с л у ч а й н о (разрядка Грина. В ролях: Анастасия Вертинская, Василий Лановой, Елена Черемшанова и др. Когда речь заходит об Ассоль, хозяин таверны рассказывает Грею о том, что Ассоль полоумная, так как ждет своего принца на алых парусах.
Краткое содержание по главам повести «Алые паруса» Александра Грина
По интернету бродит байка, будто бы Ассоль и капитан Грей жили в реальности, но оба были стариками, Ассоль, якобы, была местной дурочкой и уродиной, а судно Грея несло алые паруса потому, как алый цвет парусов означал, что на борту корабля тиф. Понимаете, я любила ТЕ «Алые паруса», и, при всех сложностях и шероховатостях, спектакль остался прежним. От Шкловского известно, что «Алыми парусами» восхищался Горький и любил перечитывать своим гостям то место, где Ассоль встречает корабль с алыми парусами, ибо оно особенно трогало сентиментальную натуру Алексея Максимовича.
Краткое содержание «Алые паруса»
Грин задумался: а что мог бы ему рассказать корабль с красным парусом? В поисках ответа на этот вопрос он и написал свою самую известную книгу — «Алые паруса». Но прежде чем повесть попала в руки читателям, она и ее автор прошли трудный путь. Как Александр Грин создавал легендарное произведение, История создания повести «Алые паруса» Работа над повестью происходила на фоне трагических событий не только в стране, но и в жизни самого писателя. В 1919-м Александра Грина призвали в армию, где он заболел сыпным тифом и долго лечился в госпитале. Он дважды дезертировал из армии, потому что не разделял тех идей, за которые ему предстояло сражаться.
В какой-то момент писатель оказался на грани нищеты, скитался по друзьям в поисках ночлега. И все это время Грин делал заметки и писал черновик будущей повести. Естественно, с надеждой, что и в его жизни, и в жизни Петрограда, наконец-то появится тот самый корабль с алыми парусами. Привычный читателям текст «Алых парусов» сложился к 1920-му. Все дальнейшие правки были уже стилистического характера.
В мае 1922-го в газете «Вечерний Телеграф» опубликовали одну главу повести под названием «Грей». Целиком произведение вышло в 1923-м. Свою книгу Александр Грин посвятил любимой жене Нине. До своего последнего вздоха великий и многострадальный писатель не утратил веру в лучшее, надежду и силу духа. Именно этими чувствами пронизана и вся повесть.
Вероятно, автор решил убрать Мас-Туэля из-за того, что его способности были слишком фантастические и затмили бы собой основную идею, которую он донес до читателя на примере Ассоль и капитана Грея. Кстати, в многочисленных черновиках автора «Алых парусов» можно найти и совсем другое имя главной героини — Аюта. Почему Александр Грин сделал паруса алыми? Первое название повести — «Красные паруса». А первое место действия — революционный Петроград. Александр Грин вдохновенно встретил февральскую революцию, но к октябрьской его настроение резко изменилось. Он стал равнодушен к большевистским идеям. Ему начало казаться, что паруса слишком густо окрашены политическими красками. Писатель решил заменить красный цвет на алый, что, впрочем, не спасло книгу от спекуляций со стороны советской пропаганды, которая много лет пыталась делать из литературного корабля революционный символ.
Самой книге Александра Грина приписывали удобные для власти смыслы. Цвет вина, роз, зари, рубина, здоровых губ, крови и маленьких мандаринов, цвет этот — в многочисленных оттенках своих — всегда весел и точен. К нему не пристанут лживые или неопределенные толкования», — писал Александр Грин. По этой же причине Грин поменял и место действия. Из революционного, голодного и нищего Петрограда герои переезжают в сказочную Гренландию, в прибрежную деревушку Каперна. Писатель страстно любил природу морских городов — именно ее он считал самой привлекательной. Он и сам долго жил у моря, в Крыму.
Торговые дела завели его в те края, где жили Лонгрен и Ассоль. Окончив разгрузку, он отпустил команду отдыхать, а сам, отправился на прогулку. В соответствии со всеми законами жанра Грей просто обязан был увидеть Ассоль. Что, собственно, и случилось: бродя по лесу, Грей наткнулся на спящую Ассоль. И, как опять же полагается по законам жанра, влюбился. Грей стал расспрашивать в трактире об увиденной девушке и узнал, что ее считают полоумной и что она ждет корабль с алыми парусами. Вернувшись на корабль, Грей покупает алый шелк, приказывает сшить из него паруса и вот однажды днем корабль с алыми парусами появляется у тех самых берегов, где жила Ассоль, вызвав своим появлением настоящий переполох в деревне. Влюбленные встретились и уплыли в дальние края. Счастливый конец. Чувствительные особы рыдают от счастья. Вот такая романтическая история. А теперь позволим себе рассмотреть ее со всех сторон. Итак, 15-летняя Ассоль верит в сказку и ждет корабль с алыми парусами. Что это, как не навязчивая идея? Что допустимо для 8-летней девочки, то выглядит уже странно у 15-летней девушки. Неудивительно, что соседи считали ее сумасшедшей. Точно так же первые христиане из числа нищих и рабов надеялись, что их ждет лучшее будущее на том свете. Как бы поступил всякий здравомыслящий человек, узнав, что взрослая девушка считается немного сумасшедшей? Задумался бы стоит ли с ней связываться. Но у человека влюбленного, а, тем более, влюбленного в первый раз, здравый смысл зачастую не работает. Ох уж эта первая любовь. Капитан ничего не знает о девушке. Ни кто она сама, ни кто ее родители. Он слышал только 2 противоречивых рассказа: от хозяина трактира и пьяницы-угольщика. Но в голове у него только одно: алые паруса. Вернувшись на корабль, Грей отказывается от выгодной торговой сделки, чем приводит в замешательство всю команду. Корабль остается в доках якобы для ремонта, который ему совсем не нужен. Попутно нужно отметить, что это дополнительные расходы для капитана: нужно платить за место в порту. Потом Грей начинает бегать по лавкам и искать алую ткань.
Стараясь не разбудить, Грэй надевает ей на палец кольцо. Вместе с матросом молодой человек отправляется в селение, в котором заходит в трактир, в дом Меннерса-младшего. Капитан Грэй расспрашивает хозяина о том, где и с кем живет девочка Ассоль. Тот называет ее полоумной и наговаривает на нее. В разговор встревает угольщик, который заявляет, что торговец лжет. Ассоль вполне здорова, просто дружит только с добрыми людьми, в число которых не входят такие, как Меннерс. Глава 4 Игрушки Лонгрена лавочника больше не интересуют, у него появляются поставщики из-за границы. Ассоль с отцом и так живут небогато, а тут и вовсе предстоит сокращение дохода и перспектива остаться без пропитания. Тогда Лонгрен решает вспомнить старое ремесло и выйти с каким-нибудь судном в море. Оставшись в одиночестве, девушка занимается домашними делами, а в свободное время прогуливается по лугу и лесу. Как-то раз она засыпает на полянке, а проснувшись находит на руке кольцо. Ассоль принимается звать того, кто так пошутил, но в ответ никто не отзывается. Девушка прячет колечко за лиф, и ее сердце охватывает радость и предчувствие чего-то хорошего. Глава 5 Отдав распоряжения команде, Грэй отправляется в город. В одной из торговых лавок он выбирает алую ткань для парусов и покупает ее. Потом на улице юноша встречает знакомого виолончелиста и предлагает заработать. Для этого нужно собрать добротный оркестр из уличных музыкантов и прибыть на «Секрет». У Грея команда была как одна семья. Все любят своего предводителя и подчиняются ему беспрекословно. Поэтому никто не удивляется, когда поступает приказ сменить прежние паруса на новые — алого цвета… Глава 6 Лонгрен, вернувшись домой, застает дочь сильно изменившейся. Он пугается — не больна ли она! Он никогда не видел ее такой веселой. Ассоль успокаивает отца, который не успев толком отдохнуть, опять собирается в плаванье. Дочь провожает Лонгрена в дорогу и решает пойти в город. Там она находит угольщика Филиппа и говорит ему, что скоро уедет, только не знает куда. Глава 7 Грэй сам ведет корабль, стоя у штурвала. Вся команда, узнав о цели капитана, помогает ему осуществить задуманное.
Алые паруса краткое содержание
— По итогам фестиваля вас наградили дипломом за лучшую актёрскую работу над ролью Артура Грея в спектакле «Алые паруса». Так, корабль с алыми парусами впервые появляется, когда Лонгрен дарит Ассоль подарок на 12-й День рождения. Согласилась бы Ассоль быть с Греем, если бы он не был капитаном корабля? И именно феерией окончательно становится мюзикл Калининградского областного музыкального театра, когда среди алого сияния капитан Грей в ослепительно белом кителе протягивает невесте Ассоль свою руку.
Произошла ошибка :(
- Бриг "Россия" под алыми парусами вошёл в Финский залив под залпы салюта — видео
- "Ассоль и Грей" (продолжение феерии "Алые паруса")
- Александр Грин — Алые паруса: краткое содержание рассказа по главам
- Краткое содержание «Алые паруса»
Отношение автора к ассоль из алых парусов. "алые паруса" - цитаты из книги
тэги: александр грин, алые паруса, ассоль и грей, правильное понимание, финал. “Алые паруса” содержание по главам. Глава 1. При возвращении моряка Лонгрена из платья ожидали печальные новости. Когда потянулись, в более широких местах, осоковые и тростниковые заросли, Ассоль совсем было потеряла из вида алое сверкание парусов, но, обежав излучину течения, снова увидела их, степенно и неуклонно бегущих прочь. Чудо, которое сотворил для Ассоль капитан Грей, стало реальностью.
Что Грей подарил Ассоль. Встреча Ассоль и Грея
Грей приложил много усилий, что бы встреча с с Ассоль состоялась, потому что именно такая девушка достойна воплощений своих мечт, именно так как она хотела-принц и корабль с алыми парусами. Символичен в «Алых парусах» и смысл имени Ассоль, переводимого с итальянского как «к солнцу». Читать и слушать краткое содержание 6 главы повести Александра Грина «Алые паруса». Не слушая сплетен, уверившись в благородстве мечтаний Ассоль, Грей купил алый шелк в лавке и приказал пошить паруса. "Алые паруса" однозначно, и вообще произведения Александра Грина. «Алые паруса», написанные в 1923 году, в тот момент не произвели фурор, но понравились образованной публике.
Александр Грин — Алые паруса: краткое содержание рассказа по главам
Мертвея, Лонгрен наклонился и увидел восьмимесячное существо, сосредоточенно взиравшее на его длинную бороду, затем сел, потупился и стал крутить ус. Ус был мокрый, как от дождя. Женщина рассказала печальную историю, перебивая рассказ умильным гульканием девочке и уверениями, что Мери в раю. Когда Лонгрен узнал подробности, рай показался ему немного светлее дровяного сарая, и он подумал, что огонь простой лампы — будь теперь они все вместе, втроем — был бы для ушедшей в неведомую страну женщины незаменимой отрадой. Месяца три назад хозяйственные дела молодой матери были совсем плохи. Из денег, оставленных Лонгреном, добрая половина ушла на лечение после трудных родов, на заботы о здоровье новорожденной; наконец, потеря небольшой, но необходимой для жизни суммы, заставила Мери попросить в долг денег у Меннерса. Меннерс держал трактир, лавку и считался состоятельным человеком. Мери пошла к нему в шесть часов вечера. Около семи рассказчица встретила ее на дороге к Лиссу.
Заплаканная и расстроенная Мери сказала, что идет в город заложить обручальное кольцо. Она прибавила, что Меннерс соглашался дать денег, но требовал за это любви. Мери ничего не добилась. В этот вечер была холодная, ветреная погода; рассказчица напрасно уговаривала молодую женщину не ходить в Лисс к ночи. Взад и вперед от приморской деревни в город составляло не менее трех часов скорой ходьбы, но Мери не послушалась советов рассказчицы. Заложу колечко, и кончено». Она сходила, вернулась, а на другой день слегла в жару и бреду; непогода и вечерняя изморось сразила ее двухсторонним воспалением легких, как сказал городской врач, вызванный добросердной рассказчицей. Через неделю на двуспальной кровати Лонгрена осталось пустое место, а соседка переселилась в его дом нянчить и кормить девочку.
Ей, одинокой вдове, это было не трудно. К тому же, — прибавила она, — без такого несмышленыша скучно. Лонгрен поехал в город, взял расчет, простился с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока девочка не научилась твердо ходить, вдова жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе. Десять лет скитальческой жизни оставили в его руках очень немного денег. Он стал работать. Скоро в городских магазинах появились его игрушки — искусно сделанные маленькие модели лодок, катеров, однопалубных и двухпалубных парусников, крейсеров, пароходов — словом, того, что он близко знал, что, в силу характера работы, отчасти заменяло ему грохот портовой жизни и живописный труд плаваний. Этим способом Лонгрен добывал столько, чтобы жить в рамках умеренной экономии.
Малообщительный по натуре, он, после смерти жены, стал еще замкнутее и нелюдимее. По праздникам его иногда видели в трактире, но он никогда не присаживался, а торопливо выпивал за стойкой стакан водки и уходил, коротко бросая по сторонам: «да», «нет», «здравствуйте», «прощай», «помаленьку» — на все обращения и кивки соседей. Гостей он не выносил, тихо спроваживая их не силой, но такими намеками и вымышленными обстоятельствами, что посетителю не оставалось ничего иного, как выдумать причину, не позволяющую сидеть дольше. Сам он тоже не посещал никого; таким образом меж ним и земляками легло холодное отчуждение, и будь работа Лонгрена — игрушки — менее независима от дел деревни, ему пришлось бы ощутительнее испытать на себе последствия таких отношений. Товары и съестные припасы он закупал в городе — Меннерс не мог бы похвастаться даже коробкой спичек, купленной у него Лонгреном. Он делал также сам всю домашнюю работу и терпеливо проходил несвойственное мужчине сложное искусство ращения девочки. Ассоль было уже пять лет, и отец начинал все мягче и мягче улыбаться, посматривая на ее нервное, доброе личико, когда, сидя у него на коленях, она трудилась над тайной застегнутого жилета или забавно напевала матросские песни — дикие ревостишия. В передаче детским голосом и не везде с буквой «р» эти песенки производили впечатление танцующего медведя, украшенного голубой ленточкой.
В это время произошло событие, тень которого, павшая на отца, укрыла и дочь. Была весна, ранняя и суровая, как зима, но в другом роде. Недели на три припал к холодной земле резкий береговой норд. Рыбачьи лодки, повытащенные на берег, образовали на белом песке длинный ряд темных килей, напоминающих хребты громадных рыб. Никто не отваживался заняться промыслом в такую погоду. На единственной улице деревушки редко можно было увидеть человека, покинувшего дом; холодный вихрь, несшийся с береговых холмов в пустоту горизонта, делал «открытый воздух» суровой пыткой. Все трубы Каперны дымились с утра до вечера, трепля дым по крутым крышам. Но эти дни норда выманивали Лонгрена из его маленького теплого дома чаще, чем солнце, забрасывающее в ясную погоду море и Каперну покрывалами воздушного золота.
Лонгрен выходил на мостик, настланный по длинным рядам свай, где, на самом конце этого досчатого мола, подолгу курил раздуваемую ветром трубку, смотря, как обнаженное у берегов дно дымилось седой пеной, еле поспевающей за валами, грохочущий бег которых к черному, штормовому горизонту наполнял пространство стадами фантастических гривастых существ, несущихся в разнузданном свирепом отчаянии к далекому утешению. Стоны и шумы, завывающая пальба огромных взлетов воды и, казалось, видимая струя ветра, полосующего окрестность, — так силен был его ровный пробег, — давали измученной душе Лонгрена ту притупленность, оглушенность, которая, низводя горе к смутной печали, равна действием глубокому сну. В один из таких дней, двенадцатилетний сын Меннерса, Хин, заметив, что отцовская лодка бьется под мостками о сваи, ломая борта, пошел и сказал об этом отцу. Шторм начался недавно; Меннерс забыл вывести лодку на песок. Он немедленно отправился к воде, где увидел на конце мола, спиной к нему стоявшего, куря, Лонгрена. На берегу, кроме их двух, никого более не было. Меннерс прошел по мосткам до середины, спустился в бешено-плещущую воду и отвязал шкот; стоя в лодке, он стал пробираться к берегу, хватаясь руками за сваи. Весла он не взял, и в тот момент, когда, пошатнувшись, упустил схватиться за очередную сваю, сильный удар ветра швырнул нос лодки от мостков в сторону океана.
Теперь даже всей длиной тела Меннерс не мог бы достичь самой ближайшей сваи. Ветер и волны, раскачивая, несли лодку в гибельный простор. Сознав положение, Меннерс хотел броситься в воду, чтобы плыть к берегу, но решение его запоздало, так как лодка вертелась уже недалеко от конца мола, где значительная глубина воды и ярость валов обещали верную смерть. Меж Лонгреном и Меннерсом, увлекаемым в штормовую даль, было не больше десяти сажен еще спасительного расстояния, так как на мостках под рукой у Лонгрена висел сверток каната с вплетенным в один его конец грузом. Канат этот висел на случай причала в бурную погоду и бросался с мостков. Видишь, меня уносит; брось причал! Лонгрен молчал, спокойно смотря на метавшегося в лодке Меннерса, только его трубка задымила сильнее, и он, помедлив, вынул ее из рта, чтобы лучше видеть происходящее. Но Лонгрен не сказал ему ни одного слова; казалось, он не слышал отчаянного вопля.
Пока не отнесло лодку так далеко, что еле долетали слова-крики Меннерса, он не переступил даже с ноги на ногу. Меннерс рыдал от ужаса, заклинал матроса бежать к рыбакам, позвать помощь, обещал деньги, угрожал и сыпал проклятиями, но Лонгрен только подошел ближе к самому краю мола, чтобы не сразу потерять из вида метания и скачки лодки. Думай об этом, пока еще жив, Меннерс, и не забудь!
Грей и Ассоль впервые заговорили друг с другом. Молодой человек спросил, узнала ли его девушка, на что та ответила, что именно таким и представляла его с детства. Грей приглашает Ассоль уехать на корабле, но девушка просит его также взять с собой Лонгрена.
Молодой человек соглашается. По случаю такого счастья даже было открыто вино, ожидавшее этого события огромное количество времени. Веселье царило среди матросов на корабле и лишь захмелевший музыкант водил смычком по струнам скрипки и размышлял о счастье. Краткое содержание - 3 вариант I. Предсказание Мери, жена моряка дальнего плавания Лонгрена, долго терпит нужду. Недавно она родила девочку, а оставленные мужем деньги быстро закончились.
Мери не раз занимала продукты и деньги у соседей, пришла просить и у зажиточного трактирщика Меннерса. Тот соглашается дать деньги только в обмен на любовь. Мери отправляется в большой город Лисс, чтоб заложить обручальное кольцо. По дороге туда женщина попадает в непогоду, заболевает и через две недели умирает. Малышку 3 месяца выхаживает соседка. Лонгрен впервые видит дочь Ассоль, когда ей 8 месяцев.
Он увольняется и начинает воспитывать дочь, а деньги на жизнь добывает, делая игрушки. После смерти жены он становится еще более замкнутым, отстраняется от жителей родной Каперны. Ассоль растет, принося радость отцу. Лонгрен становится свидетелем того, как Меннерса на лодке уносит в штормовое море. Тот зовет на помощь, но моряк молчаливо наблюдает за этим. А после напоминает злодею о том, что его жена когда-то просила о помощи, не получила ее и в итоге умерла.
Меннерса подбирает торговое судно, но он умирает, успев рассказать всем о «жестокости» Лонгрена. Жители в ужасе от мести Лонгрена, и это делает моряка изгоем: «он поступил внушительно, непонятно и этим поставил себя выше других, словом, сделал то, чего не прощают». Ассоль также стала изгоем. Дети исключают ее из игр и издеваются над ней. Однажды Ассоль отправляется в Лисс, чтоб продать новые игрушки. В корзине она видит корабль с красными парусами и хочет им поиграть.
Спущенный в ручей кораблик уплывает, девочка бежит за ним, это заводит ее в чащу леса. После она выходит к берегу моря и видит, что кораблик попал в руки странного старика. Эгль, собиратель песен и сказаний, поражен видом девочки, он видит в ее лице «невольное ожидание прекрасного, блаженной судьбы». Старик предсказывает Ассоль, что однажды к ней приплывает корабль с алыми парусами, и влюбленный принц увезет ее в чудесный край. Девочка рассказывает отцу про волшебное предсказание, и отец поддерживает мечту дочки об алых парусах и принце. Их разговор случайно слышит нищий.
Обиженный на Лонгрена за то, что тот не дал ему табака, нищий рассказывает в городской таверне о том, что моряк и его дочка сошли с ума и верят в сказки. Грэй Десятилетний Артур Грей растет под присмотром заботливых родителей в родовом замке и мечтает стать капитаном. Его жизнь полна пышности, роскоши и беззаботности, которая бывает у богатых титулованных людей. Грей любит исследовать замок, ходить туда, куда ему запрещают, играть на заднем дворе. Не раз в своем детстве Артур слышит рассказ о вине, которое хранится в погребе Греев с 1793 года. На бочке выгравирована надпись: «Меня выпьет Грэй, когда будет в раю», но что это значит — непонятно.
Мальчик обещает слуге Польдишеру, что именно он станет тем Греем, который выпьет это вино. Мать души не чает в сыне, а потому разрешает ему жить так, как нравится. Отец также смиряется, не препятствуя свободному развитию мальчика. Ребенок живет в своем мире. Увидев, как кухарка Бэтси обварила руку, мальчик проникается сочувствием и даже сам обжигает руку, чтоб понять, как больно девушке. Он просит оказать ей помощь, после этого Бэтси и Грэй становятся друзьями.
Однажды мальчик оказывается в библиотеке, где видит картину, которая поражает его. На ней изображен корабль в штормовом море, на палубе спиной стоит капитан — человек, которому Артур хочет подражать. Он начинает изучать книги о море, а в 15 лет сбегает из дома и становится юнгой на корабле «Ансельм». Капитан Гоп долго считает, что Грей, столкнувшись со сложностями моряцкой жизни, захочет вернуться к маме, спокойствию и роскоши. Но мальчишка не сдается, не боится никакой работы и привыкает к жизни моряка. Гоп смягчается и начинает обучать юношу морским профессиям.
В 20 лет Артур навещает родной дом, узнает, что умер его отец, а также получает принятие и любовь матери. Грэй оставляет «женщине с серебряными волосами нетвердую уверенность в том, что такой большой мальчик, пожалуй, справится со своими игрушками». Артур покупает корабль, называет его «Секрет» и прощается с Гопом. Четыре года он плавает в качестве капитана на своем судне и однажды оказывается в Лиссе III. Рассвет Уже 12 дней «Секрет» Грэя стоит в гавани Лисса, и капитан начинает изнывать от неведомой тоски. Он много курит и думает о том, что трудно выразить.
Его настроение можно выразить словами «Я жду, я вижу, я скоро узнаю... На высоком скалистом берегу капитан и матрос разводят костер, едят и выпивают. Затем Летика уходит рыбачить, а Грэй засыпает у костра, видя то ли сны, то ли видения. Просыпается Грэй уже на рассвете. Он наугад идет по берегу сквозь лесную чащу и внезапно находит поляну, на которой спит девушка. Это Ассоль.
Артур видит ее не только глазами, а словно воспринимает всем своим существом. Он присаживается на корточки возле нее и долго изучает спящую девушку. А после снимает со своего пальца кольцо и надевает его на мизинчик Ассоль. За этим делом его застает Летика, который давно ищет капитана. Матрос соглашается с Грэем, что девушка очень хороша. После оба идут в таверну, где теперь хозяйничает сын того самого Меннерса, Хин.
Грэй описывает девушку и расспрашивает Хина о том, кто это такая. Хин сразу узнает Ассоль и выдает Грэю сплетни о ней. Якобы она сумасшедшая, ее зовут «Корабельная Ассоль», потому что она ждет какого-то принца, а ее отец негодяй и убийца. В этот момент Грэй видит в окно, что Ассоль проходит мимо. Угольщик, сидевший в трактире, одергивает Хина, заявляя, что он врет. Он часто подвозит Ассоль из города, и потому знает, что она здорова и порой даже слишком умна.
Грэй уходит из трактира, но оставляет там Летику, чтоб тот до вечера разузнал все, что можно. А сам Грэй уплывает на лодке к кораблю. Накануне Ассоль возвращается из Лисса расстроенной: бывший заказчик больше не хочет выкупать сделанные ее отцом игрушки. Из жалости он отсылает девушку в другие лавки, и Ассоль пытается пристроить игрушки туда, но безуспешно. Вернувшись домой, она рассказывает отцу, что сейчас стали модными игрушки, напоминающие то, что есть у взрослых: автомобили, электрические приборы, аэропланы.
И далее, согласно проклятию Ведьмы, героиню неизбежно ждала смерть с восходом солнца, она не смогла убить Принца и, растаяв, подобно Снегурочке Островского, превратилась в пену на гребне морских волн. Но Андерсен - таки "спас" Русалочку, устроив ей встречу с Дочерьми Воздуха и дальнейшими испытаниями по обретению души.
Позволил ей исполнить свою сакральную мечту иным способом... Но всё равно это очень ужасный конец. Что касается Ассоль, то её мечта не мешала ей вести домашнее хозяйство, заботиться об отце, мастерить игрушки, читать книги. Подобно Андерсеновской Русалочке, которая слушала рассказы своей Бабушки про земную жизнь людей и их христианскую веру в дальнейшем, Ассоль столь же внимала фантастическим рассказам отца уже про обитателей моря и потом засыпала «с головой, полной чудесных снов». И ещё один персонаж истории Грина - «Артур Грэй - родился с живой душой»: он неутомимо изучал старинный замок, рассматривал диковинные предметы, слушал истории старого Польдишока, читал приключенческие книги, мечтал о море. И потому пути этих двух удивительных героев обязательно должны были пересечься. А на самом деле книга повествовала вовсе о другом.
О том что бы делать чудеса своими руками. Своими словами. Своими поступками. Книга написана мужчиной. И главные герои там — мужчины. Эгль, который создал словами сказку и подарил ее, Грей — ну с ним понятно, и его матросы и музыканты — в душах которых эта история преломляется и превращает их в других людей. В данной цитате заключается смысл повести: «...
Она в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками. Когда для человека главное — получать дражайший пятак, легко дать этот пятак, но, когда душа таит зерно пламенного растения — чуда, сделай ему это чудо, если ты в состоянии. Новая душа будет у него и новая у тебя». Дальше вещь для тех, кто внимательно читал эту повесть. Такие детали классики никогда не делают просто так! То есть он не был никаким Волшебником на самом деле. Он был пьян и фантазёр.
Он стремился стать «дьявольским» моряком. Капитан «Ансельма» надеялся на быстрое завершение путешествия мальчика из богатой семьи, но Грэй шел к своей цели. Капитан решил сделать из юноши настоящего моряка. Уроков было много, но все они только закаляли Грэя. В 20 лет он навестил родительский замок уже совсем другим человеком, но душа осталась прежней. Из дома он вернулся с деньгами, объявил, что будет плавать отдельно. Его корабль — галиот «Секрет».
Через 4 года судьба привела юношу в Лисе, но домой к матери он возвращался уже чаще. Глава 3. Рассвет Корабль «Секрет» встал на рейд. Капитана одолела тоска, причину которой он не понимал. Юноше казалось, что кто-то зовет его, но он не понимал куда. Никакие занятия не отвлекали от тоски, он позвал Летики и отправился на шлюпке в море, затем на берег. Моряк увлекся рыбалкой, а капитан полежал у костра, поразмышлял о жизни, затем задремал.
Очнувшись от дремы, он вышел из чащи и отправился на холм. На открытой поляне он увидел спящую Ассоль. Опасная находка была настолько красива, что Грэй стал тихо рассматривать ее. Для Грэя это была картина без объяснений. Юноша снял с руки старинное кольцо и надел его на палец девушки. К капитану подошел Летика. Он хвастался уловом.
Капитан увел матроса подальше от находки, чтобы не нарушить сон красавицы. Они отправились не к шлюпке, а е ближайшим домам. Это был дом Меннерса. Грэй расспросил хозяина о девушке, тот ответил, что она полоумная. Юноша спокойно среагировал на этот факт, спросил, почему торговец так считает. Тот рассказал историю девушки, но она звучала как сплетня, грубая и плоская. В это время Грэй поднял глаза и увидел проходящую мимо таверны Ассоль.
Меннерс хотел еще наговорить грязи на Лонгрена, но его прервал корзинщик — угольщик. Он, не боясь торговца, сказал, что тот все врет. Ассоль, по его словам, разговаривает только с добрыми людьми, в число которых не входит Хин Меннерс. Торговец обиделся, Грэй оставил Летику слушать и смотреть. Капитан, окрыленный любовью, отправился к гавани. Глава 4. Накануне Прошло 7 лет с того времени, как Эгль рассказал сказку о будущем Ассоль.
Девушка как обычно несла игрушки в лавку. Торговец показал счетную книгу, где увеличивался долг. Он отказался от поделок, объяснив, что в моду вошел заграничный товар. Самоделки никого не интересуют. Ассоль пришла домой и рассказала все отцу. Он слушал сердито, как будто представлял, что происходило в игрушечной лавке. Лонгрен не хотел оставлять дочь надолго, но понимал, что им не прожить по-другому.
Дочь успокаивала отца, говоря, что любит его, и они сидели рядом вместе на одном табурете. Ассоль рассматривала остатки продуктов и понимала, что их не хватит до конца недели. Она села шить юбку из старой ткани и заглянула в зеркало. Ассоль соединяла в себе двух девушек: одна мастерила игрушки, любимая дочь отца, другая верила в чудеса и сказки. Вторая видела в простых предметах и явлениях природы волшебство. Ассоль любит читать, верит в мечту. Она ходит на берег моря и всматривается вдаль, ожидая обещанные волшебником из детства паруса.
Внешне девчонка стройная и невысокая.
Подробный пересказ по главам
- Краткое содержание
- Однажды сверкнет алый парус. Цитаты из книги «Алые паруса»
- Упомянутые книги
- Краткое содержание Алые паруса, Грин по главам читать или смотреть видео
Где в повести «Алые паруса» описан Севастополь
Лонгрен молчал, спокойно смотря на метавшегося в лодке Меннерса, только его трубка задымила сильнее, и он, помедлив, вынул ее из рта, чтобы лучше видеть происходящее. Но Лонгрен не сказал ему ни одного слова; казалось, он не слышал отчаянного вопля. Пока не отнесло лодку так далеко, что еле долетали слова-крики Меннерса, он не переступил даже с ноги на ногу. Меннерс рыдал от ужаса, заклинал матроса бежать к рыбакам, позвать помощь, обещал деньги, угрожал и сыпал проклятиями, но Лонгрен только подошел ближе к самому краю мола, чтобы не сразу потерять из вида метания и скачки лодки. Думай об этом, пока еще жив, Меннерс, и не забудь! Тогда крики умолкли, и Лонгрен пошел домой. Ассоль, проснувшись, увидела, что отец сидит пред угасающей лампой в глубокой задумчивости. Услышав голос девочки, звавшей его, он подошел к ней, крепко поцеловал и прикрыл сбившимся одеялом. На другой день только и разговоров было у жителей Каперны, что о пропавшем Меннерсе, а на шестой день привезли его самого, умирающего и злобного. Его рассказ быстро облетел окрестные деревушки.
Простуда и потрясение ужаса прикончили дни Меннерса. Он прожил немного менее сорока восьми часов, призывая на Лонгрена все бедствия, возможные на земле и в воображении. Рассказ Меннерса, как матрос следил за его гибелью, отказав в помощи, красноречивый тем более, что умирающий дышал с трудом и стонал, поразил жителей Каперны. Не говоря уже о том, что редкий из них способен был помнить оскорбление и более тяжкое, чем перенесенное Лонгреном, и горевать так сильно, как горевал он до конца жизни о Мери, — им было отвратительно, непонятно, поражало их, что Лонгрен молчал. Молча, до своих последних слов, посланных вдогонку Меннерсу, Лонгрен стоял; стоял неподвижно, строго и тихо, как судья, выказав глубокое презрение к Меннерсу — большее, чем ненависть, было в его молчании, и это все чувствовали. Если бы он кричал, выражая жестами или суетливостью злорадства, или еще чем иным свое торжество при виде отчаяния Меннерса, рыбаки поняли бы его, но он поступил иначе, чем поступали они — поступил внушительно, непонятно и этим поставил себя выше других, словом, сделал то, чего не прощают. Никто более не кланялся ему, не протягивал руки, не бросал узнающего, здоровающегося взгляда. Он не обращал на это внимания. Так же, казалось, он не замечал и того, что в трактире или на берегу, среди лодок, рыбаки умолкали в его присутствии, отходя в сторону, как от зачумленного.
Случай с Меннерсом закрепил ранее неполное отчуждение. Став полным, оно вызвало прочную взаимную ненависть, тень которой пала и на Ассоль. Девочка росла без подруг. Два-три десятка детей ее возраста, живших в Каперне, пропитанной, как губка водой, грубым семейным началом, основой которого служил непоколебимый авторитет матери и отца, переимчивые, как все дети в мире, вычеркнули раз — навсегда маленькую Ассоль из сферы своего покровительства и внимания. Совершилось это, разумеется, постепенно, путем внушения и окриков взрослых приобрело характер страшного запрета, а затем, усиленное пересудами и кривотолками, разрослось в детских умах страхом к дому матроса. Играя, дети гнали Ассоль, если она приближалась к ним, швыряли грязью и дразнили тем, что будто отец ее ел человеческое мясо, а теперь делает фальшивые деньги. Любимым развлечением Ассоль было по вечерам или в праздник, когда отец, отставив банки с клейстером, инструменты и неоконченную работу, садился, сняв передник, отдохнуть, с трубкой в зубах, — забраться к нему на колени и, вертясь в бережном кольце отцовской руки, трогать различные части игрушек, расспрашивая об их назначении. Так начиналась своеобразная фантастическая лекция о жизни и людях — лекция, в которой, благодаря прежнему образу жизни Лонгрена, случайностям, случаю вообще, — диковинным, поразительным и необыкновенным событиям отводилось главное место. Лонгрен, называя девочке имена снастей, парусов, предметов морского обихода, постепенно увлекался, переходя от объяснений к различным эпизодам, в которых играли роль то брашпиль, то рулевое колесо, то мачта или какой-нибудь тип лодки и т.
Тут появлялась и тигровая кошка, вестница кораблекрушения, и говорящая летучая рыба, не послушаться приказаний которой значило сбиться с курса, и Летучий Голландец с неистовым своим экипажем; приметы, привидения, русалки, пираты — словом, все басни, коротающие досуг моряка в штиле или излюбленном кабаке. Рассказывал Лонгрен также о потерпевших крушение, об одичавших и разучившихся говорить людях, о таинственных кладах, бунтах каторжников и многом другом, что выслушивалось девочкой внимательнее, чем может быть слушался в первый раз рассказ Колумба о новом материке. Также служило ей большим, всегда материально существенным удовольствием появление приказчика городской игрушечной лавки, охотно покупавшей работу Лонгрена. Чтобы задобрить отца и выторговать лишнее, приказчик захватывал с собой для девочки пару яблок, сладкий пирожок, горсть орехов. Лонгрен обыкновенно просил настоящую стоимость из нелюбви к торгу, а приказчик сбавлял. Кончалось тем, что тихая возня девочки, мурлыкавшей над своим яблоком, лишала Лонгрена стойкости и охоты спорить; он уступал, а приказчик, набив корзину превосходными, прочными игрушками, уходил, посмеиваясь в усы. Всю домовую работу Лонгрен исполнял сам: колол дрова, носил воду, топил печь, стряпал, стирал, гладил белье и, кроме всего этого, успевал работать для денег. Когда Ассоль исполнилось восемь лет, отец выучил ее читать и писать. Он стал изредка брать ее с собой в город, а затем посылать даже одну, если была надобность перехватить денег в магазине или снести товар.
Это случалось не часто, хотя Лисе лежал всего в четырех верстах от Каперны, но дорога к нему шла лесом, а в лесу многое может напугать детей, помимо физической опасности, которую, правда, трудно встретить на таком близком расстоянии от города, но все-таки не мешает иметь в виду. Поэтому только в хорошие дни, утром, когда окружающая дорогу чаща полна солнечным ливнем, цветами и тишиной, так что впечатлительности Ассоль не грозили фантомы воображения, Лонгрен отпускал ее в город. Однажды, в середине такого путешествия к городу, девочка присела у дороги съесть кусок пирога, положенного в корзинку на завтрак. Закусывая, она перебирала игрушки; из них две-три оказались новинкой для нее: Лонгрен сделал их ночью. Одна такая новинка была миниатюрной гоночной яхтой; белое суденышко подняло алые паруса, сделанные из обрезков шелка, употреблявшегося Лонгреном для оклейки пароходных кают — игрушек богатого покупателя. Здесь, видимо, сделав яхту, он не нашел подходящего материала для паруса, употребив что было — лоскутки алого шелка. Ассоль пришла в восхищение. Пламенный веселый цвет так ярко горел в ее руке, как будто она держала огонь. Дорогу пересекал ручей, с переброшенным через него жердяным мостиком; ручей справа и слева уходил в лес.
Отойдя в лес за мостик, по течению ручья, девочка осторожно спустила на воду у самого берега пленившее ее судно; паруса тотчас сверкнули алым отражением в прозрачной воде: свет, пронизывая материю, лег дрожащим розовым излучением на белых камнях дна. Только что капитан приготовился смиренно ответить, что он пошутил и что готов показать слона, как вдруг тихий отбег береговой струи повернул яхту носом к середине ручья, и, как настоящая, полным ходом покинув берег, она ровно поплыла вниз. Мгновенно изменился масштаб видимого: ручей казался девочке огромной рекой, а яхта — далеким, большим судном, к которому, едва не падая в воду, испуганная и оторопевшая, протягивала она руки. Ассоль никогда не бывала так глубоко в лесу, как теперь. Ей, поглощенной нетерпеливым желанием поймать игрушку, не смотрелось по сторонам; возле берега, где она суетилась, было довольно препятствий, занимавших внимание. Мшистые стволы упавших деревьев, ямы, высокий папоротник, шиповник, жасмин и орешник мешали ей на каждом шагу; одолевая их, она постепенно теряла силы, останавливаясь все чаще и чаще, чтобы передохнуть или смахнуть с лица липкую паутину. Когда потянулись, в более широких местах, осоковые и тростниковые заросли, Ассоль совсем было потеряла из вида алое сверкание парусов, но, обежав излучину течения, снова увидела их, степенно и неуклонно бегущих прочь. Раз она оглянулась, и лесная громада с ее пестротой, переходящей от дымных столбов света в листве к темным расселинам дремучего сумрака, глубоко поразила девочку. В такой безуспешной и тревожной погоне прошло около часу, когда с удивлением, но и с облегчением Ассоль увидела, что деревья впереди свободно раздвинулись, пропустив синий разлив моря, облака и край желтого песчаного обрыва, на который она выбежала, почти падая от усталости.
Здесь было устье ручья; разлившись нешироко и мелко, так что виднелась струящаяся голубизна камней, он пропадал в встречной морской волне. С невысокого, изрытого корнями обрыва Ассоль увидела, что у ручья, на плоском большом камне, спиной к ней, сидит человек, держа в руках сбежавшую яхту, и всесторонне рассматривает ее с любопытством слона, поймавшего бабочку. Отчасти успокоенная тем, что игрушка цела, Ассоль сползла по обрыву и, близко подойдя к незнакомцу, воззрилась на него изучающим взглядом, ожидая, когда он подымет голову. Но неизвестный так погрузился в созерцание лесного сюрприза, что девочка успела рассмотреть его с головы до ног, установив, что людей, подобных этому незнакомцу, ей видеть еще ни разу не приходилось. Но перед ней был не кто иной, как путешествующий пешком Эгль, известный собиратель песен, легенд, преданий и сказок. Седые кудри складками выпадали из-под его соломенной шляпы; серая блуза, заправленная в синие брюки, и высокие сапоги придавали ему вид охотника; белый воротничок, галстук, пояс, унизанный серебром блях, трость и сумка с новеньким никелевым замочком — выказывали горожанина. Его лицо, если можно назвать лицом нос, губы и глаза, выглядывавшие из бурно разросшейся лучистой бороды и пышных, свирепо взрогаченных вверх усов, казалось бы вялопрозрачным, если бы не глаза, серые, как песок, и блестящие, как чистая сталь, с взглядом смелым и сильным. Ты как поймал ее? Эгль поднял голову, уронив яхту, — так неожиданно прозвучал взволнованный голосок Ассоль.
Старик с минуту разглядывал ее, улыбаясь и медленно пропуская бороду в большой, жилистой горсти. Стиранное много раз ситцевое платье едва прикрывало до колен худенькие, загорелые ноги девочки. Ее темные густые волосы, забранные в кружевную косынку, сбились, касаясь плеч. Каждая черта Ассоль была выразительно легка и чиста, как полет ласточки. Темные, с оттенком грустного вопроса глаза казались несколько старше лица; его неправильный мягкий овал был овеян того рода прелестным загаром, какой присущ здоровой белизне кожи. Полураскрытый маленький рот блестел кроткой улыбкой. Слушай-ка ты, растение! Это твоя штука? Она была тут?
Кораблекрушение причиной того, что я, в качестве берегового пирата, могу вручить тебе этот приз. Яхта, покинутая экипажем, была выброшена на песок трехвершковым валом — между моей левой пяткой и оконечностью палки. Хорошо, что оно так странно, так однотонно, музыкально, как свист стрелы или шум морской раковины: что бы я стал делать, называйся ты одним из тех благозвучных, но нестерпимо привычных имен, которые чужды Прекрасной Неизвестности? Тем более я не желаю знать, кто ты, кто твои родители и как ты живешь. К чему нарушать очарование? Я занимался, сидя на этом камне, сравнительным изучением финских и японских сюжетов… как вдруг ручей выплеснул эту яхту, а затем появилась ты… Такая, как есть. Я, милая, поэт в душе — хоть никогда не сочинял сам. Что у тебя в корзинке? Там солдаты живут.
Тебя послали продать. По дороге ты занялась игрой. Ты пустила яхту поплавать, а она сбежала — ведь так? Или ты угадал? Ассоль смутилась: ее напряжение при этих словах Эгля переступило границу испуга. Пустынный морской берег, тишина, томительное приключение с яхтой, непонятная речь старика с сверкающими глазами, величественность его бороды и волос стали казаться девочке смешением сверхъестественного с действительностью. Сострой теперь Эгль гримасу или закричи что-нибудь — девочка помчалась бы прочь, заплакав и изнемогая от страха. Но Эгль, заметив, как широко раскрылись ее глаза, сделал крутой вольт. Я был в той деревне — откуда ты, должно быть, идешь, словом, в Каперне.
Я люблю сказки и песни, и просидел я в деревне той целый день, стараясь услышать что-нибудь никем не слышанное. Но у вас не рассказывают сказок. У вас не поют песен. А если рассказывают и поют, то, знаешь, эти истории о хитрых мужиках и солдатах, с вечным восхвалением жульничества, эти грязные, как немытые ноги, грубые, как урчание в животе, коротенькие четверостишия с ужасным мотивом… Стой, я сбился. Я заговорю снова. Подумав, он продолжал так: — Не знаю, сколько пройдет лет, — только в Каперне расцветет одна сказка, памятная надолго. Ты будешь большой, Ассоль. Однажды утром в морской дали под солнцем сверкнет алый парус. Сияющая громада алых парусов белого корабля двинется, рассекая волны, прямо к тебе.
Тихо будет плыть этот чудесный корабль, без криков и выстрелов; на берегу много соберется народу, удивляясь и ахая: и ты будешь стоять там. Корабль подойдет величественно к самому берегу под звуки прекрасной музыки; нарядная, в коврах, в золоте и цветах, поплывет от него быстрая лодка. Кого вы ищете? Тогда ты увидишь храброго красивого принца; он будет стоять и протягивать к тебе руки. Ты будешь там жить со мной в розовой глубокой долине. Он посадит тебя в лодку, привезет на корабль, и ты уедешь навсегда в блистательную страну, где всходит солнце и где звезды спустятся с неба, чтобы поздравить тебя с приездом. Ее серьезные глаза, повеселев, просияли доверием. Опасный волшебник, разумеется, не стал бы говорить так; она подошла ближе. Потом… Что говорить?
Что бы ты тогда сделала? Иди, девочка, и не забудь того, что сказал тебе я меж двумя глотками ароматической водки и размышлением о песнях каторжников. Да будет мир пушистой твоей голове! Лонгрен работал в своем маленьком огороде, окапывая картофельные кусты. Подняв голову, он увидел Ассоль, стремглав бежавшую к нему с радостным и нетерпеливым лицом. Горячка мыслей мешала ей плавно передать происшествие. Далее шло описание наружности волшебника и — в обратном порядке — погоня за упущенной яхтой. Лонгрен выслушал девочку, не перебивая, без улыбки, и, когда она кончила, воображение быстро нарисовало ему неизвестного старика с ароматической водкой в одной руке и игрушкой в другой. Он отвернулся, но, вспомнив, что в великих случаях детской жизни подобает быть человеку серьезным и удивленным, торжественно закивал головой, приговаривая: — Так, так; по всем приметам, некому иначе и быть, как волшебнику.
Хотел бы я на него посмотреть… Но ты, когда пойдешь снова, не сворачивай в сторону; заблудиться в лесу нетрудно. Бросив лопату, он сел к низкому хворостяному забору и посадил девочку на колени. Страшно усталая, она пыталась еще прибавить кое-какие подробности, но жара, волнение и слабость клонили ее в сон. Глаза ее слипались, голова опустилась на твердое отцовское плечо, мгновение — и она унеслась бы в страну сновидений, как вдруг, обеспокоенная внезапным сомнением, Ассоль села прямо, с закрытыми глазами и, упираясь кулачками в жилет Лонгрена, громко сказала: — Ты как думаешь, придет волшебниковый корабль за мной или нет? Много ведь придется в будущем увидеть тебе не алых, а грязных и хищных парусов: издали — нарядных и белых, вблизи — рваных и наглых. Проезжий человек пошутил с моей девочкой. Что ж?! Добрая шутка! Ничего — шутка!
Смотри, как сморило тебя, — полдня в лесу, в чаще. Ассоль спала. Лонгрен, достав свободной рукой трубку, закурил, и ветер пронес дым сквозь плетень, в куст, росший с внешней стороны огорода. У куста, спиной к забору, прожевывая пирог, сидел молодой нищий. Разговор отца с дочерью привел его в веселое настроение, а запах хорошего табаку настроил добычливо. Мне, видишь, не хочется будить дочку. Проснется, опять уснет, а прохожий человек взял да и покурил. Зайди, если хочешь, попозже. Нищий презрительно сплюнул, вздел на палку мешок и разъяснил: — Принцесса, ясное дело.
Вбил ты ей в голову эти заморские корабли! Эх ты, чудак-чудаковский, а еще хозяин! Пошел вон! Через полчаса нищий сидел в трактире за столом с дюжиной рыбаков. Сзади их, то дергая мужей за рукав, то снимая через их плечо стакан с водкой, — для себя, разумеется, — сидели рослые женщины с гнутыми бровями и руками круглыми, как булыжник. Нищий, вскипая обидой, повествовал: — И не дал мне табаку. Так как твоя участь выйти за принца. Так ведь он за мной полдороги бежал. О чем толкует?
Рыбаки, еле поворачивая головы, растолковывали с усмешкой: — Лонгрен с дочерью одичали, а может, повредились в рассудке; вот человек рассказывает. Колдун был у них, так понимать надо. Они ждут — тетки, вам бы не прозевать! Через три дня, возвращаясь из городской лавки, Ассоль услышала в первый раз: — Эй, висельница! Посмотри-ка сюда! Красные паруса плывут! Девочка, вздрогнув, невольно взглянула из-под руки на разлив моря. Затем обернулась в сторону восклицаний; там, в двадцати шагах от нее, стояла кучка ребят; они гримасничали, высовывая языки. Вздохнув, девочка побежала домой.
Грэй Если Цезарь находил, что лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме, то Артур Грэй мог не завидовать Цезарю в отношении его мудрого желания. Он родился капитаном, хотел быть им и стал им. Огромный дом, в котором родился Грэй, был мрачен внутри и величественен снаружи. К переднему фасаду примыкали цветник и часть парка. Лучшие сорта тюльпанов — серебристо-голубых, фиолетовых и черных с розовой тенью — извивались в газоне линиями прихотливо брошенных ожерелий. Старые деревья парка дремали в рассеянном полусвете над осокой извилистого ручья. Ограда замка, так как это был настоящий замок, состояла из витых чугунных столбов, соединенных железным узором. Каждый столб оканчивался наверху пышной чугунной лилией; эти чаши по торжественным дням наполнялись маслом, пылая в ночном мраке обширным огненным строем. Часть их души, занятая галереей предков, мало достойна изображения, другая часть — воображаемое продолжение галереи — начиналась маленьким Грэем, обреченным по известному, заранее составленному плану прожить жизнь и умереть так, чтобы его портрет мог быть повешен на стене без ущерба фамильной чести.
В этом плане была допущена небольшая ошибка: Артур Грэй родился с живой душой, совершенно не склонной продолжать линию фамильного начертания. Эта живость, эта совершенная извращенность мальчика начала сказываться на восьмом году его жизни; тип рыцаря причудливых впечатлений, искателя и чудотворца, т. В таком виде он находил картину более сносной. Увлеченный своеобразным занятием, он начал уже замазывать и ноги распятого, но был застигнут отцом. Старик снял мальчика со стула за уши и спросил: — Зачем ты испортил картину? Я этого не хочу. В ответе сына Лионель Грэй, скрыв под усами улыбку, узнал себя и не наложил наказания. Грэй неутомимо изучал замок, делая поразительные открытия. Так, на чердаке он нашел стальной рыцарский хлам, книги, переплетенные в железо и кожу, истлевшие одежды и полчища голубей.
В погребе, где хранилось вино, он получил интересные сведения относительно лафита, мадеры, хереса. Здесь, в мутном свете остроконечных окон, придавленных косыми треугольниками каменных сводов, стояли маленькие и большие бочки; самая большая, в форме плоского круга, занимала всю поперечную стену погреба, столетний темный дуб бочки лоснился как отшлифованный. Среди бочонков стояли в плетеных корзинках пузатые бутыли зеленого и синего стекла. На камнях и на земляном полу росли серые грибы с тонкими ножками: везде — плесень, мох, сырость, кислый, удушливый запах. Огромная паутина золотилась в дальнем углу, когда, под вечер, солнце высматривало ее последним лучом. В одном месте было зарыто две бочки лучшего Аликанте, какое существовало во время Кромвеля, и погребщик, указывая Грэю на пустой угол, не упускал случая повторить историю знаменитой могилы, в которой лежал мертвец, более живой, чем стая фокстерьеров. Начиная рассказ, рассказчик не забывал попробовать, действует ли кран большой бочки, и отходил от него, видимо, с облегченным сердцем, так как невольные слезы чересчур крепкой радости блестели в его повеселевших глазах. Там лежит такое вино, за которое не один пьяница дал бы согласие вырезать себе язык, если бы ему позволили хватить небольшой стаканчик. В каждой бочке сто литров вещества, взрывающего душу и превращающего тело в неподвижное тесто.
Его цвет темнее вишни, и оно не потечет из бутылки. Оно густо, как хорошие сливки. Оно заключено в бочки черного дерева, крепкого, как железо. На них двойные обручи красной меди. Но что ты думаешь? Он умер, как только начали сбивать обручи, от разрыва сердца, — так волновался лакомый старичок. С тех пор бочку эту не трогают. Возникло убеждение, что драгоценное вино принесет несчастье. В самом деле, такой загадки не задавал египетский сфинкс.
Выпьет, когда умрет, что ли? Следовательно, он святой, следовательно, он не пьет ни вина, ни простой водки. Но раз так поставлен вопрос, всякое счастье утратит половину своих блестящих перышек, когда счастливец искренно спросит себя: рай ли оно? Вот то-то и штука. Чтобы с легким сердцем напиться из такой бочки и смеяться, мой мальчик, хорошо смеяться, нужно одной ногой стоять на земле, другой — на небе. Есть еще третье предположение: что когда-нибудь Грэй допьется до блаженно-райского состояния и дерзко опустошит бочечку. Но это, мальчик, было бы не исполнение предсказания, а трактирный дебош. Надпись на бочках сделана оружейным мастером Вениамином Эльяном из Пондишери. Бочки погружены в грунт на шесть футов и засыпаны золой из виноградных стеблей.
Этого вина никто не пил, не пробовал и не будет пробовать. Вот рай!.. Он у меня, видишь? Нежная, но твердых очертаний ладонь озарилась солнцем, и мальчик сжал пальцы в кулак. То тут, то опять нет… Говоря это, он то раскрывал, то сжимал руку и наконец, довольный своей шуткой, выбежал, опередив Польдишока, по мрачной лестнице в коридор нижнего этажа. Посещение кухни было строго воспрещено Грэю, но, раз открыв уже этот удивительный, полыхающий огнем очагов мир пара, копоти, шипения, клокотания кипящих жидкостей, стука ножей и вкусных запахов, мальчик усердно навещал огромное помещение. В суровом молчании, как жрецы, двигались повара; их белые колпаки на фоне почерневших стен придавали работе характер торжественного служения; веселые, толстые судомойки у бочек с водой мыли посуду, звеня фарфором и серебром; мальчики, сгибаясь под тяжестью, вносили корзины, полные рыб, устриц, раков и фруктов. Там на длинном столе лежали радужные фазаны, серые утки, пестрые куры: там свиная туша с коротеньким хвостом и младенчески закрытыми глазами; там — репа, капуста, орехи, синий изюм, загорелые персики. На кухне Грэй немного робел: ему казалось, что здесь всем двигают темные силы, власть которых есть главная пружина жизни замка; окрики звучали как команда и заклинание; движения работающих, благодаря долгому навыку, приобрели ту отчетливую, скупую точность, какая кажется вдохновением.
Грэй не был еще так высок, чтобы взглянуть в самую большую кастрюлю, бурлившую подобно Везувию, но чувствовал к ней особенное почтение; он с трепетом смотрел, как ее ворочают две служанки; на плиту выплескивалась тогда дымная пена, и пар, поднимаясь с зашумевшей плиты, волнами наполнял кухню. Раз жидкости выплеснулось так много, что она обварила руку одной девушке. Кожа мгновенно покраснела, даже ногти стали красными от прилива крови, и Бетси так звали служанку , плача, натирала маслом пострадавшие места. Слезы неудержимо катились по ее круглому перепутанному лицу. Грэй замер. В то время, как другие женщины хлопотали около Бетси, он пережил ощущение острого чужого страдания, которое не мог испытать сам. Нахмурив брови, мальчик вскарабкался на табурет, зачерпнул длинной ложкой горячей жижи сказать кстати, это был суп с бараниной и плеснул на сгиб кисти. Впечатление оказалось не слабым, но слабость от сильной боли заставила его пошатнуться. Бледный, как мука, Грэй подошел к Бетси, заложив горящую руку в карман штанишек.
Пойдем же! Он усердно тянул ее за юбку, в то время как сторонники домашних средств наперерыв давали служанке спасительные рецепты. Но девушка, сильно мучаясь, пошла с Грэем. Врач смягчил боль, наложив перевязку. Лишь после того, как Бетси ушла, мальчик показал свою руку. Этот незначительный эпизод сделал двадцатилетнюю Бетси и десятилетнего Грэя истинными друзьями. Она набивала его карманы пирожками и яблоками, а он рассказывал ей сказки и другие истории, вычитанные в своих книжках. Однажды он узнал, что Бетси не может выйти замуж за конюха Джима, ибо у них нет денег обзавестись хозяйством. Грэй разбил каминными щипцами свою фарфоровую копилку и вытряхнул оттуда все, что составляло около ста фунтов.
Встав рано. Переполох, вызванный на кухне этой историей, принял такие размеры, что Грэй должен был сознаться в подлоге. Он не взял денег назад и не хотел более говорить об этом. Его мать была одною из тех натур, которые жизнь отливает в готовой форме. Она жила в полусне обеспеченности, предусматривающей всякое желание заурядной души, поэтому ей не оставалось ничего делать, как советоваться с портнихами, доктором и дворецким. Но страстная, почти религиозная привязанность к своему странному ребенку была, надо полагать, единственным клапаном тех ее склонностей, захлороформированных воспитанием и судьбой, которые уже не живут, но смутно бродят, оставляя волю бездейственной. Знатная дама напоминала паву, высидевшую яйцо лебедя. Она болезненно чувствовала прекрасную обособленность сына; грусть, любовь и стеснение наполняли ее, когда она прижимала мальчика к груди, где сердце говорило другое, чем язык, привычно отражающий условные формы отношений и помышлений. Так облачный эффект, причудливо построенный солнечными лучами, проникает в симметрическую обстановку казенного здания, лишая ее банальных достоинств; глаз видит и не узнает помещения: таинственные оттенки света среди убожества творят ослепительную гармонию.
Знатная дама, чье лицо и фигура, казалось, могли отвечать лишь ледяным молчанием огненным голосам жизни, чья тонкая красота скорее отталкивала, чем привлекала, так как в ней чувствовалось надменное усилие воли, лишенное женственного притяжения, — эта Лилиан Грэй, оставаясь наедине с мальчиком, делалась простой мамой, говорившей любящим, кротким тоном те самые сердечные пустяки, какие не передашь на бумаге — их сила в чувстве, не в самих них. Она решительно не могла в чем бы то ни было отказать сыну. Она прощала ему все: пребывание в кухне, отвращение к урокам, непослушание и многочисленные причуды. Если он не хотел, чтобы подстригали деревья, деревья оставались нетронутыми, если он просил простить или наградить кого-либо, заинтересованное лицо знало, что так и будет; он мог ездить на любой лошади, брать в замок любую собаку; рыться в библиотеке, бегать босиком и есть, что ему вздумается. Его отец некоторое время боролся с этим, но уступил — не принципу, а желанию жены. Он ограничился удалением из замка всех детей служащих, опасаясь, что благодаря низкому обществу прихоти мальчика превратятся в склонности, трудно-искоренимые. В общем, он был всепоглощенно занят бесчисленными фамильными процессами, начало которых терялось в эпохе возникновения бумажных фабрик, а конец — в смерти всех кляузников. Кроме того, государственные дела, дела поместий, диктант мемуаров, выезды парадных охот, чтение газет и сложная переписка держали его в некотором внутреннем отдалении от семьи; сына он видел так редко, что иногда забывал, сколько ему лет. Таким образом, Грэй жил в своем мире.
Он играл один — обыкновенно на задних дворах замка, имевших в старину боевое значение. Эти обширные пустыри, с остатками высоких рвов, с заросшими мхом каменными погребами, были полны бурьяна, крапивы, репейника, терна и скромнопестрых диких цветов. Грэй часами оставался здесь, исследуя норы кротов, сражаясь с бурьяном, подстерегая бабочек и строя из кирпичного лома крепости, которые бомбардировал палками и булыжником. Ему шел уже двенадцатый год, когда все намеки его души, все разрозненные черты духа и оттенки тайных порывов соединились в одном сильном моменте и тем получив стройное выражение стали неукротимым желанием. До этого он как бы находил лишь отдельные части своего сада — просвет, тень, цветок, дремучий и пышный ствол — во множестве садов иных, и вдруг увидел их ясно, все — в прекрасном, поражающем соответствии.
Но в народе прослышали про это, стали дразнить девочку еще сильнее и заклеймили ее сумасшедшей, но она просто верила в чудо. Грэй А там за морями жил еще юный принц Артур Грей, он был потомком богатой и знатной семьи, но уже с детства не вмещался в принятые рамки. Во дворце мальчику было скучно, он мечтал о другом. Грей был отважен, умен, уверен в себе, но при этом имел добрейшее сердце и чистую душу. Бродя по замку, Грей сам придумывал себе игры и все время играл один. Во всем поведении юноши была неповторимая отчужденность, он будто жил в своей фантазии и не походил ни на кого. Как-то раз юный наследник забрел в библиотеку, там висела картина, изображавшая бурный морской пейзаж с кораблем, на котором стоял отважный капитан. В этот момент Артур понял, чего хочет на самом деле. Сбежав из дома, Грей поступил матросом на шхуну. Капитан шхуны сразу разглядел в нем пылкий ум, ловкость и юношескую отвагу, и решил, что вырастит из юноши настоящего капитана. Парень старательно обучался морскому делу и вскоре научился всему. Спустя многие годы Артур Грей смог купить себе небольшую яхту «Секрет» и, наняв команду, отправился в собственное плавание, которое по воле судьбы завело его в городок, располагавшийся совсем недалеко от того, где жила Ассоль. Михаил Зощенко рассказ Елка : краткое содержание 3 Глава. Рассвет Корабль стоял неподалеку чуть больше недели, капитан Грей затосковал, а потом решил взять матроса и отправиться порыбачить. Не скоро они нашли пригодное для рыбалки место, находившееся как раз в городке, где жила девушка. Гуляя на следующее утро, Артур наткнулся на спящую в лесу девушку, она показалась ему прекрасной. Это живое воплощение нежности и одухотворенности настолько поразило ум юного капитана, что сам не понимая как, он надел ей на палец свое фамильное кольцо и пообещал себе, что вернется. В городишке трактирщик рассказал ему про Ассоль, добавил, что эта девушка сумасшедшая и лучше с ней не водиться. Упомянул он и про то, что девушка верит в глупую мечту, что за ней приплывет корабль с алыми парусами. Но юному капитану это показалось простодушным желанием, достойным исполнения. Решил трактирщик рассказать и про отца, из-за которого, по мнению всего города, погиб рыбак, что, конечно, было неправдой. Но Грей понял, что девушка была гораздо умнее всех остальных, она верила и замечала то, что другим людям было не понять. И эти мысли подтвердил пьяный угольщик, сидевший здесь же, в таверне. Он сказал, что все это ложь, что девушка абсолютно нормальна, кроме того, умна и мила. Вдруг мимо окна прошла сама виновница разговора, и вновь посмотрев на нее, Грей понял, что без сомнений угольщик прав.
А обнаружив, подпустить близко? А ведь, если то же самое внутреннее пространство заполнить желанием любви и счастья, позволить себе построить воздушные замки… Ведь что такое мечта? А любая желаемая мысленная форма рано или поздно, но всегда! И теперь мы снова можем вернуться к Ассоль. В этом образе — идеальный "воплотитель" мечты в существование! Ни тени сомнения, страхов, мысленных потерь и полная открытость навстречу заветной мечте. И это не то "ждать", которое выпрашивает подаяния! Просто чистая, практически святая уверенность в том, что все будет так, как она ожидает. Причем, это очень женственный образ. Ведь каждая мечтает встретить умного, сильного, доброго и заботливого. И здесь сразу возникает несколько сложностей. Во-первых, чтобы мужчина смог проявить свою силу, в его возлюбленной должна быть слабость. Современная женщина такое вряд ли рискнет себе позволить. Но ведь что происходит: заведомо уверенные в невозможности чуда заботы и защиты, мы внутри самих себя создаем Его! Того единственного, о ком не посмели мечтать. Начинается воплощение Его силы, Его уверенности, Его бойцовских качеств. Поскольку это — хоть и искусственная, но достаточно реальная наша вторая половинка, то отказаться от нее… Да и зачем? А вот здесь уже встает очевидный выбор между синицей в руках и журавлем в небе. Пока руки заняты, то ни о каком журавле и речи быть не может. И выбрав "синицу", вы ее и получаете: в большинстве случаев свою внутреннюю и ту, что в виде "мужичка", ее слегка дополняет. Причем, ровно настолько, насколько осталось свободным и пространство! Peter Lindbergh Страшно… Очень страшно перестать быть одновременно и мужчиной, и женщиной.
Но у неё было самое главное, то, что, может быть, важнее действия — вера. Жена моряка умерла, но осталась одна дочь. До того как муж был в отъезде, женщина потратила сбереженные деньги, и когда начала искать где добыть денег женщина отправилась к трактирщику Меннерсу, чтобы заложить обручальное кольцо. Но Меннерс потребовал взамен благосклонности. Мужчина так и не добился этого и отказался дать в долг. Лонгрен вскоре поселился на морском побережье с любимой дочерью и стал зарабатывать деньги на изготовлениях игрушек. Когда начался шторм Меннерс, спасал собственную лодку, которую уносило в море, подвергается смертельной опасности. За этим наблюдал бывший моряк. Однако Меннерс, понимал, что у него не получиться выбраться одному и стал умолять Лонгрена помочь герою. Но Лонгрен остается неумолимый. Вскоре бедного Меннерса спасают, но через пару часов мужчина умирает. Меннерс успел перед смертью рассказать о поступке Лонгрена, от которого после такого случая отворачивались окружающие. Однажды девочка стала играть с игрушками, которые продавались в магазине. Побежав за корабликом, пущенным в ручей, Ассоль прибежала в лес. Здесь на пути девочка встречает собирателя сказок Эгля. Мужчина заговаривает с ребенком и предсказывает будущее Ассоль: что за Ассоль приплывет принц под алыми парусами и увезет в необыкновенную страну. Ассоль сообщила это отцу. Во время разговора девочку услышал один нищий человек и сразу побежала сплетничать об услышанном трактире. Горожане начинают дразнить девочку. Глава 2 Артур Грей главный герой произведения родился в обеспеченной семье. С детства Артур увлекается морскими приключениями, представляя замок большим кораблем. Артур дружелюбный мальчик, кто живет в доме, растет общительным и добродушным. Мать Артура постоянно дает поблажки сыну. Отец противится этому, но потом отступает. Когда мальчику исполнилось пятнадцать лет, сбегает из дома, для того, чтобы стать моряком. Однако Грэй упрям в собственных целях. Капитан смирился и решил научить Артура морским премудростям. Глава 3 Находясь на рейде с собственным судном, Грэй на шлюпке добирается до берега вместе с матросом. Когда спутник ловил рыбу, молодой капитан стал думать о жизни у костра, а потом углубляется в чащу. На поляне Грею попадается на глаза спящая Ассоль. Девушка показалась юноше настолько необыкновенной, что парень влюбляется в девушку. Стараясь не разбудить, Грэй одел Ассоль на палец кольцо. Вместе с матросом молодой человек отправляется в селение, в котором заходит в трактир, в дом Меннерса-младшего. Капитан Грэй расспрашивает хозяина о том, где и с кем живет девочка Ассоль. Ассоль здорова, и дружит только с добрыми людьми, в число которых не входят такие, как Меннерс. Глава 4 Игрушки Лонгрена лавочника не интересовали как раньше, у него появляются поставщики из-за границы. Ассоль с отцом и так живут бедно, а тут предстоит снижение дохода и перспектива остаться без пропитания. Тогда Лонгрен решает вспомнить старое ремесло и выйти с судном в море. Девушка осталась в одиночестве, начала заниматься домашними делами, а когда появлялось свободное время гуляла по лугу и лесу. Однажды Ассоль заснула на поляне, а когда очнулась и обнаружила на пальце кольцо.
100 лет повести «Алые паруса» Александра Степановича Грина
Корабль стоял на рейде, неподалеку от маяка, а капитан Грэй вышел прогуляться на берег и, гуляя, увидел прекрасную спящую девушку, красота которой потрясла его. И вскоре в одном из трактиров узнал историю Ассоль. Артур Грэй был по натуре романтиком. Любил все необычное и прекрасное, любил чудеса и часто говорил, что чудеса надо делать своими руками. Случайная встреча с Ассоль стала решающей в его судьбе. Артур Грэй решил превратить свой парусник «Секрет» в осуществленную мечту Ассоль, подарить ей чудо, сделанное своими руками. Так ожила в Каперне чудесная сказка. На горизонте показался белый корабль с алыми парусами. В лодке, отделившейся от парусника, стоял Артур Грэй, тот самый сказочный принц, каким представляла его себе Ассоль. А она, радостная и счастливая, прямо из волн ступила на палубу парусника своей мечты.
Бартенев и А. Усачев сохранили основной сюжет Александра Грина, но добавили в него новые персонажи и смысловые акценты. История стала более жесткой, земной и драматичной. В ней появляются силы стихии — «волны и ветер», исполняющие в сюжете роль свидетелей происходящего. Мистические силы воплощаются в призраке умершего Меннерса, в сновидениях, в которых Ассоль видит Грея. Немалую роль в фабуле играет священник, хозяйка борделя, скрипач. Мадам Меннерс и ее сын в каждой своей сцене противостоят Лонгрену и его дочери — чем не Монтекки и Капулетти с их непримиримыми страстями? Грей из романтичного юноши превращается в бывалого и разочарованного капитана, не верящего в любовь. В спектакле Калининградского областного музыкального театра всё иначе… Он начинается с загадки: мы видим таинственную фигуру на маяке среди туч и волн. Внизу рыбаки заняты тяжелой работой: лестница в их руках становится то трапом, то столом, то реями корабля. Море обнимает всю эту романтичную историю: словно пронизанные то солнцем, то штормом, танцуют голубые полотнища в руках прекрасных дев-наяд — они, подобно силе судьбы, выводят героев на сцену. Сценография и костюмы Елены Альфер легко и воздушно передают атмосферу южного приморского селения, где жители веселятся, сплетничают и живут одним днём. Легкая конструкция маяка — единственная декорация, она вмещает в себя несколько мест действия. Маяку противопоставлена таверна Меннерсов, где рыбаки и рыбачки отдыхают от тяжелой работы, где происходят все разговоры, пирушки, драки и выяснения отношений. На их шеях, словно у вьючных животных, висят кружки и ложки, они прикованы к кастрюлям с едой и бочкам с вином, которыми распоряжаются Меннерсы. Лонгрен, его играют в разных составах Николай Перлухин и Илья Крестоверов, с дочерью — одиноки, отверженны и непонятны для них. Жителям Каперны — в исполнении хора театра под руководством Константина Белоногова — проще обо всём судить толпой: толпой рыбаки раздевают Мэри, устраивая аукцион из ее одежды, так же толпой над Ассоль издеваются женщины или играющие на берегу дети.
Над особенной девчонкой посмеиваются, подшучивают, но в душе понимают, им не стать такими, не понять ее мыслей. Любовь к природе. Ассоль разговаривает с деревьями, они для нее друзья, верные и честные, в отличие от людей. Они ждут девушку, встречают ее трепетом листьев. Даже читая, девочка связана с природой. Маленький зеленый жучок ползет по странице и знает, где ему остановиться. Он как будто просит ее перевести взгляд на море, где ждет корабль с алыми парусами. Судьба героини Детская сказка, которую рассказал девочке собиратель песен Эгль, живет в душе. Ассоль не отказывается от нее, не боится насмешек, не изменяет ей. Верная своей мечте, она смотрит вдаль, ждет в морской пучине корабль. И он приходит. Интересно то, что читатель продолжает рассуждать об Ассоль после появления в ее жизни Грэя. Хочется представить, как измениться скупая на радость жизнь милой красавицы, когда книга уже прочитана. Это мастерство автора покоряет уже не одно поколение читателей. Сказка стала реальностью. Нужно верить в свою судьбу, чтобы она свершилась. Образ Ассоль в повести воплощает светлую веру в мечту и сказку, доброту и нежность, кротость и любовь. Детство Ассоль Ассоль родилась в семье моряка Лонгрена. Мать девочки умерла, когда ей не было и года. Ассоль растил отец. Девочка во всем помогала ему, была послушной и доброй, быстро училась всему. Характеристика Ассоль из произведения «Алые паруса» невозможна без упоминания некоторых моментов ее жизни в Каперне. В своем раннем детстве героиня страдала оттого, что другие дети по наставлению родителей опасались ее и не играли с ней, так как считали отца девочки убийцей. Вскоре, выплакав море слез и переборов обиды, девочка научилась играть сама, живя в своем загадочном мире фантазии и мечты. В своем собственном, совершенно отличающимся от реальности мире, Ассоль не утратила способность радоваться и любить. Ее любовь и доброта распространяются на природу и единственного, кроме отца понимающего ее человека в Каперне — угольщика Филиппа. Девочка добра, она не помнит обид и злобы, которой ее поливают жители Каперны, она умна и трудолюбива, никогда не отчаивается, а еще умеет мечтать по-настоящему — такова характеристика Ассоль из «Алых парусов». Встреча со сказочником Ассоль часто помогала отцу, она относила игрушки в город на продажу и покупала необходимые продукты. Как-то идя через лес, девочка встретилась со старым собирателем легенд Эглем, что рассказал ей о том, как в Каперну приплывет корабль под алыми парусами и навсегда заберет ее отсюда. Так говорил старый сказочник, и стала ждать Ассоль алые паруса, всем сердцем поверив предсказанию. Старый Лонгрен решил не лишать девочки такого подарка, подумав, что она вырастет и забудет сама об этой странной встрече лесу. Мечта и Каперна К сожалению, Ассоль живет в очень приземленном месте. Ей очень трудно здесь, потому что и она, и окружение осознают ее отчужденность и особенность. А если рассказывают и поют, то это истории о хитрых мужиках и солдатах, грязные, как немытые ноги… четверостишья». Казалось бы, в таком месте невозможно выжить хрупкой мечте Ассоль, но девушка бережно проносит ее сквозь грязные насмешки, обиды. И ничего, что ее считают полоумной и зло называют «корабельная Ассоль», Грэю достаточно одного взгляда на нее, чтобы понять, что все рассказы — это гнусная выдумка.
Спустя 100 лет с выхода повести-феерии историю об искренней вере в мечту, любви и доброте решили поставить на севастопольской сцене. Особенность в том, что это наш мюзикл, первый севастопольский, написан нашими авторами, поставлен нашими режиссёром, художником и так далее». Действия мюзикла разворачиваются в небольшом рыбацком посёлке Каперна. На сцене воссоздаётся мир «Алых парусов» — зритель становится посетителем таверны на пристани, затем оказывается на борту корабля. И вот на этом одном большом корабле появляются и моряки, то есть это корабль Грея, и дом Лонгрена, и Каперна, и все события развиваются на одном огромном корабле, который нас ведёт к нашей мечте». В Севастопольском театре юного зрителя решили представить «Алые паруса» в виде музыкальной феерии.
Кратко «Алые паруса» А. Грин
Больше говорили мужчины; сдавленно, змеиным шипением всхлипывали остолбеневшие женщины, но если уж которая начинала трещать — яд забирался в голову. Как только появилась Ассоль, все смолкли, все со страхом отошли от нее, и она осталась одна средь пустоты знойного песка, растерянная, пристыженная, счастливая, с лицом не менее алым, чем ее чудо, беспомощно протянув руки к высокому кораблю. От него отделилась лодка, полная загорелых гребцов; среди них стоял тот, кого, как ей показалось теперь, она знала, смутно помнила с детства.
За время отсутствия у Лонгрена родилась дочь Ассоль, а жена умерла. Соседка рассказала, что оставленные Лонгреном деньги его жена потратила на лечение после трудных родов. Она пыталась взять в долг у состоятельного трактирщика, Меннерса, но тот потребовал за это её любовь. Отчаявшаяся женщина решила заложить обручальное кольцо, но по дороге, попав под сильный ливень, простудилась и вскоре умерла от воспаления лёгких. Реклама Лонгрен сам воспитывал дочь, зарабатывая тем, что делал игрушечные корабли и продавал их. Жили отец с дочерью замкнуто, в стороне от всех. Однажды лодка с Меннерсом попала в шторм.
Трактирщик просил о помощи, но стоящий на берегу Лонгрен сделал вид, что не слышит. Он отомстил за умершую жену. Нашедшим его людям умирающий Меннерс рассказал, что Лонгрен не захотел его спасти. Жители Каперны отвернулись от него и стали презирать маленькую Ассоль. Девочке приходилось идти через лес. Однажды по дороге в Лисс она остановилась передохнуть, решила поиграть кораблём с алыми парусами и пустила его по ручью. Ручей отнёс кораблик в чащу леса, где девочка встретила старика Эгля. Он был очарован девочкой, не спрашивал о её жизни, оставив всё в «Прекрасной Неизвестности». Ассоль была совсем непохожа на жителей Каперны, где «не рассказывают сказок… не поют песен».
Эгль зародил в её душе мечту, что когда она вырастет, за ней на яхте с алыми парусами приедет красивый принц. Ты будешь там жить со мной в розовой глубокой долине. У тебя будет всё, что только ты пожелаешь; жить с тобой мы станем так дружно и весело, что никогда твоя душа не узнает слёз и печали. Реклама Вернувшись домой, Ассоль рассказала о предсказании отцу. Он не стал разубеждать дочь, поддержал её мечту. Их разговор случайно услышал проходящий мимо нищий и рассказал об этом местным жителям, которые начали высмеивать девочку. Глава 2. Чтобы сын не общался с нижестоящими, отец удалил из замка детей служащих, и мальчик рос один. Как-то играя в замке, юный Грэй забрёл в библиотеку, заполненную пыльным светом и шкафами, заваленными грудами книг.
Маяк — символ надежды, это свет, который не гаснет никогда. Он может осветить правду о том, кто и чего стоит, служит очищением для всех. Человек всегда остается человеком и, несмотря на боль, идет и делает чудо». Эгль — ключевая фигура мюзикла: по неожиданной идее руководителя постановки, Президента театра, Заслуженного деятеля искусств России Валерия Лысенко, именно Эгль, подарив мечту маленькой Ассоль — Наталья Юдаева, Варвара Гайнутдинова, — в финале становится тем самым Греем, что приплывает к ней на белоснежном фрегате с алыми парусами. Он и капитан, и сказочник, и герой, и скиталец. Впервые он является на маяке, командуя волнами, потом приходит в таверну Меннерсов в таинственном темном наряде. Именно Эгль спасает маленькую Ассоль после смерти Мэри, дожидаясь Лонгрэна. Эгль сопровождает девочку с самого детства, приходит на все ее дни рождения, и вместе с ней на ее двенадцатилетие придумывает мечту о капитане фрегата с алыми парусами.
Каждый раз именно Эгль является к ней в сновидениях и мечтах, когда она думает, что видит Грея. Ассоль живет на маяке и смотрит на горизонт — всем кажется, что она «сумасшедшая», не хочет спускаться на землю и живет только мечтой об «удивительном капитане». Ее мечта — это действенное, полное надежды и боли оружие против окружающей грубости и пошлости. Своеобразным ее «близнецом»-мечтателем в мюзикле становится священник — Илья Рихтер, Роберт Левен. В сцене дуэта с Ассоль он похож на распятие, ведь он уже потерял веру, а она ещё нет. Меннерс-младший — Игорь Негодяев — то ли влюблен в Ассоль, то ли издевается над ней, и его ария «Не такая как все» — одна из лучших в мюзикле. Этот персонаж сложен и интересен, ему не чужды лучшие порывы, но он не может противопоставить себя грубому мнению толпы, среди которой вырос. В спектакле постоянно используются лестницы, их часто поднимают вверх, но приземленные селяне сами никогда не поднимаются на них.
Зато по ним легко, словно паря в воздухе, двигаются возвышенные персонажи мюзикла — Ассоль, Мэри, Священник и Эгль.
Премьера в Санкт-Петербурге, в 2008 г. РАМТ , 2009 г. Постановщик — Алексей Бородин , музыка — Максим Дунаевский. Постановщик — Олег Александров, композитор Михаил Мордкович. Премьера 20 мая 2011 года. Либретто Михаила Бартенева и Андрея Усачёва. Постановщик — А.
Музыкальный спектакль «Алые паруса» по пьесе Павла Морозова в Иркутском областном театре юного зрителя. Постановщик — Ксения Торская. Постановщик — Валерий Шевченко. Мюзикл-драма «Алые паруса». Московский мюзикл-театр «Монотон». Музыка А. Либретто И. Режиссёр-постановщик Анатолий Ильин.
Композитор Ольга Нестерова. Автор — Александр Хромов. Режиссёр — Юрий Уткин. Премьера — 21 марта 2012 года. Постановщик — заслуженная артистка Украины Людмила Лымарь. Киев, Украина. Авторы инсценировки — Александр Расев и Валентин Морозов. Режиссёр-постановщик В.
Постановщик — Лариса Леменкова.