Таким образом, ответ на вопрос «Почему казбич похитил бэлу?» кроется в его ревности и желании завладеть ее сердцем. Разбойник убивает отца Бэлы и Азамата, будучи уверенный, что кража коня его рук дело. Роман, Казбич убил Бэлу неслучайно.
Краткое содержание главы «Бэла» в романе «Герой нашего времени» Лермонтова
Конечно, после такого несчастья Казбич озверел настолько, что убил отца Бэлы, а позже ее саму. О разговоре Казбича и Азамата узнал Печорин – русский военный, которому также приглянулась Бэла. Таким образом, Печорин виновен в смерти Белы, так как Казбич похитил и убил девушку в тот момент, когда Печорина не было рядом: он вместе с Максимом Максимычем поехал на охоту, а Белу оставил одну. Казбич тем временем убивает отца Бэлы, чтобы отомстить за украденного коня.
Почему бэлу убили - 90 фото
Печорин и Бэла получают плохие новости — оказывается, Казбич убил князя, отца Бэлы. Печорин чувствует свою вину из-за произошедшего и говорит, что готов пожертвовать ради девушки своей жизнью. Через какое-то время Печорин охладевает к Бэле и ищет новых приключений.
Его позиция выражена в подборе лексического материала. При всем том, что писатель показывает негативное отношение штабс-капитана к горцам; в этом эпизоде, описывая убийство князя, Максим Максимыч не использует привычные ему слова «разбойничий удар» или «косматый дьявол». Напротив, описание очень точно передает действия Казбича. Максим Максимыч не просто разделил мнение своего собеседника, но проявил хорошее знание горских обычаев. Он употребляет слово «совершенно», чтобы исключить какое-либо другое толкование. Лермонтов словно предвидит, что «цивилизованный» читатель не поймет и осудит действия Казбича, поэтому он дает ему моральную оценку словами штабс-капитана.
Его подозревали в разных шалостях. Ему очень нравилась младшая дочь мирного князя Бэла, понравилась она и русскому офицеру Печорину. Печорин похитил любимого коня Казбича Карагеза, чтобы обменять его на Бэлу. Азамат, княжеский сын, украл сестру и взял коня. Печорин заставил Бэлу любить себя, потом она ему надоела.
Она прыгнула в лодку, я за ней. Не успел опомниться, как заметил, что мы плывем. А она обнимает меня и говорит: «Это значит, что я вас люблю». И так щекой прижалась к моей щеке — будто огнем обожгло. Дьявол — не девка! Вдруг что-то упало в воду. Я хвать за пояс — пистолета нет. Тут ужасное подозрение закралось мне в душу, кровь хлынула мне в голову! Оглядываюсь — мы от берега около 50 сажен, а я не умею плавать! Хочу оттолкнуть ее от себя, а она, как кошка, вцепилась в мою одежду и чуть не сбросила в море. Наконец я схватил ее одной рукой за косу, другой за горло, она выпустила мою одежду, и я мгновенно сбросил ее в волны. А что мне было делать?! Адвокат В подтверждение слов моего подзащитного мы готовы предоставить суду видеоматериалы. Ундина Он способен был разрушить мой мир донесением коменданту, поэтому я решилась на смелый и коварный поступок. Я притворилась, что влюблена в него и заманила в море, чтобы освободиться от непрошеного гостя. Судья: - Ещё есть вопросы, дополнения? Вы можете занять место в зале обращается к Ундине , я приглашаю по делу «Причинение вреда здоровью, оскорбление чести и достоинства» княжну Мери Лиговскую. Княжна Мери. Печорин — это человек, который стремится всегда и во всем властвовать, сохраняя собственную свободу. Людей он делает игрушками в своих руках, заставляя играть по своим правилам. А в результате — разбитые сердца, страдания и гибель тех, кто встретился на его пути. Печорин признается, что не любит «женщин с характером». Он делает все, чтобы сломать их, покорить себе. И, к сожалению, я пала его жертвой, как и другие. Виновна ли я в этом? Он рассказывает о том, как все с детства видели в нем пороки, и в результате он стал «нравственным калекой». Моя добрая душа была тронута этим рассказам, а в результате — я полюбила Печорина за его «страдания». И чувство это оказалось глубоко и серьезно. А Печорин — он достиг своей цели: «…Ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Уважаемый суд, сидящий на скамье подсудимых человек сломал мне жизнь. Я полюбила впервые в жизни, но оказалось, что над моей любовью посмеялись, растоптали мои чувства. Я оказалась опозоренной в глазах общества, потеряла веру в людей. Как мне жить с этим? Печорин, я ненавижу вас! Свидетель, успокойтесь. Займите своё место в зале. Слово защите. Ваша честь, девушка сказала, что полюбила Печорина, но мой подзащитный ни разу не сказал Мери, что любит её, наоборот, он признался : « Я вас не люблю». Это говорит о его честности. Нами также собраны видеоматериалы, характеризующие Печорина с положительной стороны. Это тоже говорит в его пользу. Считаю, что Печорина надо оправдать. Судья - Ещё будут свидетели? Адвокат: Я прошу для более полной характеристики моего подзащитного заслушать еще одного свидетеля событий, о которых говорит Мери Лиговская, — княгиню Веру, дальнюю родственницу матери Мери по мужу. Для дачи показаний приглашается свидетель Княгиня Вера. В том, что Печорин стал ухаживать за Мери, есть моя вина. Я замужем, у меня сын, мне приходилось скрывать свою любовь.. Это я попросила его бывать у Мери и поухаживать за ней, чтобы не вызвать подозрения у окружающих. Ведь только там мы могли видеться друг с другом. Наша любовь давала нам на это право. Нет, Печорин не виновен, он действительно не любил Мери, потому что любит меня, любит - сколько мы знаем друг друга. А я - единственная из женщин, которая по-настоящему любит Печорина. Но я страдаю от этой любви… Виноват, конечно, Печорин, но я ему прощаю. Свидетель, вы можете быть свободны. По делу «Убийство на дуэли юнкера Грушницкого» приглашается свидетель защиты доктор Вернер. Доктор Вернер. Я, как и он, презирал это водяное общество, пустое и лицемерное. В Печорине я видел родственную душу. Только с ним я мог говорить свободно и откровенно. Я всегда считал его человеком безумно храбрым, способным на риск. Печорин мне близок по духу. Прокурор вопросы Вернеру : -Что вам известно об отношении Печорина к Грушницкому? Как к ней отнёсся? Секунданты Грушницкого решили зарядить пулей только его пистолет. А это уже не дуэль, а убийство. Печорин знал об этом, но не отказался от дуэли, надеясь, что Грушницкий откажется от клеветы, публично извинится перед ним. Грушницкий слегка ранил подсудимого, а тот, проверив свой пистолет, потребовал зарядить его. Печорин просто вынужден был стрелять.
Остались вопросы?
И, правда, не знаю… Слышал, что на правом фланге шапсугов стоит некий Казбич, смелый человек, который в красном бешмете шагает маленьким шагом под нашими ударами и вежливо кланяется, когда пуля перестает гудеть; Да это не совсем то!.. Из страха перед русскими отец не отпустил его в горы. За обещанный Пекориным слиток золота он украл лучшего козла из отцовского стада и за рога затащил «в крепость». Ради завладения любимым конем Казбич готов на все: украсть лучшую винтовку или саблю.. За лошадь готов отдать Казбичу сестру в жены — «такой жены у турецкого падишаха еще не было». Когда Казбич прогнал его, назвав «сумасшедшим мальчиком», которого Карагез выбросит за первые три шага, А бросился к Казбичу. Так было всегда, «когда его начали дразнить: глаза будут красные, а теперь кинжал».
Отброшенный в сторону, А бросился в саклю, сказав, что Казбич хотел его зарезать. А поклялся делать все, что от него требуется, только владеть конем Казбича. Зная, что Печорин просил у Белы Карагез, А замолчал. Слова Печорина: «Я думал, что ты мужчина, а ты был еще ребенком; Тебе рано ехать », — задело его гордость. Воспользовавшись отсутствием отца, А отвел сестру в крепость, «Кому руки и ноги были связаны, а голова закутана вуалью ». А понял, что« не взорви голову, если его поймают ».
С тех пор он исчез. Ценность лошади для альпиниста была огромной. Цена его иногда была настолько высока, что за нее давали целое состояние. Максим Максимыч, описывая Карагез, делает разные одобрительные сравнения и даже сравнивает его с красотой Белы: «Черный как смоль, ноги — веревки, а глаза не хуже Белы; и какая мощь! Иногда он ее и не связывает ». Поэтический и точный язык Максима Максимыча создает образ героического коня, но, словно очнувшись от собственной завораживающей речи, он виновато добавляет:« Такая воровская лошадь…».
Восхищение лошадью объединяет образ Максима Максимыча и кавказца, который бесконечно долго может обсуждать достоинства и недостатки лошади. Лермонтов верен своему повествовательному принципу: сначала он создает внешний образ, намечает наиболее характерные черты, а затем переходит непосредственно к событиям. Описав Карагез, писатель переходит к своему рассказу и событиям, которые его окружают. Карагез для него — верный друг, не раз спасавший его от верной смерти. Во время одного из набегов на русских за ним была устроена погоня. Я лег в седло, доверился Аллаху и впервые в жизни оскорбил лошадь хлыстом».
Казбич подумал, что обидел лошадь, ударив ее хлыстом. Это выражает любовь и почитание Карагеза как равноправного существа. Он сравнивает лошадь с птицей.
Тамань Путешествуя по службе, Печорин останавливается в приморском городе Тамань. Не найдя свободных квартир, он поселяется в лачуге на берегу моря. В мрачном доме, окруженном дурной славой, живут глухая старуха и мальчик- сирота. Ночью Печорин замечает, что слепой убегает к берегу моря, и отправляется следом. На побережье Григорий Александрович видит незнакомую девушку, которая вместе со слепым словно ожидают кого-то. Причаливает лодка, неизвестный спускает с нее груз, который принимают слепой и девушка. Утром Печорин знакомится с ней — незнакомка оказывается дочкой глухой старухи — и рассказывает, что стал свидетелем их ночных приключений. Девушка не смущается, отшучивается. Печорин отмечает, что она ведет себя странно: говорит загадками, никогда не дает прямых ответов и больше напоминает русалку-ундину, чем обычную женщину. Догадываясь, что и девушка, и слепой, связаны с контрабандой, он грозится донести о них властям, не подозревая, что эти слова могут впоследствии стоить ему жизни. Вечером девушка зовет Печорина на свидание у моря. Предупредив слугу-казака о возможной опасности и велев ему бежать на берег, если он услышит выстрел, Печорин отправляется к ней. Девушка заманивает его в лодку, они отплывают, несмотря на дурные предчувствия Печорина. Чудом он одолевает ее, сбрасывает в воду и возвращается на берег. В доме Печорин обнаруживает, что все его ценные вещи украдены. Позже Григорий снова видит контрабандистов. Мужчина и девушка уплывают навсегда, равнодушно прощаясь со слепым мальчиком. Печорин уезжает из Тамани с сожалением: он не хотел нарушать покой честных контрабандистов Часть вторая II. Княжна Мери Печорин приезжает на воды, в Пятигорск, чтобы восстановиться после ранения. У источников, где собирается свет общества, он встречает раненого юнкера Грушницкого. Внешне они состоят с ним в приятельских отношениях, но по признанию Печорина не любят друг друга. Он чувствует: мы когда-нибудь столкнёмся на узкой дороге и одному из нас несдобровать. Напыщенный юнкер мечтает «сделаться героем романа», и мгновенно влюбляется в дочь московской княгини Лиговской, юную Мери, она также выказывает интерес к юнкеру. Княжна убеждена, что Грушницкий разжалован за дуэль, и это придает ему романтического очарования. Печорин чувствует зависть, ведь внимание княжны устремлено не на него, и решает изменить ход событий. Он пускается на провокации, чтобы раздразнить княжну Мери. Немного спустя знакомый Печорина, доктор Вернер, подтверждает успешность предпринятых Григорием усилий: — Завязка есть! Явно судьба заботится о том, чтоб мне не было скучно. Вернер также упоминает девушку, в описании которой Печорин узнает Веру — свою бывшую возлюбленную, которая теперь замужем за немолодым богатым дворянином. Они встречаются, говорят о былых чувствах друг к другу, тайный роман вспыхивает вновь. На прогулке верхом Печорин встречает Мери и Грушницкого, княжна принимает его за черкеса, Григорий дерзко комментирует свое внезапное появление, вызывая негодование княжны. Вера приглашает Печорина в дом Лиговских под предлогом, что нигде больше видеться они не смогут. На бале Печорин пытается извиниться перед княжной Мери за свою дерзость. Он пользуется случаем и вступается за нее перед пьяным драгунским капитаном, заслуживая прощение, а отныне и теплое отношение Мери. С этого момента они общаются все чаще, и интерес княжны к Грушницкому постепенно сменяется симпатией к Печорину.
Место работы, должность или род занятий: военная крепость на Кавказе, офицер, капитан царской армии. Место жительства: г. Судимость: нет. Перед началом допроса в соответствии со статьёй 123 УПК подозреваемому Печорину разъяснены предусмотренные ст. Проживал с убитой несколько месяцев, но в брак не вступал. Когда вы впервые увидели Бэлу, дочь грузинского князя? Я увидел Бэлу впервые на свадьбе её старшей сестры. Отец Бэлы князь N и мой штабс-капитан Максим Максимович были кунаками. И нас двоих пригласили. Мы с Максимом Максимовичем сидели на почётном месте, и ко мне подошла дочь хозяина. Выразительное чтение текста. Как вам пришла в голову мысль похитить Бэлу? Максим Максимович подслушал разговор Казбича и брата Бэлы Азамата и рассказал мне. Воспроизводится запись разговора Казбича и Азамата. Очная ставка. Выразительное чтение по ролям отрывка из романа. И всё же, как вы, офицер русской армии, могли решиться на это? Разве это не подлость — воспользоваться избалованностью брата Бэлы Азамата, его страстью к лошадям и заставить выкрасть сестру? Я хотел бы попросить выбирать выражения. Её брат всё равно кому-нибудь отдал бы сестру. Даже тому же Казбичу.
Но постепенно в ней просыпается любовь, которой она отдается всецело, не раздумывая и не сомневаясь. Но как только Печорин к ней остывает, Бэла готова сама уйти: «Я не раба его. Я княжеская дочь! Принадлежность героини к горцам определила ее смерть от рук Казбича, который руководствовался законами предков. Бэла и Печорин Как уже было отмечено выше, не дает однозначной оценки своим героям Лермонтов. Писатель изображает двух персонажей, совершенно противоположных по своему происхождению и взглядам. История любви героев построена на противоречиях. Сначала читатель видит страсть Печорина и равнодушие, которое воплощает Бэла. Характеристика героев постепенно меняется на противоположную: в девушке разгораются чувства, а Печорин остывает. Противоречивость героев приводит их любовь в трагедии. Вывод Повесть Лермонтова «Бэла» знакомит читателя с главным героем и раскрывает одну из основных черт его характера. Печорин предстает жаждущим новых ощущений, стремящимся обрести свое место в жизни, но непонимающим, чего ищет, и неспособным нести ответственность за свои поступки. Смотрю: Печорин на скаку приложился из ружья… «Не стреляйте! Уж эта молодежь! Он что-то нам закричал по-своему и занес над нею кинжал… Медлить было нечего: я выстрелил, в свою очередь, наудачу; верно, пуля попала ему в плечо, потому что вдруг он опустил руку… Когда дым рассеялся, на земле лежала раненая лошадь и возле нее Бэла; а Казбич, бросив ружье, по кустарникам, точно кошка, карабкался на утес; хотелось мне его снять оттуда — да не было заряда готового! Мы соскочили с лошадей и кинулись к Бэле. Бедняжка, она лежала неподвижно, и кровь лилась из раны ручьями… Такой злодей; хоть бы в сердце ударил — ну, так уж и быть, одним разом все бы кончил, а то в спину… самый разбойничий удар! Она была без памяти. Мы изорвали чадру и перевязали рану как можно туже; напрасно Печорин целовал ее холодные губы — ничто не могло привести ее в себя. Печорин сел верхом; я поднял ее с земли и кое-как посадил к нему на седло; он обхватил ее рукой, и мы поехали назад. После нескольких минут молчания Григорий Александрович сказал мне: «Послушайте, Максим Максимыч, мы этак ее не довезем живую». Нас у ворот крепости ожидала толпа народа; осторожно перенесли мы раненую к Печорину и послали за лекарем. Он был хотя пьян, но пришел: осмотрел рану и объявил, что она больше дня жить не может; только он ошибся… — Выздоровела? Было, знаете, очень жарко; она села на камень и опустила ноги в воду. Вот Казбич подкрался, — цап-царап ее, зажал рот и потащил в кусты, а там вскочил на коня, да и тягу! Она между тем успела закричать, часовые всполошились, выстрелили, да мимо, а мы тут и подоспели. Да притом она ему давно-таки нравилась. Около десяти часов вечера она пришла в себя; мы сидели у постели; только что она открыла глаза, начала звать Печорина. Мы начали ее утешать, говорили, что лекарь обещал ее вылечить непременно; она покачала головой и отвернулась к стене: ей не хотелось умирать!.. Ночью она начала бредить; голова ее горела, по всему телу иногда пробегала дрожь лихорадки; она говорила несвязные речи об отце, брате: ей хотелось в горы, домой… Потом она также говорила о Печорине, давала ему разные нежные названия или упрекала его в том, что он разлюбил свою джанечку… Он слушал ее молча, опустив голову на руки; но только я во все время не заметил ни одной слезы на ресницах его: в самом ли деле он не мог плакать, или владел собою — не знаю; что до меня, то я ничего жальче этого не видывал. К утру бред прошел; с час она лежала неподвижная, бледная, и в такой слабости, что едва можно было заметить, что она дышит; потом ей стало лучше, и она начала говорить, только как вы думаете о чем?.. Этакая мысль придет ведь только умирающему!.. Начала печалиться о том, что она не христианка, и что на том свете душа ее никогда не встретится с душою Григория Александровича, и что иная женщина будет в раю его подругой. Мне пришло на мысль окрестить ее перед смертию; я ей это предложил; она посмотрела на меня в нерешимости и долго не могла слова вымолвить; наконец отвечала, что она умрет в той вере, в какой родилась. Так прошел целый день. Как она переменилась в этот день! Она чувствовала внутренний жар, как будто в груди у ней лежала раскаленное железо. Настала другая ночь; мы не смыкали глаз, не отходили от ее постели. Она ужасно мучилась, стонала, и только что боль начинала утихать, она старалась уверить Григория Александровича, что ей лучше, уговаривала его идти спать, целовала его руку, не выпускала ее из своих. Перед утром стала она чувствовать тоску смерти, начала метаться, сбила перевязку, и кровь потекла снова. Когда перевязали рану, она на минуту успокоилась и начала просить Печорина, чтоб он ее поцеловал. Он стал на колени возле кровати, приподнял ее голову с подушки и прижал свои губы к ее холодеющим губам; она крепко обвила его шею дрожащими руками, будто в этом поцелуе хотела передать ему свою душу… Нет, она хорошо сделала, что умерла: ну, что бы с ней сталось, если б Григорий Александрович ее покинул? А это бы случилось, рано или поздно… Половину следующего дня она была тиха, молчалива и послушна, как ни мучил ее наш лекарь припарками и микстурой. Хороша совесть! После полудня она начала томиться жаждой. Мы отворили окна — но на дворе было жарче, чем в комнате; поставили льду около кровати — ничего не помогало. Я знал, что эта невыносимая жажда — признак приближения конца, и сказал это Печорину. Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей. Я закрыл глаза руками и стал читать молитву, не помню какую… Да, батюшка, видал я много, как люди умирают в гошпиталях и на поле сражения, только это все не то, совсем не то!.. Еще, признаться, меня вот что печалит: она перед смертью ни разу не вспомнила обо мне; а кажется, я ее любил как отец… ну да бог ее простит!.. И вправду молвить: что ж я такое, чтоб обо мне вспоминать перед смертью? Только что она испила воды, как ей стало легче, а минуты через три она скончалась. Приложили зеркало к губам — гладко!.. Я вывел Печорина вон из комнаты, и мы пошли на крепостной вал; долго мы ходили взад и вперед рядом, не говоря ни слова, загнув руки на спину; его лицо ничего не выражало особенного, и мне стало досадно: я бы на его месте умер с горя. Наконец он сел на землю, в тени, и начал что-то чертить палочкой на песке. Я, знаете, больше для приличия хотел утешить его, начал говорить; он поднял голову и засмеялся… У меня мороз пробежал по коже от этого смеха… Я пошел заказывать гроб. Роман "Герой нашего времени" - это необычное для того времени произведение, отличающееся детальной психологической прорисовкой характеров персонажей. Если главный герой у Михаила Юрьевича получился противоречивым, то женские образы - трогательными. Ниже представлено краткое содержание "Бэлы" Лермонтова - одной из глав "Героя нашего времени".
Месть в произведении «Герой нашего времени»: кто украл коня Казбича и почему он убил Бэлу
Имплицитное содержание данного предложения позволяет сказать, что Казбич отправился разыскивать своего Карагеза, что он готов жестоко отомстить за нанесенную ему обиду. Вот он раз и дождался у дороги, версты три за аулом; старик возвращался из напрасных поисков за дочерью; уздени его отстали, - это было в сумерки, - он ехал задумчиво шагом, как друг Казбич, будто кошка, нырнул из-под куста, прыг сзади его на лошадь, ударом кинжала свалил его наземь, схватил поводья — и был таков; некоторые уздени все это видели с пригорка; они бросились догонять, только не догнали». Казбич совершает свое нападение по всем правилам военного искусства. Он использует внезапность. Охрана князя не ожидала, что нападение произойдет у них на глазах. Казбич рискует. Силы не равны и, если он неправильно рассчитает действия, его убьют.
Печорин, избалованный всеми прелестями светского общества, подумал, что простосердечие Бэлы сможет разжечь в его сердце огонь любви, но он ошибся. Печорин получает Бэлу, используя пылкость и желание украсть Карагеза, коня черкеса по имени Казбич, её младшего брата Азамата. Никто не знает, что же случилось с молодым черкесом, но мы знаем точно, что судьба его сломана. Вскоре мы узнаем, что Казбич убивает отца Бэлы.
Попытки добиться любви Бэлы для Печорина были лишь игрой, полностью овладев девушкой, он теряет к ней интерес. Девушка понимает, что чувства Печорина уже не такие, как раньше.
Кондрашин, режиссёр Б. Последний раз опера демонстрировалась 11 мая 1947 года, всего спектакль прошел 12 раз [1]. Причина, по которой опера была снята с репертуара, неизвестна [2].
Действующие лица.
На вершине горы нашли мы снег. Солнце закатилось, и ночь последовала за днем без промежутка, как это обыкновенно бывает на юге; но благодаря отливу снегов мы легко могли различать дорогу, которая все еще шла в гору, хотя уже не так круто. Я велел положить чемодан свой в тележку, заменить быков лошадьми и в последний раз оглянулся на долину; но густой туман, нахлынувший волнами из ущелий, покрывал ее совершенно, ни единый звук не долетал уже оттуда до нашего слуха. Осетины шумно обступили меня и требовали на водку; но штабс-капитан так грозно на них прикрикнул, что они вмиг разбежались. Кругом было тихо, так тихо, что по жужжанию комара можно было следить за его полетом. Налево чернело глубокое ущелье; за ним и впереди нас темно-синие вершины гор, изрытые морщинами, покрытые слоями снега, рисовались на бледном небосклоне, еще сохранявшем последний отблеск зари. На темном небе начинали мелькать звезды, и странно, мне показалось, что оно гораздо выше, чем у нас на севере.
По обеим сторонам дороги торчали голые, черные камни; кой-где из-под снега выглядывали кустарники, но ни один сухой листок не шевелился, и весело было слышать среди этого мертвого сна природы фырканье усталой почтовой тройки и неровное побрякивание русского колокольчика. Штабс-капитан не отвечал ни слова и указал мне пальцем на высокую гору, поднимавшуюся прямо против нас. И в самом деле, Гуд-гора курилась; по бокам ее ползали легкие струйки облаков, а на вершине лежала черная туча, такая черная, что на темном небе она казалась пятном. Уж мы различали почтовую станцию, кровли окружающих ее саклей, и перед нами мелькали приветные огоньки, когда пахнул сырой, холодный ветер, ущелье загудело и пошел мелкий дождь. Едва успел я накинуть бурку, как повалил снег. Я с благоговением посмотрел на штабс-капитана… — Нам придется здесь ночевать, — сказал он с досадою, — в такую метель через горы не переедешь. За неимением комнаты для проезжающих на станции, нам отвели ночлег в дымной сакле. Я пригласил своего спутника выпить вместе стакан чая, ибо со мной был чугунный чайник — единственная отрада моя в путешествиях по Кавказу. Сакля была прилеплена одним боком к скале; три скользкие, мокрые ступени вели к ее двери.
Ощупью вошел я и наткнулся на корову хлев у этих людей заменяет лакейскую. Я не знал, куда деваться: тут блеют овцы, там ворчит собака. К счастью, в стороне блеснул тусклый свет и помог мне найти другое отверстие наподобие двери. Тут открылась картина довольно занимательная: широкая сакля, которой крыша опиралась на два закопченные столба, была полна народа. Посередине трещал огонек, разложенный на земле, и дым, выталкиваемый обратно ветром из отверстия в крыше, расстилался вокруг такой густой пеленою, что я долго не мог осмотреться; у огня сидели две старухи, множество детей и один худощавый грузин, все в лохмотьях. Нечего было делать, мы приютились у огня, закурили трубки, и скоро чайник зашипел приветливо. Уж по крайней мере наши кабардинцы или чеченцы хотя разбойники, голыши, зато отчаянные башки, а у этих и к оружию никакой охоты нет: порядочного кинжала ни на одном не увидишь. Уж подлинно осетины! А молодцы!..
Мне страх хотелось вытянуть из него какую-нибудь историйку — желание, свойственное всем путешествующим и записывающим людям. Между тем чай поспел; я вытащил из чемодана два походных стаканчика, налил и поставил один перед ним. Он отхлебнул и сказал как будто про себя: «Да, бывало! Я знаю, старые кавказцы любят поговорить, порассказать; им так редко это удается: другой лет пять стоит где-нибудь в захолустье с ротой, и целые пять лет ему никто не скажет «здравствуйте» потому что фельдфебель говорит «здравия желаю». А поболтать было бы о чем: кругом народ дикий, любопытный; каждый день опасность, случаи бывают чудные, и тут поневоле пожалеешь о том, что у нас так мало записывают. Я дал себе заклятье. Когда я был еще подпоручиком, раз, знаете, мы подгуляли между собой, а ночью сделалась тревога; вот мы и вышли перед фрунт навеселе, да уж и досталось нам, как Алексей Петрович узнал: не дай господи, как он рассердился! Оно и точно: другой раз целый год живешь, никого не видишь, да как тут еще водка — пропадший человек! Услышав это, я почти потерял надежду.
Я раз насилу ноги унес, а еще у мирнова князя был в гостях. Раз, осенью, пришел транспорт с провиантом; в транспорте был офицер, молодой человек лет двадцати пяти. Он явился ко мне в полной форме и объявил, что ему велено остаться у меня в крепости. Он был такой тоненький, беленький, на нем мундир был такой новенький, что я тотчас догадался, что он на Кавказе у нас недавно. Я взял его за руку и сказал: «Очень рад, очень рад. Вам будет немножко скучно… ну, да мы с вами будем жить по-приятельски. Да, пожалуйста, зовите меня просто Максим Максимыч, и, пожалуйста, — к чему эта полная форма? Ему отвели квартиру, и он поселился в крепости. Славный был малый, смею вас уверить; только немножко странен.
Ведь, например, в дождик, в холод целый день на охоте; все иззябнут, устанут — а ему ничего. А другой раз сидит у себя в комнате, ветер пахнёт, уверяет, что простудился; ставнем стукнет, он вздрогнет и побледнеет; а при мне ходил на кабана один на один; бывало, по целым часам слова не добьешься, зато уж иногда как начнет рассказывать, так животики надорвешь со смеха… Да-с, с большими странностями, и, должно быть, богатый человек: сколько у него было разных дорогих вещиц!.. Ну да уж зато памятен мне этот год; наделал он мне хлопот, не тем будь помянут! Ведь есть, право, этакие люди, у которых на роду написано, что с ними должны случаться разные необыкновенные вещи! Верст шесть от крепости жил один мирной князь. Сынишка его, мальчик лет пятнадцати, повадился к нам ездить: всякий день, бывало, то за тем, то за другим. И уж точно, избаловали мы его с Григорьем Александровичем. А уж какой был головорез, проворный на что хочешь: шапку ли поднять на всем скаку, из ружья ли стрелять. Одно было в нем нехорошо: ужасно падок был на деньги.
Раз, для смеха, Григорий Александрович обещался ему дать червонец, коли он ему украдет лучшего козла из отцовского стада; и что ж вы думаете? А бывало, мы его вздумаем дразнить, так глаза кровью и нальются, и сейчас за кинжал. В ауле множество собак встретило нас громким лаем. Женщины, увидя нас, прятались; те, которых мы могли рассмотреть в лицо, были далеко не красавицы. У меня было свое на уме. У князя в сакле собралось уже множество народа. У азиатов, знаете, обычай всех встречных и поперечных приглашать на свадьбу. Нас приняли со всеми почестями и повели в кунацкую. Я, однако ж, не позабыл подметить, где поставили наших лошадей, знаете, для непредвидимого случая.
Сначала мулла прочитает им что-то из Корана; потом дарят молодых и всех их родственников, едят, пьют бузу; потом начинается джигитовка, и всегда один какой-нибудь оборвыш, засаленный, на скверной хромой лошаденке, ломается, паясничает, смешит честную компанию; потом, когда смеркнется, в кунацкой начинается, по-нашему сказать, бал. Бедный старичишка бренчит на трехструнной… забыл, как по-ихнему… ну, да вроде нашей балалайки. Девки и молодые ребята становятся в две шеренги, одна против другой, хлопают в ладоши и поют. Вот выходят одна девка и один мужчина на середину и начинают говорить друг другу стихи нараспев, что попало, а остальные подхватывают хором. Мы с Печориным сидели на почетном месте, и вот к нему подошла меньшая дочь хозяина, девушка лет шестнадцати, и пропела ему… как бы сказать?.. Он как тополь между ними; только не расти, не цвести ему в нашем саду». Печорин встал, поклонился ей, приложив руку ко лбу и сердцу, и просил меня отвечать ей, я хорошо знаю по-ихнему и перевел его ответ. Когда она от нас отошла, тогда я шепнул Григорию Александровичу: «Ну что, какова? И точно, она была хороша: высокая, тоненькая, глаза черные, как у горной серны, так и заглядывали к вам в душу.
Печорин в задумчивости не сводил с нее глаз, и она частенько исподлобья на него посматривала. Только не один Печорин любовался хорошенькой княжной: из угла комнаты на нее смотрели другие два глаза, неподвижные, огненные. Я стал вглядываться и узнал моего старого знакомца Казбича. Он, знаете, был не то, чтоб мирной, не то, чтоб немирной. Подозрений на него было много, хоть он ни в какой шалости не был замечен. Бывало, он приводил к нам в крепость баранов и продавал дешево, только никогда не торговался: что запросит, давай, — хоть зарежь, не уступит. Говорили про него, что он любит таскаться за Кубань с абреками, и, правду сказать, рожа у него была самая разбойничья: маленький, сухой, широкоплечий… А уж ловок-то, ловок-то был, как бес! Бешмет всегда изорванный, в заплатках, а оружие в серебре. А лошадь его славилась в целой Кабарде, — и точно, лучше этой лошади ничего выдумать невозможно.
Недаром ему завидовали все наездники и не раз пытались ее украсть, только не удавалось. Как теперь гляжу на эту лошадь: вороная как смоль, ноги — струнки, и глаза не хуже, чем у Бэлы; а какая сила! Бывало, он ее никогда и не привязывает. Уж такая разбойничья лошадь!.. В этот вечер Казбич был угрюмее, чем когда-нибудь, и я заметил, что у него под бешметом надета кольчуга. Душно стало в сакле, и я вышел на воздух освежиться. Ночь уж ложилась на горы, и туман начинал бродить по ущельям. Мне вздумалось завернуть под навес, где стояли наши лошади, посмотреть, есть ли у них корм, и притом осторожность никогда не мешает: у меня же была лошадь славная, и уж не один кабардинец на нее умильно поглядывал, приговаривая: «Якши тхе, чек якши! Иногда шум песен и говор голосов, вылетая из сакли, заглушали любопытный для меня разговор.
Раз — это было за Тереком — я ездил с абреками отбивать русские табуны; нам не посчастливилось, и мы рассыпались кто куда. За мной неслись четыре казака; уж я слышал за собою крик гяуров, и передо мною был густой лес. Прилег я на седло, поручил себя аллаху и в первый раз в жизни оскорбил коня ударом плети. Как птица нырнул он между ветвями; острые колючки рвали мою одежду, сухие сучья карагача били меня по лицу. Конь мой прыгал через пни, разрывал кусты грудью. Лучше было бы мне его бросить у опушки и скрыться в лесу пешком, да жаль было с ним расстаться, — и пророк вознаградил меня. Несколько пуль провизжало над моей головою; я уж слышал, как спешившиеся казаки бежали по следам… Вдруг передо мною рытвина глубокая; скакун мой призадумался — и прыгнул. Задние его копыта оборвались с противного берега, и он повис на передних ногах. Я бросил поводья и полетел в овраг; это спасло моего коня: он выскочил.
Казаки всё это видели, только ни один не спустился меня искать: они, верно, думали, что я убился до смерти, и я слышал, как они бросились ловить моего коня. Сердце мое облилось кровью; пополз я по густой траве вдоль по оврагу, — смотрю: лес кончился, несколько казаков выезжает из него на поляну, и вот выскакивает прямо к ним мой Карагёз: все кинулись за ним с криком; долго, долго они за ним гонялись, особенно один раза два чуть-чуть не накинул ему на шею аркана; я задрожал, опустил глаза и начал молиться. Через несколько мгновений поднимаю их — и вижу: мой Карагёз летит, развевая хвост, вольный как ветер, а гяуры далеко один за другим тянутся по степи на измученных конях. До поздней ночи я сидел в своем овраге. Вдруг, что ж ты думаешь, Азамат?
Герой нашего времени
| Об одном символе в романе М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» - Вопросы литературы | Почему казбич убивает бэлу. |
| Бэла (опера) — Википедия | А почему Казбич убил Бэлу, как Вы думаете? |
| Герой нашего времени - краткое содержание по главам романа Лермонтова | Казбич убил двух человек, отомстил за коня и возлюбленную, но не один он виноват в этой трагедии. |
Характеристика Казбича в произведении «Герой нашего времени»
Похитить Бэлу помогает собственный брат Азамат, которому Печорин обещает лошадь Казбича. Казбич убил двух человек, отомстил за коня и возлюбленную, но не один он виноват в этой трагедии. Казбич соскочил с нее, и стало видно, что он держит на руках Бэлу. Почему органы в многоклеточном организме работают согласованно? Мальчик предлагает Казбичу взамен выкрасть Бэлу, которая очень нравилась горцу.
Казбич — образ и характеристика героя романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»
Почему казбич убивает бэлу. Чтобы отмстить, Казбич пытается украсть Бэлу, а видя неудачу своего замысла, он убивает бедную девушку. Роман, Казбич убил Бэлу неслучайно.