Здравия, братья и сестры) Ищу единомышленников, которым нравятся книга и лекции отца Вячеслава Рубского.
Протоиерей Вячеслав Рубский
| Рубский Вячеслав протоиерей - архив аудио | За последние два года я написал немало постов после прослушивания роликов Вячеслава Рубского по той или иной теме. Этим летом я решил скомпоновать уже написанное в. |
| Диспут прот. Вячеслав Рубский vs священник Алексей Иванов: критерии православия и экуменизм | Святой Дух и Троица (на Авиаремонтнике) и другие музыкальные треки в хорошем качестве (128-320kbps). |
| Православная духовность : перезагрузка | Канал автора «Вячеслав Рубский» в Дзен: Канал протоиерея Вячеслава Николаевича Рубского. |
| Священник Вячеслав Рубский — Авторы — По ком звонит колокол | Отец Вячеслав Рубский, который был запрещен в служении минувшим Великим постом, восстановлен! Помогло открытое письмо в его поддержку и международный резонанс. |
| Алфавитный список сект и культов | Сейчас храм, где он служит, закрыт на карантин. Вячеслав Рубский — штатный психолог и преподаватель кафедры психологии в ОНМУ, отец пятерых детей. |
Прот. Вячеслав Рубский listen online
Наброски внутренней реформы протоиерей Вячеслав Рубский или читать онлайн в формате epub, fb2, pdf, txt, а также можете купить бумажную книгу в интернет магазине партнеров. Моя религия была в меня «загружена» с трёх лет, и только в 30 я дозрела до пересмотра основ своей веры и честности перед собой. Например, зачем я делаю то или иное якобы «для Бога»: потому, что хочу, или это просто привычка? Я действительно так чувствую, или так «положено» чувствовать , и я себя заставляю , просто чтобы быть хорошей девочкой? Для моего уровня мышления и сознания книга читалась довольно сложно, с перерывами, с перечитыванием абзацев по нескольку раз. Думаю, что стоит перечитать ещё раз. Главное, что уношу для себя — Господь хочет от меня дружбы и честности с собой. Принятия себя, принятия других, принятия своей веры со всеми её противоречиями, как бы это ни было сложно. Бог не вмешивается в мир, не перекраивает его по своему сценарию.
В этих условиях людям, обретающим веру во Христа очень тяжело сориентироваться в море «церквей», называющих себя Христовыми... Новое в медиагалерее.
Этика укоренена в онтологии, потому она необъяснима юродива. Всякое её «обоснование» и есть протестантская подмена тезиса аргументацией. Мы не занимаемся этикой как чем-то самостоятельным — это было бы чуждо православию, потому что здесь нет выхода в онтологию. Потому католическая этика растёт не вглубь, а вширь. Например, Фома Аквинский истолковывает, что допустимо, что нет, даёт классификацию. Лев Жилле, о. Джон Ли, о. Иоаким Парр и др. Такие затруднения нашего диалога с католиками объясняются меньшими догматическими отличиями между нами и необходимостью миссионера играть на поле тонких богословских нюансов?
Сложность диалога с католиками заключается в том, что у них есть то, чего нет у протестантов, а именно — разочарование и усталость от богословия. Есть какая-то надорванность богословием. Католическое богословие и сознание стало более инклюзивным. Поэтому доказав что-либо католику, мы расширим его кругозор, но не сделаем его православным. Чтобы быть убедительным для католика, нужно выступать на поле христианской аскетики, духовности. И вот здесь наши разработки на сегодняшний день крайне бедны. Например, Феофан Затворник и Игнатий Брянчанинов скорее боролись с католическим влиянием, нежели пытались влиять на католиков. Также и другие богословы фокусировались более на описании католицизма как опасности, нежели на благовестии самим католикам. Таким образом, школа православной духовности ещё в полной мере не артикулирована.
Александр Шмеман в одном из своих выступлений высказал мысль, что основным отличием католиков от православных является то, что католики дихотомию свобода—Церковь связывают с проблемой авторитета, тем самым экстериоризируя Церковь во внешний авторитет, а следовательно, и свободу превращая в нечто внешнее, неонтологическое. Насколько вы согласны с такой позицией? В чём соблазн такого превращения? И почему в своём анализе проблемы миссионерского диалога, в особенности с атеистами, Вы часто обращаетесь именно к проблеме свободы? Ну, во-первых, я часто обращаюсь к проблеме свободы, потому что свобода является едва ли не единственным предикатом личности, который можно твёрдо зафиксировать по-витгенштейновски. Во-вторых, у Шмемана, как и у Бердяева, Церковь противопоставлена свободе. Они понимают, что Церковь как авторитет исключает в какой-то степени свободу как понятие. Потому как здесь мы приближаемся к классическому марксистскому определению: свобода — есть осознанная необходимость. И если свобода внутри Церкви есть осознанная необходимость подчинения Церкви, то мы, определяя свободу в Церкви, уничтожаем её.
Церковь, воспринимаемая как авторитет, есть могила свободы. У православных христиан, в отличие от Западных, меньше доверия к структурам, в том числе и к церковным. Мы не можем вполне согласиться с идеей Церкви как авторитета об этом ярко говорил А. Потому что а priori православные воспринимают структурированную свободу как несвободу. В этой связи показательно, что «среднего» православного мало заботит, что конкретно обсуждалось на Вселенских соборах, он потрясающе мало интересуется догматикой. Связано ли это с тем, что мы, православные, почти утратили опыт общинной жизни, стали воспринимать её как нечто инородное? Православные недостаточно пережили кризис православия. Поэтому наличное православие то, что есть представляется достаточною ценностью для того, чтобы не доверять новым формам православия. Именно недоверие к новому заставляет искать ложные и подлинные параллели с протестантизмом.
Могут возразить, что развитие общиной жизни можно воспринимать не как новшество, а напротив, как возврат к прошлому, к первохристианскому опыту. Мы не понимаем, что у нас кризис, мы этого не ощущаем. Ну не будет у нас общинной жизни, и мы не заметим в этом чего-то страшного. Мы в принципе достаточно удовлетворены тем, что есть, чтобы рисковать и менять это на что-то неизвестное. И все дальнейшие обвинения подобных общин — это подбор аргументов, параллелей, ярлыков «протестанты», «обновленцы», «сектанты» под заранее готовый ответ. Но первична в нас удовлетворённость нынешним. Мы довольны тем, что есть не так чтобы очень, но достаточно.
Действительно, очень часто в православном богословии используется апофатический метод. Есть богословие апофатическое и катафатическое, два вида рассуждения о Боге. Когда мы пытаемся сказать, какой Бог есть, и понимаем, что Бог превыше всех наших представлений, то говорим о Боге то, Кем Он не является. Когда же мы говорим о человеке, который есть образ и подобие Божие, бездна по своей сути, то можем идти тем же самым апофатическим путем. То есть прежде чем попытаться понять, кто мы есть, надо попробовать отсечь все то, чем мы не являемся. Условно говоря, если взять капусту, мы ее раздеваем, раздеваем и доходим до кочерыжки. Такая «кочерыжка» и может нам сказать о том, что мы есть. Обрести любовь к себе крайне непросто. Мы часто сталкиваемся с проблемами чисто человеческими, это: воспитание, образование, стереотипы, шаблоны... Родители нас видят определенным образом, кто-то должен быть пятерочником, физиком, юристом... Есть такая притча-анекдот. Два ребенка играют на площадке, и у мамочки спрашивают: «Сколько лет вашим детям? То есть она уже решила, кем они будут. Мы вырастаем с этим. Мы полны страхов, нереализованности; если обращаться к терминам психологии, психоанализа — комплексов, неврозов; если переходить к терминологии православной — страстей, грехов. Все это в нас существует неким клубком и как раз влияет на наше поведение. Исполнение заповедей и прислушивание к воле Божией это и есть истинная любовь к себе — попытка убрать все эти искусственные стереотипы, шаблоны, клише из нашей жизни. Жить по закону, исполнять заповеди, конечно, хорошо, но мы помним, что в христианстве есть правило о водительстве Духом Святым. Что это значит? Можно дать несколько ответов. Один из самых очевидных: закон один на всех, это такое иго, которое давит на каждого человека одинаково, оно совершенно не учитывает уникальных особенностей того или иного человека. А Дух Святой эти особенности учитывает. Одного большого «правильно» для каждого человека по большому счету нет в христианстве. Мы иногда думаем, что христианство — это некий новый закон Божий, но это не совсем так, если мы внимательно читаем Евангелие. Получается, что в попытке уйти от шаблонов, заученного поведения, которое нас травмирует, заставляет нас быть несчастными, страдать, как раз и есть путь к нахождению самого себя. Потому что пока мы находимся в этих страхах, носим эти маски наша «капуста» полна листьев , нам очень сложно найти себя, а следовательно, полюбить. Мы не видим, кто мы есть; соответственно, любви к себе как к образу и подобию Божьему возникнуть просто не может. Поэтому, может быть, сначала есть смысл отсечь лишнее и уйти от ненависти к себе. Бывает, мы видим в себе грехи и научаемся их ненавидеть, и если мы ненавидим в себе грех, то можем его преодолеть. Если я найду в себе грех, который ненавижу, или воспитаю ненависть к нему, то я смогу преодолеть этот грех. Через такую ненависть смогу ли я прийти к пониманию, что есть за что себя любить? На мой взгляд, ненависть неконструктивна. Мы читаем, конечно, аскетические произведения, где говорится о том, что надо ненавидеть грех, бороться со страстями и так далее. Мне кажется, наступает переосмысление, когда понимаешь вот что. Всякое действие рождает противодействие: если мы будем ненавидеть, то в конечном счете только будем ненависть умножать; если будем бороться лоб в лоб со страстями, то в конечном счете страсти будут только процветать. Как в восточной задаче коан : попробуй пять минут не думать о белом слоне. И вы будете пять минут упорно думать о белом слоне. Тот же принцип и здесь — в борьбе со страстями. Приходит другое понимание: важно не вступать в прямое, лобовое столкновение, а трансформировать свои побуждения, выводить их на новый уровень. Кстати, трансформация — это латинский перевод греческого слова «метаморфоза», которое на русский, славянский язык переводится как «преображение». Я бы хотела, чтоб Вы напомнили. И второй вопрос: некоторые люди говорят, что веруют в душе, в церковь не ходят, не молятся, не причащаются, живут как бы для себя. Считаю это верой пустой и неправильной. Такая вера не может принести никакой пользы для спасения. Так ли это? Может, я ошибаюсь». Я не углублялся в этот вопрос, связанный с чудом, о котором Вы говорите; может, даже не понимаю, о каком чуде говорите, прошу меня простить. Что касается того, что люди в душе верят, но в церковь не ходят, это старая тема. Может, даже всё больше говорят, чего греха таить: мы в душе верим, но в церковь не пойдем, не доверяем... По крайней мере, мне так видится; может, я ошибаюсь. Бог не только в душе. Если объективно, Он везде. Он везде присутствует и все Собой наполняет. Его в этой студии или на реке Монастырке не меньше, чем в храмовых стенах. Это мы должны понимать. У нас есть некое ритуальное понимание храма, освященного престола как какого-то особого места. Но если мы посмотрим в Евангелие, там есть конкретные слова Господа: поклоняться Отцу в духе и истине то есть это истинные поклонники. Каждый призван поклоняться Богу в каждое время, в каждом месте. Мне очень нравится одно выражение. Почивший отец Ианнуарий, которого я почитаю во многом своим учителем, тоже любил его повторять: «Иисус Христос — это не новая религия, ошибочно так думать, Он — конец религии». Звучит немного радикально, но здесь есть глубокая мысль. Отец Ианнуарий очень красиво это объяснял. Что такое религия? Восстановление связей. Все культы, все религии этим занимаются. Есть свечки, записки, жертвоприношения, многое другое. Он сравнивал это с сотовой связью. Нужно иметь телефон, знать, кому звонить, и так далее. А Иисус сказал: «Я и Отец одно.
Вячеслав Рубский
- К читателю
- Вячеслав Рубский восстановлен! - Новости, политика, происшествия - Братия алтарники
- Ересь жидовствующих в Московском Патриархате: gerontiey — LiveJournal
- В Москве священника лишили сана за «мир» вместо «победы» в молитве - | Новости
- Рейтинги и Отзывы
- Прот Вячеслав Рубский
Священник Вячеслав Рубский. «Противосектантский блокнот»
На данной странице вы можете посмотреть без регистрации 658 видео канала вячеслав рубский на котором 3 млн просмотров. Богословский анализ доклада протоиерея Вячеслава Рубского "Понимание пола в православии". Протоиерей Вячеслав Рубский. Постмортальная молитва. На данной странице вы можете посмотреть без регистрации 658 видео канала вячеслав рубский на котором 3 млн просмотров. Святой Дух и Троица (на Авиаремонтнике) и другие музыкальные треки в хорошем качестве (128-320kbps). Наброски внутренней реформы. Протоиерей Вячеслав Рубский.
Популярные жанры
- MARC-запись (MARC21)
- Вячеслав Рубский - свежее видео за сегодня - видео
- Священник Вячеслав Рубский — Авторы — По ком звонит колокол
- Вячеслав Рубский: Вера и коронавирус: moryakukrainy — LiveJournal
Прот. Вячеслав Рубский listen online
Поистине не оставляет Господь никого. Его очередным ответом на страдания бездуховничества явился одесский протоиерей. Этот святой депешист говорит по-настоящему свежие вещи о. Здесь есть возможность читать онлайн «Вячеслав Рубский: Православная духовность: перезагрузка. Ответ протоиерею Вячеславу Рубскому: достоинства «Нового платья короля». Сретенская духовная академия. Академическая литургия. не считаются патологией. И прав Рубский насчет сексуальной озабоченности монахов (а значит и епископата РПЦ). Ответ протоиерея Вячеслава Рубского на неумелую статью протоиерея Вадима Леонова. Статья публикуется в рамках полемики «Учение о «богообщении» прот. Здравия, братья и сестры) Ищу единомышленников, которым нравятся книга и лекции отца Вячеслава Рубского.
Авторизация
- Богословие священника Вячеслава Рубского: golovin1970 — LiveJournal
- Краткое содержание
- ✔ прот. Вячеслав Рубский ♫ слушать онлайн ↓ скачать музыку бесплатно - найдено 83 песни.
- Православная духовность: перезагрузка. Наброски внутренней реформы
- «Поскреби либерала — найдешь ортодокса». Протоиерей Вячеслав Рубский | Правмир
«Двое — одна плоть» — условность? О взглядах протоиерея Вячеслава Рубского на брак
Наброски внутренней реформы» от автора Протоиерей Вячеслав Рубский ISBN: 978-5-907307-83-4, с доставкой и по низкой цене. Наброски внутренней реформы протоиерей Вячеслав Рубский или читать онлайн в формате epub, fb2, pdf, txt, а также можете купить бумажную книгу в интернет магазине партнеров. Приветсвтвие протоиерея Вячеслава Рубского. Вячеслав Рубский 1 час 54 минуты 18 секунд. Канал протоиерея Вячеслава Николаевича ложен в январе 1999 г. в Одессе.С 9 февраля 2002 – настоятель храма св. мч. царицы Александры в ОНМУ.19. Протоиерей Вячеслав Рубский, хиротония 1999 г., кандидат богословских наук, настоятель храма святой мученицы царицы Александры при Одесском национальном морском.
Православная духовность : перезагрузка
Есть и такие, с которыми соглашаешься легко и безоговорочно. В любом случае авторская позиция, если попытаться применить ее к себе, вынуждает задуматься — и это как раз то, что необходимо в определённые моменты жизни. Заставляет мыслить, обращаться к своей душе, а не просто плыть по течению. Рекомендую всём, кто запутался в вопросах веры и религии 2 sokolovleonid 12 марта 2022 не осилил. Думал, что книга о духовном кризисе и способах из него выйти, а ощущение, что автор закапывется в своих мудрованиях и ему там хорошо. Ну и Бог с ним!
Даже ортодокс. Вот главная мысль книги. Так что выбор за Вами.
Подписывайтесь на «Газету.
Ru» в Дзен и Telegram.
Отрицательная селекция в церкви - не радует», «Самое разумное о сексуальной теме, что приходилось слышать от православного священника, особенно после опусов о том, что блуд более страшный грех чем убийство», - комментируют новость и лекцию батюшки в Сети.
Вячеславу так запала в душу эта схема видов благодати, то он должен был бы говорить о действии благодати особой gratia specialis или содействующей gratia cooperativa. Кроме того, о.
Вячеславу стоит помнить, что предваряющая благодать недостаточна для спасения, она лишь приводит человека ко Крещению. Впрочем, это не так уж и важно для нашей дискуссии. Важно другое, в обсуждаемой нами лекции о. Вячеслава не упоминался религиозный контекст таких внутренних размышлений с самим собой: «Размышление с самим собой есть богообщение. В ответной же статье он уже говорит о предстоянии перед Богом, приводит примеры, где человек находится не просто «с самим собой», а наедине с Богом 2. Это совсем другая ситуация, сюда уже «поедание круассана» не подходит.
При такой корректировке его рассуждения в лекции на эту тему оказываются явно неудачными, ибо в лекционный вариант можно вставить любые практики по «открывании тайны самого себя». Однако и в этих рассуждениях о. Вячеслава мы видим старательное дистанцирование от прямого молитвенного диалога с Богом и поиск обходных путей, где личная встреча с Богом маловероятна, опосредована или невозможна. В отношении благодатного опыта неофитов о. Вячеслав заявляет: «То, что он описан в одной парадигме мышления, не делает Его присутствующим во всех остальных. Это не онтология, это эпистемология, брат!
В своей лекции он выдвигает «психологическое» объяснение благодати, которое не подтверждает ни одним исследованием по психологии Конечно же, признание благодатного опыта встречи человека с Богом подлинным в парадигмах мышления атеистов, постмодернистов, нигилистов и многих других «-истов» является невозможным. Но здесь вопрос не к ним, а к о. Вячеславу: зачем он противопоставляет и даже подменяет православную парадигму мышления на иные внерелигиозные парадигмы, увлеченно их достраивает и пропагандирует? В своей лекции он выдвигает «психологическое» объяснение благодати, которое не подтверждает ни одним исследованием по психологии. Более того, когда слушательница стала говорить о естественной потребности в благодати, о. Вячеслав посоветовал ей, если уж она подсела на эмоциональный «сахарок», строго попоститься в соответствии с Уставом Церкви, ограничить себя во всем: «Тогда вам каждый праздник после поста покажется очень даже ничего себе, просто вообще благодатный аж очень.
Вот такой самогонный аппарат… Если же обойтись без этих вещей, то вот мое общение с ближними — оно стремится к глубине… Вот вам нравится общение с человеком, вот это общение и есть общение с Богом. Очевидно, что о. Вячеслав не просто транслирует точку зрения неназванного им психолога, но дает свой пастырский совет, который уводит слушательницу от прямого взаимодействия с единственным и реальным источником благодати — Богом. После таких рассуждений напрашивается вывод: для о. Вячеслава православное мировоззрение в аспекте богопознания не является единственно истинным, а лишь одним из возможных, а в своих пастырских рекомендациях он наглядно демонстрирует, что придуманное им «психологическое» объяснение благодати для него гораздо предпочтительнее, чем православное. Пытаясь уйти от обвинения в латентном атеизме, о.
Вячеслав задает мне вопрос: «О. Вадиму представляется, что я благодатный опыт отрицаю. Тогда как же я верующий? Забавный риторический ход применяет о. Вячеслав, посредством которого он пытается бремя доказательства своей веры непонятно во что переложить на меня. Могу искренне ответить, что по ходу нашей дискуссии признаков православной веры и реальной принадлежности Православной Церкви в словах и действиях о.
Вячеслава обнаружено не было, а суждения о его внутреннем мире вручаю в руки Божии. В одном месте о. Вячеслав пытается упрекнуть меня в том, что я якобы некорректно сократил его слова так, что убрал его библейский аргумент, а потом стал указывать ему на отсутствие подтверждения из Библии. В выступлениях о. Вячеслава речь идет о богообщении как о погружении в себя, как об общении с собой То есть речь идет о богообщении как о погружении в себя, как об общении с собой. В сокращенных мною фрагментах о.
Вячеслав воспроизводит аллюзии не цитаты на два евангельских места: «Видите, как Он говорит? Вот помогли вы этому человеку, а это вы Мне помогли на самом деле. Да вот было, вот считайте, что было. Получается, что Он хотел этим сказать... И остаются анонимными праведниками. Так как Бог говорит, что Я алкал, вы дали Мне есть, жаждал, вы дали Мне пить, и они не знают об этом.
То есть они в себя не вникали». В этих аллюзиях на Евангелие идет речь об общении с ближними, а не об общении с собой, что требовалось обосновать. Поэтому я сделал совершенно справедливый вывод: «Данное индуистско-буддийско-оккультное утверждение о. Вячеслав не может обосновать Священным Писанием». В конце своей статьи о. Вячеслав пытается подловить меня на некомпетентности в психологии: «Тут он экс-фрейдиста, основателя гештальт-терапии Ф.
Перлза в экзистенциалисты записал, бывает». Я никогда не выставлял себя специалистом в психологии, однако о. Вячеслав и здесь промахивается, потому что Фредерика Перлза я в экзистенциалисты не записывал. В своей статье я говорю о «психологии экзистенциального и гуманистического направления А. Маслоу, К. Роджерс, В.
Франкл, Дж. Бьюдженталь, Фр. Перлз и др. То есть в скобках указаны представители как экзистенциального, так и гуманистического направления. Необходимо отметить, что эти направления психологии во многом пересекаются и граница между ними весьма условная. Если говорить конкретнее, то Фредерик Перлз относится рядом специалистов к гуманистическому направлению психологии.
Если о. Вячеслав сомневается в корректности данного позиционирования, то может устроить дискуссию с авторами соответствующих книг и справочников 3. В любом случае, данный вопрос к сути нашей дискуссии никакого отношения не имеет. На ключевой сотериологический вопрос: «Зачем Сыну Божиему воплощаться, страдать, умирать, воскресать и возноситься на небо, если благодать люди могут получить через человекообщение, а такая возможность существовала у человечества всегда… Зачем Христос пришел в мир и умер на Кресте? Эти принципиальные вопросы христианства в рамках концепции о. Вячеслава не только неразрешимы, но даже абсурдны».
Вячеслав, не отвечает, а предлагает мне посмотреть его видеозаписи, добавив мутную фразу: «На этом этапе христианской мысли осмысление Крестной жертвы, на мой взгляд, не может идти по лекалам Средневековья». Вместо того, чтобы дать ответы на крайне важные вопросы, он пытается переадресовать вопрос мне Интересно, а кроме средневековых лекал другие сотериологические объяснения о. Вячеславу известны? Вместо того, чтобы дать ответы на крайне важные вопросы, позволяющее понять, насколько его взгляды соотносятся с Православием, он пытается переадресовать вопрос мне, хотя предметом обсуждения являются не мои, а его взгляды: «Возможно, о. Вадим нам пояснит, как он понимает умилостивление Отца жертвой Сына? Это учение является вполне библейским и святоотеческим».
Конечно, уже пояснил в статье «Искупление», опубликованной в Православной энциклопедии, где мне довелось написать вступительную часть и раздел «Православная традиция об Искуплении» 4. Изучайте, батюшка, там как раз рассматривается заданный Вами вопрос. Однако в нашей дискуссии придется зафиксировать, что по существу о. Вячеслав уклонился от ответа на важнейший сотериологический вопрос — насколько его концепция богообщения соответствует православной сотериологии. Вячеслав вроде бы косвенно признает, что он неудачно попытался обосновать свою идею интерпретировать трудовую деятельность как богообщение 5-й путь богообщения через крошечную цитату из неканонической книги Иисуса сына Сирахова, но добавляет: «О. Вадим отвергает ссылку и не слышит идеи».
Идею я прекрасно слышу, но только ценность этой идеи существенно зависит от того, соответствует ли она Божественному Откровению, представленному в Священном Предании и Священном Писании Православной Церкви или же нет? В данном случае никакого соответствия нет, поэтому ее ценность не больше, чем у любых иных субъективных представлений автора. Заключение В заключении отмечу, что я надеялся в письменном ответе о. Вячеслава, как доктора философских наук, увидеть высокий уровень академического исследования и научного обоснования его тезисов, потому что в исходной лекции этого не было совсем. Для лекции отчасти это было простительно, потому что предлагалась она для широкой аудитории.
Проповедь иерея Игоря Хлынова+беседа с батюшкой 10.11.2023. Братство трезвости.
Сказать, что мне понравилось, значит ничего не сказать. Советую читать и протестантам, и тем более православным. Не уверена, что протестанты сумеют что-то понять, ибо по опыту увидела, что их мышление весьма странное, хотя есть, наверное, и продвинутые просто, мне они не встречались.
Отдельные главы могут показаться нигилистическими или чересчур радикальными, но прошу вас дочитать до разделов, где любовь к Богу, человеку, богослужению и обрядам будет обоснована, пусть и несколько с непривычной стороны. Человеческое сознание имеет свойство оказывать естественное сопротивление новизне. Из нового нам хочется принять только то, что нам нравится, нас возвышает.
Но жизнь сложнее. Вот, например, Христос явился по Воскресении немногим ученикам, а потом и многим, кто в Него верил и кто сомневался см. Нам кажется, какой смысл был являться тем, которые сомневались, ведь даже после Его явления они продолжали сомневаться? Мудрость Христа в том, что Он видит смысл и в неприятии чего-либо. Неприятие так же важно для формирования личности, как и приятие.
Праведный Иов был несогласен с ортодоксальными теологемами друзей, и Бог сказал, что Иов более прав, нежели его друзья. В этом контексте скорее прав христианин, несогласный с большей частью христианства. Некоторые идеи, обстоятельства и практики даются Богом для того, чтобы быть отвергнутыми, как в случае с Иовом. Иногда Бог ждет именно этого.
И там, и там — страх.
Кто-то должен обратиться к страху, не рассуждать о масках и пандемии, а сказать: «Почему ты так боишься? Существование человека с другими взглядами не несет такого колоссального значения, какое ты ему приписываешь». Христос, обращаясь к апостолам, говорил: «Не бойтесь». Он не боялся нарушать субботу, Он не боялся перешагивать через наставления Моисея, говоря о том, что они написаны по жестокосердию. Он не боялся переступать через авторитет старцев.
Ученикам Своим Он говорил: «Не бойтесь, просто любите друг друга, не бойтесь, что от того, что вы что-то нарушите, небо упадет на землю». Но сегодня страх стал доминантой очень многих религиозных сообществ. В частности, страх раствориться. Я знаком с одной православной общиной в Америке — они боятся раствориться в американском обществе, служат на церковнославянском и так далее. Их страх можно понять, я не говорю, что он безосновательный.
Но я против того, чтобы религия была религией страха — пусть обоснованного, правильного, но все равно страха. Это неправильно. Христианство — про другое. Христианство — про то, что тот ближний, которым ты пользуешься или которого боишься, это и есть для тебя откровение Божие. Одному человеку Христос говорит, что не надо досматривать родителей — «Иди за Мной».
Другому говорит: «Ты недалеко от Царства Божия». Третьему говорит: «Я тебя исцелил, иди домой, иди куда идешь». Спасение — это продолжение диалога, начавшегося здесь, на земле. Спасенный — человек, который продолжает говорить с Богом. Он становится поводом для общения с Богом.
Как и мы знакомимся друг с другом чаще всего по какому-то поводу, а потом углубляемся в отношения, возможно, становимся друзьями. Первый импульс, по которому ученики пошли за Христом, был, скорее всего, ложным — они надеялись, что Он скоро воцарится и так далее. Когда поводом христианства становится страх или выгода, это нормально. Я против того, чтобы это превращалось в окончательную, финальную версию христианства. У христианства есть гораздо больший потенциал.
Страх — это нормально, пусть он будет, лишь бы он не стал единственным или главным содержанием христианства. Я ни в коем случае не стыжу людей за то, что они чего-то боятся. Мы все чего-то боимся. Смерти, например. Под конец жизни многие впервые приходят в храм — потому что по ним уже звенит колокольчик.
Разве их обвинишь в этом? Для них это стало поводом. Но иногда они на этом и останавливаются. Поэтому здесь священник должен, начав со страха, заканчивать чем-то другим. Поскреби либерала — найдешь ортодокса, и наоборот — Где грань допустимого в приятии другого?
И как принимать, если не принимается? То, что я принимаю для себя, не обязательно должны принимать все. У нас в храме был один сумасшедший, мы его называли Костя-философ, у него были на бороде или сопли, или макароны, но он читал Кьеркегора, Спинозу… Мне с ним было комфортно, он приходил, и мы общались. Но в моей общине он никому не был нужен и не был интересен. Правило приятия тобой не должно быть всеобщим правилом.
Это как императив Канта, только наоборот. У всеобщего правила другие условия: не только принимаемый должен себя чувствовать комфортно, но и остальные должны чувствовать себя комфортно рядом с ним. Когда нам вместе комфортно — это и есть всеобщее правило приятия. Но если человек какой-то совсем плохой, нехороший, то мы не должны идти ему на уступки — в этом-то все и дело, в органике ситуации. Фото: YouTube священника Вячеслава Рубского Апостол Павел говорит: «Если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» 1Кор 8:13 , поэтому у нас стоит установка: когда мы принимаем другого, мы подстраиваемся под него.
Я предлагаю другое: когда некто извне приходит в нашу компанию, в наш приход, мы не будем ради него меняться. Если ему комфортно, он остается. При этом я против неприятия из-за идеологии. Если нам комфортно с непохожим на нас человеком, мы не должны его переобувать, переодевать, видоизменять: «Девочка, ну-ка, покрась волосы в черный цвет! Если нас устраивает ее красный цвет волос или пирсинг в губе, то все нормально.
Все должно происходить естественно и не должно разобщать: «Ты пришла с пирсингом, ты меня не соблазняешь, конечно, но ты же всех соблазняешь». А ты у всех спросил? У нас любят говорить за других. Пусть другие говорят за себя. Всеобщее приятие обеспечивает органика вхождения человека в общество.
Личное приятие, как правило, более широкое. Лично я могу общаться с кем угодно. Мне может нравиться сидеть с курящим панком, но у нас в приходе почти все не курят, и я сам не курю, поэтому его курение в обществе неприемлемо. Мы задаем рамки, если человек не вписывается, если ему некомфортно и нам некомфортно, то мы друг друга отторгаем. Это и называется приятием без идеологии, исключительно по внутреннему ощущению.
Научившись ему, вы почувствуете, что можете принять гораздо больше людей, чем думали. Оказывается, с кришнаитом можно здорово посидеть и поговорить о духовной жизни — они не такие уж и странные, как кажутся. Или с мусульманином. Да, он отрицает Троицу, но мы можем пообщаться, при этом мы не должны ему поддакивать и соглашаться, что Троицы нет. Не нужно никого переобувать, но и самим не надо переобуваться, подстраиваться под кого-то.
При таком внимательном отношении к человеку, к его личности, мы способны на гораздо большее приятие. А мы чаще воспринимаем другого человека как абстрактный объект. У Гегеля в одной статье моделируется ситуация: человек на рынке хватает с прилавка еду и убегает, а все кричат: «Держи вора! Но для торговцев в данный момент он — просто «вор». Так же и мы, когда рассуждаем о другом: «это еретик», «это отступник» или «это атеист».
Погодите, а где же человек? Посмотрите ему в глаза, посмотрите в его мир, в его душу, может быть там вы найдете, что атеизм — это частный момент, не важный даже для него самого. Недавно я спорил с одним таким атеистом, кандидатом наук, так вот из него такой же атеист, как из меня балерина. Атеизм для него — это галочка в пользу свободы и не порабощенности. Разве это атеизм?
Но этот его атеизм в глазах верующего — уже прямо антибожеская позиция. Одни говорят: «Вы ударенные в религию мракобесы», другие: «Вы атеисты, материалисты, бездушные твари». Но эти два полюса — скорее, защитные реакции друг на друга, доводящие позицию другого до абсурда. И страх, увеличивающий все отличия до предела. А еще недавно ко мне приезжал один замечательный архимандрит, который убедился в том, что это он «либерал», а я «ортодокс», а не наоборот.
Потому что я заступался за святителя Геннадия Новгородского — сторонника казней еретиков, а отец архимандрит считал, что почти весь наш епископат отпал от истины и пошел на компромисс в определенном вопросе. Вот и получается: поскреби «либерала» — найдешь «ортодокса», поскреби «ортодокса» — найдешь «либерала». Люди, которые не знают меня лично, а просто оставляют комментарии к моим публикациям в интернете, ведут себя гораздо жестче, чем если бы мы общались со мной непосредственно. А когда мы с ними общаемся, то они понимают: а Рубский не монстр никакой, с ним можно говорить, да и мы сами не такие уж «ортодоксы», а почти «либералы». Или есть исключения?
Фанатики, террористы, маньяки… Таких людей нужно как-то купировать, то есть убирать из общества. Здесь моя толерантность и понимание другого как сложной системы заканчивается — именно в силу того, что как психолог я знаю, что эта система может быть социально опасна. Когда в его проект включена смерть его соседа, условно говоря, мой долг — его купировать. Если вы спрашивали о деструктивных религиях, то это, например, так называемые сатанисты или близкие к ним культы, которые строятся на антагонистическом противопоставлении себя христианству. Это паразиты.
Неслучайно современный сатанизм не выглядит философией. Если Алистер Кроули — это еще более-менее глубокий мыслитель теософского типа, то современная подростковая нонконформистская среда сатанистов — это паразиты, которые могут ломать кресты, но не умеют ничего строить. Я считаю, что есть вредные религии, как и вредные маргинальные круги и совершенно вредные психические состояния.
Как и мы знакомимся друг с другом чаще всего по какому-то поводу, а потом углубляемся в отношения, возможно, становимся друзьями. Первый импульс, по которому ученики пошли за Христом, был, скорее всего, ложным — они надеялись, что Он скоро воцарится и так далее. Когда поводом христианства становится страх или выгода, это нормально. Я против того, чтобы это превращалось в окончательную, финальную версию христианства. У христианства есть гораздо больший потенциал. Страх — это нормально, пусть он будет, лишь бы он не стал единственным или главным содержанием христианства.
Я ни в коем случае не стыжу людей за то, что они чего-то боятся. Мы все чего-то боимся. Смерти, например. Под конец жизни многие впервые приходят в храм — потому что по ним уже звенит колокольчик. Разве их обвинишь в этом? Для них это стало поводом. Но иногда они на этом и останавливаются. Поэтому здесь священник должен, начав со страха, заканчивать чем-то другим. Поскреби либерала — найдешь ортодокса, и наоборот — Где грань допустимого в приятии другого?
И как принимать, если не принимается? То, что я принимаю для себя, не обязательно должны принимать все. У нас в храме был один сумасшедший, мы его называли Костя-философ, у него были на бороде или сопли, или макароны, но он читал Кьеркегора, Спинозу… Мне с ним было комфортно, он приходил, и мы общались. Но в моей общине он никому не был нужен и не был интересен. Правило приятия тобой не должно быть всеобщим правилом. Это как императив Канта, только наоборот. У всеобщего правила другие условия: не только принимаемый должен себя чувствовать комфортно, но и остальные должны чувствовать себя комфортно рядом с ним. Когда нам вместе комфортно — это и есть всеобщее правило приятия. Но если человек какой-то совсем плохой, нехороший, то мы не должны идти ему на уступки — в этом-то все и дело, в органике ситуации.
Фото: YouTube священника Вячеслава Рубского Апостол Павел говорит: «Если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» 1Кор 8:13 , поэтому у нас стоит установка: когда мы принимаем другого, мы подстраиваемся под него. Я предлагаю другое: когда некто извне приходит в нашу компанию, в наш приход, мы не будем ради него меняться. Если ему комфортно, он остается. При этом я против неприятия из-за идеологии. Если нам комфортно с непохожим на нас человеком, мы не должны его переобувать, переодевать, видоизменять: «Девочка, ну-ка, покрась волосы в черный цвет! Если нас устраивает ее красный цвет волос или пирсинг в губе, то все нормально. Все должно происходить естественно и не должно разобщать: «Ты пришла с пирсингом, ты меня не соблазняешь, конечно, но ты же всех соблазняешь». А ты у всех спросил? У нас любят говорить за других.
Пусть другие говорят за себя. Всеобщее приятие обеспечивает органика вхождения человека в общество. Личное приятие, как правило, более широкое. Лично я могу общаться с кем угодно. Мне может нравиться сидеть с курящим панком, но у нас в приходе почти все не курят, и я сам не курю, поэтому его курение в обществе неприемлемо. Мы задаем рамки, если человек не вписывается, если ему некомфортно и нам некомфортно, то мы друг друга отторгаем. Это и называется приятием без идеологии, исключительно по внутреннему ощущению. Научившись ему, вы почувствуете, что можете принять гораздо больше людей, чем думали. Оказывается, с кришнаитом можно здорово посидеть и поговорить о духовной жизни — они не такие уж и странные, как кажутся.
Или с мусульманином. Да, он отрицает Троицу, но мы можем пообщаться, при этом мы не должны ему поддакивать и соглашаться, что Троицы нет. Не нужно никого переобувать, но и самим не надо переобуваться, подстраиваться под кого-то. При таком внимательном отношении к человеку, к его личности, мы способны на гораздо большее приятие. А мы чаще воспринимаем другого человека как абстрактный объект. У Гегеля в одной статье моделируется ситуация: человек на рынке хватает с прилавка еду и убегает, а все кричат: «Держи вора! Но для торговцев в данный момент он — просто «вор». Так же и мы, когда рассуждаем о другом: «это еретик», «это отступник» или «это атеист». Погодите, а где же человек?
Посмотрите ему в глаза, посмотрите в его мир, в его душу, может быть там вы найдете, что атеизм — это частный момент, не важный даже для него самого. Недавно я спорил с одним таким атеистом, кандидатом наук, так вот из него такой же атеист, как из меня балерина. Атеизм для него — это галочка в пользу свободы и не порабощенности. Разве это атеизм? Но этот его атеизм в глазах верующего — уже прямо антибожеская позиция. Одни говорят: «Вы ударенные в религию мракобесы», другие: «Вы атеисты, материалисты, бездушные твари». Но эти два полюса — скорее, защитные реакции друг на друга, доводящие позицию другого до абсурда. И страх, увеличивающий все отличия до предела. А еще недавно ко мне приезжал один замечательный архимандрит, который убедился в том, что это он «либерал», а я «ортодокс», а не наоборот.
Потому что я заступался за святителя Геннадия Новгородского — сторонника казней еретиков, а отец архимандрит считал, что почти весь наш епископат отпал от истины и пошел на компромисс в определенном вопросе. Вот и получается: поскреби «либерала» — найдешь «ортодокса», поскреби «ортодокса» — найдешь «либерала». Люди, которые не знают меня лично, а просто оставляют комментарии к моим публикациям в интернете, ведут себя гораздо жестче, чем если бы мы общались со мной непосредственно. А когда мы с ними общаемся, то они понимают: а Рубский не монстр никакой, с ним можно говорить, да и мы сами не такие уж «ортодоксы», а почти «либералы». Или есть исключения? Фанатики, террористы, маньяки… Таких людей нужно как-то купировать, то есть убирать из общества. Здесь моя толерантность и понимание другого как сложной системы заканчивается — именно в силу того, что как психолог я знаю, что эта система может быть социально опасна. Когда в его проект включена смерть его соседа, условно говоря, мой долг — его купировать. Если вы спрашивали о деструктивных религиях, то это, например, так называемые сатанисты или близкие к ним культы, которые строятся на антагонистическом противопоставлении себя христианству.
Это паразиты. Неслучайно современный сатанизм не выглядит философией. Если Алистер Кроули — это еще более-менее глубокий мыслитель теософского типа, то современная подростковая нонконформистская среда сатанистов — это паразиты, которые могут ломать кресты, но не умеют ничего строить. Я считаю, что есть вредные религии, как и вредные маргинальные круги и совершенно вредные психические состояния. И они должны быть осажены. Тупые и грубые батюшки тоже должны быть в Церкви — Вот мы с вами все про «ортодоксов», «либералов» и взаимное принятие, а ведь большинство наших верующих наверняка к этому равнодушны. Многие священники сетуют на поверхностную веру «захожан», на магическое отношение к Церкви и Таинствам… — Что значит «поверхностная вера»? К вере нужно относиться детским наивным образом, не надо проверять ее, не надо ее анализировать. Давайте отключим все наши критические системы мышления.
Когда люди выстраиваются в очередь ко Гробу Господню, они верят. Хотя Бога там давно уже нет, Он воскрес. Христос говорит: «Что вы ищете живого между мертвыми? Но люди все равно туда идут. А «захожане» — это один из типов или стилей духовной жизни. Таких типов много, и все они разные, как музыка. Джаз, панк, рэп, тяжелый металл, классика — очень разные стили, но все это музыка. Так и с духовной жизнью. У «захожан» — своя духовная «музыка».
Да, они извлекают звук из двух барабанов и одной свирели, но их мелодия для них звучит лучше, чем «какофония» из множества инструментов в разной тональности — они не могут такое слушать. Я бы не сказал, что один стиль выше или лучше другого, просто они разные. Есть примитивная музыка, есть более сложная. Мы не можем сказать, что одна лучше другой потому, что сложнее. Да, я могу сказать, что мое христианство сложнее, оно прошло через Левинаса и Дерриду, хотя один почти атеист, а другой сильно верующий, но не нашей веры. Но это не значит, что мое христианство правильное, а чье-то — неправильное. Просто у каждого — свой путь.
Протоиерей Вячеслав Рубский «Православная духовность: перезагрузка. Наброски внутренней реформы»
| Открытый канал Вячеслава Рубского – Telegram | не считаются патологией. И прав Рубский насчет сексуальной озабоченности монахов (а значит и епископата РПЦ). |
| Книга Православная духовность: перезагрузка Никея 115446862 купить в интернет-магазине Wildberries | Просить прощения? Либералы отменят посты? Здравый смысл. |
| Вячеслав Рубский: Православная духовность: перезагрузка. Наброски внутренней реформы | Есть прекрасная книга современного богослова, психолога, протоиерея Вячеслава Рубского. Не все к нему, может быть, относятся однозначно, но человек, несомненно, умный, талантливый. |
| Участие Бога в жизни верующего | Вячеслав Рубский | 27.10.2022 | Подборка из 4 видео | По словам протоиерея Вячеслава Рубского, «для протестантов условия принятия дара, подаваемого в Крещении, культивируются в его смысл. Остальное отрицается. |
Книги автора «Вячеслав Рубский, протоиерей»
По вопросам, связанным с использованием контента Правообладателей, не имеющих Лицензионных Договоров с ООО «АдвМьюзик», а также по всем остальным вопросам, просьба обращаться в службу технической поддержки сайта на hotpleer mail.
Исповедь и покаяние. Уссурийск, 2007, с. Все жизненные, речевые или богословские ошибки о. Вячеслава это мелочь на фоне огромной реальной кривизны нашей церковной жизни.
Ну, как в Духовном Луге: вы исправьте то, что вы исказили, а я, так и быть, перестану выворачивать наизнанку свою кофту 126. Помню свое изумление, когда однажды до меня дошло, что многочисленные победыи падения, которыми пестрят монашеские тексты, это всего-навсего про эрекцию и ее последствия. А цитата из преподобной матушки Синклитикии на 52-й минуте заставляет меня переписать некоторые антибуддистские страницы в своей книжке Сатанизм для интеллигенции... Так, когда какой-нибудь бесстыдный помысл приходит, мы должны противопоставить ему другой, сильный до жестокости, и когда враг рисует в нашем воображении прекрасное лицо, мы должны поборать его определенным образом: мы должны мысленно выдавить глаза у этого лица, содрать кожу со щек и отрезать губы, тогда лицо станет голым черепом, отвратительным и страшным. Рассмотрим то, что в нас вызывало ранее похоть, таким образом, и мы сможем сохраниться от злостного вражия хохота, уяснив, что мы питали похоть не к чему иному, как к смрадному месиву крови и мокроты.
Подобными мыслями мы должны изгнать из нашего ума постыдный образ греха. Кстати, интересно, монахини, работающие со Святейшим Патриархом у него же несомненно прекрасное лицо , тоже перед входом в его кабинет в уме своем выдавливают ему глаза и отрезают губы?
Два ребенка играют на площадке, и у мамочки спрашивают: «Сколько лет вашим детям? То есть она уже решила, кем они будут. Мы вырастаем с этим. Мы полны страхов, нереализованности; если обращаться к терминам психологии, психоанализа — комплексов, неврозов; если переходить к терминологии православной — страстей, грехов. Все это в нас существует неким клубком и как раз влияет на наше поведение. Исполнение заповедей и прислушивание к воле Божией это и есть истинная любовь к себе — попытка убрать все эти искусственные стереотипы, шаблоны, клише из нашей жизни. Жить по закону, исполнять заповеди, конечно, хорошо, но мы помним, что в христианстве есть правило о водительстве Духом Святым. Что это значит?
Можно дать несколько ответов. Один из самых очевидных: закон один на всех, это такое иго, которое давит на каждого человека одинаково, оно совершенно не учитывает уникальных особенностей того или иного человека. А Дух Святой эти особенности учитывает. Одного большого «правильно» для каждого человека по большому счету нет в христианстве. Мы иногда думаем, что христианство — это некий новый закон Божий, но это не совсем так, если мы внимательно читаем Евангелие. Получается, что в попытке уйти от шаблонов, заученного поведения, которое нас травмирует, заставляет нас быть несчастными, страдать, как раз и есть путь к нахождению самого себя. Потому что пока мы находимся в этих страхах, носим эти маски наша «капуста» полна листьев , нам очень сложно найти себя, а следовательно, полюбить. Мы не видим, кто мы есть; соответственно, любви к себе как к образу и подобию Божьему возникнуть просто не может. Поэтому, может быть, сначала есть смысл отсечь лишнее и уйти от ненависти к себе. Бывает, мы видим в себе грехи и научаемся их ненавидеть, и если мы ненавидим в себе грех, то можем его преодолеть.
Если я найду в себе грех, который ненавижу, или воспитаю ненависть к нему, то я смогу преодолеть этот грех. Через такую ненависть смогу ли я прийти к пониманию, что есть за что себя любить? На мой взгляд, ненависть неконструктивна. Мы читаем, конечно, аскетические произведения, где говорится о том, что надо ненавидеть грех, бороться со страстями и так далее. Мне кажется, наступает переосмысление, когда понимаешь вот что. Всякое действие рождает противодействие: если мы будем ненавидеть, то в конечном счете только будем ненависть умножать; если будем бороться лоб в лоб со страстями, то в конечном счете страсти будут только процветать. Как в восточной задаче коан : попробуй пять минут не думать о белом слоне. И вы будете пять минут упорно думать о белом слоне. Тот же принцип и здесь — в борьбе со страстями. Приходит другое понимание: важно не вступать в прямое, лобовое столкновение, а трансформировать свои побуждения, выводить их на новый уровень.
Кстати, трансформация — это латинский перевод греческого слова «метаморфоза», которое на русский, славянский язык переводится как «преображение». Я бы хотела, чтоб Вы напомнили. И второй вопрос: некоторые люди говорят, что веруют в душе, в церковь не ходят, не молятся, не причащаются, живут как бы для себя. Считаю это верой пустой и неправильной. Такая вера не может принести никакой пользы для спасения. Так ли это? Может, я ошибаюсь». Я не углублялся в этот вопрос, связанный с чудом, о котором Вы говорите; может, даже не понимаю, о каком чуде говорите, прошу меня простить. Что касается того, что люди в душе верят, но в церковь не ходят, это старая тема. Может, даже всё больше говорят, чего греха таить: мы в душе верим, но в церковь не пойдем, не доверяем...
По крайней мере, мне так видится; может, я ошибаюсь. Бог не только в душе. Если объективно, Он везде. Он везде присутствует и все Собой наполняет. Его в этой студии или на реке Монастырке не меньше, чем в храмовых стенах. Это мы должны понимать. У нас есть некое ритуальное понимание храма, освященного престола как какого-то особого места. Но если мы посмотрим в Евангелие, там есть конкретные слова Господа: поклоняться Отцу в духе и истине то есть это истинные поклонники. Каждый призван поклоняться Богу в каждое время, в каждом месте. Мне очень нравится одно выражение.
Почивший отец Ианнуарий, которого я почитаю во многом своим учителем, тоже любил его повторять: «Иисус Христос — это не новая религия, ошибочно так думать, Он — конец религии». Звучит немного радикально, но здесь есть глубокая мысль. Отец Ианнуарий очень красиво это объяснял. Что такое религия? Восстановление связей. Все культы, все религии этим занимаются. Есть свечки, записки, жертвоприношения, многое другое. Он сравнивал это с сотовой связью. Нужно иметь телефон, знать, кому звонить, и так далее. А Иисус сказал: «Я и Отец одно.
Пребывающий во Мне пребывает в Отце». С приходом Иисуса религия окончена. Бог здесь и сейчас пребывает с человеком. И человеку по большому счету нужно осознать эту ответственность и преобразовывать этот мир, трансформировать его в сторону просветления. Религия остается как часть человеческого социума. Без религии трудно представить общество. Как без государства, без полиции, без тюрьмы. Религиозность есть в этом мире. Но в мире будущего века нет культа. Это серьезная мысль.
Может, кому-то покажется, что здесь что-то крамольное, но на самом деле нужно очень четко, правильно подходить к этому вопросу.
Но как вы это опишете? Вот так вот описать, и вы что себе представили?
Нет, вы не то шуршание себе представили, вы совсем другое шуршание себе представили. И когда начнутся десятитомники, описывающие шуршание моей мамы, возвращающейся с работы — это будет просто порнография. Таким образом, если религия есть знание, то она — не то.
Как бы есть какой-то дядя Федя, которого мы не знаем. А есть наше сочинение на тему: «Что я думаю о дяде Феде, которого я не знаю». И учительница собрала 30 сочинений, положила в стопку, и вот эта стопка — это религия.
И то, эти сочинения не заверены учительницей, а вот у нас эта стопка выглядит как «Не тронь, убью! Ты думаешь: «А с чего вдруг? А почему я не могу что-нибудь добавить?
То есть, во-первых, это всё решаете вы сами. Во-вторых, критерий выбираете тоже вы сами. И, в-третьих, от того, что всё это делаете вы сами, вы толком и не знаете — это вы сами или это Он?
Поэтому ты — это Он, и ты — это не Он. Бог является частью нашей реакции на Него. Бог всегда управляет и никогда не управляет.
Всегда сочувствует и никогда не сочувствует. Во всём участвует и ни в чём не участвует. Мы скажем: «Вон баптист уверен, что Бог помог ему построить новое здание молитвенного дома».
Прекрасно, видимо Бог так и сделал. Потому что то, что он называет Богом, есть комплекс его реакций на Бога. И соответственно, Бог ему помог.
Священник Вячеслав Рубский. «Противосектантский блокнот»
| Дневники участников — Православные знакомства | 28 июля ав Рубский публикует скриншот, где ему сообщают, что клириков может ждать запрет за "причастность Рубскому". |
| Проповедь иерея Игоря Хлынова+беседа с батюшкой 10.11.2023. Братство трезвости. | Возможна или нет, она необходима, считает священник, философ и психолог Вячеслав Рубский. |
Православная духовность: перезагрузка. Наброски внутренней реформы. Протоиерей Вячеслав Рубский
В большинстве своем это полезные проекты, но существуют и весьма спорные, на мой взгляд. Об одном таком проекте и пойдет речь в этой статье — о видео-лекциях протоиерея Вячеслава Рубского[1]. Согласно информации, размещенной в открытых источниках, о. Вячеслав стал священником в 1999-м г. С 2002 г.
Поэтому призыв ликовать — это призыв танцевать, если быть точным. Святогорцы говорят: не борись со страстями, признавай их; живи церковной жизнью, молись; но не объявляй себя вольным борцом с ними. Иначе я могу выпросить себе какие-то правила для борьбы, но не смогу их выполнить. Не смогу не только побороть страсти, но еще что-нибудь добавится. Как правильно растолковать мысль: не борись со страстями? Это очень авторитетный аскетический писатель. Надо помнить, что действие рождает противодействие. Если мы вступаем в истовую борьбу со страстями, то в конечном счете погрязаем в этой борьбе; борьба становится чуть ли не смыслом нашей жизни, конечным итогом. На самом деле нужно понимать, что конечный итог — это радость, стяжание Духа Святого, как говорил Серафим Саровский. Иначе возникает самозацикленность, подчас даже патологическая. Преподобный Никодим Святогорец говорит: признавай, но не борись. Это похоже на то, о чем говорит современная психология. Я провожу эти параллели, потому что хорошая психология, по сути, это некие выжимки из духовных традиций разных религий, но они избавлены от самой религии. Поэтому в этих параллелях нет ничего страшного и странного. Хорошая психология говорит о том, что если у тебя есть комплекс, невроз, проблема, страсть, привычка, то ты прими ее, осознай, взгляни ей в глаза. Но ты не поборешься с ней, если будешь просто с ней бороться; если не будешь предлагать конструктивного и позитивного способа ее преодоления. И в психологии, и в христианстве есть понятие трансформации, или преображения. Фрейдисты это называют сублимацией, но, на мой взгляд, «трансформация» лучше: сублимация — это вынужденное действие, а трансформация — осознанное. Если ты изначально понимаешь границы своих возможностей, что у тебя есть какие-то особенности организма, привычки, то начинаешь думать сам, как их направить в нужное русло, понимая и признавая их. Может и не быть такого, что ты избавишься от этого до конца, потому как Господь может оставить недостатки, чтобы ты не возгордился, помнил о своей ограниченности, помнил о своем несовершенстве. Это в контексте нашей большой темы — о любви к себе. Это очень важно. Ты видишь, что Бог тебя любит, что ты находишься в Его руках, на Его попечении, что ты Его образ и подобие. Он тебя любит и никогда не разлюбит иногда христианин забывает об этом , но при этом у тебя есть какие-то недостатки. У всех есть недостатки. Поэтому ты просто пытаешься быть со Христом, причащаться Ему, стараться стать частью Его, иметь ум Христов, как говорит апостол Павел. И через это положительное наполнение Христом ожидаешь, когда Дух Святой все расставит на свои места. Это тоже часть гордыни, когда мы думаем, что сами управим свою жизнь, сами справимся со страстями. Наше эго, гордыня — основа всех наших страстей и бед. Это очень хитрая штука. Есть такое понятие: ум — великий обманщик, лукавый ум и есть служитель гордыни. Почему лукавый? Потому, что он может и плохие дела себе в копилку положить, и хорошие. Борешься со страстями, побеждаешь — какой я хороший, гордыня торжествует; бороться со страстями не получается — приходит уныние, опять копилка пополняется. Читая святых отцов, аскетическую литературу, мы обязательно должны это пропускать через себя, переосмысливать; осуществлять так называемую перезагрузку. Есть прекрасная книга современного богослова, психолога, протоиерея Вячеслава Рубского. Не все к нему, может быть, относятся однозначно, но человек, несомненно, умный, талантливый. Это его первая книга, она называется: «Православная духовность: перезагрузка». На мой взгляд, он ничего крамольного там не пишет, а ставит некоторые проблемы. В нашей жизни это очень важно, особенно в православной культуре, в православном пространстве. Проблемы, связанные с аскетикой, молитвой, духовной жизнью. Это потрясающая тема, которая выплывает из нашего разговора о любви к себе. Потому что главный принцип любви к себе — исполнение заповедей Господних. В этом случае возникают вопросы. Какие условия мы должны соблюдать? Как себя вести, чтобы почувствовать Божественную любовь? Но, возвращаясь к личности отца Вячеслава, надо сказать, что он теолог, священник, пастырь, психолог. Его подход заключается в переосмыслении святоотеческого опыта с учетом новых реалий. Кто-то с ним не согласен, кто-то не может понять. На самом деле он ведет правильную работу, прекрасно знает святых отцов, цитирует их легко. Если это покаяние — тогда все понятно. А если это просьба? Мы знаем, что Бог — это всемогущая любовь, которая обо всем промышляет, обо всех заботится. Но мы же не можем Бога поторопить или что-то Ему напомнить. Как наша просьба и молитва может здесь действовать и влиять? Если в конце концов мы получаем просимое, то оказывается, что это совсем не то, что нам нужно. Каким образом мы усиливаем в таких случаях молитву в наших просьбах? По большому счету христианин, который находится не в абсолютном доверии к Богу, но приближается к этому, может сказать главное Богу: спасибо. Потому что сказано в Евангелии: знает Бог прежде вашего прошения, что вам надо. В случае, когда наше доверие становится практически безграничным, кто-то может сказать, что не надо молиться, а только благодарить. Кто-то может только благодарить, а кто-то еще нет. В любом случае наша просьба — это не попытка уломать Бога мол, Господи, видишь, как я молюсь, сделай так, как я прошу; как-то измени Промысл Божий относительно важной вещи для меня , это акт доверия Богу. Мы говорим: «Господи, в Твои руки предаю все: жизнь, здоровье». Если взять прошение мирной ектиньи, то мы молимся о граде, стране, хорошей погоде, мирных временах. Мы же понимаем, что они могут быть и мирные, и не совсем мирные; погода может быть хорошая и не очень. Поэтому мы всё влагаем в руки Божьи, мы доверяем Ему полностью. Мы все хотели бы сказать так, как говорит Христос в Гефсиманском саду: не наша воля будет, но Твоя. Должно быть внутреннее понимание того, что жизнь идет так, как она идет. Если мы живем во Христе, то живем с ощущением веяния Духа Святого.
Ответ прот. Вадиму Леонову Скачать Архимандрит Артемий. Еретичествующий отец Вячеслав Рубский. Скачать Диспут прот.
Любой, кто хочет расти и развиваться, не должен бояться перемен и неудобных вопросов. Размышления автора разрывают шаблоны, помогая нам выбраться из привычных схем «духовности», чтобы найти свой истинный путь к Богу.