где у него состоялся очень жесткий разговор с Керенским. Вернувшись на квартиру, в которой он остановился по приезде в Петроград, Крымов застрелился. Перед этим он написал записку Корнилову. Когда она была доставлена в Ставку, Корнилов, прочитав, уничтожил ее. Содержание этого важного документа, к сожалению, так и осталось неизвестным, хотя можно предположить,что Крымов винил Корнилова в нерешительности, если не в еще более худшем. А Временное правительство переживало тяжелейший кризис. Корнилов был объявлен мятежником и изменником, подлежащим аресту и суду.
Все министры вышли в отставку. До сих пор ведутся дискуссии вокруг истории «корниловщины» Действительно ли Корнилов и Ставка готовили мятеж путч против правительства Керенского и замену его военной диктатурой? Или Керенский, намереваясь укрепить собственную власть, сначала считал нужной «связку» с Корниловым, а затем, испугавшись, предал генерала? Был ли « корниловский путч» или никакого «путча» и не было? Находившийся в 1917 г. Он утверждал, что «предательство» Керенского способствовало дальнейшему развалу армии и страны. Керенский же до конца жизни уверял, что «корниловский мятеж» был фактом, и он, Керенский, спас тогда демократию в России. На основе анализа событий, вероятно, не будет ошибкой прийти к выводу, что антиправительственный заговор в части военной среды, несомненно, имел место, но сам Корнилов и его окружение все же проявляли колебания, полагали, что смогут договориться с Керенским.
В «полнокровный» военный мятеж он не вылился. Корнилов проиграл. Но победил ли Керенский? Его победу, вероятно, можно назвать «отложенным поражением». И оно уже было не за горами. Когда в октябре выступили большевики и левые эсеры, защищать Керенского фактически было некому. В «корниловские дни» он сам «обрубил» правое крыло. Временное правительство обороняли юнкера да «бабий батальон».
Большевики против меньшевиков, меньшевики разных групп и фракций друг против друга, эсеры против меньшевиков, левые эсеры против правых эсеров, кадеты против всех социалистических партий и т. Поражение Корнилова значительно понизило политический градус кадетов. Их подозревали и обвиняли в содействии Корнилову хотя на деле они больше сочувствовали, чем практически содействовали ему. Но зато значительно расширилось поле деятельности левах, революционно-демократических партий, сплотившиеся во время борьбы с «корниловщиной». На политической авансцене теперь доминировали умеренные социалисты-эсеры и меньшевики, контролировавшие ВЦИК Советов и многие местные Советы. На эту же сцену быстро выходили большевики. Они активнее других боролись с «корниловщиной», за что и были вознаграждены — после июльского поражения они полностью восстановили свои силы. Их некоторые арестованные тогда лидеры были выпущены из тюрем.
Керенский, по-видимому, намеревался теперь создать прочную демократическую базу. Это нашло отражение в так называемом Демократическом совещании, созванном 14 сентября в Александринском театре. В зале заседаний преобладали красные цвета, что должно было подчеркнуть революционно-демократический настрой Совещания и «ожидание радикальных политипических перемен. И в самом деле, после поражения «корниловского путча» настал момент, когда коалиция социалистов эсеров и меньшевиков с кадетами, казалось, отходила в историю революции. Впервые появилась возможность создания новой власти — однородно- социалистического правительства. Реальность этого основывалась на составе Демократического совещания. Подавляющее большинство в нем принадлежало социалистам — эсерам, меньшевикам и большевикам. Эсеры высказались против коалиции с кадетами.
Меньшевики незначительным большинством — за коалицию с ними большевики требовали передачи власти Советам. При голосовании резолюции в целом за коалицию или против коалиции в принципе большинство высказалось «за». Но когда прошло голосование поправок к принятой резолюции, а затем повторное голосование резолюции в целом, оказалось,что большинство против коалиции! Демократическое совещание оконфузилось. Действительно, возникло тупиковое положение: какую же резолюцию принимать? В этой сумятице Керенский, продолжавший лелеять свою «генеральную идею», показал характер. Это заявление прозвучало как ультиматум, и Демократическое совещание фактически приняло его. Меньшевистско-эсеровским большинством постановили вопрос о власти передать созданному Демократическим совещанием Временному совету Республики 1-го сентября Керенский объявил Россию республикой — так называемому Предпаламенту.
Решения Предпарламента какой-либо законодательной силы не имели. Могли, могли тогда демократы взять власть. Не взяли, не решились. Пошли по кругу. И Керенский получил возможность действовать по собственному усмотрению. Оно стало последним. Правые в армии корниловцы были рассеяны. Кадеты — политически дискредитировали себя в корниловские дни.
Меньшевики и эсеры произносили речи и занимались принятием резолюций. Лидер большевиков Ленин решил, что их час настал. Противник был слаб, нерешителен и растерян. И теперь Ленин требовал свержения Временного правительства путем вооруженного восстания и передачи всей власти быстро большевизировавшимся Советам. Лучшего момента для этого, предупреждал он, может и не быть. Большевистскую партию долго представляли неким монолитом. Но в среде большевиков всегда были «твердые» и умеренные. И Ленину пришлось преодолеть противодействие многих членов ЦК своей партии, считавших, что вопрос о власти следует решать легально — на 2-м съезде Советов или в Учредительном собрании.
Безоговорочее других Ленина поддерживал Л. Приближение большевистского выступления было очевидно, но Керенский вел себя так, как-будто не полностью отдавал себе отчет в том, что происходит и полагал, будто его власть неколебима. А между тем февральская эйфория давно испарилась, время головокружительных романтических надежд ушло, и наступило совсем другое время — время суровых земных реальностей. Нужны были новые лидеры, иные действия и иные речи. Но Керенский не менялся, оставался прежним, «февральско-мартовским». Да и можно ли измениться? И здесь снова обратимся к И. Бабелю, его рассказу «Линия и цвет».
Митинг был назначен в Народном доме. Александр Федорович произнес речь о России-матери и жене. Толпа удушала его овчинами своих страстей. Что увидел в ощетинившихся овчинах он — единственный зритель без бинокля? Не знаю. Но вслед за ним на трибуну взошел Троцкий, скривил губы и сказал голосом, не оставлявшим никакой надежды: «Товарищи и братья! Там он констатировал, что «часть населения Петербурга находится в состоянии восстания» и потребовал от членов Предпарламента ясного ответа на вопрос — поддержат ли они правительство «во всем, что касается исполнения его долга». Керенскому поаплодировали, но это скорее был парламентский ритуал.
Поздно вечером к Керенскому в Зимний дворец явились меньшевик Ф. Дан, эсеры Н Авксентьев и А. Они пришли с резолюцией Предпарламента, которая рекомендовала Керенскому немедленно начать переговоры о мире, передать всю помещичью землю крестьянским комитетам и создать Комитет общественного спасения. Короче говоря, предлагался политический маневр с расчетом на перехват большевистских лозунгов, перелом в настроениях большевизированных масс и срыв восстания. Посланцы убеждали Керенского ни в коем случае не прибегать к силе. Меньшевики и эсеры по-прежнему опасались, что вслед за разгромом большевиков последует удар и по ним. В этом был резон. На фронте еще можно было найти воинские части, доставить в столицу для борьбы с большевиками.
И в этих войсках вполне могли найтись офицеры, которые готовы были «разделаться» с «проклятыми демократами» за «предательство Корнилова. Высказывается мнение, что Керенскому следовало принять предпарламентские рекомендации и тем, может быть, спасти положение. По меньшей мере, это сомнительно. Теперь ход событий определяли даже не дни — часы. Большевики были уже в 5 шагах от власти. Думается, что Керенский в последний момент правильно осознал: вооруженной силе может быть противопоставлена только вооруженная сила. Он полагал, что на близлежащим к Петрограду Северном фронте все-таки найдутся войска, которые можно будет двиинуть на Петроград и подавить восстание. Вероятно, он рассчитывал на командующего Северным фронтом генерала В.
Еще в июле 1917г. Это вызвало настоящую вражду между генералами. Черемисов заявлял, что будет отстаивать свои права «даже с бомбой в руках». Зачисленный тогда в резерв, после провала «корниловщины» он в награду «получил» Северный фронт, командованию которого подчинялся и Петроградский военный округ. Как писал в своих мемуарах правительственный комиссар Северного фронта В. Войтинский, приказ об отправке войск в Петроград поступил в штаб фронта Псков еще 23-го октября. А в ночь на 25-е он был передан в Могилев, начальнику штаба Ставки генералу Н. Духонину для соответствующего распоряжения Черемисову.
Но время шло, а войска не прибывали. А в Петрограде большевики планомерно захватывали один центральный пункт города за другим. Когда на 2-й съезд пришло сообщение о том, что они овладели Зимним, меньшевики, эсеры и члены других партий в знак протеста покинули съезд. Они, возможно, полагали, что утратив кворум, большевистское вооруженное выступление остановится. Ничуть не бывало. Напротив, как правильно писал меньшевик Н. Суханов в книге «Записки о революции», покинувшие съезд «только развязали большевикам руки». Фактически они, сами того не ожидая, пропускали их к власти.
А Керенский спешил в Псков. Он надеялся, что встретит карательные войска где-то по пути, но их не было. Добравшись до штаба фронта, Керенский подписал приказ о необходимости борьбы с «наступившей смутой», вызванной «безумием большевиков», однако выполнять этот приказ в штабе явно не торопились. Черемисов, ссылаясь на ненадежность войск, не отдавал приказа об их отправке в Петроград. Его позиция в дни восстания большевиков до сих пор не вполне ясна. Некоторые мемуаристы и историки полагают, что она объяснялась некими тайными связями генерала с большевиками. Другие, напротив, утверждают, что Черемисов был связан с правыми даже монархическими организациями и как все правые исходил из принципа «чем хуже, тем лучше» и потому не собирался «влезать в петроградскую передрягу». Но эти «объяснения» не слишком убедительны.
Скорее, прав В. Войтинский, считавший, что Черемисов принадлежал к тем, кто предпочитал «плыть по течению». Он был «совершенно поглощен заботами о том, как использовать новую обстановку в личных целях». Год побед и поражений. Нью Йорк, 1990, с. Численно это была немалая партия. Керенский находился в состоянии, близком к прострации. Человеком, который сумел вывести его из этого состояния, оказался все тот же комиссар, меньшевик ранее большевик Войтинский.
Острове он разыскал генерала П. Краснова, командовавшего теперь 3-м конным корпусом. Но в самом Острове у Краснова имелись лишь 9 казачьих сотен. Войтинскому, однако, удалось уговорить Краснова двинуться на Петроград с имеющимися силами в расчете на подход подкреплений казаков и пехоты. Узнав обо всем этом, Керенский воспрял духом. Не встречая сопротивления, казаки продвигались к столице и 28 октября заняли Царское Село. Однако после боя под Пулковым они вынуждены были отойти в Гатчину Сюда сумел пробраться Савинков, который убеждал красновских казаков продолжать борьбу с большевиками. Но председатель казачьего комитета Ажогин заявил, что за Керенского казаки сражаться не станут.
Он рекомендовал Савинкову связаться с Г. Плехановым Плеханов тогда жил в Царском Селе и предложить ему сформировать правительство. Савинков бросился в Царское Село, говорил с Плехановым, но тот отверг предложение.
Краснов с минуты на минуту приедет ко мне из Острова». Генерал ушел, сказав, что идет прямо в заседание военно-революционного комитета, там окончательно выяснит настроение местных войск и вернется ко мне доложить. Отвратительное впечатление осталось у меня от свидания с этим умным, способным, очень честолюбивым, но совершенно забывшем о своем долге человеком.
Значительно позже я узнал, что, по выходе от меня, генерал не только пошел в заседание военно-революционного комитета. Он пытался еще по прямому проводу уговорить командующего Западным фронтом ген. Балуева не оказывать помощи правительству»[2]. Между тем сохранившиеся документы в первую очередь, стенограммы переговоров командующего фронтом с подчиненными ему командующими армиями позволяют более точно понять, что же происходило на фронте в те дни и недели. В первую очередь, некоторые подробности выясняются из донесения В. Черемисова главнокомандующему генералу Н.
Духонину 3 ноября 1917 г. Керенский согласился тогда со мной и отменил перевозку войск с северного фронта. Но затем, когда я в 5 часов утра ушел от него, к нему снова пришел Войтинский и привел Краснова. Они вместе убедили Керенского ехать не в ставку, как я ему советовал, опираясь на ваше сообщение о настроении войск других фронтов… а в Остров и лично вести третий конный корпус, при этом Краснов упустил из виду, что корпус его был разбросан…»[3] Здесь имелись в виду события в те дни, когда А. Керенский, сбежав из Петрограда, обратился к нему за помощью в организации выступления против советской власти. И командующий фронтом, как видно, сразу высказал ему соображения о невозможности этого сугубо с военно-стратегической точнее, с тактической точки зрения.
При этом есть и любопытный момент — П. Краснов, выступивший вместе с частью подчиненного ему корпуса, фактически нарушил предписания своего непосредственного начальника. Итог того выступления хорошо известен, на событиях боев под Петроградом мы останавливаться не будем, отметим только, что 1 ноября Войтинский сообщил в штаб Северного фронта: «Между сосредоточенными у Петрограда войсками и представителями Петроградского гарнизона достигнуто соглашение на основе низложения Керенского. Предпишите немедленно остановить все двигающиеся к Петрограду эшелоны и прекратить всякие действия, связанные с формированием отряда Керенского»[4]. К тому времени и сам командующий уже знал о провале наступления от самого П. Тем не менее, руководители партии эсеров в те дни еще не оставляли надежд на свержение советского правительства при помощи войск.
И именно в тот день, 1 ноября члены Комитета спасения Революции — А.
КЕ́РЕНСКОГО – КРАСНО́ВА ВЫСТУПЛЕ́НИЕ 1917
В 1912 году стал депутатом IV Государственной Думы, руководил депутатской комиссией по расследованию событий на золотых приисках в Сибири Ленский расстрел , в 1915 году возглавил фракцию Трудовой группы трудовиков , представлявшую народнические взгляды и приобрел большую известность как радикальный оппозиционный оратор. Достаточно сказать, что императрица Александра Федоровна говорила своему венценосному супругу: «Керенского за такие речи надо повесить». В 1915—1916 годах был секретарем Верховного совета масонов России, в котором принимали участие деятели ряда оппозиционных царскому режиму партий. Керенский стал одним из вождей Февральской революции, был избран заместителем председателя исполкома Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов председатель — меньшевик Николай Чхеидзе , занимал посты министра юстиции, военного и морского министра в правительстве князя Георгия Львова. В правительство он был делегирован Петроградским советом как представитель революционной демократии. После июльского правительственного кризиса стал министром-председателем второго коалиционного Временного правительства с участием кадетов и умеренных социалистов трудовиков, народных социалистов, меньшевиков и эсеров. Советские историки называли правительство Керенского буржуазным, тогда как на самом деле оно носило коалиционный характер, а сам Керенский после Февральской революции объявил себя членом партии эсеров социалистов-революционеров. Александр Керенский в эмиграции постоянно оправдывался, доказывая прогрессивный характер Февральского переворота. В книге «Русская революция 1917» он утверждал, что политическая система в России прогнила и разложилась задолго до революции. По мнению Керенского, «не революция породила в России анархию; это была лихорадочная попытка предотвратить полный крах. К революции Россию толкнули преступная глупость правительства и военные невзгоды».
Действительно, несмотря на очевидные глубинные социальные причины революции в первую очередь нерешенность крестьянского вопроса , толчком к революционным потрясениям стала усталость общества от затяжной войны и хаос и интриги в правящих кругах. А христианский философ и публицист Георгий Федотов, анализируя внутреннюю националистическую политику царизма, с горечью писал: «Два последних императора, ученики и жертвы реакционного славянофильства, игнорируя имперский стиль России, рубили ее под самый корень». На посту главы правительства Керенский, пользовавшийся в начале революции огромной популярностью, стремился объединить все антимонархические и демократические силы страны от либералов до социалистов в условиях продолжавшейся Первой мировой войны. Однако насколько возможно было такое объединение в период радикализации революции, обострения классовых противоречий и чудовищной усталости народа от продолжавшейся войны? Во многих странах в условиях военной угрозы сплачиваются самые разные политические силы исходя из соображений патриотического порядка. Но в ситуации революционного брожения, естественной слабости новой демократической власти и явно завышенных ожиданий общества попытка объединить страну и довести ее до избрания Учредительного собрания и успешного окончания мировой войны оказалась невыполнимой. Что сделало Временное правительство? Советские историки доказывали, что Временное правительство ничего не сделало для народа и поэтому было свергнуто большевиками, получившими поддержку классовых органов трудящихся — Советов рабочих и солдатских, а затем и крестьянских депутатов. Что же в действительности удалось сделать Временному правительству за очень короткий срок пребывания у власти? Была объявлена политическая амнистия, отменена цензура, упразднен департамент полиции и охранные отделения органы политического сыска.
Февральская революция упразднила монархические партии, а наиболее одиозные представители старого режима были заключены в Петропавловскую крепость. Временное правительство провозгласило политические и гражданские свободы свобода слова, печати, собраний и стачек и уравняло всех граждан в правах путем отмены сословных, вероисповедных и национальных ограничений. Была реорганизована система снабжения страны с введением монополии на торговлю зерном и твердых цен на товары первой необходимости. В сентябре Россия была провозглашена республикой, началась подготовка к созыву Учредительного собрания на началах всеобщего, равного и тайного голосования, проведены свободные выборы в органы местного самоуправления. Временное правительство признало независимость Польши, была восстановлена Конституция Финляндии, и в то же время ее стремление к отделению было отвергнуто. Православная церковь обрела самостоятельность и смогла избрать патриарха.
Лавр Георгиевич не был ни социалистом, ни монархистом: подобно подавляющему большинству тогдашнего офицерства, он был чужд политическим страстям. Деникин считал, что по взглядам и убеждениям генерал Корнилов был близок «широким слоям либеральной демократии». Как Главнокомандующий, генерал Корнилов имел более других военачальников смелости и мужества выступать против разрушения армии и в защиту офицерства. Временное правительство 21 августа утвердило решение о выделении Петроградского военного округа в прямое подчинение Ставке, о чем официально сообщили Корнилову 24 августа.
В телеграмме подчеркивался принципиально важный момент — в самом Петрограде должна остаться власть Временного правительства. На должность губернатора предполагался Б. В распоряжение правительства, для «ограждения от посягательств с чьей бы то ни было стороны». Вечером того же дня, в Ставке, в присутствии Филоненко, еще раз обсуждался список «Совета народной обороны» и говорилось о директории Керенский-Корнилов-Савинков, в качестве высшей формы управления страной до созыва Учредительного Собрания. Но это были казачьи части 3-го конного корпуса а также Туземная «Дикая» дивизия под командованием генерал-лейтенанта А. Крымова, хотя Корнилов обещал Савинкову отправить корпус регулярной кавалерии, во главе с более «либеральным» командиром. Корнилов надеялся на «Союз офицеров», как на организацию, которая могла бы противодействовать большевикам в самом Петрограде, путем создания мобильных офицерско-юнкерских отрядов. На их финансирование предполагалось направить средства организации Гучкова-Путилова уже полученные 900 тыс. Боевые структуры «Союза офицеров» фактически подчинялись самому Корнилову, действуя совершенно независимо от правительства. Офицеры, рассчитывали поставить власть перед фактом ликвидации Петроградского Совета и ареста большевиков.
Хронология 26 августа депутат Государственной Думы Львов передаёт премьер-министру обсуждавшиеся им накануне с генералом Корниловым различные пожелания в смысле усиления власти. Керенский во время второго посещения его Львовым спрятал за занавеской в своем кабинете помощника начальника милиции Булавинского. Булавинский свидетельствует, что записка была прочтена Львову и последний подтвердил содержание её, а на вопрос, «каковы были причины и мотивы, которые заставили генерала Корнилова требовать, чтобы Керенский и Савинков приехали в Ставку», он не дал ответа. Было необходимо — говорит Керенский — доказать немедленно формальную связь между Львовым и Корниловым настолько ясно, чтобы Временное правительство было в состоянии принять решительные меры в тот же вечер… заставив Львова повторить в присутствии третьего лица весь его разговор со мной. Князь Львов категорически отрицал версию Керенского. Он показал: Никакого ультимативного требования Корнилов мне не предъявлял. У нас была простая беседа, во время которой обсуждались разные пожелания в смысле усиления власти. Эти пожелания я и высказал Керенскому. Никакого ультимативного требования ему я не предъявлял и не мог предъявить, а он потребовал, чтобы я изложил свои мысли на бумаге. Я это сделал, а он меня арестовал.
Я не успел даже прочесть написанную мною бумагу, как он, Керенский, вырвал её у меня и положил в карман. Вечером 26 августа на заседании правительства Керенский квалифицировал действия Верховного главнокомандующего как «мятеж». Однако даже и Временное правительство не приняло сторону Керенского. Во время произошедшего бурного совещания Керенский требовал себе «диктаторских полномочий» для подавления «мятежа», однако другие министры выступали против этого и настаивали на мирном урегулировании. Александр Фёдорович несколько раз хлопал дверью, угрожал, что раз министры его не поддерживают, то он «уйдёт к Советам» 27 августа Керенский распускает кабинет и самочинно присваивает себе «диктаторские полномочия», единолично отстраняет генерала Корнилова от должности на что юридически права не имеет , требует отмены движения на Петроград ранее им же отправленного конного корпуса и назначает сам себя Верховным главнокомандующим. Генерал Корнилов такой приказ выполнять отказывается… После этого Керенский 27 августа объявляет генерала Корнилова мятежником и всей стране: 27-го августа Керенский поведал стране о восстании Верховного главнокомандующего, причем сообщение министра-председателя начиналось следующей фразой: «26 августа генерал Корнилов прислал ко мне члена Государственной Думы В. Львова с требованием передачи Временным правительством всей полноты военной и гражданской власти, с тем, что им по личному усмотрению будет составлено новое правительство для управления страной». В результате генерал Корнилов приходит к заключению, что: правительство снова подпало под влияние безответственных организаций и, отказываясь от твердого проведения в жизнь его программы оздоровления армии, решило устранить его , как главного инициатора указанных мер …и решает не подчиняться и должности Верховного главнокомандующего не сдавать. Корнилов отвечает со своей стороны рядом горячих воззваний к армии, народу, казакам, в которых описывает ход событий, называя действия Керенского провокацией. Корнилов в одном из ответных воззваний от 27 августа неосторожно заявляет, что: Временное правительство, под давлением большевицкого большинства советов, действует в полном согласии с планами германского генерального штаба, и одновременно с предстоящей высадкой вражеских сил на Рижском побережье, убивает армию и потрясает страну внутри Это неосторожное обобщение всех членов Временного правительства, которых, за исключением быть может одного, можно было обвинять в чём угодно, только не в служении немцам, произвело тягостное впечатление на лиц, знавших действительные взаимоотношения между членами правительства, и особенно на тех, кто в среде его были духовно сообщниками Корнилова.
Принимая на себя всю полноту власти, генерал Корнилов обещал «спасти Великую Россию» и «довести народ путем победы до созыва Учредительного Собрания». Выступление генерала Корнилова поддержал Союз Офицеров, петроградские офицерские организации, «вторая шашка Империи» генерал Каледин присоединился к мятежникам; не было никакого сомнения, что масса офицерства всецело на стороне Корнилова и с замиранием сердца следит за перипетиями борьбы, им кровно близкой; но, не привлеченное к ней заблаговременно в широком масштабе и в солидной организации, в той обстановке, в какой оно жило — офицерство могло дать лишь нравственную поддержку. Командующие четырьмя фронтами объявили о своей солидарности с Верховным главнокомандующим. Исаевым и Шрейдером во главе и советы лихорадочно начали принимать меры к приостановке движения войск Крымова… Телеграммой без номера и за подписью «Керенский» Верховному главнокомандующему было предложено сдать должность генералу Лукомскому и немедленно выехать в столицу. Это распоряжение было незаконным и не подлежало обязательному исполнению — «Верховный главнокомандующий ни военному министру, ни министру-председателю, ни тем более товарищу Керенскому ни в какой мере подчинён не был». Керенский пытается назначить нового Верховного главнокомандующего, однако оба генерала-«кандидата» — Лукомский и Клембовский — отказываются, причем первый из них в ответ на предложение занять должность Верховного главнокомандующего открыто бросает Керенскому обвинение в провокации. У станции Антропшино Корниловская Туземная дивизия вступила в перестрелку с солдатами Петроградского гарнизона. В условиях угрозы власти правительства Керенский ищет возможности для переговоров, но его отговаривают ехать в Ставку из-за опасности расправы — ходят слухи, что Керенскому в войсках вынесен смертный приговор. Помощь в подавлении выступления правительству предложили Советы. Временное правительство было вынуждено прибегнуть к услугам большевистских агитаторов для контакта с восставшими частями и раздать оружие петроградским рабочим, что способствовало впоследствии Советам в проведении Октябрьской революции.
Керенский отдаёт указ об отчислении от должностей и предании суду «за мятеж» генерала Корнилова и его старших сподвижников. Крымов направился в Петроград, оставив корпус в окрестностях Луги, по приглашению Керенского, которое было передано через приятеля генерала — полковника Самарина, занимавшего должность помощника начальника кабинета Керенского. Подробности разговора между Крымовым и Керенским до нас не дошли.
На какое-то время восставшим удалось захватить телефонную станцию и отключить Смольный, арестовать часть комиссаров ВРК и начать разоружение красногвардейцев, однако основная масса войск Петроградского гарнизона к восстанию не присоединилась. Уже к 1100 29 октября силы ВРК отбили телефонную станцию и превосходящими силами окружили Инженерный замок. Окончательно выступление было подавлено к утру 30 октября 12 ноября. Боевое столкновение Общее командование войсками, направленными на подавление выступления Керенского — Краснова, с 30 октября 12 ноября 1917 осуществлял М. Муравьёв, который 27 октября 9 ноября 1917 вошёл в штаб Петроградского ВРК, 28 октября 10 ноября 1917 был назначен начальником обороны Петрограда, а 29 октября 11 ноября 1917 — главнокомандующим войсками Петроградского военного округа. Помощником Муравьёва был В. Антонов-Овсеенко, начальником штаба фактически руководившим боем — полковник П. Вальден в то время он был выборным командиром 2-го гвардейского стрелкового резервного полка в Царском Селе , комиссаром — К. К началу решающего сражения революционные войска, сосредоточенные непосредственно на передовых позициях, насчитывали 10-12 тыс. Они были разделены на 2 отряда: Пулковский во главе с полковником Вальденом входившими в отряд матросами командовал П. Дыбенко и Красносельский, который возглавляли офицеры-большевики Ф. Хаустов и В. Сахаров, освобождённые 25 октября из «Крестов», где они содержались под следствием в связи с их участием в июльских событиях. Утром 30 октября 12 ноября войска Краснова, поддерживаемые артиллерией и бронепоездом, начали наступление в районе Пулкова. К этому времени революционные силы были сосредоточены на трёх участках: на правом, у Красного Села,— балтийские матросы под командованием П. Дыбенко; в центре Пулковских высот — красногвардейцы под командованием К. Еремеева; на левом, у Пулкова, — революционные солдаты под командованием В. Отряды, выделенные в резерв, находились в районе Колпина, Ораниенбаума и в тылу пулковских позиций. Революционные войска поддерживали артиллерийская батарея, располагавшаяся у Пулковской обсерватории орудия удалось доставить с одного из кронштадтских фортов усилиями Ф. Раскольникова , три броневика и блиндированный поезд путиловцев под командой А. Зайцева, курсировавший по Николаевской железной дороге. Главный удар Краснов наносил по центральному боевому участку, в надежде, что отряды красногвардейцев не выдержат сильного натиска казаков и оставят занимаемые позиции. Однако красногвардейцы, успешно отбив все атаки противника, после многочасового боя сами перешли в решительную контратаку. Краснов ждал подкреплений, но они не подходили, хотя Керенский обещал, что на помощь вот-вот подойдут части 33-й и 3-й Финляндских дивизий. Тогда Краснов приказал отойти в Гатчину и ждать подкреплений там. Под угрозой окружения казаки, бросив артиллерию, оставили Царское Село. Ещё до боя к мятежникам присоединился Борис Савинков — узнав в Петрограде о том, что Краснов занял Царское Село, Савинков со своим адъютантом под видом рабочих сумели миновать красногвардейские патрули и добраться до Царского Села, а затем и Гатчины, где находился Керенский. Савинков пытался убеждать казаков во что бы то ни стало продолжать борьбу с большевиками, но председатель казачьего комитета есаул Ажогин заявил ему, что если он приехал защищать и спасать Керенского, то его миссия напрасна. Ажогин сказал, что казаки готовы предложить формирование правительства Г. Плеханову, который в это время жил в Царском Селе, и попросил Савинкова переговорить с Плехановым. Переговоры состоялись, но результатов не дали.
Львова, явившегося в роли парламентера Керенского", — писал Павел Милюков. На следующий день Львов вернулся в Петроград и был вновь принят Керенским. Услышав принесенные Львовым вести, Керенский сначала потребовал от него записать их. Вот что дословно написал Львов: Генерал Корнилов предлагает объявить Петроград на военном положении. Передать всю власть, военную и гражданскую, в руки Верховного главнокомандующего. Отставка всех министров, не исключая и министра-председателя, и передача временного управления товарищам министров, впредь до образования кабинета Верховным главнокомандующим. Августа 26-го дня 1917. Пункт о приглашении Керенского и Савинкова в Ставку Львовым записан не был. Двойная игра сделалась очевидной. Конечно, тогда я бы не мог все доказать по пунктам, но сознавал я все это с поразительной ясностью. Мгновения, пока Львов писал, голова напряженно работала. Нужно было сейчас же установить формальную связь В. Львова с Корниловым", — рассказывал об этом моменте Керенский. После этого Керенский связался со Ставкой по прямому проводу, причем он вел разговор от своего имени и от имени Львова, опоздавшего к назначенному времени. Вот выдержки из этого разговора. Просим подтвердить, что Керенский может действовать согласно сведениям, переданным Владимиром Николаевичем. Вновь подтверждая тот очерк положения, в котором мне представляется страна и армия, очерк, сделанный мной Владимиру Николаевичу, с просьбой доложить Вам, я вновь заявляю, что события последних дней и вновь намечающиеся повелительно требуют вполне определенного решения в самый короткий срок. Я, Владимир Николаевич, Вас спрашиваю: то определенное решение нужно исполнить, о котором Вы просили известить меня Александра Федоровича только совершенно лично, без этого подтверждения лично от Вас Александр Федорович колеблется мне вполне доверить. Да, подтверждаю, что я просил Вас передать Александру Федоровичу мою настойчивую просьбу приехать в Могилев. Я, Александр Федорович, понимаю Ваш ответ как подтверждение слов, переданных мне Владимиром Николаевичем. Максимилиан Филоненко, увидевший ленту этого разговора на следующий день, писал: "И форма вопроса А.
Выступление Керенского-Краснова
Приехав в Псков около 8 час. вечера и остановившись у своего шурина ген. квартир. Барановского, Керенский вызвал к себе главнокомандующего Северный фронтом. Приехав в Псков около 8 час. вечера и остановившись у своего шурина ген. квартир. Барановского, Керенский вызвал к себе главнокомандующего Северный фронтом. Начать последний бросок на Петроград Керенский и Краснов намечали на 30 октября, предварительно получив ожидаемые от Ставки подкрепления. Объемную статью посвятил Колоницкий политическому значению знаменитого выступления Керенского 29 апреля 1917 г. перед делегатами-фронтовиками. И действительно формируется новое правительство, Керенский получает гучковский пост главы военного ведомства и начинает купаться в лучах славы. Саша Керенский родился 22 апреля (по новому стилю — 4 мая) 1881 года, через месяц с небольшим после зверского убийства Александра II Освободителя.
Другие задачи из этого раздела
- Поделиться
- Корниловское выступление
- Корниловский мятеж: цели, причины, ход и результаты
- КЕРЕНСКИЙ И УРОКИ РЕВОЛЮЦИИ: nashe_nasledie — LiveJournal
Хронология Октября - 1917 по часам
Александр Керенский, с 5 мая по 1 сентября 1917 года занимавший пост военного и морского министра во Временном правительстве, на смотре войск Царскосельского гарнизона. Уже в студенческие годы (в Петербургском университете) Керенскому стало очевидно какое направление для него – энергичного, честолюбивого, экзальтированного – путь был выбран. Oднoвpeмeннo c выcтyплeниeм Kepeнcкoгo-Kpacнoвa пpoиcxoдили бoи в Mocквe, зaвepшившиecя пpoвoзглaшeниeм влacти Coвeтoв paбoчиx и coлдaтcкиx дeпyтaтoв. В мае 1917 года политический деятель Александр Фёдорович Керенский получает должность Военного и морского министра Всероссийского Временного Правительства. Одновременно с выступлением Керенского-Краснова происходили бои в Москве, завершившиеся провозглашением власти Советов рабочих и солдатских депутатов.
Керенский за неделю знал о перевороте, но не сделал ничего для его предотвращения
«»: Вы неоднократно говорили, что Россия была обречена на гражданскую войну не после Октябрьского переворота, а еще раньше, после провала Корниловского выступления. VK. Twitter. Из речи А. Керенского на Государственном совещании. Во время переговоров с казаками Дыбенко в шутку предложил им «обменять Керенского на Ленина», после чего Керенский бежал из расположения войск генерала Краснова.