Во время блокады Ленинграда метрономы стали одним из популярных инструментов для поддержания морального духа жителей города.
ЛЕНИНГРАДСКИЙ МЕТРОНОМ
Радио и в блокаду не утратило чистоту ленинградского стиля выступления перед микрофоном. Метроном в блокадном Ленинграде. Блокада Ленинграда метроном громкоговорители. После включался метроном с учащенным ритмом 160-180 тактов в минуту. Название «Ленинградский метроном» для видеозарисовки к этому дню мы выбрали не случайно, ведь именно метроном работающего блокадного радио звучал как биение сердца Ленинграда, как символ жизни и надежды.
Для чего в блокадном ленинграде звучал метроном. Стук метронома напоминает о скорбной дате
Метроном — часть радиоэфира, который был буквально спасением для каждого ленинградца в годы блокады. Символом блокадного Ленинграда стал метроном. Ленинград ежедневно подвергался массированным артобстрелам и бомбардировкам авиацией противника. Но в реалиях блокадного Ленинграда они не вернулись хозяевам, поскольку их использовали на запчасти для радиостанций. Ленинград, Блокада, Блокада Ленинграда, Вещание, Радио, Радиостанция, Великая Отечественная война, Чтобы помнили, Длиннопост.
Метроном в блокадном Ленинграде — его невероятная роль в сохранении жизни и надежде
1. В блокаде Ленинграда, кроме Германии активное участие принимала Финляндия. Блокадный Ленинград Блокадный Ленинград. Но ленинградцы были настоящими героями, которые напрочь отказались сдать свой город врагу и находились в блокаде более восьмисот дней. Странное, жуткое и щемящее сердце чувство, ощущение, что в этот момент, Они, ушедшие жители Блокадного Ленинграда, и мы, бегущие по своим мелким делам горожане, оказались в одной точке пространственно-временного континуума.
Новости и мероприятия
Быстрые щелчки означали, что людям нужно как можно скорее пройти в убежище, а медленные сообщали, что опасность миновала. Слайд 5 В блокадном Ленинграде щелчки метронома были слышны круглые сутки повсюду - действовало распоряжение, по которому во всех домах должны работать радиоприемники, а на улицах - системы оповещения. Слайд 6 Во тьме казалось: город пуст; Из громких рупоров — ни слова, Но неустанно бился пульс, Знакомый, мерный, вечно новый. То был не просто метроном, В часы тревоги учащенный, Но наше твердое «живем! Не дремлет город осажденный. Образ блокадного метронома в художественной литературе В.
Радио — это труженик-метроном, это тревожный вой сирены, вестник тяжких испытаний и первых побед. Радио — наша связь с Большой землей, с Москвой. Мы слышали, и слышали нас в грозную блокадную зиму».
Накануне войны Ленинград располагал достаточно развитой и разветвленной системой СМИ: газетами, тонкими и толстыми журналами. Начал регулярную работу Опытный Ленинградский телевизионный центр. Действовали театры, киностудии, кинотеатры. Работала мощная радиотрансляционная сеть с сетевыми радиоточками не только в квартирах, но и на предприятиях, в клубах, красных уголках, в лечебных учреждениях, в домах отдыха, в учреждениях бытового обслуживания и т. Кроме того, мощные радиорупоры размещались как и ныне на перекрестках и площадях, в парках и других местах отдыха. С лета 1941 года в систему СМИ включились развернутые пункты связи воинских частей. Когда гитлеровцы блокировали город, разрушив линии связи, загородное антенное хозяйство, радио Ленинграда стало автономной системой. Передачи на Москву, страну и мир, а также прием других станций осуществлялся только по эфиру.
С первого дня войны руководство города и фронта, городские организации помогали перестроить вещание на военный лад, способствовали оснащению студий мощной аппаратурой, из скудных запасов городского фонда выделяли для работников комитета самое необходимое. В Смольном смонтировали устройство с обратной связью, которое в любое время позволяло слушать не только передачи, идущие в эфир и по проводам, но и репетиции в студиях радиокомитета. Свои замечания руководство города и фронта доводило до сведения сотрудников радиокомитета, что позволяло быстро перестраивать работу в соответствии с задачами, выдвигаемыми боевой обстановкой. В труднейшие дни зимы 1941—1942 годов на повестку дня собрания был вынесен вопрос «О политическом и моральном состоянии работников Ленинградского радиокомитета». Журналисты считали важным не делать скидок на трудности блокады, повысить ответственность каждого за свой труд. И сами ленинградцы оберегали радио, оно было необходимо городу-фронту не меньше, чем хлеб, чем вода, чем оружие и боеприпасы. А когда все-таки из-за недостатка электроэнергии или после бомбардировок и артобстрелов в отдельных районах радио замолкало, в радиокомитет шли письма: «Радио пусть говорит. Без него страшно, без него как в могиле!
О значении радио в годы блокады свидетельствует письмо профессоров и преподавателей Кораблестроительного института и Института инженеров железнодорожного транспорта, которое получили в радиокомитете: «Газету «Ленинградскую правду» — прим. Мы стойко переносим холод, голод, бомбежки и артобстрелы и просим одного — дать возможность четко прослушать единственный источник информации, радио, и узнать, что делается на наших фронтах, особенно на Ленинградском, и что делается за границей». Радио приобретает огромнейшее значение. Эти слова в полной мере относятся к Ленрадио. В передаче из блокированного города 12 октября 1941 года, идущей на страну, известный профессор-филолог, в то время редактор радио Георгий Макогоненко рассказывал: «Ленинградское утро начинается рано. В пять часов утра. На улицах и площадях проснувшегося города... У репродукторов сразу же образуются толпы.
Торопящиеся люди останавливаются на несколько минут, чтобы прослушать вести с Ленинградского фронта. Это тоже дело: важное, непременное, входящее в распорядок дня каждого ленинградца». Голос осажденного города слушали в глубоком тылу и на фронте, в оккупированных фашистами городах и селах, в партизанских отрядах. Для ленинградцев же и защитников города радио в блокадные годы стало своего рода первой «дорогой жизни», проложенной не по ладожскому льду, а в эфире. Она так же, как и та, реальная и героическая, поддерживала и спасала людей, сплачивая их, поднимая дух, и давала столь важную возможность связи с борющейся страной. Впервые за время существования радиовещания настолько востребованными и во многом спасительными оказались его природные особенности коммуникации — массовость, вездесущность, оперативность, регулярность. Во многом именно благодаря этим качествам Ленинградское радио сыграло свою историческую роль. Но не только.
Важным, даже наиважнейшим в блокадных условиях стал человеческий фактор. Личное мужество, патриотизм и обостренное чувство профессиональной ответственности помогали выдерживать напряженный, немыслимый по мирным меркам рабочий ритм. С первых же дней войны, послав на фронт половину своих сотрудников, коллектив Ленрадио работает на оборону города, на победу. Уже в июле 1941 года появляются новые журналы — «Радиохроника» и «Юный патриот», а затем регулярные передачи «Письма на фронт и с фронта». Около 20 тысяч писем фронтовиков и тружеников тыла передало Ленрадио к концу 1942 года. С сентября 1941 года Ленинград стал транслировать ежедневные передачи на Советский Союз. В октябре появилась «Красноармейская газета по радио», дважды в неделю рассказывала она о боевых действиях воинов Ленфронта. В декабре молодежная газета «Смена» из-за недостатка электроэнергии и бумаги стала выходить трижды в неделю и только на двух полосах.
А потом и вовсе было решено выпускать «Смену» по радио с привлечением к работе всех сотрудников газеты.
За три года названо 60127 имен погибших из 850 000 известных. В этом году планируется помянуть более 30 тысяч человек. Организаторы акции призывают петербуржцев прийти и прочитать имена своих погибших родственников или имена из списков, которые будут предоставлены им на месте.
Список площадок здесь.
Не дремлет город осажденный. Образ блокадного метронома в художественной литературе В. Азаров «Сердце Ленинграда» Слайд 7 «Даже если радио не говорило, а только стучал метроном — и то было легче: это означало, что город жив, что сердце его бьется». Слова: М. Матусовский Образ блокадного метронома в художественной литературе Слайд 9 Метроном стал «сердцем» города, которое билось в такт с сердцами своих горожан. Он вошел в историю блокады Ленинграда, как культурный памятник сопротивления населения.
Лучшие ответы
- Смотрите также
- Связь есть! В радисты в годы блокады шли юные добровольцы
- Новости и мероприятия
- Одиночество и голод
Сирены, метроном и тишина. Как звучала блокада
В блокадном Ленинграде звук метронома стал не только мелодией, ритмом, но и своеобразным сигналом надежды. На стене схема объектов радиосвязи блокадного Ленинграда, ее называют еще картой Палладина. Блокадный метроном метроном. Ленинградский метроном блокада Ленинграда.
Зачем включали метроном в блокадном ленинграде?
На стене схема объектов радиосвязи блокадного Ленинграда, ее называют еще картой Палладина. В блокадном Ленинграде сирена звучала каждый раз при артобстрелах и авианалетах. Во время блокады Ленинграда метрономы стали одним из популярных инструментов для поддержания морального духа жителей города. С утра у Монумента Героическим защитникам Ленинграда на площади Победы прошла церемония возложения венков и цветов.
Видео-ответ
- Одиночество и голод
- Как работало радио в годы блокады в Ленинграде
- Для чего в блокадном ленинграде звучал метроном. Стук метронома напоминает о скорбной дате
- Звук метронома: спасение в блокаде
- Содержание
- Зачем в ленинграде включали метроном
В 12 часов дня метроном отсчитает минуту молчания в память о погибших в Блокаде Ленинграда
Теряли родных и погибали сами. Особенными чувствами ребята прониклись к судьбе маленькой девочки Тани Савичевой. Ее дневник стал одним из символов Великой Отечественной войны. В память о блокадных ленинградцах и защитниках города-героя была объявлена минута молчания. Ленинград стал символом стойкости и непокорности русского народа.
Потому что никто не ожидал, что город Ленина, город трех революций ждет такая страшная судьба. Поэтому городская инфраструктура поддерживалась и местами даже создавалась в экстремальных условиях», — рассказывает «ФедералПресс» доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института истории обороны и блокады Ленинграда Борис Ковалев. Когда нацисты блокировали Ленинград, большая часть линий связи и антенного хозяйства в городе и рядом с ним была разрушена. Поэтому радиосистема осажденной Северной столицы стала автономной. Связь с Москвой, другими частями страны и союзными государствами могла осуществляться только по эфиру. Тарасов и главный инженер Н. В первый месяц блокады по их решению было построено 10 км высоковольтных фидеров — что позволило создать широкие возможности для маневра в работе радиоточек и громкоговорителей. Радио же было общедоступно и оперативно. Особенно ценной для жителей была информация о победах, репортажи о ситуациях на фронте. Музыка очень поддерживала Ленинград, а голосом блокадного города была Ольга Берггольц», — подчеркивает Ковалев. Роль радиоточки и уличных громкоговорителей в жизни горожан в блокадном городе была чересчур велика. Ведь своевременное оповещение спасало от бомбежек многих ленинградцев. Во время обстрелов сигнальная система прерывала вещание программы по радио, далее включался электропроигрыватель с грамзаписью текста тревоги. Тысяча громкоговорителей и 400 тыс. После грамзаписи начинал звучать метроном с учащенным темпом 160—180 ударов в минуту. Когда бомбардировка прекращалась, то электропроигрыватели звучали вновь с сигналом об окончании тревоги и фанфарами. Темп метронома после этого замедлялся до 50—55 ударов в минуту. Радиосеть работала круглосуточно на протяжении всей Великой Отечественной войны.
Радиомитинг под разрывы бомб Необычно встречали ленинградцы 1 мая 1942 г. В этот день, конечно, не могло быть ни парадов, ни демонстраций. Фашисты подвергли город особо ожесточенному обстрелу. Он начался в 9. Но радио в этот день позволило людям быть вместе — трудящиеся собрались не на демонстрацию, а на радиомитинг. Наперекор свисту и грохоту вражеских снарядов радио позволило ленинградцам торжественно отметить этот праздник вместе со всей страной. Радио первым приносило и радостные вести. В начале ночи 18 января 1943 г. Ликованию ленинградцев не было границ. Радио передавало музыку до утра. По данным Ленрадиокомитета, за 1418 дней войны им было подготовлено и передано в систему ЛГРС более 4 тыс.
Страшно было, потому что крысам тоже есть нечего было. Не было голубей, собак, кошек, воробьев. Он обгорит, как орешек, маленький такой становится. Вот его и пожуем. Владимир Дементьев Моя бабушка была очень запасливая. Я помню, как соседки прибегали и говорили: «Ну дай маленькую рюмочку, рюмочку манной крупы, у тебя наверняка еще сохранилась». И она давала. Потому что думали, что голод — это ненадолго, что это вот-вот кончится. И потом остались только специи, когда уже все было абсолютно уничтожено. И я помню, как мы ставили самовар, был кипяток. Была у нас в соседях по квартире женщина со своей семьей. Она работала, по рассказам взрослых, на хлебозаводе, и хлеб у нее был. Мама и бабушка у нее хлеб выменивали на различные вещи. А я играла с ее детьми. Они обедали, а меня сажали в угол на стульчик. И я, чтобы не видеть еду, все время смотрела в потолок. Я боялась опустить голову, чтобы не увидеть, что они там едят. Иногда так даже засыпала. Ситуация была такая, что даже странно было ожидать, что меня будут сажать за стол. Это была норма: она кормит своих детей, у нее двое было. А я смотрю в потолок, чтобы не видеть этого. Алиса Фрейндлих, актриса У меня был школьный друг Славик. Сын художника, сам на скрипке играл. Он рядом жил. Папа в его семье первым умер, он с мамой остался. Маме было под 30, очень красивая. А что? Она свой рабочий паек — 250, я свой». Посидели мы, он ушел. Прошел еще, наверное, месяц, и я просыпаюсь ночью от жуткого крика. И еду привез, ведь на фронте кормили гораздо лучше. И Славик наелся до отвала. Наелся и от еды сошел с ума. Юрий Александров Когда я ещё не работала, мама меня посылала в магазин занимать очередь за хлебом. Очереди были большими, я стою часа два, прыгаю, чтобы не замерзнуть. Тамара Новикова Однажды хлеба в магазинах не было три дня. Это было жуткое дело. Очереди стояли вот при этом морозе жутком и днем, и ночью. И я стоял в очереди. Это было очень тяжело. Юрий Александров Самая близкая к нам булочная была на углу 2-ой Советской и Суворовского. Приходишь за хлебом, ждешь. А его нет, и нет, и нет, и нет, и нет. Холодрыга такая, ой, прямо невозможно. Пойти греться? Боишься очередь потерять. На руке писали номер очереди. И так бегали: то погреемся, то опять в очередь. А потом объявляют: «Сегодня хлеба не будет! Умерли во дворе все ребята моего возраста. Осталась только одна девочка и я. И вдруг споткнулся, упал и свалился, я подбегаю к нему, говорю: «Дяденька, давайте я вас подниму, давайте я вас подниму, дяденька». Дяденька лежит, глаза открытые. Подходит ко мне женщина и говорит: «Отойди от него, девочка! Он умер». Как он умер? Вот же у него глаза открытые. Был такой момент, когда я видела — на канале Грибоедова лежит завернутый в одеяльце ребенок. И я опять кричу: «Ребенок упал, ребенок упал! Папа мне утром говорит: «Доченька, а ты меня угостишь? И мама ушла за этим пайком. Ну вот, мама пришла, говорит: «Сейчас будем чай пить». А он спал на диване так, у него ноги мерзли, у буржуйки. Вдруг он сбрасывает одеяло, говорит: «Господи, когда это кончится, эта блокада? Я больше не могу». И снова накрылся им. Мама сделала чай — он уже был мертвый. У нас была такая общая комната, там гости приходили, собирались. И вот в этой комнате мы его поставили. И я каждый день ходила к нему как бы говорить ему: «Доброе утро». Потом мы с мамой приволокли фанеру, и мама сама сделала гроб. И мы похоронили его на Серафимовском кладбище. Евгения Голубева Мой дедушка умер в день, когда в Ленинграде снова пошли трамваи, — 15 апреля 1942 года. Вот такое совпадение было. И радостный день, и тяжелый день. И хотя к этому времени я видел уже очень много покойников и на улице, и на своей темной лестнице. Но вот в нашей семье это был первый, и поэтому он воспринимался, конечно, особенно тяжело, к тому же я очень любил дедушку. Он был веселый, добрый, выдумщик. Это была первая потеря, тяжелая потеря. Даже в эту страшную зиму работал трест «Похоронное дело». Он, конечно, не мог обеспечить гробами, но там можно было заказать автобус или машину, чтобы отвезти на кладбище. И вот мама заказала там автобус. И мы отвезли дедушку на большое Охтинское кладбище, похоронили. Вернулись, и мама сразу же легла на кровать. Сняла пальто, и больше не раздеваясь, легла на кровать, а я сел на диван напротив, взял книгу «Пятнадцатилетний капитан», чтобы читать. Но мне не читалось, перед глазами стояла могила дедушкина. Они тихо отдавали свою жизнь. Но работали и держались до конца. Самое трудное было — дойти до работы. Были такие, которые уставали по дороге. Они садились отдыхать. И все. Если он сядет, он уже не вставал. Юрий Александров Идешь — лежит покойник, хорошо, если завязан. А бывает и просто лежит. Как заснул. Я помню, что я шла однажды к маме, и на улице умирал мальчик-ремесленник. Смотрю, там несколько человек стоят, одна женщина ему дает кусочек хлеба, видимо с булочной шла. А у него хлеб изо рта вываливается, понимаете. Я говорю: «А почему он хлеб не съел? Зинаида Томасик У моего мужа умер брат, а его сестра попросила меня сообщить об этом брату, то есть, моему мужу. Он служил на корабле, который стоял на Неве. Этот корабль в лед вмерз. И вот я пошла по льду, чтобы сообщить об этом. Брела, вся закутанная, а все равно холод пронизывал. Иду, падаю. Потом ползу. А на корабль меня не пустили. У них были очень строгие правила. Даже погреться не пустили туда. Я говорю: «Мне надо командира корабля. Я его жена». Тогда он спустился, сам подошел ко мне, меня так на корабль и не пустили. Он поместил меня в доме, в котором уже никто не жил. На лестнице. Я уже почти умирала. Но он меня в свой бушлат закутал, принес поесть.
Презентация "Ленинградский метроном" 5-11 класс
Соло фагота рассказывает о силе и бесстрашии людей, отдавших свою жизнь за родину. После короткой репризы первая часть заканчивается напоминанием темы войны, как бы говоря: борьба еще не закопчена. Вторая часть скерцо задумана композитором, как контрастирующая первой. В ней очень много грации и изящества, форма ее безупречна. При всей этой грации, при всем блеске, которым полна средняя часть скерцо, мы ощущаем задумчивость и даже тень печали, которыми освещена каждая музыкальная фраза, как если бы это было воспоминание о счастливых днях, чудесно звучит соло бас-кларнета с аккомпанементом флейт и арф. Третья часть — проникновенное адажио, написанное в благородных традициях классического симфонизма.
Начинается четвертая часть. После небольшого, медленного вступления мы слышим беспокойное аллегро. Ритмически сложное, представляющее большие трудности для оркестрового исполнения, аллегро как бы эпизоды батальных сцен. Ничто и никогда в симфонии Шостаковича не говорит о войне простейшими, средствами, вполне возможными при разнообразии звучаний современного оркестра, ничто в этой музыке не изображает непосредственно рокот самолета, свист пуль, разрыв снаряда. По это война; программа произведения ощущается с необычайной точностью и полнотой каждым слушателем.
Это — война, ибо это те чувства, которые переживает душа человека в дни войны. Появляющийся в развитии четвертой части траурный эпизод вызывает чувство мужественной скорби. По силе своего эмоционального воздействия и по необычайной духовной чистоте этот эпизод может быть сравним лишь с такими величайшими творениями, как траурный марш из героической симфонии Бетховена. О трудностях и жертвах па пути к победе, о том, что эта победа во всей ее справедливости и величии неминуемо придет, рассказывают заключительные страницы симфонии. Последние такты симфонии возвещают о радости победы.
Громадный оркестр, усиленный против обычного рядом медных инструментов, звучит необычайно торжественно. Музыка сочетает в себе элементы искусства и науки. Мастерство Д. Шостаковича настолько великолепно, что оно одно может стать предметом научного изучения. Развитие тем, виртуозное сплетение и превращение их, использование отдельных частей тем, большая полифоничность и поразительное владение оркестровыми красками, — всеми этими элементами Шостакович владеет в совершенстве.
Композитор впитал в себя все богатейшее наследие классический и русской музыкальной литературы. Труднейшая партитура симфонии раскрывается Самосудом с предельной глубиной и искренностью. Эмоционально драматическая сторона произведения, его динамическое развитие доводятся дирижером до слушателя с волнующей и убеждающей силой и чистотой. В моментах динамических кульминаций дирижер добивается удивительного по мощи и напряжению звучания.
В этот день, конечно, не могло быть ни парадов, ни демонстраций. Фашисты подвергли город особо ожесточенному обстрелу. Он начался в 9. Но радио в этот день позволило людям быть вместе — трудящиеся собрались не на демонстрацию, а на радиомитинг. Наперекор свисту и грохоту вражеских снарядов радио позволило ленинградцам торжественно отметить этот праздник вместе со всей страной.
Радио первым приносило и радостные вести. В начале ночи 18 января 1943 г. Ликованию ленинградцев не было границ. Радио передавало музыку до утра. По данным Ленрадиокомитета, за 1418 дней войны им было подготовлено и передано в систему ЛГРС более 4 тыс. Столько же сигналов было передано по сети об отбое тревог для сравнения: по Московской городской радиотрансляционной сети сигналы тревоги подавались 141 раз.
Кроме того, метроном становился источником забывания о реальности и ухода на мгновение в мир музыки. Жители Ленинграда могли слушать звуки метронома и представляться, что они находятся на концерте или в музыкальном зале, отвлекаясь от тяжелых условий жизни и наслаждаясь музыкой. Таким образом, метроном играл важную роль в поддержании морального состояния жителей Ленинграда во время блокады. Он создавал ощущение времени, помогал сохранять внутренний ритм и стабильность, а также предлагал возможность уйти на время в мир музыки и забыть о реальности блокады.
Воспоминания о метрономе во время блокады: свидетельства очевидцев 1. Нина Королева: «В блокадном Ленинграде услышать звук метронома было что-то невероятное. Когда его ритмичные тиканья раздавались по городу, все мы чувствовали, что несмотря на все трудности, жизнь продолжается. Метроном стал символом надежды и силы духа нашего народа. Мы собирались вместе, слушали его звуки и верили в то, что однажды блокада закончится. Анатолий Романов: «Я работал военным врачом в это время и помню, как в одной из разрушенных квартир нашли метроном. Мы решили его сохранить и использовать для поддержания духа у раненых и больных. Каждый день ставали тихий звук метронома, создавая таким образом ощущение ритма и нормальной жизни. Это помогало нашим пациентам бороться и верить в будущее. Екатерина Иванова: «У меня было много детей и постоянно не хватало еды.
Для нас метроном стал не только символом надежды, но и сигналом, что можно собрать детей вокруг стола. Когда звучало его тиканье, я ставила на стол всё, что удалось найти, и мы сидели вместе, слушая метроном и ели впрок. Кажется, что это были самые счастливые моменты весьма ужасных времён. Игорь Смирнов: «Блокада — это не только голодные дни и ночи, это еще и борьба за душу.
Читали при свете самодельных свечей. От холода перехватывало дыхание. Но ежедневно звучал радиоголос сражающегося невского исполина. На снимках из архива Владимира Никитина: — 27 января 1944 г. Салют в честь полного снятия блокады. Фото В. Федосеева — Набережная Невы у Зимнего дворца. В морозные дни город становится полностью безлюдным. Фото Б. Смирнова — Демобилизованные воины, прибывшие в Ленинград с первыми эшелонами. Справа — участник трех войн, гвардии рядовой Федор Вадюхин. Фото Н. Хандогина — Вывоз трупов на Волково кладбище. Кудоярова — Весна 1942 г. Открытие столовой. Федосеева — Семья Никитиных в своей квартире. Зима 1942 года. Фото А. Никитина — Толкучка у Кузнечного рынка 1942 год. Фото Д. Прямые репортажи по проводам с передовой линии фронта, из окопов, с борта крейсера, ведущего артдуэль с вражеской дальнобойной батареей, с подводной лодки, с зенитной батареи, по радиоэфиру — с борта самолета-разведчика, корректировщика стрельбы, бомбардировщика, — все это стало обычным рядовым и непременным деянием фронтовых репортеров Лазаря Маграчева, Моисея Блюмберга, Матвея Фролова. Впервые на отечественном радио ленинградские журналисты использовали репортажный автобус с аппаратурой, позволявшей записывать на пленку, затем трофейную репортажную установку с возможностью записи на проволоку. С громоздкой техникой репортеры ухитрялись быть вездесущими. Репортажи записывали на передовой, в атаке, в боевом охранении. Использовалась для звукозаписи и более архаичная аппаратура, записывавшая на восковые пластинки. Именно так сделаны с крыши Дома радио сохранившиеся записи бомбежек и обстрелов. Так сделана и запись победного ленинградского салюта 27 января 1944 года. Предвосхищая сегодняшние «стэндапы», радиожурналисты стремились донести дыхание боев, атмосферу труда в промерзшем цеху, радость возвращения к жизни раненых в госпиталях... Репортажный дух пронизывал и многочисленные радиопереклички, обеспечивая живой диалог тыла с фронтом, города со страной, с Большой землей. Зародившись в годы пятилеток, этот жанр активизировался в блокадное время, осуществляя связь с далеким тылом, с родными в эвакуации, с отцами и мужьями на фронте. Радиопереклички превращались в адресные передачи-послания для далекой Сибири, сражающегося Киева, союзнического Лондона. Оно сберегло чтецкие актерские и приумножило дикторские традиции. На Ленрадио в блокаду работали десять-двенадцать дикторов, читали тексты и актеры. Все они обладали абсолютной грамотностью, звучными голосами, интеллигентным петербургским выговором, необыкновенно проникновенным стилем. Их работа была крайне ответственной. Даже в эти страшные для всей страны годы за ошибку могли жестко наказать, отстранить от эфира. У ленинградцев были любимые дикторы и не очень. Михаил Меланед, к примеру, великолепно читал тексты, вел все официальные передачи. Его называли «ленинградским Левитаном», ценили профессионалы, а слушатели скорее уважали. А все дело в том, что именно его четким безапелляционным тоном в Ленинграде объявляли воздушную тревогу. Становится понятно, почему слушатели больше любили Давида Беккера, который вполне оптимистично, даже радостно объявлял отбой воздушной тревоги. Диктор, режиссер, актриса «с тысячью голосов» — детей, зверей, птиц — Мария Григорьевна Петрова. Она говорила ломким голосом голодного и холодного, но несгибаемого и непобежденного блокадного мальчишки. Эта маленькая, хрупкая, травестийная женщина была к тому же политруком стратегического объекта — Дома радио.