Теперь новости о 4-й волне мобилизации на АТО. Депутат Европарламента от фракции "зеленых" Райнхард Бютикофер пригрозил "Северному потоку — 2" превращением в инвестиционную руину. «Руины режима» могут возникнуть только в двух возможных ситуациях. Я предлагаю вам подождать несколько часов, пока руины исчезнут, оставив пустое пространство, затем переместиться в него, и откроется синяя граница.
Деиндустриализация Руины
Владимир Путин заканчивает реализацию проекта «Руина-2» по установлению контроля над всей территорией Украины. Тогда Руина была результатом острой внутренней борьбы в среде ближайшего окружения Богдана Хмельницкого. «Страна» Руина Донецкий аэропорт — символ уходящей Украины, в которой нет покоя ни живым, ни мертвым Несмотря на достижение. Последние новости. России. Не ново. Но печально. Почему-то крушение поездов под Нарофоминском (Подмосковье) как-то странно пересекается с этим як был украинский. Или он был дряхлый. Эти тридцать лет получили, во-первых, название гетманщина, потому что гетманы сменялись чуть ли не ежегодно, и, во-вторых, название Руина, потому что на территории, подконтрольной тогдашним гетманам и составлявшей примерно пятую часть Украинской ССР образца 1991.
На Fox News назвали страны, превратившие Европу в руины
Культура отдается на откуп интеллигенции, профессуре. Так было всегда, но сегодняшний разрыв огромен: кто может на вскидку назвать победителей прошлого "Букера" и представителей России на биеннале в Венеции? О том, что культуру нужно спасать от политики, говорит и директор Эрмитажа Михаил Пиотровский. Нам нужно спасать не только саму культуру, нам нужно спасать культурные отношения между нашими странами! Спасать от политиков, которые сейчас живут в условиях конфронтации. Культура — это тот мост, который должен быть взорван последним. Пока нет настоящей войны, культура должна работать. Разумеется, они важны, однако для России сегодня, в силу попыток давления извне, становятся актуальными новые задачи.
Растет приоритет развития культуры внутри страны и для россиян. Делается ставка на индивидуальность, поддерживаются почти забытые проекты. Особенно это заметно для узкой ниши промысловых игрушек в регионах. На днях в Липецке прошел Всероссийский фестиваль мастеров, которые представляли авторские игрушки и поделки. Мероприятие было инициировано Министерством культуры, поэтому его важность трудно переоценить.
Они обеспокоены судьбой страны, которую раньше можно было назвать просто сказочной. Из-за происходящих событий страна приходит к упадку», - подчеркнула волонтёр. По словам корреспондента, сейчас в городе сохраняется относительно спокойная обстановка, однако это может быть затишьем перед бурей. Но я подозреваю, что сегодня могут быть какие-то волнения, но официальной информации об этом пока нет», - сказала она. Добавим, президент Румынии Клаус Йоханнис на своей странице в Facebook сообщил, что всё то, что происходит в Бухаресте можно назвать «черной пятницей». Многотысячные акции протеста в Румынии спровоцировало предложение премьер-министра страны амнистировать ряд заключенных. Эта мера, по его мнению, позволит разгрузить переполненные тюрьмы.
И это приговор. Приговор проекту-эксперименту под названием "Украина", который вынесен ему историей. Нельзя строить свое будущее на ненависти. Нельзя выстраивать концепт своего развития на подавлении других. Все исторические примеры такого развития как гитлеровская Германия, к примеру историей были уничтожены.
Произнесёшь слово — и будто разом пригвоздишь к позорному столбу не только самих нациков, но и целый народ. По крайней мере, примерно так подразумевается. И дело тут не в противостоянии различных политико-олигархических группировок на Украине и разных идеологий, дело даже не в военно-политических преступлениях Киева, а в самих людях. Неужели всё так уж однозначно? Конечно, у граждан разных стран и жителей разных регионов может быть индивидуальный, отличающийся от соседского менталитет. Какие-то особенности внутри той или иной нации никто не отменял. Но есть в ходу ещё один стереотип: русские и украинцы — единая нация. Но вы что, Гоголя не читали? Перечтите «Вечера на хуторе близ Диканьки» и, как говорится, почувствуйте разницу. Думается, многим знакома поговорка: «Где прошёл хохол, там еврею делать нечего»? Имеется в виду малороссийская цепкость, ухватистость, расторопность. О русских говорят такое? Вот то-то и оно! А ведь людей не обманешь! Впрочем, сейчас я даже не о подобных частностях. На мой взгляд, несмотря на различия в национальных характерах, наличие каких-то особенностей иногда не очень приятных , «изюминок», в этическом отношении все народы, по сути, равны. То есть процент подлецов, порядочных людей, предателей, трусов, героев у всех примерно одинаков. Но стереотипное мышление заставляет нас воспринимать кого-то едва ли не под одну гребёнку со знаком плюс, а кого-то отождествлять исключительно с минусом. Иногда такое отношение формируется на пустом месте: скажем, наступит тебе на ногу швед, и решаешь, что все шведы — грубые люди, а финн напомнит про зонтик, оставленный в маршрутке, и кажется, что все финны отзывчивы.
Депутат Европарламента пригрозил «Северному потоку — 2» превращением в руины
Но местные объяснили нам ситуацию. Демонстрация началась в пять вечера и закончилась уже глубокой ночью. Из всего населения Крайовы, которое составляет 250 тысяч, в это вечер на улицах было около пяти тысяч демонстрантов. Шествие сопровождалось выкриками, лозунгами. У людей, которые проходили по центральной улице, были барабаны, плакаты. Стычек с полицией не было.
Они обеспокоены судьбой страны, которую раньше можно было назвать просто сказочной.
При этом множатся «фейки», имеющие слабое отношение к драматичному и многоголосому прошлому. Быстро создаваемые руины Пока я писала эту статью июнь 2013 года , френдлента каждый день приносила новости о все новых покушениях на старые здания в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, о стремительном разрушении Фестивального городка в Перми. Сегодня руины создаются за одну ночь, при поддержке ОМОНа и в соответствии с кулуарно принятым решением, — и также стремительно исчезают.
Сохранение и различные варианты «реабилитации» последней отвлекают внимание от обстоятельств, которые воспроизводят ее именно в качестве руины. Подобно тому, как во время строительства телебашни чьи-то амбиции не совпали с финансовыми возможностями, так и сегодня на нее проецируется вся сегодняшняя властная неразбериха, когда один высокий посетитель советует с ней сделать одно, а другой — иное. Башня высится уже десятилетия, рождая в тех, кто живет поблизости, характерную мысль гоголевских «русских мужиков»: «А ну, как свалится она, так достанет до моего дому или нет? То, что становится невыгодным достраивать либо эксплуатировать, бросается.
Скелеты недостроенных зданий зияют в Джакарте и Сингапуре, в Египте и Ирландии — знак того, что инвестиции были плохо продуманы, что предприниматели теперь — где-то в другом месте. Оставленность, заброшенность — этими качествами незавершенные здания перекликаются с классическими руинами. И те и другие ставят под вопрос линейную логику темпоральности. Незавершенные здания еще и свидетельствуют о пределах эффективного планирования, они — «бельмо» на глазу планировщиков, всесильным оком окидывающих окрестности, прикидывая, где разместить кампус федерального университета или площадку «Экспо-2020», раз уж с «Екатеринбург-сити» не получилось.
Сияющие объемные макеты новых проектов будут размещены на видных местах в торговых центрах, о них с помпой будет рассказано по телевидению: планирование нового — признак жизни тех структур, что распоряжаются ресурсами. А бараки, мимо которых проезжают высокие делегации из аэропорта в отели, будут предусмотрительно закамуфлированы. Убытки же покроют с привлечением административного ресурса: крупные девелоперы являются депутатами либо Думы, либо законодательного собрания, либо вступают с депутатами в альянсы. Конкурентов можно вытеснить с рынка, послав запрос прокурору: бизнес начнут проверять налоговики, пожарные, Роспотребнадзор и иные «надзоры».
Финал таких и похожих историй воплощают десятки брошенных сооружений, отражая и непредсказуемость федерального финансирования, и жесткость нравов на строительном рынке. Банки, городские и региональные правительства отнюдь не всегда заинтересованы в том, чтобы поддерживать новых игроков на этом рынке, так что рискнувшие на него выйти смотрят теперь на фотографии «своих» нулевых циклов из безопасной заграницы. Отсутствие механизмов, которые гарантировали бы разрешение конфликтов, тоже способствует тому, что то там то сям мы видим очередное «бельмо» — свежую руину. Я исхожу из того, что руины более не связаны собственно со временем.
Они вписаны в нарратив созидательного разрушения Йозеф Шумпетер , рисующего капиталистическое развитие как процесс, который отбрасывает целые отрасли промышленности, технологии и профессии в силу появления новых, более эффективных. Созидательное разрушение предполагает тонкую связь финансов и символов, что предполагает обозначение чего-либо устаревшим в пользу провозглашения новаторским чего-либо другого, на чем теперь и должны быть сосредоточены ресурсы. Так, медленное разрушение окраин может сочетаться с «оптимистичными» инвестициями в центр. Такие процессы, как правило, получают поддержку публики, в основном молодой и продвинутой, которая могла бы сказать: «Руинами нас не очаруешь».
Леттристы, у которых я почерпнула эту фразу, сожалели о разрушении любимой небольшой парижской улицы Рю Саваж, и заявляли, что, хотя они не склонны поддаваться очарованию руин, вместо разрушаемой старины в городе строится такое, что рука сама тянется к динамиту [6]. Рука леттристов тянулась к динамиту при виде новой застройки. Так что в своих манифестах они защищали атмосферу разрушаемых районов, занимая антимодернистскую позицию и провозглашая, что конструирование ситуаций начинается на руинах современного спектакля. Создав Леттристский Интернационал как группу не столько художественную, сколько урбанистическую, критикующую данный социальный порядок во имя порядка будущего, Ги Дебор, протестуя против разрушения Китайского квартала в Лондоне, писал властям: «Если модернизация кажется вам исторически необходимой, какой она кажется и нам, мы бы советовали вам направить ваш энтузиазм в области, более в ней нуждающиеся, — ваши политические и моральные институты» [7].
Прошло полвека, и моральные институты сами кажутся культурными эмблемами прошлого, которые сдают позиции под напором социально-экономических сил настоящего. Нарисованная Дебором в самом знаменитом, наверное, критическом тексте современности картина города, где тирания и эксплуатация не исключают мест свободы, была апроприирована сегодняшними создателями «немест»: аэропортов, тематических парков, фестивалей, дней города и так далее — дружно утверждающих новый социальный порядок посредством обновленного облика городов. Пешеходный Кузнецкий Мост в Москве завлекает запахами аргентинского стейка и азербайджанского чая: «умиротворение с помощью капучино» [8] победило и в Москве. Велосипедисты, собравшись на Чистых прудах июньским воскресеньем 2013-го, достают невинные лозунги на целых пятнадцать минут и разъезжаются кто куда.
Алиби «модернизации» и очарование «продвинутости» позволяет силам капитала и государственного планирования называть устаревшими самые разные вещи: от старых каштанов на Крещатике во время подготовки Киева к чемпионату Европы по футболу до палаток с шаурмой и лавашом, которые в Москве больше делали для межкультурного взаимодействия, чем десятки государственных программ, — пока их не уничтожили во имя более «прогрессивных» форм торговли. Леттристы и ситуационисты документировали районы и улицы, которым угрожало уничтожение, протестуя против тех вариантов восстановления «наследия», что были соединены с джентрификацией, но именно такие варианты доминируют сегодня, бросая интересную тень на старые и новые руины. Руины «старые», ценимые романтиками, предполагали отстраненно-эстетическую реакцию. Сюрреалисты и ситуационисты прославляли устаревшие пространства и объекты, но я не знаю случаев, в которых проявлялся бы широкий общественный интерес к их психогеографическим экспериментам.
Сегодня ценность старого, эмблемой чего являются руины, — в основе противостояния небольших сообществ, к примеру, «Архнадзора» и городских властей. Эмоции, которыми отмечено это противостояние, далеки от философской меланхолии участников «живописного» движения и романтиков. Противостоящие разрушению сообщества крайне малочисленны. Его не жаль, и оно исчезает в результате противоречивого соединения общественной апатии и агрессивного переустройства городов в соответствии с интересами властей и девелоперов.
Так, история Екатеринбурга в последнее десятилетие была отмечена скандалами, связанными со сносом исторических зданий ради возведения более «иконических» сооружений [9]. Известные люди пытались привлечь внимание общественности к неправомерности сноса, но большого резонанса эти истории не получили. Выбор, что сносить, а что оставлять как неприкосновенное, — больная проблема повсеместно. У нас с ней сплетена еще и проблема приоритетов и это еще один вариант дилеммы селективности и эгалитаризма.
Екатеринбург — город, вошедший в историю архитектуры прежде всего своими конструктивистскими зданиями, многие из которых уже исчезли, а ряд оставшихся — в плачевном состоянии. Поэтому я, сочувствуя попыткам остановить несогласованный снос особняков, к примеру, XIX века, всегда вспоминаю, что без каких-либо скандалов тихо исчезает многое другое, не менее ценное, — исчезает из-за разрухи и пренебрежения, но, за исключением группы музейщиков и активистов, это мало кому интересно. Бывая в Англии и видя время от времени группы людей, которые специально ездят, чтобы познакомиться с той или другой частью heritage industry, я вижу, с какой неподдельной страстью люди вникают в самые разные страницы английской истории, включая историю социальных низов. У нас же, на Урале, в городах короткой истории, основанных в XVIII веке, вкуса к наследию, к истории, кажется, еще не сформировалось.
Людям нет дела до того, что происходит с застройкой, напоминающей о золотой лихорадке XIX века, первых успехах молодой уральской промышленности в XVIII веке и демократичных поисках конструктивистов. Что такое «наследие» в городах короткой истории? Губернские города переформатируются в постиндустриальные, в которых границы административной заботы совпадают с границами мест, которые приносят деньги. Другие же места, кварталы и микрорайоны «планы городского развития» передают на милость времени.
Построенное добротно стоит, сляпанное халтурно разваливается — на Урале ценятся дома и кварталы, построенные пленными немцами. Политический кризис, который переживает Россия, накладывает сильный отпечаток на отношение к материальным остаткам прошлых эпох.
Такими были пропорции до Руины, они уже в прошлом. Но суть не изменилась: хлеб насущный и национальная общность вещи, как видим, взаимосвязанные. Хлеб еще можно преломить надвое, у него везде одинаковый вкус, а идею, если она не по сердцу, можно только вдолбить. Уже третье бандеровское поколение выросло в убеждении, что "материнская украинская земля" Галичина, по классификации ОУН вправе навязывать свою волю и "средне-украинским", и "восточно-украинским землям" в первом поколении они соединялись в "рейхскомиссариат Украина". Но уравнение Бандера-Гарибальди им не по сердцу!
Не потому что Бандера "оттуда", что он украинец из русинов. В Закарпатье народ на 70 процентов православный, в его глазах митрополит Лавр почти святой, а для галичан-униатов чуть ли не "антихрист". Не случайно в регионах Украины, не принимающих соборность в ее галицком варианте, исповедуют лишь два варианта возможного будущего - если не федерализация Украины, то отделение от нее. Последнее по определению не может быть идеей общенациональной. Что касается федерального переустройства страны, оно также нереально из-за сопротивления всех без исключения элит, от галицких до донецких, и всех властных структур, с их помощью избранных. Эту коллективную точку зрения элит и властей очень точно выразил в промежутке между двумя майданами галицкий депутат Верховной рады Олесь Доний: "Заберите себе все, а нам оставьте сферу идеологии". Другими словами, вы нам - хлеб, а мы - ноги на общий стол.
Нет, не по Днепру и не по Карпатам прошла линия раскола "двух Украин" - она прошла по столетию. В недружной семье бывших русинов, официально ставших украинцами в 1915 году, и бывших малороссов, официально ставших украинцами в 1917 году, когда их "родные" империи, Австро-Венгерская и Российская, уже сползали с исторической сцены, политикам и элитам доныне приходится балансировать на грани раскола страны. Рывок в сторону Европы - это, помимо шкурных расчетов олигархата, была еще и попытка вступить в нее парадным шагом, дружной семьей. Не получилось. Избраннику мая пришлось на год отложить обещанную народу конфету. Зато избранникам октября их задача предельно ясна: подготовить парад. Нет сомнения, что он состоится: "украинский Пьемонт" переживает свое второе рождение.
В новой столице - был Львов, теперь Киев. С новым королем и почти однопартийной парламентской свитой. Старому "Пьемонту" внимали с конспирологической осторожностью, новый вещает о себе по громкоговорителям всему миру. Что когда-то затевалось "под скипетром Габсбургов", то теперь должно выглядеть как "ассоциация" с Европой и, негласно, с США. Даже предпосылка не изменилась: первым делом разрушить - руками Украины, само собой, - мост добрососедства с Россией. Для этого задумана еще и стена вдоль всей российско-украинской границы, чтобы отгородиться уже навеки. Но если бы только отгородиться!
Прицел-то повыше: сначала расколоть веками сложившуюся общерусскую цивилизацию, затем уже столкнуть ее расколотые части. Был бы жив Самюэль Хантингтон, автор нашумевшей футурологической геополитики "Столкновение цивилизаций", 1996 , думаю, он схватился бы за голову. Завещал: не следует нарушать этой естественно сложившейся конфессионально-религиозной границы. Предупреждал: если Галичина решит опять примкнуть к той цивилизации, с которой срослась за много веков, то "такой "обрезок" униатской и прозападной Украины может стать жизнеспособным при активной и серьезной поддержке Запада". Одного не предвидел: что Западу понадобится "вся Украина" как протекторат против России, а Галичина - как таран этого протектората с новыми пограничными столбами, даже если камни для них придется выламывать из церквей. Не случайно свою границу с Россией новое Киевское княжество уже назвало "Европейской". Парад, запланированный через год, конечно, состоится, но каким он будет?
Ведь за год Руины, бушующей на украинских пространствах, страна изменилась. Не преодолев вовремя мировоззренческий раскол "двух Украин", получили территориальный разлом, да еще с войной. Продолжать в том же духе - значит уже вовсе не считаться с непредсказуемостью последствий. Впрочем, кто мог предвидеть, что галицкий таран вдруг шатнется назад? Если улыбающийся фашизм так легко перешагнул через Днепр, если восточные регионы страны с таким трудом остановили его на своих областных рубежах, то именно на западе Украины он схлопотал пощечину, которой уж здесь-то никак не ждал.
Ну и, как следствие, пошла волна увольнений, рост безработицы и социального напряжения.
Для тех, что не понимает на украинском: "Руина" Скрябин — перевод текста песни на русский У французов есть Бонапарт, сыр вино и Париж Высокая мода тебя манит — ты их язык учишь И хочешь быть похожим на спокойных парижан Читать с кофе газету и грызть круассан У поляков есть Варшава, бигус, журик и флячки Мария Кюри также кстати полячка К ним на лыжи заезжаешь, язык их знаешь На мысли себя ловишь, что ты их уважаешь А моя страна — сплошная руина, и гордо ходить в кепках и спортивных штанах А моя страна — сплошная руина, как можно так сильно не любить свою землю? У американцев есть и статус, и статуя свободы Лас Вегас, Ниагара, Нью-Йорк, Голливуд И уживается там там еще и куча народа А у нас народ хоть и один, то не вмещается здесь далекая Исландия имеет двести вулканов Рейкьявик, пару гейзеров и вечные льды И каждый там с улицы если захочет просто на кофе Может в офис президента смело зайти Моя страна имеет Киев, Волынь и Карпаты Донбасс и Черное море, Одессу и Львов И в ней живут на полную ногу лишь одни депутаты Все остальные играют роли в кино про лохов Стиснув зубы все стоят и пропускают кортежи За месяц зарабатывают только бутылку вина Самая большая радость украинца дотянуть до завтра Мы все давно в окопах хотя это не война.
Депутат Европарламента пригрозил «Северному потоку — 2» превращением в руины
А что такое эти войны, как не атака информации на информацию? Но конечная цель любой стороны направлена на изменение реальности. Тут надо сразу понимать, что очень трудно переубедить человека с другой моделью мира в голове в том, что его мироощущение неверно. RIA Novosti На других языках. Главная» Новости» Иранские новости сегодня.
Просто Новости
- РУИНА | это... Что такое РУИНА?
- Руинам, как оказалось, нужна помощь – их нужно сберечь.
- Руина распадается в крови
- Новая Руина
Что значит Заруинить
Нет многодетности — руки развязаны, и можно вовсю работать, менять мужей, жить в свое удовольствие, а от прежней семьи неизбежно остаются руины, что твой город Кимры. Руина XVII века длилась 30 лет и вернула страну в состояние Дикого поля. Присоединяйтесь к «Русской Весне» в Одноклассниках, Telegram, Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей. Основные принципы военной пропаганды были изложены британским дипломатом лордом Понсонби в книге Ложь во время войны (1928 г.). Суть этих принципов сводится к следующему: 1) Мы не хотим войны. Главное убедить людей, что плохие парни ненавидят нас и. Интересные новости! В Краснодоне прошел открытый турнир по боксу памяти героев «Молодой гвардии». Игорь Друзь, эксперт группы по Украине при Российском Институте Стратегических Исследований, считает что в Руине решили окончательно свести с ума несчастный народ Украины, запуская русофобские фейки.
Депутат Европарламента пригрозил «Северному потоку — 2» превращением в руины
Понятие руины в истории. Одна из фундаментальных работ замечательного историка XIX века Николая Костомарова посвящена «Руине» — драматическому этапу в жизни Украины (1663-1687). Руина — (от лат. ruina обвал, развалины), развалины какого либо сооружения или населённого пункта, являющиеся археологическими или историческими памятниками.