После снятия Хрущёва с высших партийных должностей Аджубей был отстранён с занимаемых постов. заявил РИА Новости друг Сергея Хрущева Гэри Пауэрс.
Мертвого внука Никиты Хрущева обнаружили в его квартире в центре Москвы
Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна. Когда думал над тем, как выстраивать повествование о теперь уже далеких годах, мне показалось важным не столько следовать хронологическими ступенями или пытаться чертить точную схему событий, во всем их объеме и разнообразии, — да мне и не под силу такая работа, — сколько составить картину из штрихов и фактических зарисовок о людях, событиях, о радостном и горестном, не только о Хрущеве… Алексей Аджубей, муж Рады Никитичны Хрущевой, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия». Мемуары о своем тесте и его нелегком времени Аджубей решился опубликовать только в разгар перестройки.
Пастернаку не повезло: история с публикацией романа пришлась на время «похолодания» после «оттепели». Напуганное венгерскими событиями хрущёвское руководство дало задний ход. Чуть позже - в 1961-1963 годах - всё, вероятно, произошло бы по-другому. В это время уже на Ленинскую премию выдвигали Солженицына. Пастернак до последнего момента был уверен, что роман будет издан на родине - вносил какие-то изменения, редактировал. Ещё до появления итальянского издания несколько глав «Доктора Живаго» были опубликованы в Польше, и Пастернак подписал договор о полном издании.
Роман собиралась печатать даже Чехословакия кроме Албании это была единственная соцстрана в Европе, где в то время ещё не было процесса десталинизации, что потом стало одной из причин «Пражской весны» , Пастернак и с чехами подписал договор. Ничего страшного он не видел первоначально и в итальянском издании. Сначала он просто хотел ускорить продвижение романа в Европе «пусть переводят» , пока ожидается публикация в Москве, чтобы не терять время. В изданной в Москве в 2007 году книге «Дело Пастернака: воспоминания очевидца» он писал: «Я был убеждён, что книга выйдет в Советском Союзе, и хотел, чтобы первым западным издателем романа Пастернака был Фельтринелли - богатейший издатель, но при этом коммунист. Я тогда тоже был искренним коммунистом, уважал своих советских коллег и ни в коем случае не хотел нарушать никаких порядков». Это было крупнейшее коммунистическое издательство в Европе. Его владелец мультимиллионер Джанджакомо Фельтринелли ещё подростком стал коммунистом и ушёл в партизаны, воевал вместе с руководителями компартии, с которыми лично дружил включая нынешнего Президента Италии Дж. Он создал крупнейшую библиотеку коммунистической литературы там было даже три полных комплекта ленинской «Искры» , сеть книжных магазинов она существует до сих пор , издавал советских вождей.
Фельтринелли был настоящим революционером. Позже он порвал с компартией, обвинив её в примиренчестве с капитализмом, стал поддерживать Хо Ши Мина, Мао Цзедуна, Фиделя Кастро, Че Гевару, с которым тоже дружил, в конце концов связался с террористами из «Красных бригад» и сам погиб, закладывая взрывчатку для теракта. Фельтринелли, как и многим, роман Пастернака не понравился Анна Ахматова назвала его «гениальной неудачей» , но он всё же, несмотря на просьбы своих старших боевых товарищей - заместителей генсека ЦК ИКП Луиджи Лонго и Пьетро Секкья, его опубликовал. В романе, сложно и вязко написанном, нет ничего контрреволюционного. Гениальный роман другого нобелевского лауреата Михаила Шолохова «Тихий Дон» во много раз превосходит «Доктора Живаго» по степени обличения большевизма. А если бы Хрущёв поздравил Пастернака с Нобелевской премией и повторил слова Бухарина из доклада на первом съезде писателей о том, что «Пастернак крупнейший поэт современности», то, наверное, история советской литературы второй половины ХХ века была бы иной.
Наследница Хрущева в 1949 году вышла замуж за однокурсника по факультету журналистики. В этом браке родились трое сыновей — Никита, Алексей и Иван.
Первый скончался в 2007 году. В 1956 году ее назначили заместителем главного редактора, эту должность она занимала до 2004-го. Даже после выхода на пенсию Хрущева продолжала участвовать в жизни родного издания. Умерла в 2016 году, ей было 87 лет.
Свинья - чистоплотное животное, она никогда не гадит там, где кушает, а он нагадил там, где ел, он нагадил тем, чьими трудами он живёт и дышит». Примерно в то время, когда Семичастный с высокой трибуны говорил, что советское правительство готово выпустить Пастернака за границу «дышать капиталистическим воздухом», поэт отправил в Стокгольм телеграмму об отказе от премии. В книге «Те десять лет» Аджубей не упоминает о своём участии в той постыдной истории, но рассказывал о Хрущёве: «В пенсионные годы Никита Сергеевич прочитал «Доктора Живаго».
Книга не понравилась ему, показалась скучной. Сложная вязь повествования, герои, чуждые по духу и биографиям. Но тогда же он пожалел, что роман этот не был напечатан, и с какой-то грустью признался: «Ничего бы не случилось... Я сожалею, что это произведение не было напечатано, потому что нельзя административными методами, так сказать, по-полицейски, выносить приговор творческой интеллигенции». Некую абсурдность ситуации добавило известие о присуждении Нобелевской премии в день, когда выступал Семичастный, трём советским физикам - И. Тамму, П. Черенкову и И.
Их премия подавалась как триумф советской науки. Всерьёз говорилось о том, что по физике премия «правильная», а по литературе «неправильная». Они в отличие от писателей категорически отказались. Более того, в Переделкино к Пастернаку специально приехал академик Леонтович, который от имени лауреатов-физиков выразил поэту моральную поддержку и передал поздравления за высокую оценку его творчества. Нобелевская премия в области литературы всегда вызывала много вопросов. Шведских академиков подозревали и подозревают и ангажированности, а у нас в стране ещё и в какой-то антисоветской и антироссийской предвзятости. Действительно, Нобелевский комитет за эти 110 лет присуждал премию не только самым выдающимся, но и не очень крупным писателям, отвергнув при этом Толстого, Чехова, Короленко, Горького, Набокова, Булгакова и других россиян.
Не удостоились этой чести даже наиболее значимые скандинавские писатели, притом что скандинавская литература непропорционально многочисленно представлена среди лауреатов. Не получили премию самый главный писатель всей Скандинавии Хенрик Ибсен и самый крупный писатель самой Швеции Август Стриндберг. К Шведской академии есть в этом смысле претензии.
В Москве нашли мертвым внука Никиты Хрущева
заявил РИА Новости друг Сергея Хрущева Гэри Пауэрс. Будь Рада Хрущева «небесной красавицей», молва и тут не пожалела бы Алексея Аджубея: народ привык думать, что зятья в кремлевские семьи идут не по любви, а за благами жизни. а, последняя - й). Заявленный соавтор Лев Петров (ставший впоследствии зятем Генсека СССР Н. Хрущева и литературным редактором его мемуаров) подарил своему армейскому сослуживцу Аркадию. Попробую собрать мозаику о родственниках таинственного зятя Хрущева.
За кадром «Гусарской баллады»: Фурцева запрещала фильм к показу, а зять Хрущева решил его судьбу
Видео. Похожие. Следующий слайд. Я Был Зятем Хрущева Алгоритм. Внук первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева Алексей Аджубей, который умер в своей московской квартире 6 января, болел системной красной волчанкой, сообщил РИА Новости. Внук Никиты Хрущева умер в Москве, сообщает источник РЕН ТВ Фото: Владимир Андреев ©
До нее Нина родила Хрущева дочку, но та умерла в младенчестве. Практически всю свою жизнь Рада провела в тени сначала отца, а затем еще и мужа — Алексея Аджубея. Рада Аджубей. Родителям она Алексея представила только после скромной студенческой свадьбы. Знакомые семьи говорили, что Никита Сергеевич и Нина были не в восторге от зятя. Алексей в свою очередь не стремился войти в круг Хрущевых, настоял, чтобы Рада взяла его фамилию и старался всего добиваться как Аджубей, а не как зять Хрущева. Так или иначе, но Алексей построил очень успешную карьеру журналиста, стал главным редактором газеты «Известия». Рада тоже занималась любимым делом — она 50 лет проработала в журнале «Наука и жизнь».
Родила троих сыновей. В последние годы своей жизни отказывалась давать интервью, старалась жить тихо и скромно, почти не могла ходить. Умерла Рада Никитична 11 августа 2016 года в возрасте 87 лет. Он получил прекрасное образование, однако в отличие от сестры выбрал точные науки — окончил факультет электровакуумной техники и специального приборостроения. Ему было 20 лет, когда отец пришел к власти. Но соблазн воспользоваться именем родителя и начать свою карьеру с высокой должности он преодолел быстро. Устроился в конструкторское бюро, где участвовал в создании баллистических ракет.
Сергей Хрущев. Но он не желал отмалчиваться и тихо заниматься своим делом, когда политические оппоненты Хрущева активно начали унижать его роль в истории страны и чернить репутацию. Сергей вдохновил отца на создание мемуаров, активно помогал в их написании и редактировании, а после смог переправить их за границу и организовать издание на нескольких языках. В 1991 году Сергея Хрущева уже как политолога пригласили в США прочитать несколько лекций для студентов об истории холодной войны. Так сын Хрущева остался в Америке, получил второе гражданство. Ему было 84 года. Похоронен после кремации на Новодевичьем кладбище рядом с отцом.
Пальцы у нас при этом становились коричневыми, как у заядлых курильщиков, и не отмывались до поздней осени. Вечером на Ургутскую улицу приходил поливальщик. Он шел вдоль арыка и, орудуя лопатой-черпаком, бросал воду на мягкую песчаную мостовую. Улица становилась прохладной, и мы носились босиком по этой упругой, холодившей ноги земле…». Юность Мать Алексея, понимая, что надеяться больше не на кого, быстро освоила швейное искусство и в короткое время стала одной из самых известных столичных портних. Она обшивала знаменитых актрис Большого театра, а также жен партийных чиновников самого высокого ранга.
Свою трудовую деятельность Алексей Аджубей начал в шестнадцатилетнем возрасте в Казахстане: выпускник средней школы в 1940 и 1941 годах был рабочим в геологоразведочной экспедиции. Во время войны юноша служил в армейском ансамбле песни и пляски. Здесь же он женился на своей сокурснице красавице Ирине Скобцевой. Однако артистом Алексей так и не стал: окончив студию, он поступил в МГУ на только что открывшееся отделение журналистики. Алексей разводится и в 1949 году создал новую семью, опять женившись на своей сокурснице. На сей раз ею оказалась Рада, дочь всесильного советского вождя Никиты Сергеевича Хрущева.
Так началась блистательная карьера начинающего журналиста. Придя в 1950 году стажером в спортивный отдел газеты «Комсомольская правда», он быстро прошел путь от рядового литературного сотрудника до главного редактора. Прослужив в этой должности два года, Алексей Иванович поднялся на новую журналистскую вершину, возглавив в 1959-м вторую после «Правды» по значимости газету страны «Известия». Тогда-то и пошла гулять по Москве язвительная фраза: «Не имей сто рублей, а женись как Аджубей». За пять лет его редакторства она превратилась в подлинный рупор либерализма. Многие современники отмечали, что в Аджубее удивительным образом уживались «барское величие» и совершенно замечательное отношение к команде, которую он создал.
В истории остались веселые капустники, знаменитые «известинские пятницы», собиравшие маститых ученых, артистов и общественных деятелей… Может быть, именно отсюда — общее впечатление о совершенно необычном по тем временам «известинском демократизме», которому завидовали журналисты других изданий. В отличие от коллег, принимавших строго по записи и умевших «выдержать» посетителя в приемной, главный редактор «Известий» всегда был доступен, а его кабинет — всегда открыт для новых идей и проектов… Создав себе громкое имя и авторитет, Алексей Аджубей стал оказывать политическое влияние на Хрущева, сопровождая его в заграничных поездках и готовя речи для своего тестя.
Но дело было не в напитке. Видимо, Аджубею хотелось не выпить, а поговорить. Буду через 20-30 минут. Я жил на площади Маяковского, он - на площади имени Моссовета. Мы были равноудаленными от площади Пушкина, где стоят "Известия". С бутылкой виски в руках я шел по совершенно пустынной улице Горького, по городу и стране, которые уже сутки как не принадлежали Хрущеву и Аджубею. Алексей Иванович встретил меня в халате и ночных туфлях.
Ему, видимо, уже мерещилась слежка. Упоминание топтунов напомнило мне давний эпизод. Вызывает меня как-то к себе Аджубей и говорит: - Мэлор Григорьевич, я знаю, что вы были в близких отношениях с Пастернаком и, вероятно, поедете на его похороны в Переделкино. Так вот, вам мой совет - не делайте этого. Я только что говорил с Семичастным, и он сказал мне, что там будут люди, которые будут снимать на кинопленку всех участников похорон. Мои "близкие отношения" с Пастернаком носили весьма специфический характер. Я ездил на Курский вокзал, встречал поезд Тбилиси-Москва, забирал у проводников посылки с вином, фруктами, сладостями и иной снедью, которые грузинские поэты вместе со своими книгами стихов, украшенными дарственными надписями, посылали Борису Леонидовичу, и вез эти посылки в Переделкино Пастернаку. Борис Леонидович, человек крайне вежливый, понимал, что я не простой грузчик-курьер, поэтому денег мне не давал, а милостиво беседовал со мной 15—20 минут. О поэзии у нас речь зашла лишь однажды.
Воспользовавшись моим приходом, Пастернак дал мне прочесть русский подстрочный перевод стихов одного грузинского поэта. Подлинность подстрочника вызвала сомнения у Пастернака. Я рассказал эту историю Аджубею. Мы проговорили в то утро часа два или три, умяли принесенную мною бутылку "Баллантайн" и кое-что еще, уже из аджубеевских запасов. Говорили не столько о газете и о нем, сколько о стране и о Хрущеве. Помню, Аджубей спросил меня: - Почему вы, грузины, не любите Хрущева? Неужели из-за Сталина? Да и как мог любить, например, грузинский крестьянин Хрущева, когда его именем крестьянина заставляли вырубать виноградники и сеять кукурузу? Ведь я зять Хрущева...
Затем Алексей Иванович перешел на меня: - Мэлор Григорьевич, помните ли вы американский кинофильм... Негр-заключенный с абсолютной точностью бьет кувалдой по гвоздям. Герой картины спрашивает начальника тюрьмы, почему этого негра не выпускают на свободу, ведь он уже отбыл свой срок. На это начальник тюрьмы отвечает: "А мы ему об этом не говорим. Он никогда не выйдет отсюда. Вы же видите, с каким искусством он владеет кувалдой". Так вот, Мэлор Григорьевич, вы - тот самый негр. Я знаю, вы были обижены на меня, что я не сделал вас политическим обозревателем. Но вы были нужны мне в газете.
В политобозреватели я сослал тех, кто был против моего курса и не умел делать современную газету. Я вздохнул и поблагодарил Аджубея за его столь высокое доверие ко мне - негру, точно забивавшему гвозди.
Где-то в середине октября 1964-го отец только уехал в отпуск, как позвонил его товарищ. Узнав, что папа уже в поезде, бросил: "Давай, подходи прямо сейчас к редакции, там где парикмахерская". Я подошел: "Попробуй дозвониться до отца.
Завтра Алексей Иванович с нами будет прощаться. Может, папа успеет вернуться на самолете". Ничего я не понял, и отцовский друг пояснил: "Все, конец, Хрущева снимают. Ну, и нашего главного тоже". С тех пор до второй половины 1980-х Алексея Ивановича я больше не встречал.
А в Париже было время поговорить и вспомнить. Но язык развязывал не алкоголь, а желание нежданного московского гостя высказаться. Может, случайно попался ему под руку один из благодарных слушателей, вероятно, один из первых после долгих лет забвения. Аджубей клялся, что предупреждал тестя о кремлевской интриге. Да и тот уже слышал о ней от сына Сергея, которому верные люди доверили поведать папе о замысле Брежнева и Подгорного.
Но Никита Сергеевич почему-то известие и о заседании Политбюро, и о возможном созыве пленума ЦК воспринял внешне спокойно. Некоторые делегаты, особенно из мест, недалеких от Киева, звонили ему, торопя с возвращением из отпуска. Алексей Иванович так и не понял, почему цепкий, колючий, всегда за власть бившийся Хрущев ничего, ну ничегошеньки не предпринимал, чтобы нейтрализовать медлительного Подгорного и велеречивого Брежнева. И годы спустя объяснение находил одно: Хрущев не верил. Видимо, первый человек в партии и в Совмине настолько вошел в роль единственно возможного лидера, что не мог допустить ослушания?
Или готов был укротить взбунтовавшихся грозным своим окриком?
Читать онлайн
- О поведении директора Киевской оперы Виктора Гонтаря на Кубе | Пикабу
- Я был зятем Хрущева
- Советский журналист, зять Н. С. Хрущева
- Имя Алексея Аджубея гремело на весь Союз | | Дзен
- Дочь и внучка первого секретаря: Юлия Хрущёва погибла под колёсами поезда в Москве
Падение Никиты Хрущева глазами его зятя Алексея Аджубея
На второй курс отделения журналистики филологического факультета Московского университета Алексей Иванович Аджубей перевелся из Школы-студии Художественного театра. Веселый, обаятельный, яркий, компанейский, артистичный, хорошо одетый, он был на пять лет старше вчерашних школьников. Мать Аджубея, Нина Матвеевна Гупало, модная портниха, которая работала в закрытом ателье и обшивала тогдашнее московское высшее общество, была встревожена: не сломает ли эта любовь карьеру ее сына? Времена были еще сталинские, сегодня Хрущев — член политбюро и в фаворе, а завтра… Но любовь закончилась свадьбой. Ходила тогда такая шутка: «Не имей сто друзей, а женись, как Аджубей». Шутка не имела отношения к реальности. Они родили троих детей и хранили прекрасные отношения, пока были вместе на этой земле. Алексей Иванович всегда ласково и нежно относился к жене. Рада Никитична стала ему надежной опорой. Это была очень необычная пара. Рада Хрущева с трудом переносила бурный образ жизни мужа, который после работы привозил домой коллег и они до утра веселились и выпивали.
Аджубей был человеком богемы, любил компании, ни в чем себе не отказывал. Такой яркий человек не мог не пользоваться успехом у женщин. Рассказывали, что из-за какой-то дамы у Аджубея вышел разлад с замечательным певцом Марком Бернесом. И главный редактор мстил более удачливому в любви Бернесу злыми газетными фельетонами… При таком различии характеров Рада Никитична и Алексей Иванович счастливо жили и в те трудные годы, когда и Хрущев, и Аджубей потеряли работу. Студентом Алексей Аджубей пришел стажером в отдел спорта «Комсомольской правды» и стал главным редактором. Причем этому быстрому возвышению он был в равной степени обязан и высокому положению тестя, и собственным талантам. Аджубей был прирожденным газетчиком и все свои должности занимал по праву. Как выразилась одна его сотрудница, «он любил газету, как женщину». Другое дело, что не будь он зятем Никиты Сергеевича, едва ли его карьера оказалась бы такой быстрой. Прочный тыл позволял Аджубею делать то, что непозволительно было другим.
Он мог позвонить тестю и по-домашнему представиться: — Никита Сергеевич, это Алеша. Присутствовавшие при разговоре испытывали непреодолимое желание встать и вытянуться в струнку. Конечно, такой звонок решал вопрос, который остальным был не по зубам. Но очень многое Аджубей делал на свой страх и риск. Хрущев одобрял отнюдь не все новации своего зятя. Родственные отношения с Хрущевым не спасали Аджубея от всех неприятностей. Некоторые члены президиума ЦК, возмутившись очередным номером «Комсомолки», снимали трубку «вертушки» и звонили главному редактору: — Товарищ Аджубей, в чьих интересах вы напечатали статью в сегодняшнем номере?
Наверное, обаятельный и обходительный Челомей не упускал случая сказать Никите Сергеевичу, какой у него замечательный и одаренный сын.
И сердце Хрущева таяло, ему было приятно… Но главное состояло в том, что в определенном смысле они были родственные души. Никита Сергеевич буквально бредил ракетами. А Челомей их создавал. Идеи у него были грандиозные. Когда отца сняли, Сергей Никитич Хрущев тоже лишился любимой работы. Челомею он больше не был нужен. Сергей Никитич сделал огромное дело — уговорил отца диктовать воспоминания. Четырехтомные заметки Никиты Сергеевича — бесценный источник по истории Отечества.
И сам Сергей Никитич стал писать, и его книги пользуются большим успехом. Рада Никитична Хрущева всегда держалась скромно. Никто бы и не подумал, что она дочь хозяина страны. Она прожила достойную жизнь и была счастливым человеком, несмотря на все испытания. И она вовсе не похожа на детей других высокопоставленных начальников. Всю жизнь работала в журнале «Наука и жизнь», заведовала отделом биологии и медицины, потом стала заместителем главного редактора. Решив, что журналистского образования недостаточно, окончила биологический факультет Московского университета. Известный ученый Николай Петрович Шмелев, женившийся на внучке Хрущева, вспоминал, как однажды дома у первого секретаря ЦК КПСС вспыхнул скандал из-за «народного академика» Трофима Лысенко, который с благословения руководства страны травил ученых-генетиков.
Спровоцировала его Рада. Она спросила отца, не опасается ли он, что разгром генетики может оказаться столь же пагубным, как и запрет кибернетики при Сталине. Ни до, ни после я его таким больше не видел никогда». Рада хлопнула дверью, уехала и неделю не приезжала к родителям… Она была принципиальным человеком, не поступалась своими убеждениями и очень достойно прошла по жизни, доказав своим примером, как можно избежать любых соблазнов. Рада Никитична рассказывала, что даже не особенно сожалела о выходе отца на пенсию в октябре 1964 года: — Это даже к лучшему. Программа Хрущева исчерпала себя, дальше придет молодая команда и пойдет дальше… Только потом поняла, как изменилась их жизнь. Никита Сергеевич предупредил семью: — Что дальше будет, неизвестно, могут арестовать, могут пенсии лишить. Мужу Рады отставка Хрущева точно сломала жизнь.
На второй курс отделения журналистики филологического факультета Московского университета Алексей Иванович Аджубей перевелся из Школы-студии Художественного театра. Веселый, обаятельный, яркий, компанейский, артистичный, хорошо одетый, он был на пять лет старше вчерашних школьников. Мать Аджубея, Нина Матвеевна Гупало, модная портниха, которая работала в закрытом ателье и обшивала тогдашнее московское высшее общество, была встревожена: не сломает ли эта любовь карьеру ее сына?
На нашем сайте можно скачать книгу "Я был зятем Хрущева" в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt или читать онлайн. Здесь так же можно перед прочтением обратиться к отзывам читателей, уже знакомых с книгой, и узнать их мнение.
В интернет-магазине нашего партнера вы можете купить и прочитать книгу в бумажном варианте. Отзывы читателей.
Это большие интервью? Он тогда был главным редактором этой газеты. Никонова «1962. Последний же всегда опасался, что увлекающийся Аджубей особенно когда он был навеселе мог от себя наговорить или нафантазировать вещи, которые не являлись советской официальной позицией, но воспринимались иностранными собеседниками со всем вниманием, учитывая его близость к Хрущеву.
Аджубей, который дважды во время этой поездки встречался с Кеннеди в Белом доме, привез устное послание от Хрущева». Добрынин был не совсем точен. Аджубей встречался с Кеннеди не только в Белом доме, хотя и там тоже. Кеннеди показался мне не только обаятельным, приветливым человеком, но и политиком, у которого есть собственное видение мира и стоявших перед Соединенными Штатами проблем, - напишет Аджубей в воспоминаниях. Однако вышло по-другому…. Брать интервью пришлось уже в Хайяннис-порте, дачном местечке близ Бостона.
Кеннеди проводил там уик-энд. Погода в Бостоне была скверной. Лил дождь. Когда самолет пошел на посадку, подумалось, что летчики решили приземлить сухопутный лайнер в океане. Водяной вал захлестывал иллюминаторы. Хайяннис-порт в получасе езды от Бостона.
Вокруг — совсем прибалтийский пейзаж.
"Как Хрущев Крым сдавал". Е.Ю.Спицын на 1-м канал в программе "Большая история
а, последняя - й). На сайте электронной библиотеки Litportal вы можете скачать книгу Я был зятем Хрущева в формате fb2, rtf, pdf, txt, epub. Внук генерального секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева Алексей Аджубей скончался на 70-м году жизни в своей московской квартире на Тверской улице. Зять Хрущева, главный редактор «Известий» Аджубей просто позже оправдывал не самый умный ход Никиты Сергеевича.
В Москве скончался внук советского лидера Никиты Хрущёва.
- Дети «отца оттепели». Какой оказалась судьба наследников Хрущева
- «Русская матушка» Нина Петровна Хрущёва
- Бывший зять внука Хрущева Алексея Аджубея подтвердил его смерть
- О поведении директора Киевской оперы Виктора Гонтаря на Кубе | Пикабу
- Ватиканская миссия зятя Хрущева
- Дети «отца оттепели». Какой оказалась судьба наследников Хрущева - Экспресс газета
Дети Кремля
Некоторые по ошибке даже называли его «сыном генсека СССР». Хотя это его супруга — Рада Никитична — в девичестве Хрущева. Но спустя много лет, он будет чаще вспоминать не моменты триумфа, а то как с мамой переехал в Москву и жил в коммуналке. Мы почти не выходили из дома. Мир был далеко, мы жили в Москве, но как бы не в Москве», — рассказывал Алексей Аджубей. Возможно, поэтому Алексей Аджубей все время стремился выйти за рамки. Женился на сокурснице — дочке Никиты Хрущева.
Тот потом стал первым секретарем, а Аджубей — главным редактором газеты «Известия». Шутка «не имей сто друзей, а женись, как Аджубей» быстро потеряла остроту. Зять Хрущева доказал свою профпригодность с первых же дней после назначения. Сделал «рупор власти» ближе к читателю, авторов научил наполнять полосы «Известий» интересными темами, добавил иллюстраций.
В 1926 году его родители развелись, отец переехал в Ленинград [4] , мать впоследствии вышла замуж за юриста Михаила Александровича Гапеева ум. В 1940—1941 годах Аджубей работал в геологоразведочной экспедиции в Казахстане [8]. С 1943 года служил красноармейцем в Ансамбле красноармейской песни и пляски Московского военного округа [3]. Карьера Аджубея была успешной: в октябре 1951 года он пришёл работать в « Комсомольскую правду » [3] , к апрелю 1957 дослужился до должности главного редактора [3]. Тогда ходила такая шутка: «Не имей сто друзей, а женись, как Аджубей» [9] в продолжение пословицы "Не имей сто рублей, а имей сто друзей". При нём газета стала одним из символов « хрущёвской оттепели ». За 5 лет тираж газеты увеличился почти в 4 раза, с 1,6 млн до более 6 млн экземпляров к октябрю 1964 года [11]. Участвовал в подготовке речей для Никиты Хрущёва.
За успешное сопровождение ватиканской миссии советских посланцев досрочно получил звание капитана КГБ Леонид Колосов. Но еще через пару-тройку дней случилось то, что, возможно, должно было помешать дальнейшим контактам между Хрущевым и Папским престолом. Аджубей собирался ехать в римский аэропорт в автомобиле Леонида Колосова. Но тот, как говорится, «рано расслабился» и на какое-то время оставил свой автомобиль около дома, а не в посольском гараже, как было положено инструкцией по безопасности. И это было серьезной ошибкой. Много лет спустя сам подполковник КГБ в отставке Леонид Колосов рассказал, что случилось в тот злополучный день: «Я ехал вслед за посольской машиной со скоростью 130—140 км в час. Вдруг меня неожиданно потянуло влево, я ощутил сильный удар и куда-то полетел. Очнулся только в больнице. Ноги были все переломаны, множество ушибов. Ясно, что автокатастрофа готовилась не для меня. Наши технари, осмотревшие позднее мою машину, нашли в подрезанной покрышке левого переднего колеса специальную стальную шпильку. При большой скорости она проткнула камеру». Алексей Аджубей не пострадал, так как в последний момент советский посол уговорил его сесть в свой Mercedes. Возможно, это спасло ему жизнь. Леонид Колосов считал, что авария его машины могла быть подстроена теми, кто не хотел сближения СССР и Ватикана, возможно, спецслужбами Италии. Грекокатолический демарш О дотоле неизвестном эпизоде ватиканской миссии четы Аджубей рассказывает недавно рассекреченный и обнародованный документ из архива ЦРУ. Имелось, оказывается, у Алексея Ивановича и Рады Никитичны еще одно задание, которое, безусловно, было инициировано или по крайней мере одобрено самим Хрущевым. Во время встречи папа выдвинул такие требования для советского руководства: Хрущев приедет в Рим первым; в СССР должны дать большую свободу Русской православной церкви; необходимо освободить из заключения всех грекокатолических священников на Украине. Еще до аудиенции, в январе 1963 года, накануне Второго Ватиканского собора, был освобожден из лагеря советский политзаключенный, униатский митрополит Иосиф Слипый. Никита Хрущев пошел навстречу папе, скорее всего преодолевая сомнения и антипатию к фактическому лидеру украинских грекокатоликов. Такое отношение к нему было объяснимо: Слипый провел в сибирских и мордовских лагерях без малого 18 лет. После освобождения он прибыл в Ватикан. Хрущев, вероятно, для укрепления советско-ватиканских отношений и демонстрации доброй воли поручил своему зятю встретиться в Риме со Слипым. Как сообщается, митрополит отказался от встречи. На него продолжалось давление, и, наконец, в отчаянии Слипый позвонил советскому послу в Риме и, выразив протест, сказал, что за 18 лет, что он провел в тюрьме в СССР, Аджубей не приложил никаких усилий для того, чтобы поговорить с ним, так почему же он хочет пообщаться сейчас? Слипый якобы сказал послу, что он не желает видеть Аджубея, но все же если это станет необходимостью, то хотел бы, чтобы встреча прошла в советском посольстве в Риме в присутствии посла». Встреча не состоялась. Ее срыв, был, несомненно, дипломатической неудачей советских посланцев, и об этом Алексей Аджубей предпочел не упоминать в своей книге, вышедшей в 1989 году. Это понятно даже просто по-человечески: отказ Слипого от встречи был помимо прочего просто по-человечески оскорбительным для Алексея Ивановича. Если бы встреча все-таки состоялась, то это был бы со стороны советских властей жест одобрения и благодарности Иоанну XXIII за его действия на Втором Ватиканском соборе.
Имени погибшей в транспортной полиции не назвали. При этом в справочной службе московской скорой помощи подтвердили гибель женщины такого возраста с указанным именем. По некоторым данным, женщина погибла из-за того, что переходила железнодорожные пути в неустановленном месте. Об этом агентству ТАСС рассказал источник в экстренных службах города. Там же состоится прощание с погибшей. Она написала главу в посвящённую Любимову книжку, которая должна скоро выйти. И за день до смерти она была на вечере, посвящённом памяти Любимова. Она очень радовалась, что туда пошла», — поделилась Нина Хрущёва. Актриса Ирина Купченко отметила, что они с Юлией Хрущёвой дружили много лет и Купченко была крёстной её внука. По словам актрисы, Хрущёва долгое время была заведующей литературной частью Театра имени Вахтангова.
А 2024 году проиндексируют пенсию работающим пенсионерам
Тогда они приехали к мужчине домой, звонили в дверь, но им никто не открыл. Знакомые решили вызвать экстренные службы. Специалисты вскрыли квартиру, но Аджубей скончался до приезда медиков. Telegram-канал Shot сообщил, что незадолго до смерти Аджубей связался со своим другом и сказал, что плохо себя чувствует. По его словам, внук Хрущева уже с трудом говорил и хрипел. Тело Аджубея отправили на экспертизу, чтобы установить точную причину смерти.
Системная красная волчанка — это хроническое заболевание, при котором иммунная система человека уничтожает свои собственные антитела вне зависимости от того, здоровы они или больны. Волчанка входит в группу аутоимунных заболеваний именно из-за того, что организм человека не в состоянии распознать здоровые клетки, органы и ткани и производит слишком большое количество антител. Сын дочери Хрущева и советского журналиста Алексей Аджубей родился в 1954 году в семье журналистов. Его мать — Рада Хрущева — большую часть жизни проработала в журнале «Наука и жизнь».
А в марте 1943-го старший лейтенант Хрущев не вернулся из боевого вылета. По одной версии он погиб в том вылете, по другой попал в плен и согласился сотрудничать с немцами. По распоряжению Сталина его нашли и приговорили к расстрелу, хотя Хрущев умолял в буквальном смысле на коленях пощадить сына. Говорят, что с тех пор он ненавидел Сталина за это самое унижение.
Первым мужем Юлии Хрущевой стал Николай Шмелев, известный экономист, академик РАН, но после нескольких совместных лет он ушел из семьи, а Юлия родила дочь.
Зять Хрущева Аджубей был первым торговцем «блоками для негатива». От - 20. Выяснилось, что начиная с 1960 года главный редактор «Известий» Алексей Аджубей на постоянной основе получал взятки от госслужащих и военных за «информационное обеспечение» — отказ от публикации компромата.
Мы с мужем и с подругой сели в машину — через полчаса были в поселке «Летчик-испытатель». Она хотела, потому что дружила с хрущевской внучкой Юлией. Мы нашли улицу, подъехали к месту, где, мне помнилось, стоял Лилин дом. Он теперь выглядел иначе, перестроенный, как мне показалось, под мексиканский стиль. У калитки стоял Алексей Иванович Аджубей в шортах. Мы вышли из машины.
Муж и я были знакомы с ним, как говорится, «шапочно». Олег Васильев пришел работать в «Известия», когда Аджубея там уже не было. Разумеется, он знал его в лицо. Многие знали. Корреспонденции моего мужа из Лондона Аджубей читал в «Известиях», потому что не переставал следить за газетой, откуда его так грубо убрали после падения Хрущева. Меня Аджубей мог видеть по телевизору — я часто выступала на поэтических вечерах. Была у меня с ним и нелепая встреча. Рада с Аджубеем при Хрущеве жили в одном подъезде с моими родственниками Кучеренко. Однажды я ехала с ним вдвоем в лифте. Он был заметно пьян, но успел сказать: «Я вас знаю.
Вы поэтесса Лариса. Ваши стихи мне не нравятся. В них мало актуальности. Такое можно было писать и в прошлом веке. Когда лифт уже закрывался, но Аджубей еще видел меня, я показала ему язык. Аджубей, в шортах, толстый, с лицом широким, добродушным, картофельным, расцеловался со Светланой, потом отступил к калитке и спросил: — Вы не побоитесь зайти в мой дом?