Так почему же московские нефтегазовые гешефтмахеры не заботятся о том, куда после отгрузки пойдёт российская нефть? TNI: США впустую вложились в Украину, неспособную победить Россию.
Почему Украине не удастся победить Россию военным путем: взгляд эксперта
Мы превосходим Украину по человеческому ресурсу. Но не хотим его использовать так, как противник. У нас была одна волна мобилизации, а на Украине мобилизация происходит перманентно и проводится все более жесткими способами, охватывая новые категории людей, включая женщин и инвалидов. Мы после единственной волны мобилизации, произошедшей на фоне кризиса осени 2022 года, обходимся за счет привлечения контрактников. Производство вооружений. Но за счет централизованного руководства мы способны наращивать производство быстрее, чем западные страны, потому что они не могут выйти за рамки своих стандартных бюджетных процедур. Руководители стран НАТО не могут гарантировать производителям вооружений, которых призывают сейчас вложиться в наращивание производственных мощностей, стабильного сбыта на долгосрочную перспективу.
При этом у них трудности, связанные с предыдущим периодом деиндустриализации, который привел к сокращению рабочей силы в промышленности. И теперь возник дефицит кадров. Поэтому производство на Западе растет не так быстро. При этом у России Украина сейчас главный и единственный конфликт, а странам Запада приходится держать в голове вероятность возникновения конфликтов с Китаем вокруг Тайваня, дестабилизации на Корейском полуострове, уже идущую дестабилизацию на Ближнем Востоке и многое другое. То есть они, имея больше ресурсов, на Украину будут отправлять меньше оружия, чем будет наращивать Россия. Также РФ может дальше продолжать закупать оборудование у Китая, имея высокую собственную обеспеченность ресурсами.
Видимо, крупное увеличение закупок планируется на 2024 год. А какая ситуация сейчас? Потом он стал более засекреченным из-за американских санкций против покупателей российского оружия. По некоторым направлениям экспорт ограничен, потому что все производство уходит на нужды СВО. Ясно, что, если какое-то оружие в дефиците, никто не будет занимать производство экспортом. По некоторым направлениям с партнерами заключаются соглашения, чтобы они подождали.
Может быть, выплачивается компенсация. Продукция военного производства, не задействованная в существенном объеме в рамках СВО, экспортируется. То есть экспорт продолжается там, где мы его можем осуществлять без ущерба своей боеспособности. И я предполагаю, что, когда война закончится, произойдет рывок в развитии нашего военно-промышленного комплекса за счет технологического прогресса, полученного опыта, увеличения производственных мощностей. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд» — То есть надо будет куда-то девать продукцию военного производства? Можно вспомнить, что еще до СВО предприниматели в опросах отмечали главной проблемой развития бизнеса дефицит кадров.
В промышленности он ощущался очень сильно. А сейчас очень большое количество людей приходят на военно-промышленные предприятия, потому там выросли зарплаты. При этом они получают обучение и опыт. Наша задача в послевоенное время этот потенциал не растерять, а направить этих людей на выпуск чего-то другого. Тем более что мы все равно будем находиться в осадном положении. Да, Китай нам поставляет какую-то продукцию, но он все не может поставить, и то, что он поставляет, нас зачастую не устраивает.
Надо развивать свое производство. И люди, которые сегодня задействованы в ВПК, могут сыграют огромную роль в дальнейшей индустриализации. Но люди, которые получают высокую квалификацию по промышленным специальностям, могут быть задействованы в гражданском производстве с высокой эффективностью. Государство должно обеспечить поддержку для перепрофилирования этих производств и создания для них новых рабочих мест. Мы должны оберегать свой внутренний рынок. Тогда у нас будет рост гражданского производства.
По такому пути проходил Китай в начале своих реформ в 80-х годах. Их преимуществом стал построенный с советской помощью пусть устаревший, но огромный ВПК. Была пара миллионов людей, которые работали по выпуску самолетов, ракет и танков. Наличие готовой промышленной рабочей силы стало причиной того, что КНР стали рассматривать как производственную площадку и перемещать туда производства. Дальше китайцы начали готовить кадры уже на других основах. Вот и мы сейчас приобретаем огромное преимущество.
Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд. Это большое количество. У них же наверняка будет еще и посттравматический синдром? А мы сейчас имеем дело с необычайно жестоким и крупным конфликтом. Совершенно точно, что мы столкнемся с такой проблемой. Помимо социального обеспечения и льгот, для военнослужащих необходимо будет создавать систему психологической помощи, организовывать структуры их адаптации к мирной жизни.
Посттравматический синдром — это действительно цена, которая бывает после каждой войны. Так было и после Великой Отечественной. Просто тогда не были развиты психологические службы и об этом не говорили в таких терминах. Но проблема адаптации существовала. Проблема адаптации хорошо описывалась в советской художественной литературе. Следствием посттравматического синдрома был и рост употребления алкоголя, и увеличение преступности.
Сегодня можно сделать все возможное, чтобы свести эти последствия к минимуму. Воевавшим нужно будет помогать, обеспечивая не только их адаптацию, но и развивать карьеру. Очевидно, что люди, которые прошли войну, должны играть главную роль в политике и системе госуправления, потому что они продемонстрировали свою позицию в кризисный для государства момент. В армии будут и дальше осуществлять замену в зоне СВО за счет контрактников. Мы должны помнить, что с завершением конфликта на Украине наше противостояние с Западом не закончится и мы продолжим жить с угрозой крупномасштабных военных конфликтов очень долго. Ясно, что мы должны будем пойти на определенную милитаризацию общества и экономики.
Уже принято решение об увеличении Вооруженных сил до 1,5 миллиона человек. Вероятно, появятся и другие решения. Думаю, что для России вполне нормальной была бы численность Вооруженных сил ближе к 2 миллионам человек, а сухопутных войск — до миллиона. Какие-то программы, которые не связаны для нас с непосредственными военными угрозами, придется порезать. А на другие обратить больше внимания. Видимо, будет больше уделяться внимания подготовке резерва для Вооруженных сил.
Военная политика становится одним из главных приоритетов государства. Российская армия снова возвращается на те позиции, которые играла в первой половине XX века. Она вновь становится важнейшим государственным институтом, на который в значительной степени работает вся страна. Уровень военных расходов, который демонстрирует Россия на фоне СВО, сегодня примерно такой, с каким западные страны жили в разгар холодной войны. А то и выше. Тогда в странах Европы они составляли 4—6 процентов ВВП.
Без каких-либо войн. Но именно эти времена 70-е — начало 80-х годов вспоминаются во всех европейских странах — участницах холодной войны как золотой век. Тогда обеспечивался рост благосостояния людей, увеличивалась численность среднего класса. Это было хорошее время и для экономики, и для людей. Проводилась активная промышленная политика, создавалось большое количество рабочих мест на производстве, где зарплаты, как правило, выше, чем в сфере услуг, большие средства тратились на науку и образование, инфраструктуру, меньше денег и производств выводилось за границу. Если мы возьмем опыт высокомилитаризированных экономик, каковыми являлись экономики стран Европы той эпохи, это было неплохое время для всех.
Жизнь по обеим сторонам от железного занавеса в условиях конфронтации, когда друг на друга были наставлены пушки, была лучше, чем то время, которое наступило после. Я считаю, что это довольно поверхностное объяснение. Советский Союз был уникальным экспериментом, и среди причин его упадка огромную роль сыграли особенности управления советской командно-административной экономической системой, которая окончательно сформировались при Хрущеве. Все вспоминают чрезмерные советские военные расходы. Но можно вспомнить такие грустные истории, как советское сельское хозяйство с его чудовищной неэффективностью и отсутствием стимулов к продуктивному труду, система социалистической торговли и сферы услуг с тотальным воровством, ликвидация при Хрущеве промысловой кооперации, дававшей существенную часть товаров народного потребления, программа строительства городов и поселков в районах Крайнего Севера, первые из которых стали бросать еще при Брежневе. Списывать советскую деградацию и распад на военные расходы довольно примитивно, большинство ее проявлений связано с особенностями советской идеологии и системы управления, которые в современной России не наблюдаются.
Наоборот, в периоды максимальной милитаризации Советский Союз мог бодро идти вперед и повышать уровень жизни своего населения. Например, в 50—60-е годы, одновременно с созданием ракетно-ядерного щита, в этом отношении произошел огромный рывок — в то же время ускорилась урбанизация, было развернуто массовое жилищное строительство и в целом уровень жизни и потребление росли высокими темпами. А в 80-е годы ВПК, армия и силы безопасности были единственными жизнеспособными, нормально работающими и непрогнившими структурами в СССР. Но гонка вооружений удерживала советскую систему от окончательного загнивания и расползания. А сейчас период конфронтации с Западом может быть для нас неплохим шансом для развития. В сложившихся условиях российское руководство не рассматривает солдат, проходящих службу по призыву, для участия в конфликтах уровня украинского.
Да, фактически они задействованы в боевых действиях и терпят определенные потери, поскольку несут службу на приграничных с Украиной территориях. Но не в зоне СВО. Таков запрос нашего общества. И такое отношение к военнослужащим по призыву сохранится. Будут пытаться развивать резервные компоненты ВС, наращивать обученные резервы другими способами. О чем говорит рост числа желающих поступать в военные вузы.
Эта долгосрочная тенденция проявилась еще до СВО. Сейчас она, конечно, усилится. В престижные военные вузы, например в Рязанское училище ВДВ, были десятки человек на место. Сейчас идет рост приема. Обеспечение более высокого уровня довольствия и всевозможных льгот, которые будут полагаться военным и особенно участникам боевых действий, сыграет свою роль. Да и общество сегодня по-другому относится к воюющей армии.
Как вы оцениваете ее роль в СВО? В Африке мы могли нанести удар по позициям наших врагов. Российский фактор сыграл важную роль в ослаблении Франции в ряде стран этого региона. ЧВК используются многими странами для того, чтобы снизить нагрузку регулярных вооруженных сил. Но дальше мы столкнулись с известными негативными политическими явлениями, и пришлось двигаться уже без ЧВК. Но в какой-то период ЧВК в качестве инструмента российской политики были совершенно незаменимы.
Одно из преимуществ этого оружия — его большая проникающая способность. Им наносятся удары по целям, прикрытым мощной ПВО. Ракетами «Кинжал» нанесен ряд крайне важных и результативных ударов, позволивших разрушить сильно укрепленные объекты под землей. Украинцы делали заявление, что им удавалось сбивать наши гиперзвуковые ракеты.
Но они были намного дороже, сложнее, крупнее, тяжелее, а их защита с других проекций была ослаблена. Между тем на Украине бои танков с танками и в целом бронетехники с бронетехникой противника относительно редки. Угрозы для техники приобрели новый характер. Она может поражаться со всех ракурсов, находится под угрозой применения сразу большого количества видов оружия, включая беспилотники, противотанковые ракеты, высокоточную артиллерию, мины. Максимум до километра.
Такие бои, которые были в ближневосточных пустынях, там редки. Отдельные образцы западной высокоточной артиллерии превосходят наши аналоги, притом что выявились и слабые стороны западных артиллерийских систем — это меньший ресурс, более низкая ремонтопригодность, высокая стоимость и дорогостоящие боеприпасы. Западные средства ПВО с определенного момента стали замещать старые советские средства ПВО, которые использовала Украины и чей боекомплект она уже исчерпала. Мы видим, что применение комплекса «Пэтриот» в отдельных случаях, особенно когда он работает из засады, позволяет наносить чувствительные потери российским ВКС. Но в целом наша ПВО способна неизмеримо лучше прикрыть и свои войска, и свою территорию, чем Украина. Огромный процент украинских ракет и дронов сбивается. Но не хотим его использовать так, как противник» — Но мы все равно не продвигаемся вперед на десятки километров. Мы находимся примерно на тех же территориях, которые были завоеваны в начале конфликта, за небольшим исключением, как, например, недавно взятая Авдеевка. Значит, силы примерно равны?
Кроме того, экономическая база Украины находится на территории стран НАТО, и мы не можем на нее никак воздействовать. Это приводит к тому, что мы ведем войну на истощение. И тут возникает вопрос о балансе истощения. Какие у нас стартовые условия? Мы превосходим Украину по человеческому ресурсу. Но не хотим его использовать так, как противник. У нас была одна волна мобилизации, а на Украине мобилизация происходит перманентно и проводится все более жесткими способами, охватывая новые категории людей, включая женщин и инвалидов. Мы после единственной волны мобилизации, произошедшей на фоне кризиса осени 2022 года, обходимся за счет привлечения контрактников. Производство вооружений.
Но за счет централизованного руководства мы способны наращивать производство быстрее, чем западные страны, потому что они не могут выйти за рамки своих стандартных бюджетных процедур. Руководители стран НАТО не могут гарантировать производителям вооружений, которых призывают сейчас вложиться в наращивание производственных мощностей, стабильного сбыта на долгосрочную перспективу. При этом у них трудности, связанные с предыдущим периодом деиндустриализации, который привел к сокращению рабочей силы в промышленности. И теперь возник дефицит кадров. Поэтому производство на Западе растет не так быстро. При этом у России Украина сейчас главный и единственный конфликт, а странам Запада приходится держать в голове вероятность возникновения конфликтов с Китаем вокруг Тайваня, дестабилизации на Корейском полуострове, уже идущую дестабилизацию на Ближнем Востоке и многое другое. То есть они, имея больше ресурсов, на Украину будут отправлять меньше оружия, чем будет наращивать Россия. Также РФ может дальше продолжать закупать оборудование у Китая, имея высокую собственную обеспеченность ресурсами. Видимо, крупное увеличение закупок планируется на 2024 год.
А какая ситуация сейчас? Потом он стал более засекреченным из-за американских санкций против покупателей российского оружия. По некоторым направлениям экспорт ограничен, потому что все производство уходит на нужды СВО. Ясно, что, если какое-то оружие в дефиците, никто не будет занимать производство экспортом. По некоторым направлениям с партнерами заключаются соглашения, чтобы они подождали. Может быть, выплачивается компенсация. Продукция военного производства, не задействованная в существенном объеме в рамках СВО, экспортируется. То есть экспорт продолжается там, где мы его можем осуществлять без ущерба своей боеспособности. И я предполагаю, что, когда война закончится, произойдет рывок в развитии нашего военно-промышленного комплекса за счет технологического прогресса, полученного опыта, увеличения производственных мощностей.
Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд» — То есть надо будет куда-то девать продукцию военного производства? Можно вспомнить, что еще до СВО предприниматели в опросах отмечали главной проблемой развития бизнеса дефицит кадров. В промышленности он ощущался очень сильно. А сейчас очень большое количество людей приходят на военно-промышленные предприятия, потому там выросли зарплаты. При этом они получают обучение и опыт. Наша задача в послевоенное время этот потенциал не растерять, а направить этих людей на выпуск чего-то другого. Тем более что мы все равно будем находиться в осадном положении. Да, Китай нам поставляет какую-то продукцию, но он все не может поставить, и то, что он поставляет, нас зачастую не устраивает. Надо развивать свое производство.
И люди, которые сегодня задействованы в ВПК, могут сыграют огромную роль в дальнейшей индустриализации. Но люди, которые получают высокую квалификацию по промышленным специальностям, могут быть задействованы в гражданском производстве с высокой эффективностью. Государство должно обеспечить поддержку для перепрофилирования этих производств и создания для них новых рабочих мест. Мы должны оберегать свой внутренний рынок. Тогда у нас будет рост гражданского производства. По такому пути проходил Китай в начале своих реформ в 80-х годах. Их преимуществом стал построенный с советской помощью пусть устаревший, но огромный ВПК. Была пара миллионов людей, которые работали по выпуску самолетов, ракет и танков. Наличие готовой промышленной рабочей силы стало причиной того, что КНР стали рассматривать как производственную площадку и перемещать туда производства.
Дальше китайцы начали готовить кадры уже на других основах. Вот и мы сейчас приобретаем огромное преимущество. Люди, работающие в ВПК, — это наш золотой фонд. Это большое количество. У них же наверняка будет еще и посттравматический синдром? А мы сейчас имеем дело с необычайно жестоким и крупным конфликтом. Совершенно точно, что мы столкнемся с такой проблемой. Помимо социального обеспечения и льгот, для военнослужащих необходимо будет создавать систему психологической помощи, организовывать структуры их адаптации к мирной жизни. Посттравматический синдром — это действительно цена, которая бывает после каждой войны.
Так было и после Великой Отечественной. Просто тогда не были развиты психологические службы и об этом не говорили в таких терминах. Но проблема адаптации существовала. Проблема адаптации хорошо описывалась в советской художественной литературе. Следствием посттравматического синдрома был и рост употребления алкоголя, и увеличение преступности. Сегодня можно сделать все возможное, чтобы свести эти последствия к минимуму. Воевавшим нужно будет помогать, обеспечивая не только их адаптацию, но и развивать карьеру. Очевидно, что люди, которые прошли войну, должны играть главную роль в политике и системе госуправления, потому что они продемонстрировали свою позицию в кризисный для государства момент. В армии будут и дальше осуществлять замену в зоне СВО за счет контрактников.
Мы должны помнить, что с завершением конфликта на Украине наше противостояние с Западом не закончится и мы продолжим жить с угрозой крупномасштабных военных конфликтов очень долго. Ясно, что мы должны будем пойти на определенную милитаризацию общества и экономики. Уже принято решение об увеличении Вооруженных сил до 1,5 миллиона человек. Вероятно, появятся и другие решения. Думаю, что для России вполне нормальной была бы численность Вооруженных сил ближе к 2 миллионам человек, а сухопутных войск — до миллиона. Какие-то программы, которые не связаны для нас с непосредственными военными угрозами, придется порезать. А на другие обратить больше внимания. Видимо, будет больше уделяться внимания подготовке резерва для Вооруженных сил. Военная политика становится одним из главных приоритетов государства.
Российская армия снова возвращается на те позиции, которые играла в первой половине XX века. Она вновь становится важнейшим государственным институтом, на который в значительной степени работает вся страна. Уровень военных расходов, который демонстрирует Россия на фоне СВО, сегодня примерно такой, с каким западные страны жили в разгар холодной войны. А то и выше. Тогда в странах Европы они составляли 4—6 процентов ВВП. Без каких-либо войн. Но именно эти времена 70-е — начало 80-х годов вспоминаются во всех европейских странах — участницах холодной войны как золотой век. Тогда обеспечивался рост благосостояния людей, увеличивалась численность среднего класса. Это было хорошее время и для экономики, и для людей.
Проводилась активная промышленная политика, создавалось большое количество рабочих мест на производстве, где зарплаты, как правило, выше, чем в сфере услуг, большие средства тратились на науку и образование, инфраструктуру, меньше денег и производств выводилось за границу. Если мы возьмем опыт высокомилитаризированных экономик, каковыми являлись экономики стран Европы той эпохи, это было неплохое время для всех. Жизнь по обеим сторонам от железного занавеса в условиях конфронтации, когда друг на друга были наставлены пушки, была лучше, чем то время, которое наступило после. Я считаю, что это довольно поверхностное объяснение. Советский Союз был уникальным экспериментом, и среди причин его упадка огромную роль сыграли особенности управления советской командно-административной экономической системой, которая окончательно сформировались при Хрущеве. Все вспоминают чрезмерные советские военные расходы. Но можно вспомнить такие грустные истории, как советское сельское хозяйство с его чудовищной неэффективностью и отсутствием стимулов к продуктивному труду, система социалистической торговли и сферы услуг с тотальным воровством, ликвидация при Хрущеве промысловой кооперации, дававшей существенную часть товаров народного потребления, программа строительства городов и поселков в районах Крайнего Севера, первые из которых стали бросать еще при Брежневе. Списывать советскую деградацию и распад на военные расходы довольно примитивно, большинство ее проявлений связано с особенностями советской идеологии и системы управления, которые в современной России не наблюдаются. Наоборот, в периоды максимальной милитаризации Советский Союз мог бодро идти вперед и повышать уровень жизни своего населения.
Например, в 50—60-е годы, одновременно с созданием ракетно-ядерного щита, в этом отношении произошел огромный рывок — в то же время ускорилась урбанизация, было развернуто массовое жилищное строительство и в целом уровень жизни и потребление росли высокими темпами. А в 80-е годы ВПК, армия и силы безопасности были единственными жизнеспособными, нормально работающими и непрогнившими структурами в СССР. Но гонка вооружений удерживала советскую систему от окончательного загнивания и расползания. А сейчас период конфронтации с Западом может быть для нас неплохим шансом для развития. В сложившихся условиях российское руководство не рассматривает солдат, проходящих службу по призыву, для участия в конфликтах уровня украинского. Да, фактически они задействованы в боевых действиях и терпят определенные потери, поскольку несут службу на приграничных с Украиной территориях. Но не в зоне СВО. Таков запрос нашего общества. И такое отношение к военнослужащим по призыву сохранится.
Фото: Царьград Враг поставил на кон всё Что касается ситуации на фронте, то обстановка действительно тревожная. По мнению Сивкова, кураторы Киева не пожалеют ресурсов на контрнаступление, поскольку победа в войне против России для них вопрос жизни и смерти. Если Запад потерпит поражение, оно не забудется, как бегство американцев из Афганистана. Провал станет началом конца для гегемонии Вашингтона и всей модели доминирования уклада англосаксов на планете.
Так что западные элиты будут готовы идти на очень жёсткие меры. Они будут готовы развязать третью мировую войну. Без проблем, — считает собеседник Царьграда. Но ситуация на Украине сейчас складывается печально для Вашингтона и Брюсселя.
Киевский режим выдыхается. При этом в открытый вооружённый конфликт с Россией Запад вступать опасается. Поэтому следующей "шестёркой", или, извините меня, прокси-силой, которую после Украины воткнут в эту бойню, будет Польша. Причём поляков уже предупредили, что они пойдут, так сказать, без мандата НАТО.
Дескать, давайте-ка вы без мандата НАТО ввязывайтесь.
Он заверил, что украинским нацистам не удастся прорвать оборону ни на одном из направлений. По словам президента, враг несет тяжелые потери, а его техника, в том числе западная, «горит за милую душу» в зоне СВО. Ранее 5-tv.
«Путин все равно победит»: профессор из США оценил военную помощь Киеву
Вот почему Россия победит даже, надеюсь, без необходимости прибегнуть к насилию более высокого уровня. Почему российская спецоперация на Украине "растянулась" и всё ещё продолжается, на примерах объяснил американский морпех-разведчик Скотт Риттер. Сейчас Россия контролирует 20% украинской территории, которая простирается от Харькова, второго города Украины, продолжается через Донецк и Луганск и доходит на запад до Херсона, образуя сухопутный мост, соединяющий полуостров Крым с Донбассом.
Почему Запад так боится победы России на Украине
Это уже зависит от того, когда будет «освобождена» территория ДНР. Белогоровка, находящаяся поблизости от остающегося под контролем ВСУ Северска, постоянно «гуляет» туда-сюда. А где потенциальное взятие Северска — там вскоре и Славянск, и административные границы Донецкой области. Остается, конечно, вопрос о том, решится ли российское командование пойти дальше — после Бахмута тоже не было серьезных укреплений, однако дальше, на Часов Яр, не пошли.
Так что и тут вряд ли стоит ждать, что в какой-то момент российская армия внезапно мощно рванет вперед. Наконец, есть еще один большой вопрос — Харьковская область. Желание россиян выйти на рубеж реки Северский Донец очевидно.
Как Украина переходит от контрнаступления к обороне Вероятно, у украинского военно-политического руководства есть сведения о том, как ситуация может развиваться дальше. Последние представляют собой бетонные пирамидки, препятствующие продвижению военной техники, как это в свое время делал генерал Суровикин. Возведение таких фортификаций ведется и на севере, в том числе в Сумской и Черниговской областях, еще раньше они были построены на границе с Беларусью.
Это совсем не те регионы, о занятии которых в последнее время активно ходят слухи в западной прессе, однако украинское руководство увидело опасность именно там. На севере в Сумской области участились действия российских ДРГ, которые «снимают» украинских погранцов целыми постами. Возможно так российское командование пытается держать украинцев в напряжении, но ведь возможны и гораздо более далеко идущие планы.
Каково соотношение сил сторон Путин объявил, что в зоне проведения операции находятся 617 тысяч российских военных. При этом в сентябре министр обороны Рустем Умеров утверждал, что численность украинской армии превысила 800 тысяч человек. Где, спрашивается, остальные?
Ну и если принять на веру, что с российской стороны около 600 тысяч, а с украинской — примерно 300 тысяч, то происходящее на фронте совершенно не удивительно. Подтвердить или опровергнуть эту цифру невозможно, однако в любом случае всех их одновременно на линии соприкосновения не увидим. Можно взять пример тех же подразделений, состоящих из бывших бойцов ЧВК «Вагнер» — они только сейчас начали появляться на фронте.
До этого их распределяли, подготавливали. Что уж говорить о тех, кто пришел с гражданки — предположу, что большая их часть пока вообще не задействована на линии боевого столкновения.
Груз накопленных противоречий и ошибок не позволит англосаксам вести затяжное противостояние слишком долго, так что в определённый момент он будут просто вынуждены предложить российской стороне окончить конфликт. Кроме этого, как пояснил эксперт, что касается Америки, то она уже совершенно точно уходит из Европы. Штаты, как считает Хазин, начинают полностью переключать всё своё внимание на Китай и для этого им необходимо перестать тратить свои ресурсы на второстепенное направление, коим для них сегодня безусловно является украинская территория. Вторая причина, по которой Путин отказался от быстрой победы на Украине заключается в том, что в случае слишком скорого выигрыша американцы бы начали перебрасывать свои силы в Восточную Азию уже в прошлом году, что не позволило бы нашему ближайшему партнёру в лице КНР как следует подготовиться к грядущей конфронтации с американцами.
Сколько ещё может продержаться Киев в условиях сокращения западной помощи, которую блокируют как американские республиканцы, так и некоторые европейские политики? Разгром Украины сейчас или через несколько лет Британский The Economist пишет, что конфликт может продлиться ещё пять лет, при этом поражение Киева неизбежно и будет "медленным и болезненным".
Издание отмечает, что в настоящее время война "не имеет признаков окончания", так как ни Москва, ни Киев не готовы на уступки. На данный момент США, по мнению автора, вероятно, смогут удовлетворить запросы и Украины, и Израиля, однако, если одна или обе из войн затянется, возникнут проблемы. Автор также опасается, что на этом фоне Китай может попытаться силой вернуть Тайвань, кроме того, в мире могут обостриться другие конфликты. Схожую точку зрения высказывает автор The Washington Post: военное поражение Украины станет стартом к началу "новой эпохи агрессий авторитарных государств, которые ослабленные демократии будут не в силах остановить". При этом особых шансов Киеву он не даёт, о чём говорится в самом заголовке материала: "Украине грозит не патовая ситуация, ей грозит разгром". По его мнению, переговоры на российских условиях равноценны полной капитуляции Украины и Запада. Информация эта якобы получена Рёпке от источника в немецкой разведке. А вот CNN и такого срока Украине не даёт.
Безусловно, Америка не хочет допустить российской гегемонии в Европе. Но если Москва одержит победу, это вряд ли проложит ей путь к господству на Старом континенте. Конфликт длится с 2022 года, особых успехов у сторон нет, а Россия показала свою неспособность занять огромные территории спорное утверждение, учитывая, что российские войска продвигаются на фронте, в то время как Украина при поддержке США и ЕС несет потери и отступает. Если Россия не в состоянии победить своего слабого ближайшего соседа, то она вряд ли сумеет добиться более амбициозных целей, поставив под угрозу интересы Германии, Франции или, скажем, Британии. Тот факт, что ведущие европейские державы, такие как Германия, Франция и Британия, не сумели организовать полноценную оборону Украины, показывает отсутствие у них ощущения безотлагательности. Американцы должны это учесть. Об этом можно сказать иначе. Если немцам безразлично, что русские наступают на Украине, то и Америке незачем об этом беспокоиться.
Это не аргумент типа "пусть Европа сама себя защищает". Скорее, это признание того, что европейцы могут сами правильно оценить, когда им угрожают, а когда нет. Сейчас они не ведут себя так, будто находятся под угрозой. Америка должна принять к сведению такую оценку происходящего.
TNI: США впустую вложились в Украину, неспособную победить Россию
| Почему мы не разгромили Украину сейчас? IMHO — Интересные новости (Виктор Беседин) — NewsLand | Военный эксперт Матвийчук: Россия способна победить к середине лета. |
| Армия России в СВО может победить хоть завтра. Что ей мешает? | | — Залужный, понимая, что Украина объективно слабее России, пытался делать ставку на «измор» противника, используя тактику «гибкой обороны» — как на Донбассе. |
| Почему Путину не нужна быстрая победа | Politico: Трамп винит Украину в своих политических проблемах. Почему Дональд Трамп ненавидит Украину. |
| Украина не способна победить в вооруженном противостоянии с Россией - лидеры стран Запада | Эксперт Кошкин: США не хотят победы Украины, так как Киев становится слишком агрессивен. |
| Битва на Донбассе замерла? Почему российское наступление идет крайне медленно | Нато не победить Россию на украине — и дальше её положение будет только хуже,придётся разваливаться. |
«Избитая армия Зеленского»: в США исключили шансы на победу ВСУ
| Иван Никитчук: «Победа не планируется» | Военный эксперт объяснил, почему Россия никогда не разгромит ВСУ за счет тактики огневого вала. |
| Почему Путину не нужна быстрая победа (Александр Щербаков 5) / Проза.ру | Эксперт Кошкин: США не хотят победы Украины, так как Киев становится слишком агрессивен. |
| В Кремле предрекли победу России в украинском конфликте: Политика: Россия: | Похоже, многие восприняли невозможность победить Россию на Украине после провала киевского "контрнаступления" как данность, и СМИ вовсю обсуждают: "А что будет, если мы проиграем?". |
| Почему Украине не удастся победить Россию военным путем: взгляд эксперта | Почему же боевые действия продолжаются? Американский журналист Сеймур Херш заявил, что у ВСУ не осталось шансов одержать победу над Россией. |
Армия России в СВО может победить хоть завтра. Что ей мешает?
Сейчас силы российской армии сосредоточены в Донбассе вокруг Северодонецка и Лисичанска, что является приоритетной задачей на ближайшие несколько недель. Он добавил, что они научились на своих ошибках, допущенных в начале военной спецоперации, поэтому теперь лучше координируют свои действия. Продвижение русских пугает своей быстротой: до войны в Северодонецке и Лисичанске проживало 200 тысяч человек, вдвое меньше, чем в Мариуполе, который пал за три месяца. Историк призывает опасаться того, что россияне возьмут Северодонецк и Лисичанск быстрее Мариуполя, а дальше ВС РФ сможет атаковать украинские позиции в Славянске и Краматорске. Борьба идет скорее за символические, чем за тактические выигрыши.
Овладев Донецкой областью, российский президент заявит о втором своем успехе после взятия Мариуполя. После того, как войска возьмут Краматорск, а украинцы оставят свои оборонительные рубежи, ВС РФ можно будет объявить о своей победе. Однако после им нужна будет оперативная пауза, уверен Минич. По его словам, обе армии уже истощены.
По некоторым западным оценкам, с каждой стороны погибло не менее 15 тысяч человек. Количество раненых еще больше. Воинским частям необходимо в срочном порядке пополнять ряды. В этой связи в ближайшие несколько недель русские и украинцы будут пытаться «выпрямить» линии фронта в свою пользу.
Война на истощение Минобороны России И Россия, и Украина рассчитывают на «войну на истощение» — тактику ослабления противника путем навязывания ему потерь, а также недопущения доставки подкреплений. Самый лучший результат для такой тактики — сдача в плен. В частности, со своими БМ21 армия России использует свою артиллерию в качестве массированной огневой поддержки, чтобы насыщать зоны боевых действий. Основная задача — «вызвать панику», а также уничтожить позиции противника, прежде чем он начнет продвижение своей бронетехники.
А еще в памяти всплывут выводы американских войск из Афганистана, Ирака, Сирии и последние 12 лет неоднозначной истории военных вмешательств США. Все это позволит Путину представить миру достаточно убедительный нарратив о несостоятельности Вашингтона придерживаться своих обязательств и выполнять роль мирового лидера. Это станет его главной политической победой. Он потребует прекращения огня и распределения Украины вдоль текущих линий фронта на волне призывов к переговорам. Президентские выборы в России Для Путина война в Украине будет рычагом влияния на следующих выборах президента в РФ, и для положительного результата ему нужна победа, которая будет состоять в прекращении огня и разделении Украины. Для него Украина не будет существовать как государство, а то, что ему еще не удастся захватить, он будет называть аннексированными территориями, которые нужно вернуть, как он это сделал с Крымом в 2014 году.
Такая победа будет прекрасной платформой для его перевыборов, а Украина тем временем будет иметь ограниченные возможности для восстановления, ведь Путин продолжит пропаганду и ИПСО, в которых будет обвинять украинцев в нарушении режима прекращения огня или еще каких-либо вымышленных преступлениях. Он снова и снова будет раскачивать политическую ситуацию в стране, чтобы в самый выгодный момент совершить следующий рывок. Победа в Украине Путину нужна, потому что сейчас, может, и нет того, кто способен бросить ему вызов среди его окружения, но это может измениться в случае поражения в Украине. Согласно опросам, россияне хотят прекращения боевых действий, но не возвращения оккупированных территорий Киеву. Потому любые территориальные потери в Украине могут поколебать позиции Путина. Влияние победы России на Запад Мы начнем грызться между собой.
Такой результат отнюдь не будет приемлем для нас. Те, кто толкал к этому более простому варианту решения проблемы, будут более чем разочарованы, когда мы начнем переходить из кризиса в кризис. Если честно, подвести украинцев — будет позором и стыдом для нас. Союзники станут обмениваться потоком взаимных обвинений. А еще это развяжет руки другим деятелям. Победа РФ — очередная ядерная гонка Если Россия победит, мы можем столкнуться с увеличением ядерного вооружения со стороны Японии, Южной Кореи и даже стран НАТО, которые считают себя под защитой американского ядерного оружия.
Они начнут волноваться, поддержит ли США их в случае необходимости. Эти страны увидят, что Украина отказалась от всего ядерного оружия, положившись на гарантии безопасности США, Великобритании и России, и чем это для нее закончилось. Если Россия победит, они острее ощутят свою уязвимость и могут обратиться к ядерному оружию за уверенностью в собственной безопасности. Деньги Украине — это деньги американцам На самом деле это взаимовыгодный процесс. Мы предоставляем оружие Украине, но покупаем его у собственных, американских, оборонных компаний, очевидно предоставляющих рабочие места нашим гражданам.
Российская спецоперация началась с наземно-воздушного вторжения, инфраструктуру Украины, даже военную, практически не уничтожали — такие случаи были единичными. Более того, начавшиеся было кампании по уничтожению топливной инфраструктуры как-то быстро прерывались и затихали, как будто их и не было.
Тем временем западные пособники укронацизма не сидели сложа руки. Судя по всему, остатки украинских средств ПВО были восстановлены, дополнены поставками советских вооружений из стран Восточной Европы и не только , а теперь и западных. И всё это было интегрировано в единую информационную сеть со средствами разведки, боевого планирования и управления стран Запада. Таким образом, для радикального снижения эффективности украинской ПВО необходимо «приземлить» американские стратегические беспилотные летательные аппараты БПЛА и самолёты дальнего радиолокационного обнаружения ДРЛО , ошивающиеся над Польшей, Румынией и Чёрным морем, подавить наземные РЛС на территории стран Восточной Европы, а возможно, что и американские спутники разведки, управления и связи. В противном случае получается, что украинские ВВС имеют неуязвимую для ударов информационную поддержку, значительно повышающую эффективность их действий, что во многом нивелирует превосходство российских ВВС в количестве и качестве боевых машин. Если же говорить задним числом, то сама СВО, по мнению автора, концептуально изначально выстроена неверно. Исходя из вышеизложенного, сценарий СВО должен был быть основан и развиваться на базе одного пусть и растянутого во времени массированного удара.
Без предварительного сосредоточения сил. Без заявлений президента и прочего. Как повод — день независимости Украины, с вручением наград очередным нацистам, обстрел или атака Донбасса, или, например, полный запрет русского языка. Но говорить о причинах можно только после начала конфликта и с одновременным предъявлением ультиматума о безоговорочной капитуляции. Альтернативная история СВО Никакого угрожаемого периода, никакой концентрации Российских войск на границе и, как следствие, никаких предупреждений от стран Запада. В первые три дня — одна-две-три тысячи запусков крылатых ракет. Корабли стреляют «Калибрами» от пирса, перезаряжаются, вновь стреляют и опять, и еще...
Самолёты стратегической авиации взлетают, отстреливают боекомплект с максимальной дальности, возвращаются на аэродромы, получают боекомплект и координаты целей, снова взлетают. По особо важным целям работают «Кинжалы», «Искандеры» и «Бастионы».
Взамен Россия ничего так и не получила. Мосты через Днепр за 9 месяцев спецоперации так и не были разрушены, даже железнодорожные, которых всего 9 штук. Больше 3500 ракетных ударов нанесены по самым разным объектам Украины, но только не по девяти ключевым мостам, через которые идет снабжение группировки ВСУ на левом берегу.
Удары по энергетической инфраструктуре Украины наносятся таким образом, что регулярно дается возможность восстанавливать систему после блэкаута. Генерирующие мощности ТЭЦ, ТЭС, котлы и турбины не уничтожаются, только трансформаторы, которые можно заменять и на замену которых дается время. Украину бьют, но не добивают. Не дают проиграть, не позволяя при этом победить. Этакие кошки-мышки.
Кошки-мышки с тысячами погибших и миллионами беженцев. С разрушенными городами. С обстрелами, которые не прекращаются уже который месяц. А в Донбассе уже который год. Для чего это делается?
От продолжения спецоперации в Кремле не отказываются. Постоянно повторяют, что все задачи будут решены. Надо полагать, что это касается и задачи денацификации, заявленной с самого начала. Но осуществить денацификацию невозможно без освобождения Киева и уничтожения нацистского режима. Сами себя нацисты не денацифицируют, это совершенно очевидно.
Сколько бы раз в Киеве не случился майдан или военный переворот на почве отсутствия света, холода, военных неудач или чего-то еще, нацизм сам собой не исчезнет, только трансформируется и одичает. Лондон и Вашингтон уж точно не станут денацифицировать Украину. Их вполне устроит ситуация хаоса наподобие Ливии. Хаос на огромной территории между Россией и Европой, который не позволит налаживать отношения и потребует от России постоянно тратить силы и ресурсы на борьбу с терроризмом и экстремизмом у своих границ и даже на своей территории — именно то, что нужно США и Британии. А Польша под шумок возьмет под контроль Кресы Всходни.
И всех врагов России это устроит. Перемирие с нацистами и террористами не имеет перспектив, это доказано не только историей минских соглашений, но и более ранней историей хасавюртовских. Путин знает это на личном опыте, последствия Хасавюрта он сам когда-то разгребал. А с последствиями Минска имеет дело в данный конкретный момент. Кроме того, любое перемирие с украинскими нацистами после всего, что в российском обществе узнали о них за время СВО, будет воспринято как поражение.
И здесь немаловажно, что по всем федеральным каналам в России продолжается идеологическая и патриотическая накачка общества на тему антифашизма и антинацизма.
Кремль: исход СВО предрешён, Россия победит
Президент России Владимир Путин намеренно создает у Украины и Запада ощущение их скорой победы. Сейчас Россия контролирует 20% украинской территории, которая простирается от Харькова, второго города Украины, продолжается через Донецк и Луганск и доходит на запад до Херсона, образуя сухопутный мост, соединяющий полуостров Крым с Донбассом. Офицеры украинской армии не верят в победу Украины и предрекают полное освобождение Донбасса в начале осени этого года. • Джабаров назвал идею об отправке миссии НАТО на Украину мертворожденной • Картаполов: Россия будет внимательно наблюдать за миссией НАТО на Украине. Россия одержит победу в спецоперации на Украине.
Предчувствия Зеленского. Что ждет Украину после победы армии России
Сейчас Россия контролирует 20% украинской территории, которая простирается от Харькова, второго города Украины, продолжается через Донецк и Луганск и доходит на запад до Херсона, образуя сухопутный мост, соединяющий полуостров Крым с Донбассом. То есть сами во власти до конца не понимают, зачем полезли в Украину. Историк и публицист Марк Галеотти в интервью DW объясняет, почему Запад не верил в нападение России на Украину, может ли президент Путин разделить судьбу Чаушеску и каковы шансы на окончание войны в 2023 году. Запад может и побеждает в информационной войне, но на поле боя побеждает истина, считает болгарская газета «Дума» в авторской статье. Украина не в состоянии победить в вооруженном конфликте с Россией даже с помощью вооруженных сил всего блока НАТО, заявили в лидеры Германии и Франции.