Обхватив Чу Ваньнина за талию, Мо Жань продолжал двигаться, непрестанно ударяясь бедрами о его промежность. Инцидент 227 с Сяо Чжанем последние новости.
Обсуждение:
- Авторизация
- Мо Жань/Чу Ваньнин | 面白い画像, クロスステッチ 図案, 白猫
- «Убить волка»
- ХиУБК | ERHA — Хаски и его Учитель Белый Кот
- Бессмертие дорама (2021) с русской озвучкой смотреть онлайн бесплатно
- ХиУБК | ERHA — Хаски и его Учитель Белый Кот
Хайтан для хаски: мой главный ждун 2021
Это вино, принесенное Мо Жанем, так и осталось любимым напитком Юйхэна и по сей день. Тогда же маленький Мо Вэйюй пообещал, что на заработанные деньги будет каждый день покупать для уважаемого Учителя вино "Белый цветок грушевого дерева", чтобы выразить свою симпатию как ученика к учителю. На этот вопрос Мо Вэйюй ответить не может. Пока Мо Жань размышлял о своих воспоминаниях из детства, к нему подошёл замученный Чу Ваньнин, который уже устал отказывать юным ученикам в дорогих подарках. Адепты все ещё толпились в зале, ожидая Юйхэна Ночного Неба, чтобы выразить свое почтение, однако им навстречу вышел Мо Жань, который решил спасти Учителя от излишнего внимания. Лучше для него и Пика Сышен будет, если вы пожертвуете их нуждающимся и обездоленным людям. На этом все. До встречи на занятиях!
Как только Мо Жань попрощался с юными заклинателями, то тут же покинул зал вместе с Чу Ваньнином, чтобы не нарваться на бунт возмущенных детей. Двое мужчин направлялись по тропе к Павильону Алого Лотоса. Чу Ваньнин, чтобы отдохнуть от шума, а Мо Вэйюй, по стандарту, чтобы составить компанию любимому человеку.
Сердце грозилось прямо сейчас выскочить из груди Чу Ваньнина и пуститься в бега. Он так не нервничал, даже когда пытался взлететь, стоя на мече. Все эти эмоции были слишком непривычными и пугающими, но он все еще отчаянно боролся, бросив все силы на то, чтобы устоять и не упасть в эту бездну. Спрятав глаза, ему удалось выдавить: — Что ж, хотя ты и допустил ошибку, но все не настолько... В этот момент сердце Мо Жаня достигло точки кипения и, отбросив все сомнения, он просто выпалил: — Ваньнин. Стоило ему снова услышать этот бархатный голос, как в ушах загудело и в голове в один миг стало пусто.
Осталось только слово, что он так и не смог сказать. Ему не спастись... Они так долго барахтались в трясине своих эротических фантазий, что в итоге отяжелевшие сердца утянули их в темный омут, из которого им было не выбраться [179. Не сводя глаз с Чу Ваньнина, Мо Жань хрипло сказал: — Ваньнин, на самом деле есть одна вещь, про которую я хотел спросить у тебя все эти дни. Жар в сердце Мо Жаня стал нестерпимым. Он лишь еще сильнее сжал дрожащие пальцы Чу Ваньнина и продолжил: — Хотя, нет, я не буду ни о чем спрашивать тебя. Чу Ваньнин только вздохнул с облегчением, как услышал следующую фразу. Я просто сам все тебе расскажу. Набравшись решимости, Мо Жань не собирался отступать.
На одном дыхании, исчерпав на этом всю свою храбрость, он выпалил: — Я люблю тебя. Казалось, еще немного и его сердце выпрыгнет из груди. Чу Ваньнин закрыл глаза. Согретые влажным теплом чужой ладони пальцы постепенно перестали дрожать. Разве такое могло с ним случиться? Это ведь невозможно?... Должно быть, он просто ослышался. Он ведь такой некрасивый, жестокий, косноязычный, занудный, ни на что не годный дурак. Кто захочет полюбить его?
Чу Ваньнин был настолько ошеломлен, что не знал, что сказать. Его разум был так потрясен случившимся, что все слова просто вылетели у него из головы. В этот момент он мог чувствовать только едкую горечь и панический страх. Он понимал, что сейчас правильнее всего было бы как обычно раздраженно взмахнуть рукавом и сказать «какая чушь» или «дурацкая шутка», но ни одно из этих слов так и не сорвалось с его губ. После долгого молчания, все еще не пришедший в себя Чу Ваньнин бездумно хрипло пробормотал: —... У меня дурной характер. Взволнованный Чу Ваньнин от ощущения собственной беспомощности и убогости совсем пал духом: — Я такой уродливый... На этот раз настала очередь Мо Жаня остолбенеть от изумления. Широко открытыми глазами он уставился на невероятного мужчину перед собой.
У него в голове не умещалось, как такой красивый человек может стыдиться себя? Заметив, что он не проронил ни слова, Чу Ваньнин окончательно сник и, опустив голову, тихо сказал: — Я некрасивый. Пока он бормотал эти слова себе под нос, внезапно его щеки ласково коснулась теплая ладонь Мо Жаня, а потом он услышал его тихий вздох, что был мягче, чем свет луны этой ночью: — Можешь заглянуть мне в глаза? Когда в его теплых и влажных глазах отразился человек в белых одеждах, Мо Жань спросил: — Ты видишь? Это самый красивый человек в мире. Чу Ваньнин пристально посмотрел на него. Хотя сейчас в его в сердце бушевал шторм, на застывшем лице не отразилось никаких эмоций. Рука Мо Жаня, державшая его ладонь, стала влажной от пота, но он все равно тихо повторил: — Я тебя люблю. Чу Ваньнин выглядел так, словно его ударили ножом.
Его пальцы задрожали, и он поспешно опустил голову. Когда это «я тебя люблю» острым клинком вонзилось в его сердце, так долго сдерживаемые желания, словно горячая кровь, окончательно вырвались из-под контроля. Глаза Чу Ваньнина покраснели от волнения. Он столько времени мечтал об этом признании, но оказался совершенно не готов к нему и теперь не знал, как реагировать и что сказать. Почти плача от волнения и переполнявших его чувств, он выдавил: — Я скверный человек. Меня не... Меня никогда никто не любил. Никто никогда не пытался добиться меня, не проявлял ко мне симпатию, не гордился и не дорожил мной. Тридцать два года.
Никто не любил меня. После этих слов Мо Жань будто впервые увидел человека перед собой. Безо всякого сомнения перед ним было настоящее сокровище, но оно половину жизни находилось под толстым слоем пыли. Ему стало так больно за него, что он никак не мог подобрать правильные слова. В конце концов, неловко сжимая руку Чу Ваньнина, он мог лишь твердить: — Это неправда, все не так. Я люблю тебя. Для кого-то ты самый дорогой и желанный. Перестань так принижать себя! В этом мире нет никого лучше тебя, так что прекрати вести себя как идиот, утверждая, что ты и гроша ломаного не стоишь.
Чу Ваньнин, ты такой дурак! Я люблю тебя! Потупив взгляд, Мо Жань поспешил скрыть свое смущение за опущенными ресницами: — Я... Он сделал паузу, прежде чем очень тихо спросить: — А ты любишь меня? Чу Ваньнин только собрался с силами, чтобы поднять голову, но, услышав этот вопрос и столкнувшись взглядом с парой излучающих нежность темных глаз, снова впал в замешательство. Смущение придало ему сил и он, наконец, выдернул ладонь из руки Мо Жаня и отвернулся. Он не кивнул и не покачал головой. Не признался ни в чем, но и отрицать ничего не стал. Однако Мо Жань совершенно ясно видел, как основание шеи и уши Чу Ваньнина заалели, словно цветы крабовой яблони на белом снегу.
Мо Жань смотрел на Чу Ваньнина, который по привычке пытался прикрыть свое смущение гневом, и видел за отражением луны игру света и тени в темных водах его разума.
Крайне мелодраматичное произведение. Даже припомнить не могу еще чего-то, где столько всякой "грязи" вывалено из главного героя. И все бы ничего, ведь действительно захватывает. Но где-то на середине я остановилась и задумалась, а разве это похоже на жизнь совершенствующихся? Ведь что такое Совершенствование? Разве это не совершенствование тела, духа и разума? Вобщем от мира культитвирования здесь только декорации.
Как назло, в этот день Чу Ваньнин собрал волосы в высокий узел, и теперь его шея оказалась совершенно открытой и беззащитной перед пугающим дыханием свирепого хищника, который, казалось, хотел подавить его волю, а потом разорвать всей силой своего мужского темперамента. Влажные от пота тела склеились и сплелись с друг другом, подобно слившимся весенним ручьям… — Учитель, вы все еще хотите драться? Пошел нахуй со своими вопросами, он точно не собирался сдаваться! Как раз когда он собирался снова ринуться в бой, губы Мо Жаня, словно невзначай, коснулись мочки уха. Может это и случайность, но именно мочка уха была его самым чувствительным местом.
Достаточно было чуть-чуть потереть ее, чтобы по телу Чу Ваньнина распространилась горячая волна, кожа покрылась мурашками и все волоски встали дыбом. Стиснув зубы, он процедил: — Отпусти меня! Хотя слова его звучали резко и зло, однако в объятиях Мо Жаня у него никак не получалось держать под контролем свое предательски дрожащее тело. К счастью, они оба были настолько вымотаны, что Мо Жань не мог понять, что его дрожь никак не связана с перенапряжением. На самом деле Мо Жань сейчас вообще не мог ясно соображать.
Вместо того, чтобы выяснять, что не так с поведением Чу Ваньнина, он бросил все силы на то, чтобы сдержать собственные животные инстинкты. Чу Ваньнин услышал низкий глубокий голос с хрипотцой, который, казалось, сочился жарким и влажным неудовлетворенным желанием: — После того как я отпущу Учителя, согласится ли он пойти в дом и переодеться? Чу Ваньнин резко вскинул свои покрасневшие от волнения глаза феникса и гневно крикнул: — …Отпусти! Его попытки вырваться привели к тому, что противник только усилил хватку и почти вывернул ему руку.
Чу Ваньнин
Чу Ваньнин и МО Жань арт. Чу Ваньнин, который посвятил себя защите мира, является величайшим мастером. два философских течения, возникшие в Древнем Китае и вышедшие за рамки обычной философии. МО Жань и Чу Ваньнин новелла.
Когда Чу Ваньнин и Мо Жань будут вместе — прогнозы, слухи и надежды поклонников
Видео. Похожие. Следующий слайд. Мо Жань и Чу Ваньнин Сделано в России. Хаски и его учитель белый кот Чу Ваньнин и МО Жань. и в принципе ничего и никого не видит кроме цели, у чу ваньнина друзей как не было, так и нет, мо жань его единственный близкий человек; мо жань не так привязан ни к семье, ни к сюэ мэну, как они к нему, что в общем-то объяснимо, он привык к одиночеству и никого к себе не. Вашему вниманию предлагаем информацию о литературном персонаже: Чу Ваньнин.
Мо жань и чу ваньнин откуда
Взаимная симпатия: Чу Ваньнин и Мо Жань могут проявлять взаимную симпатию друг к другу, что может быть признаком их возможного объединения. Общие интересы: Чу Ваньнин и Мо Жань могут иметь общие интересы и хобби, что способствует близости и сближению. Поддержка и забота: Чу Ваньнин и Мо Жань могут проявлять заботу и поддержку друг к другу, что может говорить о возможном объединении. Развитие эмоциональной связи: Чу Ваньнин и Мо Жань могут развивать эмоциональную связь друг с другом, что является важным признаком возможного объединения. Реакция общественности С того момента, как стала известна информация о возможной связи между Чу Ваньнин и Мо Жань, общественность подняла настоящую волну эмоций и комментариев. Такой резонанс не удивителен, учитывая популярность и известность обоих личностей. Многие поклонники и фанаты Чу Ваньнин и Мо Жань выразили свою радость и поддержку возможному роману их кумиров. Соцсети заполнились сообщениями с пожеланиями счастья и любви для пары. Многие говорят о том, что они идеально дополняют друг друга и заслуживают быть вместе. Однако, есть и те, кто отнеслись к этой информации критически.
Чу Ваньнин отрицал это, поскольку у него не было родственников. Когда позже они оба заснули, Чу Ваньнину снова приснился кошмар, и во сне он стоял на коленях в снегу на пике Сишэн за пределами Зала лояльности, прося встречи с этим «Его Величеством» и стариком по имени «Лю-гун». Затем дворцовая горничная вышла сказать ему, чтобы он ушел, поскольку император проводил время со своей супругой императрицей. Чу Ваньнин отказался уходить, сказав, что ему нужно обсудить с императором важный вопрос. Служанка расстроилась и приказала тушить очаги. Лю-гун убедил Чу Ваньнина уйти из-за холода. Однако Чу Ваньнин продолжал стоять на коленях снаружи, говоря, что это его вина, что император оказался таким, и что ему нужно помешать императору пойти во дворец. В конце концов, Чу Ваньнин начал кашлять кровью и потерял сознание на снегу. Находясь в сознании и теряя сознание, он почувствовал, как кто-то несет его во дворец, а затем услышал знакомый голос, сердито кричащий на горничную, приказывающую ее убить за то, что она не сообщила ему, что Чу Ваньнин стоит на коленях снаружи. Этот человек сказал, что ему потребовалось много усилий, чтобы вернуть Чу Ваньнина из порога смерти, и что, кроме него, никому не разрешалось прикасаться к Чу Ваньнину. Чу Ваньнин попытался открыть глаза, чтобы увидеть, кто этот человек, но был разбужен Мо Жанем, который с беспокойством смотрел на него. Мо затем пошел за имбирным чаем. Далее они отправились на остров, где располагалась секта Гуюе. Главной достопримечательностью острова был павильон Сюаньюань, где секта Гуюе проводила аукционы с ценными товарами, такими как лекарства и оружие. Одним из товаров на аукционе была красавица с костями бабочки по имени Сун Цютун. Зная, что она будет съедена заживо если ее купят, Чу Ваньнин хотел заплатить цену, чтобы освободить ее, но встретил сопротивление со стороны Мо Жаня, после чего Сун Цютун была куплена Е Ванси из секты Жуфэн. Небесный разлом и смерть На обратном пути к пику Сишэн Чу Ваньнин и Мо Жань были проинформированы, что весь Город бабочек был уничтожен демоном. Ли Усинь из секты Битан пришел, чтобы возложить ответственность на старейшину Юйхэна. Пик Сишэн вместе с другими сектами устремился в город бабочек, получив известие о том, что барьер, защищающий их обоих, был сломан. Чу Ваньнин столкнулся с Лу Сяньсянь, которая сошла с ума и была обманута, думая, что, убив жителей города, она сможет собрать достаточно энергии, получить физическое тело и воссоединиться со своим покойным мужем. На самом деле энергия использовалась, чтобы разрушить Барьер между Царством Призраков и Царством Смертных. Секта Жуфэн и дворец Тасюэ послали своих учеников для помощи. Чу Ваньнин бросился чинить Небесный Разлом. Мо Жань и Чу Ваньнин получили серьезные травмы из-за разлома. Поскольку Чу не хотел причинять Мо Жаню больше вреда, он создал защитный барьер вокруг своего ученика, а затем ушел от него, чтобы демоны не атаковали Мо Жаня. Это заставило Мо думать, что Ваньнин в этой жизни также решил бросить своих учеников, прежде чем Мо Жань потерял сознание. После битвы Чу Ваньнин пришел к Мо Жаню и попытался разбудить его в слезах. Затем он дал Мо последнюю свою духовную силу, чтобы сохранить ему жизнь. Избыточная потеря духовной силы заставила его снова превратиться в Ся Сыни перед Мо Жанем. Позже Сюэ Мэн выяснил, что после битвы Чу Ваньнин, несмотря на свои травмы, был полон решимости отнести потерявшего сознание Мо Жаня обратно на пик Сишэн. Поскольку он не мог использовать свои духовные способности, у него не было выбора, кроме как нести Мо на своей спине вверх через три тысячи семьсот девяносто девять [3799] ступенек обратно домой. Чу Ваньнин умер от травмы, когда Мо Жань все еще был без сознания. Его тело было зарезервировано в гробу, расположенном в Зале Морозного Неба на горе. Хуайцзуй сказал, что прибыл на пик Сишэн в надежде, что сможет спасти своего бывшего ученика. Затем Хуайцзуй объяснил, что им нужно будет найти человеческую душу и земную душу Чу Ваньнина, пока Душа Познания все еще остается в его теле. Затем он дал ученикам фонарики, призывающие души, чтобы помочь им найти Ваньнина вокруг пика Сишэн, и чтобы найти земную душу, им пришлось бы отправиться в Подземный мир. Душа вернулась из-за его сожаления о том, что он лично не извинился перед Мо Жанем после того, как жестоко его наказал. Человеческой душе не хватало чувств, поэтому он не мог хорошо видеть и слышать. Мо Ран нашел его, когда он пытался приготовить миску вонтонов. Затем он передумал и захотел увидеть самого Мо Жаня. Когда он прибыл в комнату ученика, Чу Ваньнин спросил Мо Жаня о его ранах и сказал ему не сердиться на него. Мо Жань признался, что, сорвав цветок, он подумал о том, чтобы отдать его Чу Ваньнину. Он нашел одну земную душу в санатории для больных душ. Душа была повреждена и бессознательно лежала, когда Мо Жань увидел его. Предполагалось, что эта душа была той, которую Чу Ваньнин оставил позади из предыдущей временной шкалы. Затем Мо Жань призвал душу в фонарь, но он понял, что ему нужно будет найти и другую Земную Душу. Когда Мо Жань нашел его, он был одет в красный свадебный наряд и спал поверх слоев шкур животных. Чу Ваньнин, увидев Мо Жаня, сразу же рассердился, потому что подумал, что Мо тоже умер. Затем он понял, что Мо Жань все еще жив и пришел в Преисподнюю, чтобы спасти его. Некоторое время он потерял дар речи, несмотря на то, что Мо Жань умолял его вернуться с ним. В конце концов Чу Ваньнин согласился пойти с ним. Их остановил Четвертый король, который показал, что у него нет интересов в женатых людях, и если Чу Ваньнин будет женат, барьер вокруг дворца не помешает ему уйти. Мо настаивал на том, что Чу был замужем за ним, так как они вместе прошли свадебную церемонию во время Арки Бабочки. Увидев, что барьер не может их остановить, Четвертый король отпустил их, но затем он заметил, что у Мо Жаня была тень. Это означало, что он был живым человеком. Чу Ваньнин и Мо Жань побежали, спасаясь от охранников, но все еще застряли внутри массивного барьера дворца. Они не могли найти слабое место барьера, чтобы сломать его, потому что земной душе Чу Ваньнина не хватало духовной силы. Они столкнулись с Жун Цю, который притворился старым другом Мо и настоял на том, чтобы пойти с ними. Мо Жань и Чу Ваньнин ясно дали понять, что Жун Цю на самом деле был ночной бабочкой [дословно продающим свое тело]. Чу Ваньнин тихо ревновал и сказал Мо Жаню оставить его в покое.
Холоднокровный и бесчувственный учитель пика Сишэн. При первом появлении являлся "наложницей" Императора. Позднее был уже мёртв его гниение останавливал Мо Жань, в тот момент, Тасянь-цзюнь. Причина смерти — использование священного оружия без золотого ядра. Человек, неумеющий выражать свои чувства, он их стыдится из-за положения и низкой самооценки.
Он думал о том, чтобы сжечь пакетик, но в конце концов решил оставить его себе. Вернувшись на пик Сишэн, Чу Ваньнин отправился искать старейшину для своего собственного наказания за причинение вреда гражданскому населению. Старейшина пытался убедить Чу Ваньнина, что с ним не следует обращаться так же, как с учениками, и что они не должны сообщать другим людям об инциденте. Однако Чу Ваньнин настоял на наказании, которое включало 200 ударов по спине, не давая знать старейшине о том, что он был серьезно ранен. Чтобы залечить свои раны, Чу Ваньнин вошел в озеро в павильоне Красного лотоса и использовал двух големов, чтобы выполнить технику жертвоприношения цветочного духа. Мо Жань увидел сцену издалека, подумал, что Чу Ваньнин купается с двумя другими людьми, и в припадке ревности он прыгнул в озеро, нарушив духовное ограничивающее поле, заставив технику измениться. Чу Ваньнин потерял сознание и, проснувшись на следующее утро, обнаружил, что рядом с ним спит Мо Жань. Арка озера Цзиньчэн В конце своего трехмесячного наказания Чу Ваньнин призвал своих трех учеников, отвел их к озеру Цзиньчэн, чтобы попытаться призвать их собственное священное оружие. Чу Ваньнин стал подозрительным, когда Гучен не почувствовал, что Чу Ваньнин извлек из озера не одно, а два священных оружия. По приглашению Гучена группа спустилась в его подводный город, чтобы посетить арсенал. Цзи Байхуа дал Мо Жаню коробку под названием «Вечная тоска», содержащую мощное священное оружие, и сказал ему, что только человек, которого он очень любил, может открыть ее, и что этот человек также ответит на его чувства и будет верен ему. Из любопытства Чу Ваньнин схватил коробку у Ши Мэя и невольно активировал, чтобы открыть, обнаружив священное оружие, идентичное его Тяньвэнь, но светящееся красным, а не золотым. Затем это оружие стало Цзянгуем [какого черта] Мо Жаня. Позже в тот же день для гостей был устроен банкет. Чу Ваньнин понял, что их накачали наркотиками, и пошел искать своих учеников. Сначала он пошел искать Ши Мэя с Сюэ Мэном и доставил их в безопасное место. Затем он обнаружил, что Мо Жань был привязан к столу в каменной тюремной камере, угрожая убить кого-то, а его оседлала мертвая лиса-демон. Чу Ваньнин окликнул его и убедился, что это действительно Мо Жань, прежде чем объяснить, что кто-то использовал шахматную формацию Чжэньлун. Затем двое бросились в город, но не смогли найти Сюэ Мэна и Ши Мэя. Чу Ваньнин держался за Мо Жаня и велел ему идти медленнее, потому что он также не хотел терять Мо из виду. Эти двое поняли, что вся активность на рынке была такой же, как и вчера. Чу Ваньнин объяснил, что все существа в городе были убиты, а их трупы находились под контролем шахматной формации Чжэньлун. Они встретили водяного, с которым познакомились накануне и вернули в арсенал. Чжайсинь Лю объяснил себя духом третьей Небесной ивовой лозы, принесенной на землю Гученом. Он умолял, чтобы его убили, потому что тогда он был под чьим-то контролем и терял сознание. Прежде чем группа успела что-либо сделать, он растворился в озере, и из воды появились массивные песочные часы и четыре жетона. Появился голос Гучена, подразумевающий, что песочные часы были его защитной системой. Группа взяла жетон, каждый по-прежнему не понимал, что происходит, и Мо Жань заметил, что на его жетоне были какие-то символы. Внезапно из песочных часов выросли ивовые лозы, и они направились в Мо Жаня. Чу Ваньнин остановил их с помощью Тяньвэнь, но все же должен был встать перед Мо Жанем, чтобы защитить его от виноградных лоз, и был серьезно ранен. Чу Ваньнин попросил Мо Жаня обменять с ним жетон, но Мо отказался. Лозы снова атаковали Мо Жаня и успешно захватили его. Когда виноградная лоза схватила Мо, из него начала вытекать кровь, а остальная часть группы была приведена в их собственные индивидуальные сны. Им придется проснуться вовремя, прежде чем у Мо Жаня вытечет вся кровь. Чу Ваньнин первым вырвался из состояния сна и бросился освобождать Мо Жаня. Он понял, что его душа была перенесена в тело Ши Мэя, которое было намного слабее его. Чу Ваньнин изо всех сил пытался добраться до Мо Жаня, когда лозы атаковали его. Достигнув Мо, он услышал, как младший попросил обнять его, и признался, что ему всегда нравился Ши Мэй, не зная, что их души поменялись местами. Несмотря на то, что Чу Ваньнин был убит горем этим признанием, он все же ответил, что ему всегда нравился Мо Жань, и освободил его от виноградных лоз. Когда вся группа проснулась от состояния сна, Чу Ваньнин отрицал спасение Мо Жаня, и они поспешили уйти, поскольку арсенал начал рушиться. Пока они бежали, Чу Ваньнин услышал голос, приказывающий ему вернуться, это поможет ему убить Ши Мэя и завоевать сердце Мо Жаня. Чу Ваньнин отказался слушать и бросился утешать Сюэ Мэна, которому голосом сказали, что святое оружие, которое он выбрал ранее, было подделкой. Ваньюэ отозвал их и вернул на сушу. Ваньюэ объяснил, что таинственная фигура убила морских существ и получила контроль над Чжайсинь Лю, но он не знал, кем была эта фигура. Затем появился фальшивый Гучен и намекнул, что был еще один человек, который знал технику построения шахмат Чжэньлун, прежде чем разбиться на белую шахматную фигуру. Ваньюэ был в конце своей жизни, и на последних вздохах он хотел увидеть цветущую вишню. Группа выздоравливала некоторое время, а затем вернулась на пик Сишэн. Он заснул за чтением, и ему приснился кошмар, в котором его сковывал человек, похожий на взрослого Мо Жаня в императорской одежде. Эта фигура сказала, что он примет просьбу Чу Ваньнина, если Чу Ваньнин будет служить ему в постели. Видя, что Чу Ваньнин не отвечает, фигура заставила Ваньнина поцеловать его. Чу был в ужасе, когда его разбудил Мо Жань, назвавший его имя. В момент паники он дал пощечину Мо Жаню и сказал ему отступить, но ему сообщили, что уже поздно, и ученики ждут его. Мо Жань сказал, что он смотрел на Чу Ваньнина только как на своего шицзуна и не более того. Хотя Чу Ваньнин не был удивлен, ему все равно было очень больно, и он на несколько месяцев стал избегать Мо Жаня. После ссоры с Мо, Чу Ваньнин вернулся в свою резиденцию, чтобы заснуть, а проснувшись, обнаружил, что превратился в 5-6-летнего ребенка. Затем он вышел из дома, чтобы избавиться от разочарования, встретился с Сюэ Мэном и сказал ему, что его зовут Ся Сыни. Затем они встретились с Мо Жанем, и все трое подружились. Павильон Сюаньюань После побега из источника цветения персика Чу Ваньнин и Мо Жань решили осмотреть оружейные рынки в поисках зацепки, которая могла бы привести их к человеку, стоящему за резней. Во время их пребывания в местной гостинице Мо Жань спросил Чу Ваньнина, могут ли они остаться в одной комнате, так как в соседней было слишком шумно. Чу Ваньнин согласился позволить ему остаться, и когда он сушил волосы Мо Жань рассказал ему об их поездке в древний город Линьань и спросил Чу Ваньнина, был ли ему в родстве правитель города Чу Сюнь.
Новеллы китай читать - 89 фото
Описание дорамы Бессмертие: Чу Ваньнин (Ло Юнь Си) – мастер совершенствования, который берет на воспитание троих учеников, Сюэ Мэна, Мо Жаня и Ши Мэй. Изначально Мо Жань хотел просто схватить Чу Ваньнина за талию и, прижав к себе, впиться поцелуем в его сладкие губы, но вместо этого он только горько улыбнулся. Смотрите 68 фотографии онлайн по теме мо жань эрха. Чу Ваньнин был настолько потрясен внезапным поцелуем, что слова Мо Жаня прошли мимо его сознания. Чу Ваньнин и МО Жань арт. Эрха Мо Жань 68 шт. Новость о его несправедливом аресте и избиении быстро распространилась в социальных сетях, вызвав возмущение и негодование у пользователей.
Chu wanning - 85 фото
Хотя после того, как Чу Ваньнин обменял свою жизнь на жизни его врагов, Мо Вэйюй изводил себя, день и ночь думая о нем, Сун Цютун полагала, что все это из-за чувства вины, и потребуется совсем немного времени, чтобы ее муж забыл об этом. Мне кажется, он единственный, кто всегда, в обеих жизнях и вне зависимости от ситуации любил и почитал Чу Ваньнина. Чу Ваньнин и МО Жань арт. Чу Ваньнин и Мо Жань — две главные героини волнительной китайской драмы, которая покорила сердца многих зрителей. Видео. Похожие. Следующий слайд. Мо Жань и Чу Ваньнин Сделано в России. учитель Мо Жаня - Чу Ваньнин.
2ha | Хаски и его белый кот-шицзунь
Как оказалось, Чу Ваньнин на тот момент ещё ни разу не пробовал алкоголь, поэтому вино "Белый цветок грушевого дерева" оставило на нём неизгладимое впечатление. Это вино, принесенное Мо Жанем, так и осталось любимым напитком Юйхэна и по сей день. Тогда же маленький Мо Вэйюй пообещал, что на заработанные деньги будет каждый день покупать для уважаемого Учителя вино "Белый цветок грушевого дерева", чтобы выразить свою симпатию как ученика к учителю. На этот вопрос Мо Вэйюй ответить не может. Пока Мо Жань размышлял о своих воспоминаниях из детства, к нему подошёл замученный Чу Ваньнин, который уже устал отказывать юным ученикам в дорогих подарках. Адепты все ещё толпились в зале, ожидая Юйхэна Ночного Неба, чтобы выразить свое почтение, однако им навстречу вышел Мо Жань, который решил спасти Учителя от излишнего внимания. Лучше для него и Пика Сышен будет, если вы пожертвуете их нуждающимся и обездоленным людям.
На этом все. До встречи на занятиях! Как только Мо Жань попрощался с юными заклинателями, то тут же покинул зал вместе с Чу Ваньнином, чтобы не нарваться на бунт возмущенных детей. Двое мужчин направлялись по тропе к Павильону Алого Лотоса.
Он не мог отвести взгляда от трепетавшего на ветру одеяния Чу Ваньнина и похожих на облако дыма черных волос. В мире живых и в мире мертвых не было никого, кто смог бы сдержать этот потрясший небо и землю пылающий дух.
Воспользовавшись моментом, Чу Ваньнин быстро сделал шаг назад, приложил руку к стене и закрыл глаза. На этот раз ему хватило секунды, чтобы найти уязвимое место в магическом барьере. В тот же миг земля задрожала и нерушимая преграда высотой до неба вернулась к своим старым размерам. Печать, скрепляющая магический барьер, что окружал дворец, также не выдержала и рассыпалась в прах. Не было никакой нужды повторять второй раз. Мо Жань быстро запрыгнул на стену и, обернувшись, крепко ухватился за руку Чу Ваньнина, утягивая его за собой.
Так два смутьяна, разгромив выездную резиденцию Четвертого Призрачного Князя, вырвались наружу, и их силуэты быстро растворились в безбрежном мраке ночи… Наконец в маленьком узком переулке Чу Ваньнин и Мо Жань остановились и, одновременно прислонившись к стене, посмотрели друг на друга. Какое-то время они молчали, все еще не в силах поверить в случившееся, но в конце концов Мо Жань не выдержал и рассмеялся первым: — Этот старый демон, чего доброго, с ума сойдет от злости… Ха-ха-ха! Улыбка Мо Жаня сразу погасла. В полумраке переулка было видно, как чуть дрожат его ресницы, из-под которых взгляд черных как смоль влажных глаз был направлен прямо на человека перед ним: — Учитель, вы все еще сердитесь на меня? Если бы он сказал: «Учитель, вы несправедливо обидели меня», — то Чу Ваньнин, может быть, и почувствовал бы себя неловко, но Мо Жань спросил о том, что чувствует сейчас сам Чу Ваньнин, поэтому он, чуть помявшись, решил просто ничего не отвечать, проигнорировав этот вопрос. Хоть мы и сбежали из резиденции Четвертого князя, думаю, как только он придет в себя, как бы ему ни было стыдно просить поддержки у других Призрачных князей, в итоге он все же может решиться обратиться к ним за помощью.
Так что не стоит с этим тянуть. Услышав это, Мо Жань сразу понял, что Чу Ваньнин не собирается уходить от него. Только сейчас тугой обруч, что все это время сжимал его сердце, разжался и он облегченно выдохнул. От охватившей его радости Мо Жань опять не смог удержаться от смеха: — Аха… ха-ха-ха… — он смеялся и смеялся, отчего щека болела все сильнее, и он невольно схватился за нее. Чу Ваньнин промолчал. Вытащив из сумки цянькунь духовный фонарь, Мо Жань обхватил его ладонями, склонил голову и, беззвучно шевеля губами, три раза прочитал нараспев нужное заклинание.
Как только он закончил, духовный фонарь ярко вспыхнул, на какое-то время ослепив их так, что им пришлось закрыть глаза. Изнутри послышался тихий голос Хуайцзуя, нараспев читающего мантру. Преодолев границу Призрачного Царства, тихо и безмятежно он плыл, как пух отцветшего тростника над желтыми водами реки жизни и смерти. Мо Жань закрыл глаза, чтобы сосредоточиться и мысленно все объяснить Хуайцзую. После минутного молчания отдаленный неясный голос снова сказал: — Вы своими глазами видели в Шатре Шуньфен Чу Сюня? Если молодой господин Чу сказал, что иметь две полные земные души — это нормально, то так тому и быть.
Вот только этот скромный монах никогда еще не пробовал перевести сразу две полных земных души через границу Царства Духов. Боюсь, мне потребуется на это больше времени, так что придется доставить беспокойство благодетелю Мо, попросив его подождать еще немного. Мо Жань взглянул на резиденцию Четвертого Князя и спросил: — Сколько времени это займет? Мы только что сбежали из дворца Призрачного князя, не знаю, как быстро на нас объявят охоту… — Это не займет много времени. Благодетель Мо, прошу, не волнуйтесь. Последняя фраза Хуайцзуя была еле слышна, звук удалялся и постепенно растаял в мантре «Настал час возвращения».
Чу Ваньнин не слышал Хуайцзуя и, слегка нахмурившись, спросил: — В чем дело? Мы все еще слишком близко ко Дворцу, нужно отойти подальше. Чу Ваньнин почти незаметно кивнул, и они пустились в путь. Когда два человека подошли к жилым кварталам, уже рассвело, и первым встреченным им призраком оказался тот самый старик — продавец пельменей. Он как раз собирал свой лоток, собираясь домой, когда увидел Мо Жаня и удивленно охнул: — Ох! Так ты нашел того человека?
Мо Жань и не думал, что второй раз встретится с этим призраком, и на несколько секунд ошеломленно замер, но быстро пришел в себя и ответил: — Нашел, нашел, премного вам благодарен, дядюшка. Ох… А с щекой твоей что? Обычно ничто не может нанести рану призраку. Ох… как это, должно быть, больно, а? Дядюшка подумал немного, поставил обратно плитку, которую держал в руках, быстро «разогрел» две маленькие пиалы с пельмешками-ушками и поднес их им: — Вот, эти пельмешки я все равно сегодня уже не продам, так что, пожалуйста, поешьте на дорожку… Мо Жань поблагодарил его и, проводив взглядом старенького продавца, собравшего свои пожитки и спокойно потопавшего восвояси, поставил пиалы на каменную скамью. Чу Ваньнин никогда не любил зеленый лук, а старичок щедро посыпал им вонтоны.
Мо Жань аккуратно переложил весь лук в свою пиалу, а ту, в которой лука больше не было, поставил перед Чу Ваньнином. Чу Ваньнин посмотрел на него и не стал отказываться. Он взял ложку и неспешно зачерпнул бульон, чтобы попробовать, каков он на вкус. Мо Жань смотрел, как он ест. Холодный призрачный бульон только касался бледных губ и оставался в ложке, как и пельмешки. Именно так ели настоящие призраки.
Вскинув голову, он с изумлением уставился на сидевшего рядом юношу, который посмеивался над ним, держась за раненую щеку. Внезапно он почувствовал себя моллюском, чью раковину сломали, а его самого вытащили на палящее полуденное солнце. Его маленькая тайна оказалась открыта, а прикрыться было нечем. Старейшина Юйхэн сдвинул брови и попытался придать лицу самое невозмутимое выражение, из последних сил стараясь сохранить остатки своего авторитета наставника. Только Чу Ваньнину удалось нащупать точку внутреннего равновесия, как Мо Жань поднял руку и погладил его по волосам, выбив почву у него из-под ног и разбив вдребезги весь его учительский авторитет. Теперь Чу Ваньнин разрывался между тем, чтобы впасть в ярость или совсем пасть духом.
Тем не менее, после того, как он умер и возродился, прожив две жизни, тот, которого он каждый раз притаскивал в свое логово, в конце концов всегда был тем, кого он не мог терпеть сначала: этого белоснежного котенка Шизуня. До невообразимого тупой хаски и раздражительный, большой белый кот. Император мира совершенствования Мо Вэйюй обманул старейшин и убил предков, а также совершил все преступления и грехи, известные человеку. После самоубийства, он переродился и попал в год, когда впервые стал учеником. В оболочке мальчика заключена старая и потрепанная душа.
Используя живопись, каллиграфию, гравюру и другие техники, Чу Ваньнин и Мо Жань удивляют своим мастерством и оригинальностью. Их работы символизируют гармонию природы, человека и духовного мира, позволяя зрителям пережить глубокое эстетическое и эмоциональное впечатление. Творчество Чу Ваньнин и Мо Жань привлекает внимание искусствоведов и коллекционеров со всего мира, становясь важной частью современной художественной сцены.
Мо Жань/Чу Ваньнин - Любовь длиною в жизнь
Сначала Чу Ваньнин чувствовал себя неловко, но когда Мо Жань вложил весь свой дар красноречия в эту жалкую попытку выразить свои чувства высоким слогом, выглядело это более чем неловко. Когда распространились новости о том, что он собирался создать божественное оружие, культиваторы как с демонической, так и с противоположной стороны преследовали его и убили. МО Жань и Чу Ваньнин хаски. Тасян Цзунь. Главная» Новости» Инцидент 227 с сяо чжанем последние новости. Творчество Чу Ваньнин и Мо Жань привлекает внимание искусствоведов и коллекционеров со всего мира, становясь важной частью современной художественной сцены. Чу Ваньнин был настолько потрясен внезапным поцелуем, что слова Мо Жаня прошли мимо его сознания.
«Бессмертие» дорама смотреть онлайн бесплатно в хорошем качестве
- Чу Ваньнин
- Перспективы отношений Чу Ваньнин и Мо Жань
- Фф мо жань и чу ваньин - фото сборник
- Чу Ваньнин
Аниме Amino
Также вы можете поделиться содержимым с друзьями в социальных сетях и мессенджерах. Арты Чу Ваньнин и Мо Жань - это уникальные произведения искусства, которые представляют собой комбинацию традиционных китайских искусственных стилей и современных техник. Арты создаются выдающимися художниками и являются воплощением глубоких эмоциональных и философских идей.
Чу Ваньнин снова перевел взгляд на бурлящую под мостом реку и больше ничего не сказал. К сожалению, разговор между ними и это признание Чу Ваньнина, как и в прошлой жизни, были поглощены звуком бегущей воды. К сожалению, то, что он не испытывал неприязни к Мо Жаню и не смотрел на него свысока, никогда не было услышано тем самым третьим человеком. Три месяца наказания старейшины Юйхэна пролетели незаметно. В тот день Чу Ваньнин позвал трех своих учеников в Павильон Алого Лотоса и сказал: — Поскольку ваши духовные ядра стабилизировались, я призвал вас сегодня, чтобы сообщить, что мы отправляемся на пик Сюйин, где вы сможете попытаться призвать свое собственное оружие. Глаза Сюэ Мэна и Ши Мэя расширились. На их лицах отразилось радостное предвкушение на грани дикого восторга. Горный пик Сюйин [33.
Согласно легенде, эта гора Сюйин была местом, где выковал свой меч оружейный бог Гоучэнь Шангун, который некогда заведовал северной и южной частью небесной сферы и управлял всем холодным оружием в мире. Во время небесной войны, чтобы избавить мир от демонов, Гоучэнь Шангун выковал «изначальный меч». Используя горы как сырье, моря — как плавильный бассейн, а собственную небесную кровь — как огонь для горна, он выковал непревзойденное оружие, придав ему конечную форму и невероятную мощь. Этот меч пронзил небо и земную твердь, расколов весь мир на куски и заставив реки течь в обратном направлении. Двумя ударами этого меча Небесный Император подавил демоническую расу, загнав ее под землю навеки. Эти два удара рассекли мир людей, оставив на теле земли две глубокие незаживающие раны. После войны небеса рыдали, призраки выли по ночам, стихийные бедствия, потопы и мор косили людей. Тысячи лет бушевала буря и лили дожди, постепенно заполняя сукровицей эти раны земли, которым впоследствии суждено было стать Янцзы и Хуанхэ — реками, что питали бесчисленные жизни. Пик Сюйин стал священным местом, куда отправлялись в паломничество поколения идущих к бессмертию смертных. Мощнейшая духовная энергия, оставленная древним богом, сохранилась в этих местах по сей день.
Здесь росли самые причудливые растения и бесчисленные таинственные существа бродили по горным лесам и ущельям. Пик Сюйин также был тем местом, где многие из совершенствующихся смогли достичь просветления, обрести бессмертие и вознестись на Девятые Небеса. Однако большинство людей к этой невероятной горе привлекало именно озеро Цзиньчэн [33. Круглый год скованное метровым слоем льда, это озеро как зеркало отражало свет восходящего солнца. Легенда гласила: когда Гоучэнь Шангун разрезал ладонь, чтобы выковать божественный меч, одна капля божественной крови упала в углубление на вершине и превратилась в озеро Цзиньчэн. Воды этого водоема были так чисты, что можно было увидеть его дно. Тысячи лет это озеро все еще излучало магическую силу, привлекающую сюда толпы людей. Независимо от того, была легенда правдой или нет, чудеса озера Цзиньчэн были реальны. Хотя нетающий слой льда был в метр толщиной, некоторые совершенствующиеся могли, используя силу собственного духовного ядра, растопить этот лед. Если такое удавалось, то из глубин озера появлялся древний мифический зверь.
Вот рту его было божественное оружие, которое он предлагал человеку. Сюэ Мэн взволнованно спросил: — Учитель, а когда вы ходили за своим божественным оружием, какой мифический зверь показался? Я не могу дождаться, когда смогу увидеть эту птицерыбу! Думаешь, я не смогу разморозить озеро Цзиньчэн? Мо Жань рассмеялся: — Ой-е-ей, не надо сразу ерошить перья! Я ничего такого не говорил. Чу Ваньнин вмешался в их перепалку: — Совсем не обязательно, что это будет птицерыба. Сотни мифических зверей живут в глубинах этого озера, охраняя арсенал божественного оружия. Если ты понравишься кому-то из этих мифических животных, оно добудет для тебя божественное оружие и само выплывет на поверхность, чтобы предложить его тебе. Кроме того, каждый мифический зверь имеет свой уникальный темперамент, поэтому твой зверь может обратиться к тебе с просьбой, и, если не сможешь выполнить его желание, он заберет оружие и вернется назад в озеро.
Сюэ Мэн задумался: — Так вот как это происходит? Тогда, Учитель, что птицерыба просила у вас? Трое учеников на мгновение изумленно замолкли, а затем расхохотались. Сюэ Мэн смеялся громче всех: — Вы почти до смерти напугали меня, я-то думал, что это будет что-то сложное. Чу Ваньнин тоже слегка улыбнулся и сказал: — Мне просто повезло. Требования, предъявляемые этими мифическими животными, могут быть достаточно причудливы, и попросить они могут просить все что угодно. Как-то я слышал о том, кто вызвал большую подледную крысу. Эта землеройка попросила его отдать ему его жену. Он отказался, поэтому крот забрал оружие и ушел. В конце концов у этого человека больше не было возможности получить божественное оружие.
Ши Мэй пробормотал: Чу Ваньнин взглянул на него и сказал: — Жаль? Лично я уважаю его за благородство натуры. Ши Мэй поспешно поправился: — Учитель неправильно понял, я не это имел в виду. Конечно, жена важнее самого мощного оружия. Мне просто жаль, что он упустил такой шанс. Много лет назад на озере Цзиньчэн я видел куда более отвратительные вещи.
Перевод размещен на Google- диске предназначен только для совершеннолетних граждан : открывая ссылку на главы, вы подтверждаете, что вам уже исполнилось 18 лет. Мы не издаем новеллу и не продаем права на издание нашего перевода. Остерегайтесь мошенников, утверждающих обратное! В случае воровства перевода, я оставляю за собой право преследовать вора до тех пор, пока он не удалит перевод, используя ЛЮБЫЕ методы.
Тасян Цзюнь и Чу Ваньнин 62. МО Жань и Чу Ваньнин 63. Ши Мэй хаски 64. Ваньнин и МО Жань 67. Husky and his White Cat Shizun 2ha 68. Эрха дорама Чу Ваньнин 70. Husky and his White Cat Shizun новелла 71. Сун Цютун Эрха арт 72. МО Жань и Чу Ваньнин 73.
Вино и драгоценности
Многие воспоминания сгладились и стерлись из его памяти, так что, возможно, Чу Ваньнин помнил и хранил вместо него в своем сердце то, что он давно забыл. Сейчас, глядя на его профиль, он не мог не испытывать горькую вину, но был в ней и привкус медовой сладости. Внезапно память подбросила ему образ парчового мешочка, и Мо Жань вспомнил, о чем вчера хотел спросить Чу Ваньнина... Во время Небесного Раскола он пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти его. Раньше он не решался строить настолько смелые догадки, считая, что это было бы слишком дерзко и нагло с его стороны. Но маленькие открытия последних двух дней раздули греховное пламя в его волчьем сердце. Горячая кровь прилила к сердцу Мо Жаня, в горле пересохло от неутолимой жажды, а в глазах вспыхнуло обжигающее пламя желания. Внезапно ему захотелось прямо сейчас придвинуться ближе и поцеловать его, а потом, набравшись храбрости, задать всего один вопрос... В этот момент, когда на этом мече они зависли между небом и землей, он сам вдруг оказался в плену неясной иллюзии. Словно им обоим удалось, наконец, избавиться от прошлой любви, ненависти, вражды, освободиться от оков этого мира и оказаться в новом — таком же светлом и чистом, как свет луны, пробивающийся сквозь легкие облака. Мо Жань почувствовал, как нежный саженец в его груди превратился в огромное дерево и теперь, когда его толстые корни глубоко проникли в мертвую землю, воздух наполнился густым запахом плотского желания.
Заметив, что Мо Жань слишком долго молчит, Чу Ваньнин повернул к нему голову и спросил: — Что случилось? Мо Жань молчал. У него кружилась голова от невыносимой жажды обнять и поцеловать его, прямо сейчас завладев им целиком и полностью. Он непроизвольно наклонился вперед и внезапно осознал, что, несмотря на благотворное влияние защитного барьера, Чу Ваньнин переменился в лице, а его плотно сжатые губы побледнели до синевы. Неосознанно скрестив руки на груди, он вцепился побелевшими пальцами в тонкую ткань одежды. Даже напуганный Чу Ваньнин продолжал держаться и надеяться только на себя. На мгновение Мо Жань словно окаменел. Опасный огонь в его глазах погас, превратившись в тлеющие угольки, похожие на фонари рыбацких джонок в ночном море. Осталась только нежность. Изначально Мо Жань хотел просто схватить Чу Ваньнина за талию и, прижав к себе, впиться поцелуем в его сладкие губы, но вместо этого он только горько улыбнулся.
Он хотел бы схватить эти холодные руки и согреть их своим теплом, но после небольшой заминки лишь аккуратно накрыл своей ладонью руку Чу Ваньнина с тыльной стороны. Он хотел убрать руку, но Мо Жань не спешил ее отпускать. Чу Ваньнин почувствовал, как его ледяные пальцы утонули в уютном тепле этой горячей и широкой ладони. Даже если бы Чу Ваньнину удалось остаться спокойным и невозмутимым, он бы не смог проигнорировать теплоту и заботу, которые были вложены в эти слова. А ведь были еще и эти смущающие сердце черные как смоль глаза, торжественно и серьезно смотревшие на него с нежностью и любовью. От охватившей его паники сердцебиение Чу Ваньнина стало похоже на капли обрушившегося на землю проливного дождя, что с каждой секундой становился все яростнее и сильнее. Не осмеливаясь взглянуть в глаза Мо Жаню, он отвернулся и опустил голову. Как же жарко. Как может быть так жарко на высоте в тридцать пять метров над землей? Чу Ваньнин всегда сохранял спокойствие и высоко держал голову, но сейчас, лишенный брони, с обрезанными когтями, он словно ступил на неизвестные земли.
Столкнувшись лицом к лицу с открытостью Мо Жаня, он оказался застигнут врасплох и все его обычные способы защиты перестали работать. Распахнув неприступную раковину моллюска, Мо Жань обнаружил дрожащую нежную плоть. Белый жемчуг и обнажившаяся мякоть оказались прямо перед его носом. Лишившись своей раковины, этот надменный и сдержанный мужчина вдруг испытал панический страх и беспомощность. Что же делать... Чу Ваньнин вдруг четко осознал, что его ладонь все еще крепко сжимает рука Мо Жаня. Он не знал, что делать, был слишком взволнован и растерян, чтобы мыслить ясно. Его глаза покраснели, и он инстинктивно попытался выдернуть захваченные в горячий плен кончики пальцев. Но ничего не получилось, ведь Мо Жань даже не думал отпускать его. Ладонь Чу Ваньнина стала влажной от пота.
Не сводя с него лихорадочно горящих глаз, через какое-то время Мо Жань произнес своим сводящим с ума низким и хриплым голосом: — Чу Ваньнин... Как ты меня назвал? Да, я был непочтителен. Сердце грозилось прямо сейчас выскочить из груди Чу Ваньнина и пуститься в бега. Он так не нервничал, даже когда пытался взлететь, стоя на мече. Все эти эмоции были слишком непривычными и пугающими, но он все еще отчаянно боролся, бросив все силы на то, чтобы устоять и не упасть в эту бездну. Спрятав глаза, ему удалось выдавить: — Что ж, хотя ты и допустил ошибку, но все не настолько... В этот момент сердце Мо Жаня достигло точки кипения и, отбросив все сомнения, он просто выпалил: — Ваньнин. Стоило ему снова услышать этот бархатный голос, как в ушах загудело и в голове в один миг стало пусто. Осталось только слово, что он так и не смог сказать.
Ему не спастись... Они так долго барахтались в трясине своих эротических фантазий, что в итоге отяжелевшие сердца утянули их в темный омут, из которого им было не выбраться [179. Не сводя глаз с Чу Ваньнина, Мо Жань хрипло сказал: — Ваньнин, на самом деле есть одна вещь, про которую я хотел спросить у тебя все эти дни. Жар в сердце Мо Жаня стал нестерпимым. Он лишь еще сильнее сжал дрожащие пальцы Чу Ваньнина и продолжил: — Хотя, нет, я не буду ни о чем спрашивать тебя. Чу Ваньнин только вздохнул с облегчением, как услышал следующую фразу. Я просто сам все тебе расскажу. Набравшись решимости, Мо Жань не собирался отступать. На одном дыхании, исчерпав на этом всю свою храбрость, он выпалил: — Я люблю тебя. Казалось, еще немного и его сердце выпрыгнет из груди.
Чу Ваньнин закрыл глаза. Согретые влажным теплом чужой ладони пальцы постепенно перестали дрожать. Разве такое могло с ним случиться? Это ведь невозможно?... Должно быть, он просто ослышался. Он ведь такой некрасивый, жестокий, косноязычный, занудный, ни на что не годный дурак. Кто захочет полюбить его? Чу Ваньнин был настолько ошеломлен, что не знал, что сказать. Его разум был так потрясен случившимся, что все слова просто вылетели у него из головы.
Тонкие тестовые листы, обернутые вокруг начинки Чу ваньнин Тонкие блинчики с различными начинками Происхождение названий блюд Названия блюд часто имеют интересное происхождение, связанное с историей, культурой и традициями разных народов. Некоторые названия образовались благодаря легендам и событиям, другие отражают ингредиенты или способ приготовления блюда. Например, одним из самых известных русских блюд является «борщ». Название этого супа происходит от украинского слова «борщ», что означает «свекольный суп». В истории часто упоминается, что в борщ добавляют специфическое сочетание овощей — свеклу, капусту и томатную пасту, что придает супу яркую красную цветность. Итальянская пицца получила свое название от слова «pitta», что в переводе означает «лепешка». Одна из легенд о происхождении пиццы утверждает, что ее изобрел повар по имени Рафаэле Эспозито в 1889 году в честь посещения Италии короля Умберто I и королевы Маргариты. Он создал пиццу с красным, белым и зеленым цветами, отражающими итальянскый флаг. Так появилась пицца «Маргарита». В китайской кухне также есть множество блюд с интересными названиями. Например, «Пекинская утка» имеет название, связанное с местом ее происхождения — Пекином. Утка обжаривается на открытом огне до красивой золотистой корочки, а затем нарезается на тонкие полоски и подается с соусом, мукои салатом. Роллы «Филадельфия» — это популярное блюдо японской кухни, которое не имеет никакого отношения к городу Филадельфия в США. Их название связано с тем, что в их состав входят лосось, авокадо и сыр Philadelphia, который производится американской компанией Kraft Foods.
Их работы символизируют гармонию природы, человека и духовного мира, позволяя зрителям пережить глубокое эстетическое и эмоциональное впечатление. Творчество Чу Ваньнин и Мо Жань привлекает внимание искусствоведов и коллекционеров со всего мира, становясь важной частью современной художественной сцены.
Скорее всего, ты найдешь его там. Сюэ Чжэнъюн спрятал бутылочки в своей одежде и поспешил к мосту. Чу Ваньнин действительно был там. В это послеобеденное время все ученики были заняты практическими занятиями и на мосту Найхэ почти никого не было. Высокий и стройный силуэт Чу Ваньнина в одиночестве застыл на пологом изгибе моста. Белоснежные одежды на фоне шелестящих листьями живописных зарослей бамбука по берегам реки лишь подчеркивали его утонченную красоту. Сюэ Чжэнъюн подошел к нему и, рассмеявшись, спросил: — Старейшина Юйхэн, любуешься рыбками? Эта река впадает в Желтый источник загробного мира, поэтому здесь нет рыбы. Ты, как всегда, воплощенная серьезность и элегантность, но с чувством юмора у тебя проблемы. Я действительно беспокоюсь о том, что так ты себе жену не найдешь. Чу Ваньнин: — … — Вот, лекарства, что сделала моя жена. Белое прими внутрь, а красное намажь снаружи. Оно очень эффективно и сделано специально для тебя. Сюэ Чжэнъюн был грубым человеком, но он всегда был более сдержанным перед Чу Ваньнином и сначала думал, прежде чем что-либо сказать, что в общении с другими людьми было ему совсем несвойственно. Немного помолчал, он наконец выбрал подходящую тему для разговора: — Послушай, Юйхэн, через три года в Линшане пройдет традиционная встреча. Молодые таланты из каждого ордена соберутся, чтобы побороться за первое место. Как ты думаешь, каковы шансы Мэн-эра и Жань-эра? Чу Ваньнин ответил: — Трудно сказать, как все будет через три года. Сейчас могу сказать лишь, что Мо Жаню не хватает стремления и упорства, чтобы продвинуться еще дальше, а Сюэ Мэн слишком самоуверен и склонен недооценивать своих противников. Ни один из них пока не готов. Хотя его слова были резкими и прямолинейными, но были сказаны по существу и отражали суть. Сюэ Чжэнъюн был немного смущен. Он пробормотал: — Ох, они же еще очень молоды... На что Чу Ваньнин резонно заметил: — Уже юноши, а не дети. Сюэ Чжэнъюн: — Ты прав. Конечно, тебе виднее, но все же им еще нет и двадцати [33. Если они в конечном итоге пойдут по неправильному пути, вина за это ляжет на нас обоих. Так о какой снисходительности тут может идти речь? При упоминании этого случая сердце Сюэ Чжэнъюна тревожно сжалось. Двадцать с лишним лет назад в крупнейшем ордене Верхнего Царства жили два брата. Оба они были чрезвычайно одарены от природы и с юных лет выделялись талантами среди сверстников. К десяти годам каждый из них мог в одиночку одолеть столетних демонов, а к пятнадцати эти двое уже были способны создавать заклинания и при желании могли бы основать свои собственные духовные школы. Однако на горе не может быть двух тигров, так что мир совершенствования оказался слишком мал для этих двух талантливых юношей. Каждый из братьев считал себя исключительным и более достойным, так что в конце концов они поссорились друг с другом. На встрече в Линшане в тот год младший брат украл тайно разработанную старшим братом технику фехтования. Когда правда вышла наружу, он был осужден всеми духовными школами и презираем каждым мастером мира совершенствования. Как только соревнования закончились, младший брат был жестоко наказан отцом. Его гордость не могла этого вынести, и он затаил обиду. В дальнейшем этот юноша сбился с праведного пути и, отбросив мораль и принципы, практиковал темные искусства, в конце концов превратившись в безумное чудовище. Напомнив об этом случае, Чу Ваньнин, несомненно, пытался сказать Сюэ Чжэнъюну, что Сюэ Мэн и Мо Жань могут быть исключительно талантливы, но куда важнее их характер и то, что у них на сердце. К сожалению, хотя Сюэ Чжэнъюн был строг к себе и серьезен в отношении своих учеников, когда дело доходило до его семьи, он был совершенно слеп. Во всем потакая сыну и племяннику, он сам не заметил, как разбаловал их, сделав только хуже. Поэтому и на этот раз глава ордена не принял слова Чу Ваньнина близко к сердцу, а только со смехом сказал: — С таким учителем, как ты, который всегда направит их по верному пути, они точно не закончат как те братья. Чу Ваньнин покачал головой. Сюэ Чжэнъюн не мог не почувствовать себя немного неловко от слов Чу Ваньнина. Тем более он не был уверен, что верно понял их смысл. Поколебавшись некоторое время, он решился спросить: — Юйхэн, ты… эй, только не сердись, но... Чу Ваньнин вовсе не это имел в виду и даже подумать не мог, что Сюэ Чжэнъюн настолько неправильно истолкует его слова, так что от такого предположения слова застряли у него в горле. Сюэ Чжэнъюн обеспокоенно продолжил: — На самом деле мне все равно, займут ли они какие-то места в этом соревновании или нет. Особенно Мо Жань... У него было трудное детство, что неизбежно отразилось на его характере. Может, он излишне упрям и недостаточно послушен, но, надеюсь, ты не испытываешь неприязни к нему за то, что он вырос в доме развлечений. Он ведь все, что осталось мне в этом мире от моего старшего брата. Я не могу перестать чувствовать вину за то, что не был рядом с ним все эти годы, так что...