Вылетев из африки в апреле к берегам отеческой земли

Вылетев из Африки в апреле к берегам отеческой земли, длинным треугольником летели, утопая в небе, журавли. Запятыми выделены два деепричастных оборота. Читает в. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.

Николай Заболоцкий — Журавли

Старая пара воронов Corvus corax прожила в зоопарке 25 лет. Звали птиц Вася и Фрося. Каж дый год наша Фрося пробовала строить гнездо. Но Васю радость семейной жизни не прельщала. Он увлечен звукоподражанием человеческому голосу, лаю собаки и какимто механическим звукам. Как жаль, что они остались только в нашей памяти… Если вежливым с ним быть, Он расскажет жизни нить: Был Василием он назван, Ремеслом разнообразным В своей жизни промышлял И науку познавал. Занимался мародерством, От совы бежал с проворством. Если сыр он добывал, То его не выпускал, Несмотря на лисью лесть... В общем, все не перечесть, Чем он в жизни занимался И как в клетке оказался. Иногда он загрустит И, нахохлившись, сидит...

Здесь корректным нужно быть, Подождать, не торопить... Вася повесть продолжает, Об отце он вспоминает, — Знал тот все о всяких шашнях, Что творились в старых башнях. А мечтать о тишине И совсем уж не придется: Грохот, шум вокруг несется... И решил, что нет пути, Как на пенсию уйти. Если вежливым с ним быть, Любит он поговорить. Ну, а если прощелыга, Хулиган иль забулдыга Начинает приставать, Глупым словом допекать, Вася дуется и злится, И молчит, и топорщится. И за словом, как в капкан, Не полезет он в карман... Теплицкий 53 Zoo02. То могучий грянет кочет, То индеек взвизгнет хор.

В бесшабашном этом гаме, В писке маленьких цыплят Гуси толстыми ногами Землю важно шевелят. И, шатаясь с боку на бок, Через двор наискосок, Перепонки красных лапок Ставят утки на песок… Н. Заболоцкий Related documents.

Луч огня ударил в сердце птичье, Быстрый пламень вспыхнул и погас, И частица дивного величья С высоты обрушилась на нас. Два крыла, как два огромных горя, Обняли холодную волну, И, рыданью горестному вторя, Журавли рванулись в вышину. Только там, где движутся светила, В искупленье собственного зла Им природа снова возвратила То, что смерть с собою унесла: Гордый дух, высокое стремленье, Волю непреклонную к борьбе — Все, что от былого поколенья Переходит, молодость, к тебе.

Откуда в трущобах такое величье? Зачем не беснуется полчище птичье, Но спит, убаюкано сладостным сном? Один лишь кулик на судьбу негодует И в дудку растенья бессмысленно дует. И озеро в тихом вечернем огне Лежит в глубине, неподвижно сияя, И сосны, как свечи, стоят в вышине, Смыкаясь рядами от края до края. Бездонная чаша прозрачной воды Сияла и мыслила мыслью отдельной, Так око больного в тоске беспредельной При первом сиянье вечерней звезды, Уже не сочувствуя телу больному, Горит, устремлённое к небу ночному. И толпы животных и диких зверей, Просунув сквозь ёлки рогатые лица, К источнику правды, к купели своей Склонились воды животворной напиться. И как я сам меняюсь! Лишь именем одним я называюсь, На самом деле то, что именуют мной, - Не я один. Нас много. Я - живой. Чтоб кровь моя остынуть не успела, Я умирал не раз. О, сколько мёртвых тел Я отделил от собственного тела! И если б только разум мой прозрел И в землю устремил пронзительное око, Он увидал бы там, среди могил, глубоко Лежащего меня. Он показал бы мне Меня, колеблемого на морской волне, Меня, летящего по ветру в край незримый, Мой бедный прах, когда-то так любимый. А я всё жив! Всё чище и полней Объемлет дух скопленье чудных тварей. Жива природа. Жив среди камней И злак живой и мёртвый мой гербарий. Звено в звено и форма в форму. Мир Во всей его живой архитектуре - Орган поющий, море труб, клавир, Не умирающий ни в радости, ни в буре. Как всё меняется! Что было раньше птицей, Теперь лежит написанной страницей; Мысль некогда была простым цветком, Поэма шествовала медленным быком; А то, что было мною, то, быть может, Опять растёт и мир растений множит. Вот так, с трудом пытаясь развивать Как бы клубок какой-то сложной пряжи, Вдруг и увидишь то, что должно называть Бессмертием. О, суеверья наши! Природа мёртвая, закованная льдом, Лежала вкруг него, и солнца лик пещерный Через туман просвечивал с трудом. Лохматые, с ремнями на груди, Свой лёгкий груз собаки чуть влачили. Корабль, затёртый в ледяной могиле, Уж далеко остался позади. И целый мир остался за спиною! В страну безмолвия, где полюс-великан, Увенчанный тиарой ледяною, С меридианом свёл меридиан; Где полукруг полярного сиянья Копьём алмазным небо пересек; Где вековое мёртвое молчанье Нарушить мог один лишь человек, - Туда, туда! В страну туманных бредней. Где обрывается последней жизни нить! И сердца стон и жизни миг последний - Всё, всё отдать, но полюс победить! Он умирал посереди дороги, Болезнями и голодом томим. В цинготных пятнах ледяные ноги, Как брёвна, мёртвые лежали перед ним. Но странно! В этом полумёртвом теле Ещё жила великая душа: Превозмогая боль, едва дыша, К лицу приблизив компас еле-еле, Он проверял по стрелке свой маршрут И гнал вперёд свой поезд погребальный… О край земли, угрюмый и печальный! Какие люди побывали тут! И есть на дальнем Севере могила… Вдали от мира высится она. Один лишь ветер воет там уныло, И снега ровная блистает пелена. Два верных друга, чуть живые оба, Среди камней героя погребли, И не было ему простого даже гроба, Щепотки не было родной ему земли. И не было ему ни почестей военных, Ни траурных салютов, ни венков, Лишь два матроса, стоя на коленях, Как дети, плакали одни среди снегов. Но люди мужества, друзья, не умирают! Теперь, когда над нашей головой Стальные вихри воздух рассекают И пропадают в дымке голубой, Когда, достигнув снежного зенита, Наш флаг над полюсом колеблется, крылат. И обозначены углом теодолита Восход луны и солнечный закат, - Друзья мои, на торжестве народном Помянем тех, кто пал в краю холодном! Вставай, Седов, отважный сын земли! Твой старый компас мы сменили новым. Но твой поход на Севере суровом Забыть в своих походах не могли. И жить бы нам на свете без предела, Вгрызаясь в льды, меняя русла рек. И мы пойдём в урочища любые, И, если смерть застигнет у снегов, Лишь одного просил бы у судьбы я: Так умереть, как умирал Седов. Деревья в сумерках. И возле тёмных хат Седые пахари, полузакрывши очи, На брёвнах еле слышно говорят. И вижу я сквозь темноту ночную, Когда огонь над трубкой вспыхнет вдруг, То спутанную бороду седую, То жилы выпуклые истомлённых рук. И слышу я знакомое сказанье, Как правда кривду вызвала на бой, Как одолела кривда, и крестьяне С тех пор живут обижены судьбой. Лишь далеко на океане-море, На белом камне, посредине вод, Сияет книга в золотом уборе, Лучами упираясь в небосвод. Та книга выпала из некой грозной тучи, Все буквы в ней цветами проросли, И в ней написана рукой судеб могучей Вся правда сокровенная земли. Но семь на ней повешено печатей, И семь зверей ту книгу стерегут, И велено до той поры молчать ей, Пока печати в бездну не спадут. А ночь горит над тихою землёю, Дрожащим светом залиты поля, И высоко плывут над головою Туманные ночные тополя. Как сказка - мир. Сказания народа, Их мудрость тёмная, но милая вдвойне, Как эта древняя могучая природа, С младенчества запали в душу мне… Где ты, старик, рассказчик мой ночной? Мечтал ли ты о правде трудовой И верил ли в годину искупленья? Не знаю я… Ты умер, наг и сир, И над тобою, полные кипенья, Давно шумят иные поколенья, Угрюмый перестраивая мир. А дальше к Северу, где океан полярный Гудит всю ночь и перпендикулярный Над головою поднимает лёд, Где, весь оледенелый, самолёт Свой тяжкий винт едва-едва вращает И дальние зимовья навещает, - Там тень «Челюскина» среди отвесных плит, Как призрак царственный, над пропастью стоит. Корабль недвижим. Призрак величавый, Что ты стоишь с твоею чудной славой? Ты - пар воображенья, ты - фантом, Но подвиг твой - свидетельство о том, Что здесь, на Севере, в средине льдов тяжёлых, Разрезав моря каменную грудь, Флотилии огромных ледоколов Необычайный вырубили путь. Как бронтозавры каменного века, Они прошли, созданья человека, Плавучие вместилища чудес, Бия винтами, льдам наперерез. И вся природа мёртвыми руками Простёрлась к ним, но, брошенная вспять, Горой отчаянья легла над берегами И не посмела головы поднять. И прекрасное тело цветка надо мной поднималось, И кузнечик, как маленький сторож, стоял перед ним. И тогда я открыл свою книгу в большом переплёте, Где на первой странице растения виден чертёж. И черна и мертва, протянулась от книги к природе То ли правда цветка, то ли в нём заключённая ложь. И цветок с удивленьем смотрел на своё отраженье И как будто пытался чужую премудрость понять. Трепетало в листах непривычное мысли движенье, То усилие воли, которое не передать. И кузнечик трубу свою поднял, и природа внезапно проснулась. И запела печальная тварь славословье уму, И подобье цветка в старой книге моей шевельнулось Так, что сердце моё шевельнулось навстречу ему. Печальный день! Природа вековая Из тьмы лесов смотрела на меня. И нестерпимая тоска разъединенья Пронзила сердце мне, и в этот миг Всё, всё услышал я - и трав вечерних пенье, И речь воды, и камня мёртвый крик. И я, живой, скитался над полями, Входил без страха в лес, И мысли мертвецов прозрачными столбами Вокруг меня вставали до небес. И голос Пушкина был над листвою слышен, И птицы Хлебникова пели у воды. И встретил камень я. Был камень неподвижен, И проступал в нём лик Сковороды. И все существованья, все народы Нетленное хранили бытиё, И сам я был не детище природы, Но мысль её! Но зыбкий ум её! Вешних дней лаборатория Расположена вокруг. В каждом маленьком растеньице, Словно в колбочке живой, Влага солнечная пенится И кипит сама собой. Эти колбочки исследовав, Словно химик или врач, В длинных перьях фиолетовых По дороге ходит грач. Он штудирует внимательно По тетрадке свой урок И больших червей питательных Собирает детям впрок. А в глуши лесов таинственных, Нелюдимый, как дикарь, Песню прадедов воинственных Начинает петь глухарь. Словно идолище древнее, Обезумев от греха, Он рокочет за деревнею И колышет потроха. А на кочках под осинами, Солнца празднуя восход, С причитаньями старинными Водят зайцы хоровод. Лапки к лапкам прижимаючи, Вроде маленьких ребят, Про свои обиды заячьи Монотонно говорят. И над песнями, над плясками В эту пору каждый миг, Населяя землю сказками, Пламенеет солнца лик. И, наверно, наклоняется В наши древние леса, И невольно улыбается На лесные чудеса. Детство и годы учения в Уржумском реальном училище прошли в с. Сернур, где отложились первые впечатления от вятской природы и от деятельности отца. В 1920-25 учился в Московском университете, затем в Петрограде, где окончил отделение языка и литературы Педагогического института им. В 1926-27 служил в армии. Предположительно, он написал две первые части декларации обэриутов 1928 , где поэтов призывают: «Посмотрите на предмет голыми глазами, и вы увидите его впервые очищенным от ветхой литературной позолоты». Заболоцкий в этой декларации характеризуется как «поэт голых конкретных форм, придвинутых вплотную к глазам зрителя». В первом сборнике поэта «Столбцы» 22 стихотворения город представлен чуждым и зловещим, но по-особому живописным. Обыватель изображён сатирически «Вечерний бар» , «Новый быт» , «Свадьба» , с элементами чёрного юмора «Обводный канал». Мир живого показан как униженный и оскорблённый «Движение». Широко используются фантастика, гротеск «Офорт» , «Красная Бавария». Отмечен «оккультизм», вероятно, заимствованный у Хармса : так, слова «Звёзды, розы и квадраты» суть символы тайных учений. Заболоцкий использует эмоциональность высоких слов «Лицо коня» , «Цирк» , контрастно сочетая их со стилистически сниженными: «Тут девка водит на аркане Свою пречистую собачку» «Народный дом». Поэт переосмысляет традицию оды и анакреонтической лирики Ломоносова и Державина «Часовой» , «Прогулка». Отмечаются отзвуки Пушкина , так, вариант «Прогулки» содержал парафраз из «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» : «Перед ним сияют воды, льётся сумрак голубой, и весёлая природа бьёт о камень гробовой». Складывается и поэтика индивидуальных контекстов, например, образ коня обретает своё значение в общем контексте «Лица коня» , «Движения» , «Торжества земледелия». Три поэмы тесно связаны по содержанию и поэтике. Вселенная в них как бы только возникает из первобытного хаоса, преображается - в этом глубинная связь с «Фаустом» Гёте, отмеченная применительно к «Торжеству земледелия» 1929-30 уже в 1936; о ней говорит и эпиграф из «Фауста» в черновике «Безумного волка» 1931 , смыкаясь с цитированными в примечаниях к «Деревьям» 1933 идеями В. Вернадского и Г. В крестьянском мире Заболоцкий видит не патриархальную утопию, но пытливость крестьянского ума, разбуженного от вековой дремоты и мыслящего о строении Вселенной, о бессмертии души. Становление человеческой цивилизации воспроизводится в животном мире, где «Волк ест пирог и пишет интеграл. Волк гвозди бьёт…». Дискуссионные собрания в животном или растительном мире происходят с участием человека или без него. Волк-студент «Безумный волк» как идеолог «трезвого мира» продолжает линию Солдата из «Торжества земледелия», а Безумный Волк развивает тему Хлебникова , героя «Торжества…», о том, что «мир животный с небесами Тут примирён прекрасно-глупо». Если в трёх поэмах фантазия изобретательна, а поэтическое чувство «заперто», то «Лодейников» 1932-1934, 1947 - это скорбь духа, потрясённого «вековечной давильней» натуралистически изображённой природы, что косвенно отражает и социальную жизнь страны. Выход «Торжества земледелия» журнал «Звезда», 1933 вызвал критические обвинения как «пасквиль на коллективизацию» и «циничное издевательство над материализмом… под маской юродства и формалистических вывертов», и подготовленный к этому времени сборник стихов не увидел света. Средства к жизни доставляла работа в детской литературе Заболоцкий сотрудничал в детских журналах «Ёж» и «Чиж» , переводы и переложения для детей книг Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль», де Костера «Тиль Уленшпигель» и «Витязя в тигровой шкуре» Руставели в 1950-х гг. Умный читатель под покровом внешнего спокойствия отлично видит всё игралище ума и сердца». В начале 1932 Заболоцкий знакомится с работами Циолковского, близкими его представлению о мироздании как единой системе, где живое и неживое находится в постоянном взаимопревращении. Элегия «Вчера, о смерти размышляя…» 1936 , полемически развивая традицию Боратынского , начинаясь с темы «нестерпимой тоски разъединенья» человека и природы, восходит к апофеозу разума как высшей ступени эволюции: «И сам я был не детище природы, Но мысль её! Заболоцкому дорога идея бессмертия. В «Метаморфозах» 1937 , как и в «Завещании» 1947 , которое восходит к «Завету» Гёте: «Кто жил, в ничто не обратится», - через смерть завершается круг развития, а вечная обновляемость показана как залог жизни духа. В 1936 поэт был вынужден принять участие в дискуссии о формализме, где, не отрекаясь от ранних произведений, он называет стихотворение «Север» как опубликованный образец своей «простой, доступной для широкого читателя» поэзии. В 1937 вышла «Вторая книга» 17 стихотворений. В 1938 Заболоцкий был арестован по обвинению в принадлежности к контрреволюционной организации, на следствии проявил редкостное мужество. До 1944 отбывал наказание в лагерях Дальнего Востока и Алтайского края стихов не писал , с весны до конца 1945 в ссылке в Караганде работал чертёжником , где завершил работу над поэтическим переводом «Слова о полку Игореве» 1938, 1945 , оказавшим благотворное влияние и на его судьбу - как произведение, прошедшее в печать, и на творчество - как образец уникальной поэтики. Московский период В 1946 Заболоцкий был восстановлен в Союзе писателей, сначала жил в Переделкино, затем, наконец-то, получил жильё в Москве, зарабатывал переводами. В оригинальном творчестве подъём 1946-48 сменился спадом в 1949-52 и новым подъемом в 1956-58, когда было создано около половины стихотворений московского периода. Возобновляется «натурфилософская» тема «Читайте, деревья, стихи Гезиода…» , «Я не ищу гармонии в природе…» , включающая искусство в картину естественного бытия «Гомборский лес», «Бетховен» по формуле «мысль-образ-музыка». Новый этап знаменуется вниманием к человеческой личности и её этике, что проявилось в ранее несвойственной ему автобиографичности «В этой роще берёзовой…» , цикл «Последняя любовь» , в посвящении памяти обэриутов «Прощание с друзьями» , в психологизированных портретах «Портрет» , «Некрасивая девочка» с элементами драматического сюжета «Жена» , «В кино» , «Старая актриса» , «Где-то в поле возле Магадана». Начатая в стихотворениях 1938 года «Север» , «Седов» тема человеческого созидания, вписанного в творчество природы, развивается в «Творцах дорог» , «Городе в степи» оба - 1947 и других произведениях, основанных на впечатлениях от восточных строек. Интерес к истории и эпосу соседствует в поэме «Рубрук в Монголии» 1958 - о путешествии монаха-миссионера 13 века - с характерными для лирики поэта мотивами отчуждения и одиночества. О разных прочтениях Заболоцкого Заболоцкий ушёл очень рано после двух перенесённых инфарктов. Широкое признание в отечестве пришло к нему посмертно и в компромиссных формах, разные читатели приемлют его поэзию на основаниях, порою взаимоисключающих. Для многих Заболоцкий остаётся в ряду поэтов, ангажированных советским официозом, как автор «Ходоков» , «Прощания» , «Горийской симфонии», которые читались в дни юбилейных торжеств. Западные слависты ставили Заболоцкого в ряд таких явлений европейского модернизма, как экспрессионизм, сюрреализм, дадаизм, на родине писалось о метафизичности, утопизме, связи с постмодернизмом и др. В серии «Библиотека поэта» 1965 «Столбцы и поэмы» были «спрятаны» во второй половине книги и объявлены данью «формальному экспериментаторству». Завещанная самим поэтом форма итогового сборника Заболоцкий Н.

Вопросы к стихотворениям 02. Тогда придумайте вопрос и пришлите его нам. Он будет опубликован на странице этого стихотворения. Сделать это просто. Зайдите на страницу стихотворения и далее смотрите секцию "Вопросы".

itexts.net

1948 Журавли Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Популярные поэты. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Николай Заболоцкий – Журавли. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Журавли. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Читает в. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Обособленные обстоятельства, выраженные деепричастными оборотами: "Вылетев из Африки в апреле. К берегам отеческой земли"; "Утопая в небе"; "Вытянув серебряные крылья. Через весь широкий небосвод".

Николай Заболоцкий — Журавли: Стих

556046 ответов - 388270 раз оказано помощи. Обособленные обстоятельства: вылетев из Африки в апреле, утопая в небе, вытянув серебряные крылья. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, №4 Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья №8 Свой немногочисленный народ. 2. Вылетев из Африки в апреле к берегам отеческой земли, длинным треугольником летели, утопая в небе журавли. 3. Угрюмые стены мрачно выделялись на фоне посветлевшего неба, освещенного выплывавшей из-за туч луной. Вселенная шумит и просит красоты, Кричат моря, обрызганные пеной, Но на холмах земли, на кладбищах вселенной Лишь избранные светятся цветы. С правильной расстановкой знаков препинания данное предложение выглядит так: Вылетев из Африки в апреле к берегам отеческой земли, длинным треугольником летели, утопая в небе, журавли. (1)Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, (2)Утопая в небе, журавли. (3)Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья.

Стих журавли (Вылетев из Африки в апреле…)

Николай Заболоцкий — Журавли	Популярные поэты. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.
Заболоцкий Николай - Журавли	Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вёл вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.
Журавли Вылетев из Африки в…	1 Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. 5 Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.
Баллада о перелётных лицах	1) Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. 2) Луч огня ударил в сердце птичье, Быстрый пламень вспыхнул и погос.
- itexts Ресурсы и информация.	Вылетев из Африки в апреле к берегам отеческой земли, длинным треугольником летели, утопая в небе, журавли. Запятыми выделены два деепричастных оборота.

Погорельский А.

• Николай Алексеевич Заболоцкий ( 1903-1958)
• Вылетев из Африки в апреле (Журавли) · Заболоцкий · анализ стихотворения
• Вылетев из Африки в апреле (Николай Заболоцкий)
• Авторизация

Николай Заболоцкий "Журавли". * * * Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным…

Журавли Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Но когда под крыльями блеснуло Озеро, прозрачное насквозь, Черное зияющее дуло Из кустов навстречу поднялось.

Присоединённое союзом как если имеет дополнительное оттенок причины или словами по имени, по фамилии, родом и др. Как человек осторожный, Иван Федорович предпочитал по возможности не пользоваться явками, оставленными ему Тире при приложении [5] Условия обособления Пример 1. Распространённое приложение, стоит после определяемого слова в конце предложения, перед ним можно поставить а именно В углу светилось жёлтое пятно — огонь в окне квартиры 2.

Распространённое или одиночное приложение стоит в середине или в конце предложения и служит для внесения ясности разъяснения или подчёркивается его самостоятельность Сестра моя — жизнь — и сегодня в разливе расшиблась весенним дождём обо всех.

Теперь все новые стихотворения, которые пользователи добавляют на сайт, попадают в список кандидатов. Время от времени стихотворения из верхней части списка кандидатов будут добавляться в основной список, а нижняя часть основного списка будет отправляться обратно в список прете... Вопросы к стихотворениям 02. Тогда придумайте вопрос и пришлите его нам.

Он будет опубликован на странице этого стихотворения.

Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Но когда под крыльями блеснуло Озеро, прозрачное насквозь, Черное зияющее дуло Из кустов навстречу поднялось. Луч огня ударил в сердце птичье, Быстрый пламень вспыхнул и погас, И частица дивного величья С высоты обрушилась на нас.

Николай Заболоцкий — Журавли

Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный. Читает в. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ. Вылетев из Африки в апреле к берегам отеческой земли, длинным треугольником летели, утопая в небе, журавли. Запятыми выделены два деепричастных оборота.

Содержание

• Николай Заболоцкий, новое:
• Журавли Вылетев из Африки в…
• Николай Заболоцкий - Журавли: стихотворение, читать текст - Русские поэты
• РЕБЯТА помогите пожалуйста найти обособленные члены, Вылетев из Африки в апреле К берегам отече…
• Стих: Журавли - Заболоцкий Николай: читать текст произведения
• Откройте свой Мир!

Николай Заболоцкий

• Берестов В.Д.
• Авторизация
• ПОЭМА (1):
• Николай Заболоцкий, новое:
• Николай Алексеевич Заболоцкий ( 1903-1958)

Остались вопросы?

Журавли Вылетев из Африки в…	Читает в. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.
ЖУРАВЛИ Автор: Николай Заболоцкий Стихи и Проза	Николай Заболоцкий — Журавли: Стих. Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли. Вытянув серебряные крылья Через весь широкий небосвод, Вел вожак в долину изобилья Свой немногочисленный народ.
Вылетев из Африки в апреле (Николай Заболоцкий) — SouLibre	2. Вылетев из Африки в апреле к берегам отеческой земли, длинным треугольником летели, утопая в небе журавли. 3. Угрюмые стены мрачно выделялись на фоне посветлевшего неба, освещенного выплывавшей из-за туч луной.

Похожие новости: